Экология почв 2 / ВИНИТИ

ЭКОЛОГИЯ ПОЧВ

ЭКОЛОГИЯ ПОЧВ син. ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ПОЧВОВЕДЕНИЕ – новое направление, являющееся продолжением и развитием общего (генетического) почвоведения в синтезе с достижением отраслевых наук о почвах: сельскохозяйственного, лесного, мелиоративного почвоведения и географии, изучающее изменение почвенных процессов почв и факторов почвообразования под влиянием хозяйственной деятельности человека и урбанизации территории. Изучаются процессы окультуривания и условия повышения плодородия почв в сельском и лесном хозяйстве и их охраны во всех сферах антропогенного воздействия на почвы и ландшафты. Особое внимание уделяется изучению условий проявления различных форм и процессов деградации почв и разрушения почвенного покрова с целью их предупреждения. Устанавливаются нормы допустимых нагрузок антропогенного воздействия на почвы при разном использовании земель и обработках сельскохозяйственными орудиями, применении химических удобрений, ядохимикатов, мелиоративном вмешательстве и др. Разрабатываются правила запрета неправильного использования почв, обработок, внесения веществ, несбалансированных мелиораций, ведущих к потере плодородия, деградации почв и разрушению почвенного покрова в различных природных и хозяйственных условиях.

Ключевые слова: ЭКОЛОГИЯ ПОЧВ, ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ПОЧВОВЕДЕНИЕ

ФИЛОСОФСКИЕ АСПЕКТЫ ГЕНЕТИЧЕСКОГО ПОЧВОВЕДЕНИЯ

Добровольский Г.В.

(МГУ им. М.В. Ломоносова, факультет почвоведения)

Почвоведение относится к тем научным дисциплинам, в становлении и развитии которых очень важную роль сыграли общие философско-методологические принципы изучения природы. Особенно ярко это проявилось в конце XIX в. в трудах великого естествоиспытателя и мыслителя Василия Васильевича Докучаева и его последователей.

До этого времени почвоведение прошло очень долгий путь развития. Интерес к познанию почв и тайны их плодородия возник у человека одновременно с зарождением земледелия в эпоху неолита, т.е. 5-7 тыс. лет до начала нашего летоисчисления. С того времени человечество накопило огромный запас знаний о разнообразии почв и их свойств, о возможностях их хозяйственного использования. И все же вплоть до XVI-XVII вв. вопрос о причинах плодородия оставался совершенно неясным. Более того, в середине XIX в. знаменитый немецкий ученый Ю. Либих, характеризуя состояние знаний о плодородии почв, писал: "В последней четверти прошлого столетия в сельском хозяйстве никто не имел представления о причинах плодородия полей, так же как и о причинах потери ими этого плодородия под влиянием сельскохозяйственной культуры. ...Что касается почвы, то многие полагали, что она существует лишь для того, чтобы служить местом для произрастания растений" (Химия в приложении к земледелию, 1936).

Действительно, лишь с появлением химии, агрохимии и физиологии растений плодородие почв получило научное объяснение, а практика земледелия и растениеводства обрела надежные способы повышения урожайности сельскохозяйственных растений.

Вслед за развитием агрохимии последовало изучение агрофизических свойств почв. Правда, эти исследования, так же как и агрохимические, велись на образцах почв, взятых с пашни и без сохранения естественного сложения и структуры почв. Это отражало господствующее в то время представление о почвах как разновидностях рыхлых горных пород различного минералогического и гранулометрического состава с примесью растительных остатков и органических веществ. Именно такое представление о почвах было присуще агрикультурхимическому и агрогеологическому направлениям в почвоведении.

Если не считать гениальных мыслей о происхождении почв, высказанных М.В. Ломоносовым в его замечательной, но бывшей долгое время забытой книге "О слоях земных", то впервые о том, что почвы представляют собой совершенно особые природные тела, сказал великий русский естествоиспытатель Василий Васильевич Докучаев (1846-1903) На основании многолетних полевых и лабораторных исследований разнообразия черноземных и других почв Европейской России В.В. Докучаев установил, что почвой следует называть только те "дневные" или близкие к ним горизонты горных пород (все равно каких), которые были более или менее естественно изменены взаимным влиянием воды, воздуха и различного рода организмов, живых и мертвых (Соч., 1950. Т. IV). Докучаев убедительно показал, что все почвы на земной поверхности образуются в результате "...чрезвычайно сложного взаимодействия местного климата, растительных и животных организмов, состава и строения материнских горных пород, рельефа местности и, наконец, возраста страны" (Соч., 1949. Т. III).

Таким образом, В.В. Докучаев открыл почвы как особые природные тела на том же уровне, на каком давно был признан мир растений, животных, минералов и горных пород. Новое понятие о почвах требовало и новых методов их изучения. В.В. Докучаевым и его последователями были выработаны новые специальные методы и приемы изучения почв, в том числе профильно-генетический метод, позволяющий устанавливать те изменения, которые претерпела почвообразующая материнская порода в результате ее преобразования в почву, т.е. изучать генезис почв. Был разработан также сравнительно-географический метод, позволяющий выяснять закономерности распространения почв на поверхности Земли и в соответствии с ними составлять достоверные почвенные карты, проводить бонитировку и оценку почв и почвенных ресурсов.

Создавая новое учение о генезисе, классификации, географии, оценке и научно обоснованном сельскохозяйственном использовании почв России, Докучаев руководствовался определенными методологическими принципами и философскими убеждениями. Как естествоиспытатель Докучаев был убежденным материалистом. Рассматривая вопрос о происхождении и деятельности оврагов, Докучаев писал в своей магистерской диссертации: "Несомненно, изучать данное явление, данный предмет природы с одной только утилитарной точки зрения всегда было и будет величайшей ошибкой, ибо и явления и тела существуют в природе совершенно независимо от нас" (Соч., 1949. Т. I). Это философское убеждение Докучаева проявлялось в дальнейшем во всех его работах.

Глубоко убежден был Докучаев в необходимости рассматривать и изучать природу в ее единстве и целостности. В работе "Об исследовании С.-Петербурга и его окрестностей" он говорит о том, что "...необходимо постоянно иметь в виду не столько отдельные элементы (тела и явления природы), хотя бы эти элементы и были очень крупные и важные, сколько по возможности всю природу, взятую в целом, единую и нераздельную, и в связи с этим важнейшей задачей должно быть познание тех соотношений и взаимодействий, той живой, постоянной и всегда закономерной связи, каковые, несомненно, существуют между всеми силами, явлениями и телами природы, между всеми организованным и минеральным царствами, между природой и венцом творения - человеком" (Соч., 1953. Т. VII).

Идея целостности природы и закономерных связей составляющих ее элементов составляла основу научного мировоззрения Докучаева. Наиболее ярко он сформулировал это в своей работе "К учению о зонах природы".

Несмотря на то, что эта работа часто цитируется, приведем все же соответствующее место из нее, так как развиваемая там концепция особенно убедительно раскрывает всю широту и значимость философского мышления Докучаева и соответствующей ему научной методологии этого выдающегося исследователя.

Отдавая должное успехам естествознания в XIX в., Докучаев отчетливо видел и его недостатки, которые, по его мнению, заключались в разрозненности проводившихся исследований. Он писал: "Изучались главным образом отдельные тела... - минералы, горные породы, растения и животные - и явления, отдельные стихии - огонь (вулканизм), вода, земля, воздух, в чем, повторяем, наука и достигла удивительных результатов, но не их соотношение, не та генетическая, вековечная и всегда закономерная связь, какая существует между силами, телами и явлениями, между мертвой и живой природой, между растительными, животными и минеральными царствами, с одной стороны, человеком, его бытом и даже духовным миром - с другой. А между тем именно эти соотношения, эти закономерные взаимодействия и составляют сущность познания естества, ядро истинной натурфилософии - лучшую и высшую прелесть естествознания" (Соч., 1951, Т. VI).

Стремясь познать сущность почв, Докучаев направил и свои силы и силы своих учеников на изучение тех связей, которые существуют между почвой, с одной стороны, и комплексом всех природных экологических условий - с другой. Именно этот философско-методологический принцип и дал возможность открыть Докучаеву почвы как особые естественноисторические тела природы, найти их место среди других природных тел, объяснить их генезис и законы географического распространения, заложить основы новой науки - генетического почвоведения.

О том, какое глубокое впечатление произвело учение Докучаева на естествоиспытателей, очень ярко сказал в свое время основатель лесоведения Г.Ф. Морозов (Русский почвовед, 1916): "В моей жизни это учение сыграло решающую роль и внесло в мою деятельность такую радость, такой свет и дало такое нравственное удовлетворение, что я и не представляю себе свою жизнь без основ докучаевской школы в воззрениях ее на природу. Природа сомкнулась для меня в единое целое, которое познать можно только стоя на исследовании тех факторов, взаимодействие которых и дает этот великий синтез окружающей нас природы".

В сущности, в понятии целостности и единства природы, характеризующейся закономерными связями и соотношениями слагающих ее отдельных частей, Докучаев предвосхитил ту методологическую основу, которая в настоящее время рассматривается в качестве главного принципа системного подхода в научных исследованиях. Один из основателей системного подхода Л. Берталанфи (Bertalanffy L. General system theory, 1968) определяет систему как комплекс элементов, находящихся во взаимодействии. Системный комплексный подход дает возможность понять целостную картину объекта исследования, т.е. понять его не в качестве суммы отдельных его свойств, но как качественно новое явление. При этом исследование систем, по мнению Берталанфи, неотъемлемо от условий их существования и функционирования. В связи с этим очень важно подчеркнуть, что в докучаевском генетическом почвоведении почвенное тело и его вертикальный профиль уже давно рассматриваются не как сумма составляющих его слоев-горизонтов, но как структурно-организованное единое природное тело, представленное свитой парагенетических горизонтов, связанных и объединенных общностью их происхождения (генезиса) в определенных условиях почвообразовательного процесса.

Идея системности и комплексности исследований была настолько внутренне присуща научному мировоззрению Докучаева, что она пронизывала все виды его творческой деятельности. В равной мере она сказывалась в разработке классификации почв, в организации им комплексных экспедиций, в исследованиях экологии С.-Петербурга и его окрестностей, в изучении и преодолении причин засух в степных областях России и др.

Можно с полным основанием утверждать, что системный подход в исследованиях, широко распространившийся в науке и технике лишь во второй половине XX в., был заложен в основы генетического почвоведения работами В.В. Докучаева в конце XIX в. и развит в дальнейшем его учениками и последователями. Одним из наиболее ярких методологических принципов Докучаева, а, следовательно, и докучаевского генетического почвоведения, был принцип историзма, убеждение в необходимости изучения природных тел и явлений во времени, в их развитии. Не случайно Докучаев поставил Время в числе главных факторов генезиса и разнообразия почв, а почву назвал естественноисторическим телом природы.

Изучению возраста почв, истории их развития Докучаев придавал исключительно важное значение. Заключительная глава его знаменитого научного труда "Русский чернозем" посвящена возрасту чернозема в историко-геологическом плане.

В не менее знаменитой книге "Наши степи прежде и теперь" Докучаев показал, что современное состояние природы черноземных степей России, падение плодородия почв и участившиеся засухи невозможно понять и объяснить без тщательного анализа прошлого, без учета истории землепользования и земледелия на юге России.

В своем "Учении о зонах природы" Докучаев специально подчеркнул, что "...почвы, подобно всем организмам, могут быть между собою сравниваемы лишь при условии одного и того же возраста (молодости, возмужалости и старости...) (Соч., 1951. Т. VI).

Для решения вопроса о скоростях почвообразования и изменения свойств почв Докучаев использовал палеонтологические и исторические материалы. Одним из примеров может служить изучение почв, сформировавшихся на стенах Старо-Ладожской крепости, сооруженной в 1116 г. и имевшей в те годы возраст около 760 лет. На титульной странице "Русского чернозема" как раз и приведен схематический рисунок почвы на поверхности стен Старой Ладоги.

Наконец, формулируя основные законы почвоведения, Докучаев включил в них "Закон постоянства соотношений между почвенным возрастом страны и характером одевающих ее почв", а также "Закон вечной изменяемости жизни почв во времени и пространстве" (Соч., 1953. Т. VII).

Вопрос о возрасте, развитии и эволюции почв нашел творческое развитие в работах известных русских почвоведов П.С. Косовича, С.А. Захарова, В.Р. Вильямса, С.С. Неуструева, А.Я. Гордягина, С.И. Коржинского, Р.С. Ильина, Б.Б. Полынова, А.А. Роде, И.П. Герасимова, В.А. Ковды. В современном почвоведении вопрос о времени и скорости процессов почвообразования нашел дальнейшую разработку в трудах И.А. Соколова, В.О. Таргульяна. Только перечень этих работ позволяет отвергнуть абсолютно необоснованную критику докучаевского генетического почвоведения в якобы отсутствии в нем идеи развития и эволюции почв, предъявленную на методологической конференции по почвоведению в 1933 г. (Задачи и методы почвенных исследований, 1933).

Докучаеву, его ученикам и последователям было присуще глубокое убеждение, которое я назвал бы принципом обязательности научного обоснования любых (особенно крупных) практических программ и проектов. Примеров этому можно привести множество.

Еще в одной из первых своих научных работ, посвященных вопросу об осушении болот, Докучаев (Соч., 1949. Т. I) пришел к выводу, что "прежде чем затрачивать миллионы на осушение болот, необходимо доказать, что реки, берущие свое начало в торфянистых болотах, могут обойтись и без них. Иначе нам придется еще больше затратить средств, чтобы обводнить осушенную местность...". Критикуя проект осушения болот Полесья, на осуществление которого было затрачено много средств, Докучаев заключает, что "все это делалось без предварительных научных исследований, а поэтому и не привело к желаемым результатам".

Эту же мысль Докучаев излагает в предисловии к "Русскому чернозему". В нем он пишет, что для ответа на вопрос о причинах падения плодородия черноземов, а тем более для предложения практических мер по борьбе с засухой необходимы широкие научные исследования. В частности, Докучаев пишет, что он "....стремился по возможности изучить чернозем с научной естественно-исторической точки зрения; мне казалось, что только на такой основе, и только после всесторонней научной установки этой основы, и могут быть построены различного рода действительно практические меры к поднятию сельского хозяйства черноземной полосы России" (Соч., 1949. Т. III).

Насколько плодотворным был этот принцип для решения насущных проблем сельского хозяйства России в связи с постигшими ее засухами в конце XIX в., видно из того, что на основании проведенных Докучаевым и его многочисленными учениками исследований была разработана в подлинном смысле научно обоснованная комплексная программа борьбы с засухой в черноземных областях России и сохранения плодородия черноземных почв. Эта программа подробно была изложена в 18-томном отчете Особой лесной экспедиции под руководством В.В. Докучаева, а в популярной форме приведена в его книге "Наши степи прежде и теперь" (1899 - Соч., 1951. Т. VI).

Именно эта программа была в 1948 г. положена в основу государственного комплексного "Плана полезащитных лесонасаждений, внедрения травопольных севооборотов, строительства прудов и водоемов для обеспечения высоких и устойчивых урожаев в степных и лесостепных районах Европейской части СССР" (О плане..., 1948). К сожалению, этот план не был осуществлен в должной мере.

В.В. Докучаев был убежден в огромной силе науки в борьбе против стихийных бедствий и негативных природных явлений. В своих лекциях по почвоведению он вдохновенно говорил, что "в природе все красота, все эти враги нашего сельского хозяйства страшны нам лишь только потому, что мы не умеем владеть ими. Они не зло, их только надо изучить и научиться управлять ими, и тогда они же будут работать нам на пользу (Соч., 1953. Т. VII).

Еще одним непреложным методологическим принципом генетического почвоведения со времен Докучаева стал принцип неразрывности и единства теории и практики. Именно этот принцип Докучаев считал важнейшим в деле преодоления отсталости сельского хозяйства России в 70-80-х гг. XIX в. По его мнению, единственный исход из настоящего, крайне надломленного состояния нашего степного хозяйства лежит в самом близком союзе, в самом тесном, непрерывном, всестороннем и живом взаимодействии науки и практики.

По сути дела, все наиболее важные теоретические положения науки о почвах Докучаев и его последователи разработали на основе материалов, полученных в результате выполнения таких практических задач, как выяснение причин падения плодородия черноземов и увеличения засух, как обоснование и проведение сельскохозяйственной оценки земель. В свою очередь, сделанные на основе этих работ теоретические обобщения в виде учения о генезисе и развитии почв, географической зональности почв и природных условий легли в основу принципов зональной агрономии и мелиорации почв, применения удобрений с учетом законов зональности почв, организации сети опытных сельскохозяйственных станций и природных заповедников, совершенствования высшего сельскохозяйственного и университетского образования, создания специальных научно-исследовательских учреждений и краеведческих музеев.

Очень важной особенностью методологии творческой деятельности Докучаева было то, что он не только исследовал, обобщал и формулировал вытекающие из исследований выводы и практические рекомендации, но и активно боролся за их реализацию или, как бы мы сказали на современном языке, за их внедрение в хозяйственную жизнь и научную практику. Он популяризовал и пропагандировал научные достижения в области почвоведения, мелиорации почв и агрономии, организовывал научные и учебные центры, экспедиции и др.

Живым памятником научным идеям и методам работы этого великого ученого и организатора науки является созданная по его плану и при его участии Опытная станция на территории бывшей бесплодной Каменной степи под Воронежем. Здесь были посажены лесные полосы, очищены водоисточники, прекращен размыв почв в верховьях оврагов, заложены пруды, на полях между лесными полосами посеяны травы; были сооружены смотровые колодцы для наблюдения за уровнем грунтовых вод. С 1946 г. здесь, в бывшей "Каменной степи", работает всемирно известный Институт сельского хозяйства Центрально-черноземной полосы имени В.В. Докучаева. На его территории гармонично сочетаются высокоразвитое сельское хозяйство с устойчивыми урожаями сельскохозяйственных культур и комплексная программа природоохранного землепользования.

Ряд идей В.В. Докучаева о возможности разумного и благотворного воздействия человека на природу и на почвы как один из главных природных компонентов, помимо Каменной Степи, нашли свое воплощение при создании Джаныбекского стационара Института лесоведения РАН.

Стационар был организован в 1950 г. в глинистой полупустыне Северного Прикаспия в условиях засушливого климата и широкого распространения солончаковых солонцов в почвенном покрове. Сотрудниками стационара под руководством профессора А.А. Роде была разработана система полезащитного лесоразведения, которая включала плантажную вспашку для вовлечения в пахотный горизонт гипса, лежащего на глубине 30-40 см, и подбор соответствующих древесных и кустарниковых культур, способных не только выжить на засоленных почвах в полупустынном климате, но и обеспечить накопление дополнительного количества снега в зимний период. Во время снеготаяния дополнительное увлажнение вызывает постепенное вымывание легкорастворимых солей из профиля солончаковых солонцов, что в свою очередь способствует росту и развитию древесных и кустарниковых культур.

Тот же принцип, т.е. плантажная вспашка и посадка лесных полос разной конструкции, был успешно использован для разработки агролесомелиоративной системы. Участки, расположенные между древесными полосами ("кулисами"), после отмывания из верхнего полуметрового слоя почвы легкорастворимых солей оказалось возможным использовать в земледелии и получать на них устойчивые урожаи сельскохозяйственных культур даже в самые засушливые годы.

На лугово-каштановых почвах, занимающих понижения рельефа и исходно незасоленных, на стационаре были созданы массивные насаждения из дуба, ясеня, вяза и других культур, разбит дендрарий, насчитывающий более двухсот видов древесных и кустарниковых пород.

В результате в условиях полупустыни был создан рукотворный оазис, появились отмытые от солей почвы, не имеющие природных аналогов, обогатились флора и фауна этого засушливого края. При этом столь глубокое преобразование природы не сопровождалось какими-либо негативными экологическими последствиями.

Философско-методологические принципы познания почв и природных условий, разработанные Докучаевым, в основном определили дальнейший путь развития генетического почвоведения. Определение почв как функции многих различных факторов и условий почвообразования способствовало развитию разных направлений и методов почвоведения. Начался процесс дифференциации и специализации почвоведения как комплексной науки на стыке геологических, биологических, географических дисциплин с использованием аналитических методов химии и физики.

Вслед за блестящими почвенно-географическими исследованиями, позволившими расширить представления о разнообразии почв и оценить почвенные ресурсы разных стран и всего мира, началось быстрое развитие химии и физики почв, а затем и биологии почв, включая почвенную зоологию, индикационную геоботанику и почвенную микробиологию. В XX в. на основе коллоидной химии полностью сложилось учение о поглотительной способности почв, специфике состава и свойств органического вещества почв, о биологическом круговороте элементов в почвообразовательном процессе; в самостоятельное направление вылилось учение о геохимии ландшафтов и биогеохимии почвенного покрова; яркое развитие получила гидрофизика почв; почвоведами и биологами создано новое представление о почве как особой экологической среде обитания и жизнедеятельности организмов; создано учение о структуре почвенного покрова; в качестве особых направлений сложились лесное и мелиоративное почвоведение, появились исследования в области энергетики почв.

Важное значение в развитии теории и практики почвоведения имели периодически созываемые съезды и конференции почвоведов, на которых обсуждались итоги и задачи выполнявшихся работ, а также проводились дискуссии по наиболее актуальным научным проблемам почвоведения. Некоторые из них имели особенно важное значение в методологическом плане. Надо сказать, что дальнейший путь развития почвоведения не был простым и легким.

Еще в первые годы XX в. на страницах журналов "Почвоведение" и "Русский почвовед" в связи со статьей Б.Б. Полынова "Петрографическое понятие о почве и о породах выветривания" (Почвоведение, 1915.) развернулась дискуссия о месте почвоведения среди других естественных наук и особенностях методов исследований почв. В дискуссии приняли участие К.Д. Глинка, С.А. Захаров, А.А. Ярилов, Т.Н. Высоцкий (Русский почвовед, 1915), которые убедительно показали самостоятельность почвоведения как особой естественно-исторической науки с присущими ей теорией и оригинальными методами исследования.

В 1932 г. состоялась Всесоюзная конференция "Задачи и методы почвенных исследований" (Труды советской секции МАП, 1933). Она проходила в трудное для страны время коллективизации сельского хозяйства и была остро политизированной. Докучаевское почвоведение было названо буржуазной наукой, а ее методы - антидиалектическими, далекими от практики колхозного строительства. Справедливости ради следует отметить, что доклады В.А. Ковды и Б.Б. Полынова на этой конференции содержали не только критику, но и позитивные идеи и предложения по вопросам классификации и эволюции почв, которые имели важное методологическое значение.

Ошибочность общих "установок" и критических положений этой конференции была в последующие годы доказана самой практикой почвенных исследований и успехами развития почвоведения. К сожалению, в 1930-е гг. многие ученые и специалисты в области почвоведения и земледелия не избежали участи многих людей, пострадавших от политических репрессий.

Отрицательное влияние на развитие почвоведения (хотя и меньшее, чем на биологию) оказала известная сессия Академии сельскохозяйственных наук 1948 г. "О положении в биологической науке". На ней административно была навязана догматизация учения Вильямса как единственно правильного направления в науке о почве и земледелии. Неоправданно были подвергнуты критике выдающиеся исследования А.А. Роде по вопросам эволюции почв и теории почвообразования, В.А. Ковды - по теории и методам мелиорации засоленных почв, Б.Б. Полынова - по теории процессов выветривания и почвообразования, Н.П. Ремезова - по развитию учения В.Р. Вильямса.

В 1940-е гг. - годы борьбы с космополитизмом - были ограничены и на некоторое время нарушены связи отечественного почвоведения с мировой наукой о почве, а в 1962 г. якобы за отрыв от практики всемирно известный центр докучаевского почвоведения - Почвенный институт имени В.В. Докучаева - был выведен из состава Академии наук СССР и передан в структуру Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук. Конечно, это не могло не сказаться негативно на профиле работы института. В те же годы были закрыты кафедры почвоведения во многих университетах. На преодоление этих событий и их последствий опять-таки потребовались время, творческая работа и стойкость ученых и специалистов-почвоведов. Благодаря их усилиям развитие генетического почвоведения продолжалось.

Всегда важное методологическое значение имеет дискуссия по вопросам классификации почв. Это вполне понятно, так как они непосредственно связаны с самыми общими вопросами теории и практическими задачами почвоведения. В этой связи особое значение имело обстоятельное обсуждение американской классификации почв под названием "Седьмое приближение", опубликованное на страницах журнала "Почвоведение" (1964).

Материалы этого обсуждения показали принципиально разные методологические подходы к классификации в американской и русской школах почвоведения. Основатели американской классификации Г. Смит и М. Клайн утверждают, что классификация является не открытием истины, а искусственной группировкой почв, создаваемой авторами в соответствии с поставленной целью - быть полезной. Они прямо указывают, что на создание американской классификации большое влияние оказала книга Бриджмена "Логика современной физики" (Bridgman P.W. Logic of modern physics, 1927), с которой связано одно из направлений философии прагматизма, так называемый операционализм. Главным принципом операционализма является использование только таких данных, которые имеют количественные показатели и могут быть измерены. В основу созданной классификации были положены измеряемые морфологические и аналитические признаки (цвет, мощность, плотность, количество гумуса и др.) независимо от их генезиса. В результате генетически и экологически близкие почвы иногда оказывались в этой классификации разобщенными, а почвы, далекие по генезису и режимам, - объединенными (например, подзолистые и осолоделые, черноземные и луговые).