Продовольственное обеспечение человечества на современном этапе развития

Мировая продовольственная проблема: состояние и пути решения

Продовольственная ситуация в мире. Одной из первых и вечно жизненных потребностей у человека – питание возникло с его появлением на планете. На протяжении всей истории человечества проблема в области продовольственного обеспечения была, есть и будет важнейшим предметом самого пристального внимания в процессе своего существования, жизненной деятельности.

Минули тысячелетия, возникли, исчезали и снова появлялись, развивались целые цивилизации, менялись общественные формации, но жизненно важная продовольственная проблема в планетарном масштабе так и остается нерешенной.

Неравномерное развитие производительных сил и науки, отсутствие достаточных знаний, существенные различия в производственных отношениях, природных условиях и степени обеспеченности сельскохозяйственными угодьями и водными биоресурсами, гонка вооружений, опустошительные войны породили значительную дифференциацию в уровне производства и потребления пищевых продуктов в странах мира.

Продовольственная проблема в различных странах имеет неодинаковые формы проявления: голодание, недоедание, низкое качество пищевых продуктов и нерациональное потребление их, отсутствие равновесия между спросом и предложением, большая социальная дифференциация в потреблении продовольствия¹⁾.

Мировая продовольственная проблема теснейшим образом связана с глубинными экономическими и социальными проблемами в области современного человеческого общества, движением производства, динамикой распределения доходов, их дифференциацией, включая ее деформации (например, чрезмерный отток населения из сельской местности, превышающий потребности города в рабочей силе), которые сложились в первую очередь во многих развивающихся странах.

Хотя природные, в том числе ресурсные, факторы играют важную роль в эволюции продовольственной проблемы, определяющими являются такие показатели, как уровень экономического развития (ВВП на душу населения), темпы накопления, включающие степень технического оснащения составляющих производственный комплекс (в первую очередь АПК), степень использования передовых методов производства, уровень занятости и образованности населения, роль государства, степень развития политической сферы, наличие или отсутствие демократических форм правления и т.д.¹⁾.

Обусловленность продовольственной проблемы самой природой современного общества и его социальным строем особенно ярко проявляется в безработице. Последняя порождает лишения, нищету и недоедание в самых развитых странах, не говоря о развивающихся, особенно в Африке (южнее Сахары).

Наличие и, по сути, неизбежность периодических кризисов, обусловленных самим научно-техническим прогрессом и конкуренцией, в том числе среди наемных работников, обнажают наивность тех, кто предлагает и пытается решить продовольственную проблему путем предоставления продовольственной помощи менее развитым странам, беднейшим слоям населения. Несомненно, это сможет спасти, особенно в периоды природных катаклизмов и резкого обострения ситуации в продовольственном обеспечении, сотни тысяч людей и даже более. Однако это не позволит победить сам голод. Еще менее эффективным следую считать призывы к повышению уровня просвещенности сельского населения в части популяризации планирования семьи и т.п.

В современном обществе функционирование и развитие продовольственного комплекса сегодня определяется не столько реальными, научно-обоснованными, медицински мотивированными или традиционными, привычными для большинства населения потребностями в продовольствии, сколько уровнем платежеспособного спроса, то есть, в конечном счете, уровнем экономического развития и способом распределения доходов. Собственно же уровень развития продовольственного комплекса, его технологическая, техническая и ресурсная базы служат лишь основой предложения продовольственных товаров на внутреннем и внешнем рынках.

Исходя из приведенного выше, следует, что мировой продовольственной проблеме на современном этапе развития характерна двойственность ее природы – социально-экономическая и глобальность.

Первая проистекает из общественного способа производства и распределения продуктов питания и обуславливает дифференциацию их распределения и потребления, включая голод и недоедание на полюсе бедности и безработицы. То есть она выражает преимущественно реально существующий способ распределения и потребления продуктов питания.

Вторая отражает конечность природных ресурсов для производства продовольствия, абсолютный ресурсный предел его росту. То есть выражает главным образом различные факторы производства продуктов питания, его условия, возможности и пределы.

При этом именно социально-экономическая природа мировой продовольственной проблемы определяет суммарный спрос страны, регионов и всего мира на продовольственные товары. Этот спрос и служит основой для оценки потребностей человечества в продовольствии. А последняя формирует исходную базу всех расчетов и оценок, как для практических целей, так и теоретических исследований того аспекта многогранной реальности, который называется глобальной продовольственной проблемой.

Рассматриваемые два взаимосвязанных аспекта как в отдельности, так и в комплексе, не могут не находить отражения во всей системе мировых отношений и взаимосвязей, называемой мировым экономическим порядком.

Продовольственная проблема должна рассматриваться значительно шире собственного производства продовольствия, поскольку связана со всеми основными сторонами и параметрами общего социального и экономического развития стран, регионов и мира. Продовольственный комплекс служит основным источником пищевых продуктов для населения мира, его развитие и совершенствование повышают степень обеспеченности народа продуктами питания. Однако решить продовольственную проблему только путем совершенствования функционирования продовольственного комплекса едва ли возможно, поскольку его составляющие и продукт их деятельности – это лишь одна сторона проблемы, а именно формирование предложения продовольственных товаров. Другая сторона проблемы, определяющая платежеспособный спрос, связана со всеми основными категориями и характеристиками способа производства в каждой стране или регионе – уровнем экономического развития, степенью индустриализации и урбанизации, величиной и распределением дохода, определяющими реальную покупательную способность и следовательно потребление продуктов питания и т.д.

Изменение численности населения, характер и темпы его воспроизводства, численность трудоспособного населения, масштабы и степень его занятости, при учете всех перечисленных (и не перечисленных) характерных черт рыночной экономики каждой страны, оказывают воздействие на рынок продовольствия, и, в конечном счете, и на его производство, именно через платежеспособных спрос. Государственная поддержка бедных слоев населения в развитых странах и продовольственная помощь бедствующим странам (из-за засух, наводнений или других катаклизмов в природе) служат лишь некоторым компенсационным механизмом, призванным смягчить жесткий диктат рыночных законов, отношений.

Общая потребность в продовольствии, определяемая платежеспособным спросом, закладывается в расчеты и соответствующие модели обеспечения потребности человечества или какой-либо страны в ближайшее или отдаленное будущее. Даже в тех случаях, когда используются результаты оценок потребностей в продуктах на основе медицинских норм, рекомендаций, проступают контуры платежеспособного спроса. Во многом именно этим, наряду с регионально-климатическими и профессиональными различиями, объясняется наличие множества нормативов потребности населения в калориях, белках, жирах, углеводах и в микронутриентах¹⁾, официально принятых в разных странах или разработанных международными организациями.

В современных условиях продовольственная проблема в мире относится к числу долгосрочных, дорогостоящих и наиболее сложных проблем в области мировой экономики и политики. Сегодня продовольственная безопасность является важнейшей составной частью национальной безопасности, определяющей способность государства обеспечить свою не только экономическую, но и политическую независимость. Именно в этой связи в большинстве стран обеспечение развития продовольственного комплекса признается одной из приоритетных стратегических задач (в 2005 г. в России развитие агропромышленного комплекса определено в качестве одного из основных национальных проектов). Проводимая этими странами политика в области обеспечения рационального режима государственного управления продовольственным комплексом определяется избранными целями и приоритетами аграрной (продовольственной) политики, а ее уровень – комбинацией таких трех основных факторов, как политическая воля государственной власти, возможности бюджета и общественное согласие. При наличии всего этого правительства отдельных стран получали формальное и моральное право проводить национальную аграрную политику даже в ущерб интересам некоторых групп населения (потребителей либо производителей сельскохозяйственного сырья и продовольственных товаров). Япония, к примеру, пошла на ограничение импорта риса в рамках специального режима ВТО, в результате чего цены внутреннего рынка на этот продукт в несколько раз стали превышать цены мирового рынка и, естественно, сказались на расходах потребителей. Тем не менее, эта мера содействовала поддержанию «национального духа» жителей страны. Используя свой международный авторитет и экономические возможности, страны ЕС добились того, что в Соглашении по сельскому хозяйству ВТО система компенсационных сборов была включена в состав платежей, осуществляемых как неотъемлемая составная часть определенной внутренней политики поддержки (так называемой «голубой ящик» и являющихся специальным исключением из соглашений по сокращению сельскохозяйственных дотаций²⁾. Компенсационные платежи, которые являются основой аграрной политики Евросоюза, поддерживают внутренние цены на продовольствие в среднем на 55-60 % выше, чем на мировом рынке. Однако в стратегическом плане это позволило странам ЕС превратиться из нетто-импортера в крупнейшего экспортера продовольствия. Особая поддержка и защита фермерства (крестьянства) в развитых странах (в первую очередь в США) объяснялась, кроме чисто экономических причин, своеобразным признанием их исторической роли в становлении нации и государства. Кроме того, с течением времени могут меняться функции механизмов поддержки: если первоначально поддержка фермерских цен и доходов была обусловлена интересами производства и состоянием внутреннего рынка, то с течением времени ее цели трансформировались в область так называемых неторговых задач (проблем) сельского хозяйства.

Взаимосвязи между отдельными элементами (признаками, характеристиками) продовольственной безопасности прослеживались также при анализе послевоенной эволюции представлений о ней. Так, в 50-е годы многие страны акцентировали свое внимание на продовольственной самообеспеченности – в результате того, что военные действия нарушили налаженные ранее торговые связи, а также под воздействием платежного кризиса. Помимо продуктов питания, разрушенная экономика многих стран требовала значительных валютных ресурсов для ввоза машин, оборудования, других промышленных товаров. Нехватка валюты для приобретения продовольствия вынуждала многие страны (в частности, латиноамериканские) сокращать их ввоз даже на фоне дефицита внутреннего производства.

70-е годы были отмечены серией продовольственных кризисов: мировое производство продовольствия резко сократилось в 1972 г., а затем в 1974 г. под воздействием неблагоприятных погодных условий в основных производящих сельскохозяйственную продукцию регионах. Мировое производство злаковых культур снизилось на 41 млн. т (примерно поровну в развитых и развивающихся странах) в 1972 г. и на 30 млн. т – в 1974 г. Падение производства привело к резкому уменьшению запасов, особенно в странах – традиционных экспортеров зерновых: мировые запасы пшеницы упали с 50 млн. т в 1971 г. до 27 млн. т в 1973 г., то есть до самого низкого уровня за предшествующие 20 лет. Аналогичная ситуация в отношении риса складывалась во всех основных рисопотребляющих государствах Азии. Причем продовольственный кризис был усугублен резким ростом цен на сырую нефть (по решению стран-участниц ОПЕК в ответ на девальвацию доллара). Индекс экспортных цен на сырую нефть в 1974 г. составил к 1973 г. 327 пунктов. Для сельского хозяйства это означало резкое и непредвиденное увеличение цен на продукты нефтепереработки, в том числе на минеральные удобрения, пестициды, топливо и электроэнергию. Так, цены на минеральные удобрения в течение 1974 г. возросли втрое.

В начале XXI века главной формой голодания в ряде стран и регионов стало количественное недопотребление продовольствия, его невысокое качество, низкое содержание основных питательных веществ, в первую очередь микронутриентов (витаминов, микроэлементов и др.). Считается, что в современном мире около 800 млн. человек, главным образом в развивающихся странах, не получают питания, достаточного для нормальной жизни и работы.

Крайне отрицательное воздействие на производство продовольствия оказывает эпидемия СПИДа. Природа почти в соответствии со зловещим прорицанием Т.Р. Мальтуса породила страшную болезнь, которая в значительной мере нейтрализует высокую рождаемость, в первую очередь в Африке и Южной Азии, где эпидемия особенно сильна. Результатом стало снижение производства в этих регионах наиболее питательных, но наиболее трудоемких сельскохозяйственных культур в пользу менее трудоемких и питательных. Тем не менее, ожидается, что к 2050 г. почти весь прирост придется на развивающиеся страны. Население планеты, по данным ФАО и другим прогностическим оценкам^1)2)3)4)5)6), должно по сравнению с 2000 г. возрасти на 15% и составить в 2015 г. 7,1 млрд. человек, к 2020 г. – 7,5, 2030 г. – 8,5, к 2050 г. – 9-10. Естественно, быстрый рост населения отнюдь не будет способствовать решению проблем в области его продовольственного обеспечения. Согласно прогнозам ФАО, уменьшить вдвое число недоедающих, даже при определенных благоприятных условиях, удастся не раньше 2030 г.

Продовольственная проблема по своему характеру, как отмечалось выше, прежде всего социальная. И пока существует бедность и малообеспеченность, едва ли можно одержать полную победу над голодом, сколько бы ни провозглашалось в декларациях и документах международного сообщества право на нормальное, достойное человека существование. Аналитики из Всемирного банка считают, что в ближайшие 10 лет число бедняков сохранится неизменным, если экономический рост не ускорится, а социальное неравенство по-прежнему будет усиливаться. Только в том случае, если большинство стран примет политику социальной интеграции, предполагающей более равномерное распределение доходов, число бедных людей в мире может сократиться к 2008 г. на 40 % - до 680 млн.

В настоящее время в мире, с одной стороны, производится больше продовольствия, чем требуется для удовлетворения необходимых потребностей в пищевых продуктах всего населения, с другой, – сотни миллионов людей не получают требуемый для поддержания жизни объем продуктов питания.

Подавляющее большинство этих людей проживает, как отмечалось выше, в развивающихся странах, где они составляют 20 % населения (данные 1995 г.). В 80-х и 90-х годах XX века рост производства продуктов питания отставал от роста населения в более чем 50 развивающихся странах. Голод и недоедание сохраняются и сегодня, несмотря на определенные положительные сдвиги в мировом производстве и потреблении пищевых продуктов. Согласно данным ФАО ООН, в целом потребление продовольствия населением Земли во второй половине XX века заметно возросло во всех регионах, за исключением Африки к югу от Сахары (табл. 50).

Таблица 50. Среднедушевое потребление пищевых продуктов

населением в мире, калорий в день

Регионы	1961-1963 гг.	1990-1992 гг.	2010г. (прогноз)
1	2	3	4
Развивающиеся страны в целом	1960	2520	2730
Африка к югу от Сахары	2100	2040	2170
Восточная Азия	1750	2670	3040
Южная Азия	2030	2300	2450
Промышленно развитые страны	3020	3330	3470
Мир в целом	2300	2710	2860

Источник: Ковалев Е.В. Новые аспекты мировой продовольственной проблемы. – М.: Мировая экономика и международные отношения, 2005, № 3. – С. 3-9.

В то же время из-за недоедания около 185 млн. детей в возрасте 6 лет имели недостаточный с точки зрения медицины вес. При этом, как отмечалось в докладе Международного института по исследованию продовольственной политики (Вашингтон), опубликованном в октябре 1995 г., число таких детей предполагалось увеличиться уже в ближайшем будущем почти в 1,5 раза. Несмотря на определенный прирост (29 %) среднедушевого потребления населением развивающихся стран пищевых продуктов при почти двукратном росте населения в них, они все еще отставали от развитых стран (как и от рациональных медицинских норм; по стандартам ФАО ООН, минимальная суточная норма энергетического потребления для взрослого человека составляет 2 тыс. калорий, по другим оценкам – от 2,1 до 2,5 тыс. калорий).

К началу 90-х годов XX века картина потребления продовольствия (по энергетическому показателю) имела примерно следующий вид. С одной стороны, 1,4 млрд. человек проживало в 31 стране, где среднее душевое потребление составляло от 2,1 до 2,4 тыс. калорий в день, а 250 млн. человек приходилось на 14 стран, где среднедушевое потребление было менее 2,1 тыс. калорий. С другой, – жители промышленно развитых стран потребляли на душу в среднем на 1 тыс. калорий в день больше, чем население развивающихся стран. При этом следует учитывать, что развитые страны в целом уступали по климатическим условиям (более низкий температурный фон), но значительно превосходили их по социально-экономическим параметрам. Среднее потребление калорий на душу населения в день у них существенно превышало данный показатель развивающихся стран. Более низкий уровень потребления продовольствия в странах Юга несколько снижал среднедушевой показатель, но в то же время придавал ему более интенсивную динамику, так как возрастал там быстрее, чем в развитых странах. Кроме того, нельзя не учитывать относительность средних величин потребления, которые, по сути, нивелировали существенные различия в потреблении продуктов различными группами развивающихся стран. Например, можно выделить в этом плане нефтедобывающие страны, обладающие значительными доходами и высоким уровнем потребления продовольствия. Конечно, нельзя не учитывать и существующие различия между состоятельными и малообеспеченными слоями населения.

Наряду с калорийностью рациона, большое значение при анализе современного состояния обеспеченности продовольствием населения имеет учет его белкового наполнения, который каждый человек получает ежедневно. По современным медицинским показаниям, суточная норма потребления белка составляет около 90 грамм. При этом более половины должно приходиться на белки животного происхождения. Содержание белка в среднем рационе питания человека постепенно возрастает. Например, сначала 60-х годов XX века до начала 90-х оно выросло с 62,2 грамм в сутки на душу населения до 70,9 грамм. Однако доля жизненно важных животных белков в этом показателе значительно различалась по странам и регионам. Именно по белковому содержанию и, в первую очередь по содержанию животных белков, рацион населения развивающихся стран существенно уступает рациону промышленно развитых стран.

Как известно, в состав рациона также входят жиры, углеводы и микронутриенты, включающие витамины, микроэлементы, необходимые для нормальной жизни человека. Уровень наличия их в составе рациона во многом и определяет степень серьезных заболеваний. Считается, что 2 млрд. людей в мире сегодня страдают именно от нехватки важнейших микронутриентов и особенно от таких как железо, цинк, калий, йод. Каждый год половина миллиона детей теряют зрение из-за нехватки витамина А, причем две трети из них умирают через несколько месяцев после потери зрения. Анемия, вызванная недостатком в организме железа, ставит под угрозу преждевременной смерти около 900 млн. человек.

Несомненно, здоровье и самочувствие людей во многом зависит от уровня качества продовольствия. Только государство в условиях рыночных отношений способно реально и достаточно эффективно защитить потребителей от произвола торговцев и посредников. Как показывают результаты зарубежных исследований, в развивающихся странах, особенно принадлежащих к группе стран Юга, система контроля за качеством продовольствия весьма далека от совершенства. При этом широкие слои населения предпочитают приобрести более дешевые, хотя и низкого уровня качества или свежести продукты. Как правило, это нередко приводит к многочисленным пищевым отравлениям. Жаркий климат способствует быстрой порче ряда продуктов, а присутствие в них многочисленных паразитов и болезнетворных микробов требуют дополнительной соответствующей обработки (путем холода, применения моющих и специальных средств) и использования большого количества воды, которой во многих из этих стран не хватает.

Основная причина неадекватного питания, потребления недоброкачественных продуктов, наличия хронического голода и недоедания – бедность. По методологии международных организаций и исследовательских центров, к бедным относят людей, в семьях которых в сутки на одного человека приходится 1 долл. США или меньше ( по паритету покупательской способности местной валюты). Таких людей в мире насчитывается порядка 1,1-1,2 млрд. При этом более 2/3 из них хронически недоедают, то есть не получают калорий и питательных веществ в количестве, достаточном для поддержания стабильного веса тела и для занятия даже легкой работой. Во многих развивающихся странах вооруженные конфликты и засухи приводят к резкому обострению продовольственного обеспечения, голоду и болезням, уносящим многие тысячи жизней. В течение последней четверти XX в. и в начале XXI в. голодала и недоедала примерно треть быстрорастущего населения Африки. Так, последняя сильная засуха на этом континенте, разразившаяся в 2002 г., поставила под угрозу голодной смерти около 30 млн. человек.

Развивающиеся страны, являющиеся своеобразным эпицентром мировой продовольственной проблемы, не в состоянии сегодня компенсировать свои низкие урожаи закупками продовольствия на мировом рынке. Как показывают экспертные оценки, разрыв в импортном потенциале развитых и развивающихся стран из расчета ВВП на душу населения составляет более чем в 7 раз (в развивающихся странах эта величина в 2000 г. составляла в среднем 3,5 тыс. долл. США, в промышленно развитых – 25,9 тыс. долл. США, в менее развитых странах – 1,9 тыс. долл. США). Естественно, это не могло не отражаться негативно на уровне потребления продуктов питания. Так, например, сегодня средний житель Японии тратит на продовольствие в 80 раз больше, чем средний житель Танзании¹⁾.

Возрастающая поляризация в распределении богатства и дохода, происходящая как между странами, так и внутри них, подрывает все усилия по борьбе с бедностью и голодом. К началу XXI в., согласно результатам исследования, проведенного американским ученым И. Серагельдином, 20% богатого населения потребляло 85% мирового дохода. Другая часть небогатых жителей довольствовалась лишь 15% этого дохода. При этом отмечалось, что такого рода поляризация в последние годы постоянно увеличивается. Если при предшествующем поколении 20% зажиточного населения были богаче 20% беднейшего в среднем в 30 раз, то сегодня они стали богаче в 70 раз. И даже, несмотря на это, богатая часть населения не желает жертвовать и 0,3% своего дохода беднейшим слоям человечества^.

Тесная сопряженность голода и недоедания с бедностью, с резкой дифференциацией в распределении доходов в социальном (между классами и слоями общества) и в системно-географическом (между промышленно развитыми и развивающимися странами) планах отражает глубинную связь продовольственной проблемы с основами современной рыночной экономики и технологической цивилизации.

В мировой продовольственной проблеме появились новые, неожиданные аспекты, которые невозможно было представить еще лет 30 назад. Эти аспекты с некоторой долей условности можно назвать недугами изобилия: излишний вес, тучность, пищевая аллергия, пищевая чувствительность и сверхчувствительность^.

Излишний вес, тучность имеют две стороны – физиологическую, которую изучает медицина, исоциальную– предмет исследования общественных наук. С точки зрения медицины, излишний вес и тучность определяются как факторы риска, способные повлечь за собой возникновение целого ряда серьезных заболеваний (повышение кровяного давления, сердечно-сосудистые заболевания). Различие между излишним весом и тучностью состоит в том, что, если первое может быть просто не полезно для здоровья, то второе – такой лишний вес однозначно вреден для организма. Исходя из методики, разработанной Международной организацией здравоохранения ООН, излишний вес и тучность определяются как отношение веса человека в килограммах к квадрату его роста в метрах. То есть, если величина этого соотношения составляет 25-29,9 кг/м в квадрате, то речь идет об избыточном весе, если она выше, то это уже тучность.

Согласно оценкам, в США 25-30% населения имеют излишний вес, в Германии – 47% мужчин и 55% женщин, в России – около трети населения. Определенный рост тучных людей стал отмечаться и в развивающихся странах Юго-Восточной Азии, Латинской Америки, особенно в Мексике и Бразилии, а также в странах Восточной Европы. Например, в Китае удельный вес их в общей численности населения только за 4 года (с 1989 по 1992 гг.) увеличился с 9% до 15%.

Пищевая аллергия – болезненная реакция конкретного организма на определенные виды продовольствия, вполне приемлемые для других. Как правило, она приводит к всевозможным хроническим заболеваниям. При этом при возникновении аллергической реакции важную роль играет наследственный фактор, который проявляется при неумеренном потреблении пищи, вызывающей такую реакцию.

Наряду с пищевой аллергией, широкое распространение, особенно в развитых странах, где выше уровень потребления пищевых продуктов и новых их видов, получили различные формы пищевой чувствительности или сверхчувствительности. Эти недуги обычно не так ярко выражены, как различные виды аллергии. Их нередко называют скрытыми проблемами здоровья. Как правило, их симптомами являются головная боль, беспокойство, неспособность сконцентрироваться на выполнение работы. У детей это проявляется в виде повышенной агрессивности, непоследовательности в поведении, задержки или трудностей в развитии речи и некоторых внешних проявлениях (сыпь, постоянный насморк, зуд в горле и т.д.). Несомненно, в условиях научно-технической революции и глобализации возникновение и широкое распространение новых форм продовольственной проблемы, полярно противоположных традиционным ее проявлениям, нельзя понять и объяснить без рассмотрения качественных изменений в производительных силах, включая использование современных научных достижений и технологий, таких как производство искусственного мяса, биотехнология и создание генетически модифицированных продуктов питания.

Среди наиболее часто отмечаемых факторов, воздействующих на уровень и качество потребления продовольствия, можно выделить следующие.

1. Технологические сдвиги в производстве продовольствия, которые увеличили его. Особое значение имеет «зеленая революция». Ее результат – резкое увеличение производства зерновых культур и снижение мировых цен на них, в первую очередь на пшеницу. Достаточно сказать, что с 1961 по 1997 гг. мировое производство пшеницы увеличилось в три раза, цена на нее в реальном выражении снизилась тоже в 3 раза. Аналогичный процесс затронул и другие зерновые культуры, такие как рис, кукуруза и др¹⁾. Это обусловило не только увеличение потребления пшеницы, риса, кукурузы непосредственно в пищу, но и значительно расширило кормовую базу животноводства. Последнее и вызвало быстрый рост производства продуктов животноводства, прежде всего мяса, и повышение их удельного веса в сельскохозяйственном производстве (тенденция, которую западные ученые окрестили «мясной революцией»).

Сегодня люди получают из продуктов животноводства в развитых странах в среднем 27% калорий и 56% всех белков, в развивающихся – 11 и 26%²⁾ соответственно. Разница – более чем двукратная. Однако разрыв уменьшается: с начала 70-х годов ХХ в. до середины 90-х прирост потребления мяса в развивающихся странах почти в три раза превысил соответствующий показатель развитых государств. Страны Юго-Восточной Азии повторяют путь, пройденный развитыми, несмотря на отрицательное отношение к этому многих ученых и политических деятелей. Например, в Индии отмечается стремление сохранить вегетарианский характер рациона. В Китае и ряде других стран Юго-Восточной Азии, где начиная с 80-х годов происходит быстрый рост доходов населения, потребление мяса увеличивается более чем на 5% в год³⁾. Китайские власти пытаются стимулировать потребление таких высокобелковых растительных продуктов, как соя. Однако в условиях отмены государственного контроля за торговлей продовольствием эти попытки малоэффективны. Болезни от изобилия начинают брать верх над болезнями от недоедания, например, возрастает число сердечно-сосудистых заболеваний, что в значительной степени вызвано ростом потребления животных жиров.

Согласно некоторым прогнозам, тенденция к ускоренному росту производства продуктов животноводства сохранится и в обозримом будущем. Ожидается, что в развивающихся странах производство мяса до 2020 г. будет расти в 4 раза быстрее, чем в развитых. К 2020 г. они будут производить 60% мирового производства мяса и 52% - молока. Китай станет самым крупным продуцентом мяса, а Индия – молока¹⁾.

Быстрый рост производства этих продуктов может оказать двоякое воздействие на окружающую среду и здоровье людей. С одной стороны, богатые белками и жирами продукты животноводства могут избавить от анемии и других недугов, порожденных недоеданием. Рост производства продовольствия, качественные изменения в структуре его производства и потребления позволяют прийти к рациональному сбалансированному питанию. Однако, с другой стороны, неумеренное потребление продуктов животноводства, в свою очередь, таит опасность распространения такого недуга, как тучность, особенно для семей, доходы которых резко возросли в последние годы.

"Мясная революция" в развивающихся странах имела своим результатом также резкое возрастание числа таких инфекционных заболеваний, как сальмонеллез, различные желудочные недуги, порожденные болезнетворными бактериями и гельминтами, особенно в тропических зонах, где, как правило, отмечается низкий уровень фитосанитарного надзора.

Как ни странно, повышение в рационе белков, жиров и сахаридов, особенно в развивающихся странах, приводит к увеличению его несбалансированности, нехватке в нем микронутриентов, что также может способствовать излишнему весу. Между тем на современном этапе эволюции питания значение микронутриентов для улучшения рациона резко возрастает. Некоторые специалисты даже предлагают восполнять их недостаток соответствующими медицинскими препаратами.

2. Как показывает практика, эволюция рациона в странах и слоях населения, доходы которых быстро возрастают, сводится к тому, что он стремительно проделывает путь от недостаточного к избыточному, не останавливаясь на разумном, адекватном или рациональном. Наиболее эффективным направлением такого развития стало так называемое быстрое питание.

Всеобщий процесс глобализации, охвативший и сферу производства и потребления пищи, сделал легко доступными в большинстве развитых и развивающихся стран самые необычные и экзотические блюда, не говоря уже о китайской или японской кухне, ныне широко распространенных во всем мире. Но в еще большей мере он привел к стандартизации и унификации питания, квинтэссенцией которой и стало быстрое питание. Его производством и сбытом на всей планете заняты рестораны и кафе транснациональных монополий типа "Макдональдс", "Кентукки чикенс", "Пицца хат". В США на них приходится половина продуктов питания, предлагаемых в ресторанах и кафе. Следует заметить, что сегодня последние составляют почти 50% всего продовольствия, потребляемого в стране.

3. Но и вторую его половину нельзя назвать иначе, как промышленными товарами, для которых сельское хозяйство поставляет только сырье. Из каждого доллара, потраченного средним американцем на продукты питания, почти 80 центов составляет плата за переработку, упаковку, транспортировку, хранение и сбыт продовольствия. Однако фермерам достается лишь 20 центов.

Тенденция к превращению продовольствия в питательную смесь, в некий высокопитательный и быстро приготовляемый субстрат, своего рода концентрат самым естественным и кратчайшим путем ведет к увеличению численности людей с лишним весом и тучных людей.

Погоня за прибылью заставляет продовольственные монополии проводить агрессивную политику проталкивания на довольно насыщенный рынок новых видов продовольствия. Все более изощренная реклама, особенно по телевидению, создает дополнительный спрос и, следовательно, приводит к чрезмерному потреблению. Стремясь к увеличению сбыта своих товаров, ТНК^ используют различные методы манипулирования сознанием потребителей, включая воздействие на подсознание. Некоторые виды продовольствия начинают у молодежи ассоциироваться с «крутизной». Возникли «модные» его виды - хрустящие хлопья, чипсы, различные виды сладостей - "Сникерс", "Марс" и т. д., которые "престижно" жевать на улице в общественном транспорте и на работе. Нередко они приносят и вред, например, если в них используются химические подсластители. Все они потребляются в промежутках между основными приемами пищи и, как правило, способствуют излишнему весу.

Относительная дешевизна высокопитательного продовольствия, производимого индустриальным способом, с большим применением гормонов, ядохимикатов и минеральных удобрений, при дефиците движения приводит к тому, что тучность «демократизировалась» и все чаще стала проявляться в бедных семьях и в развивающихся странах. Чрезмерный вес и пищевые аномалии (аллергия и пищевые чувствительность и сверхчувствительность) часто порождаются в результате использования дешевых продуктов питания или продовольствия по сниженным из-за угрозы порчи ценам. По этой причине среди бедняков наиболее часты случаи пищевых отравлений, особенно недоброкачественными жирами, в том числе растительными, которые часто фальсифицируются даже в таких относительно благополучных странах, как Испания и Италия.

4. Человечество платит за дешевое продовольствие, то есть за использование новейших технологий в земледелии, сокращением сельского населения, эрозией и истощением почв, усилением использования гербицидов и пестицидов, а следовательно, ухудшением окружающей среды и здоровья людей.

Тучность и пищевые аномалии - это новое качество и проявление продовольственной проблемы, порожденные развитием цивилизации. Они возникли независимо от воли и сознания людей как равнодействующая многочисленных объективных процессов и субъективных устремлений. Едва ли можно надеяться, что они (как проблема) перестанут обостряться или исчезнут сами собой. Поэтому нельзя исключать, что на определенном этапе государствам, а может быть, и всему мировому сообществу придется серьезно вмешиваться и воздействовать на потребление продовольствия, подобно тому, как сейчас в ряде стран ограничивается или регулируется продажа алкоголя и табака.

По прогностической оценке¹⁾, в 2015 г. численность населения Земли должна по сравнению с 2000 г. возрасти на 15% и составить 7,1 млрд. человек, к 2025 -2030 гг. – увеличиться до 8,3 - 8,5 млрд. человек, к 2050 г. – до 9-10 млрд. человек. При этом основной прирост населения предполагается в близко расположенных к России азиатских странах.

Как известно, сегодня объективно существуют ограничения прироста площадей продуктивных земель, что обуславливает тенденцию снижения размера пашни в расчете на 100 человек. Так, хотя в 2002 г. площадь сельскохозяйственных угодий в мире сохранилась на уровне 1985 г., однако в расчете на 100 человек размер пашни уменьшился с 28 до 25 га. За последние 50 лет в расчете на 100 человек площадь земли, занятой посевами зерновых культур, сократилась с 24 до 12 га. В 2050 г. она предполагается лишь на уровне 8 га²⁾.

То есть прокормить предполагаемую в перспективе численность населения на основе экстенсивного ведения сельского хозяйства будет невозможно. Решение этой задачи крайне затруднено и при интенсивном пути развития.

5. Поистине фантастические возможности развития производства продовольствия открываются при реализации технологического сдвига.

Этот сдвиг произошел в сфере биотехнологии, которая совсем недавно (лет 15 назад) была мало кому известна. Из трех основных ее направлений - воздействие на формирование и развитие одних живых организмов активными веществами (гормонами) других, тканевая культура (культивирование нужных для человека клеток и тканей вне живых организмов) и генная инженерия (изменение генотипа растений и животных на основе рекомбинации ДНК)³⁾ наиболее важно последнее. Стремительное развитие его и привело к возникновению генетически модифицированных организмов, или генетически кодифицированного продовольствия (ГМ).

Используя различные методы, эта отрасль науки добилось получения новых сортов и разновидностей сельскохозяйственных культур и пород животных с желательными для людей свойствами.

Практически перешагнув за рамки и ограничения традиционной селекционной науки, она добивается повышения урожайности зерновых и содержания полезных веществ, ускорения вегетации и сроков созревания, роста сопротивляемости болезням и неблагоприятным климатическим условиям, толерантности к гербицидам и пестицидам (чтобы при химической обработке погибали только сорняки), обеспечивает выработку растением собственных пестицидов для борьбы с наступающими сорняками и т.п.

На этом пути достигнуты значительные успехи. Как известно, рис, являющийся основным продуктом питания для половины человечества, беден жизненно важными микроэлементами. Работа над созданием его новых сортов завершилась блестящим успехом. Был создан "золотой рис", который содержит ряд крайне важных для здоровья микроэлементов, таких, например, как бета каротин, который предотвращает возникновение слепоты у детей.

Один из парадоксов современного мира состоит в том, что генетически модифицированные культуры получили наибольшее распространение не в развивающихся странах, где находится подавляющее большинство из 800 млн. голодающих, а в развитых государствах, где права интеллектуальной собствен-ности реально защищены.

Согласно оценкам, генетически модифицированными культурами засеяно около 100 млн. акров (40 млн. га), из которых 70 млн. приходятся на США¹⁾. Генетическому вмешательству раньше других подверглись такие важные для современной технологической цивилизации культуры, как кукуруза и соя.

В США более половины урожая бобов и треть урожая кукурузы приходится на генетически модифицированные разновидности. Ими занято свыше 60 млн. акров пашни. Используемые для изготовления легких закусок, растительного масла, освежающих напитков и многих других продуктов, они входят в состав 60-70% расфасованных товаров. Наряду с зерновыми культурами, генетическая модификация все больше охватывает хлопок, лен, цикорий, картофель, папайю, тыкву, кабачки, сахарную свеклу, редиску и помидоры. Завершаются работы по созданию ГМ клубники, яблок и даже грецких орехов. Пока такие продукты составляют относительно небольшую часть общего производства. Например, на ГМ картофель приходится менее 5% его общего сбора, тыквы - менее 10%. Однако внедрение генетически измененных продуктов происходит с неотвратимостью естественно-исторического процесса.

Все это весьма тревожит сегодня мировое сообщество, ибо человечество получило доступ к слишком мощному оружию воздействия на природу, последствия которого далеко не всегда можно предсказать. Пока еще трудно даже определить, является ли такое воздействие однозначно положительным. А главное, наука не может ясно и без оговорок ответить на вопрос, насколько нейтрально или опасно для здоровья людей использование генетически измененного продовольствия.

Эта проблема волнует значительные слои населения в развитых странах, которые внимательно относятся к своему здоровью и имеют возможность выбирать между ГМ продуктами и традиционным продовольствием. В развивающихся странах, особенно постоянно испытывающих нехватку продовольствия, такая проблема еще не назрела. Там потребляют любое продовольствие, особенно, если цены на него невысоки.

Создание и внедрение ГМ продовольствия все еще в значительной степени происходит методом проб и ошибок, но цена ошибок может оказаться слишком высокой. Фактически непредсказуемость воздействия ГМ организмов на окружающую среду, на человека и на животных - главная, отрицательная черта биотехнологических достижений. В США известен случай, когда кукуруза, наделенная способностью убивать вредных насекомых, уничтожила в зоне ее распространения ценную разновидность бабочек. Близкие к генетически измененным культурам сорняки оказались способными опыляться их пыльцой и приобретать стойкость к гербицидам.

Некоторые генетически измененные продукты способны убивать микроорганизмы независимо оттого, как их жизнедеятельность сказывается на человеческом организме. В результате полезные микробы могут погибнуть, уступив место более стойким болезнетворным бактериям. А это может привести к дисбактериозам, желудочно-кишечным и обменным заболеваниям. Очевидно, что техногенные пищевые продукты при всех их достоинствах, особенно для производителей, могут оказывать нежелательное воздействие на человека.

Несмотря на настороженное отношение значительных слоев населения развитых стран к новому виду продовольствия, не стоит забывать о том, что у генетически измененных продуктов имеется огромный потенциал развития и совершенствования. Сегодня человечество находится лишь у истоков величайших открытий в производстве продуктов питания. Генная инженерия позволяет придавать продуктам желательные качества, обогащать их микронутриентами, например, железом или витаминами.

Более того, ГМ продукты в строгом смысле не являются альтернативой натуральному сельскому хозяйству. ГМ культуры позволяют уменьшить или даже покончить с использованием ряда пестицидов и гербицидов, которые тоже могут сохраняться в сельскохозяйственных культурах, в том числе в овощах и фруктах, нанося ущерб здоровью людей (например, половина всех фруктов и овощей, предлагаемых на продажу в Великобритании, содержит остатки пестицидов¹⁾. Новый технологический сдвиг заставляет покупателей со скромным достатком выбирать одно из двух зол – опасность вреда от ядохимикатов при обычном массовом земледелии или неопределенность последствий использования ГМ культур.

Состоятельные потребители предпочитают так называемое натуральное земледелие, поставляющее на рынок экологически чистые, обычно сертифицированные продукты, при производстве которых не используются чудеса современной агротехник – ядохимикаты, гормоны, генетическая инженерия и во многих случаях даже минеральные удобрения. Обычно такие продукты в 2-3 раза дороже высокотехнологичных аналогов, но зато лишены, или почти лишены вредных составляющих. В каком-то смысле - это шаг назад (или в сторону) в технологическом прогрессе земледелия. Но не исключено, что это не возврат к прошлому, а новый виток развития, если наука достигнет повышения продуктивности при сохранении экологической чистоты производства, например, путем замены химических средств борьбы с вредителями сельского хозяйства биологическими.

Выделение натурального земледелия знаменовало собой фактическое разделение единого земледелия на два – общее (массовое) и элитарное, которое начинает использовать (или возрождает) свою специфическую технологию производства. В последней важную роль играет чистая вода, не отравленная химикатами и болезнетворными бактериями, используемая для орошения и производства экологически чистого продовольствия.

6. Экономическое и социальное развитие в «третьем мире наталкивается на весьма ощутимые преграды в виде некоторых традиционных институтов и обычаев, уходящих корнями в глубокую древность. В продовольственной сфере к их числу относится так называемый традиционный рацион. На его содержание оказывают влияние не столько современные экономические и социальные реалии, сколько исторические, этнокультурные, климатические и другие факторы. В большинстве стран он складывался в течение веков и приобрел силу национальной традиции, которая очень медленно и неохотно открывает путь тенденциям модернизации и глобализации в сфере питания.

Историки до сих пор определяют некоторые древние, и даже современные цивилизации по названию основного продукта питания. Например, ряд азиатских обществ характеризуются как рисовые; цивилизации юга Северной и Центральной Америки - как кукурузные; европейские - как пшеничные и т.д. В немалой степени эти традиции существуют до сих пор. В Мексике, например, несмотря на рост потребления пшеничного хлеба, на обеденном столе все еще господствует тортилья – сухие кукурузные блины (у нас, их принято называть кукурузными лепешками). В Индии под влиянием традиционной религии запрет на употребление в пищу мяса коров способствует сохранению преимущественно вегетарианского рациона питания.

Традиционный рацион сложился еще в доиндустриальную и доурбанис-тическую эпоху. И поэтому он не соответствует физическим и духовным нагрузкам и перегрузкам современного индустриального и постиндустриального общества. Его сохранение не способствует мобилизации энергетического потенциала развивающихся наций для преодоления отсталости. В таких быстро индустриализирующихся странах Азии, как Тайвань, Республика Корея, Сингапур, Таиланд, Индонезия, а сегодня и материковый Китай, рацион существенно меняется. Это выражается прежде всего в повышении роли мясомолочных продуктов. По некоторым оценкам, за 1973 – 1996 гг. подушевое потребление мяса, молока и яиц в этих странах выросло в среднем на 50%. Потребление мяса в среднем на душу населения составляло здесь 24 кг в год.

Ожидалось, что за 1997 – 2020 гг. спрос на мясо в развивающихся странах в целом, особенно на мясо птицы, увеличится на 55%. Хотя эти страны в целом, видимо, будут потреблять в 2020 г. в два раза больше зерновых и молочных продуктов, чем развитые, подушевое потребление зерна в них составит половину показателя развитых стран, а мяса – лишь 1/3. В Индии, где тысячелетняя традиция вегетарианства и религиозные запреты сдерживают рост потребления мяса, происходит быстрое повышение производства и потребления молока. Уже в 1997 г. страна обогнала США по производству молока (79 млн. т).

7. Одной из серьезных угроз продовольственной безопасности стран «третьего мира» является либерализация торговли. Она выгодна только сильным, то есть богатым, а продовольственные комплексы развивающихся стран в результате становятся банкротами. Механизм здесь весьма простой – местным аграриям навязываются схемы по выращиванию культур по контрактам, по переходу на новые культуры. Подчас происходит непосредственный захват земель или их использование для других целей. Нередко аграриев просто лишают водоснабжения и других производственных ресурсов.

В то же время полным ходом реализуются проекты по развитию туризма, строятся поля для игры в гольф, крупные дамбы, шахты, карьеры. Сельских жителей практически насильственно выселяют с привычных мест обитания. Лишенные земли, они вынуждены мигрировать или подвергаться еще большей эксплуатации.

Транснациональные корпорации, владеющие землей сельскохозяйственного назначения, заводами по производству агрохимикатов, семян, лекарств, ветеринарной технологией и т.д., все больше превращаются в гигантов глобального масштаба. Такое монопольное положение позволяет им усиливать зависимость сельских производителей развивающихся стран от пестицидов и удобрений.

Особую озабоченность вызывает развитие генной инженерии, в том числе давно разработанная американской компанией «Монсанто», но пока не поступившей на рынок, технология «Терминатор». В результате применения ее на практике полученные после сбора урожая семена становятся стерильными и не смогут дать нового урожая. То есть фермер будет вынужден приобретать у компании новые семена и специальные удобрения. Применение данной технологии существенно угрожает интересам 1,4 млрд. фермеров во всем мире, которые привыкли часть своего урожая использовать в качестве семенного фонда. Более того, в интересах крупных корпораций осуществляется процесс патентования обычных агроресурсов и всячески насаждается опасная технология (в частности, биотехнология).

Таким образом, объективный процесс развития технологической цивилизации преподносит человечеству не всегда приятные сюрпризы, включая новые аспекты продовольственной проблемы, такие как излишний вес, тучность, продовольственная аллергия, всплеск всевозможных острых и хронических кишечных заболеваний.

К счастью, реакция природы на стихийное развитие производительных сил человечества не всегда оправдывает наши самые худшие ожидания.

Например, обильные дожди, выпавшие в 2002 г. в Судано-Сахельской зоне Африки – от Мавритании до Эритреи, вновь породили надежду, что глобальное потепление в мире не обязательно ускорит процесс опустынивания. А значит, у экстенсивного развития сельского хозяйства и натурального земледелия остается шанс на существование и развитие. Процесс глобализации приводит к тому, что, наряду с продовольственной безопасностью отдельных стран, все большее значение приобретает продовольственная безопасность человечества, которое приближается ко все более разумному использованию природных ресурсов для развития как высокотехнологичного, так и натурального земледелия.

Продовольственный cуверенитет народов должен быть защищен. Это подразумевает право народа на проведение собственной продовольственной политики, в первую очередь аграрной, на создание и развитие продовольственных ресурсов, освоение и расширение знаний, опыта, право на справедливую прибыль. Все чаще отмечается необходимость «экологизации» продовольственной политики развивающихся стран, то есть освободить сельскохозяйственных производителей от обязательного применения пестицидов, трансгенных культур, облучения и прочих закабаляющих их «благ цивилизации».

Мировая политика в области обеспечения продовольствием населения. Мировая проблема в области обеспечения продовольствием населения решается сегодня как на мировом уровне, так и страновом.

Страны мирового сообщества в лице различного рода международных организаций под эгидой ФАО, ООН пытаются противопоставить угрозе глобального продовольственного кризиса систему мероприятий и программ¹⁾, имеющую международную правовую базу в рамках Всемирной международной организации (ВТО). ВТО была создана в 1995 г. и является правопреемницей Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ). Кроме того, проводятся Всемирные конференции, совещания под эгидой ФАО и ООН, где обсуждаются наиболее актуальные проблемы в области продовольственного обеспечения, в том числе конкретные мероприятия и программы по реализации их на практике. Так, мировой продовольственный кризис в начале 70-х годов, усугубившийся резким ростом цен на нефть, обусловил созыв Всемирной конференции по продовольствию под совместной эгидой ФАО и ООН в ноябре 1974 г. Центральной темой конференции стало создание и поддержание достаточных запасов продовольствия на национальном, региональном и международном уровнях. Предполагалось, что эти запасы создадут гарантию продовольственной безопасности в случаях локальных, национальных или региональных экстремальных ситуаций, а также позволят покрыть потребности мирового рынка (международного обмена). С целью поддержки аграрного развития и мониторинга запасов сельскохозяйственного сырья и продовольствия был создан ряд институтов, из которых три продолжают функционировать и в настоящее время. К ним относятся: Международный фонд сельскохозяйственного развития, Система глобальной информации предупреждения, Комитет по всемирной продовольственной безопасности.

В середине 80-х годов ФАО подошло к переосмыслению концепции продовольственной безопасности. Прежние подходы, связанные с акцентированием двух основополагающих элементов (собственное производство необходимых объемов продовольствия и создание или поддержание адекватных запасов или резервов), в новой концепции, наряду с ними, обосновываласьнеобходимость экономической доступности продовольствия.

Несмотря на существование различия к определению продовольственной безопасности, общим для всех стран требованием явилось поддержание на необходимом уровне таких показателей продовольственного снабжения населения, которые гарантировали бы устойчивое экономическое развитие и социально - политическую стабильность в обществе.

На уровне стран решение продовольственной проблемы - обеспечение населения продуктами питания данной страны – реализовывалось через призму обеспечения продовольственной безопасности. Так, в таких передовых в экономическом отношении государствах, как США, Япония, страны ЕС, важнейшим приоритетом экономической стратегии политического руководства является обеспечение национальной продовольственной безопасности. От эффективности решения данной проблемы зависит не только социальная, но и политическая, и межнациональная стабильность в обществе. Ухудшение продовольственного обеспечения населения способно деформировать процесс политических и экономических преобразований¹⁾.

Продовольственная безопасность страны считалась гарантированной, если снабжение населения основными продуктами питания (хлеб, крупы, масло, мясо, молоко) было налажено надежное (бесперебойное) и достаточное по медицинским нормам (или не менее 2100 ккал в сутки). Она будет обеспечена при отсутствии самой возможности голода или длительного недоедания у большой массы людей.

Доступный размер импортной продовольственной зависимости каждая страна определяет самостоятельно, исходя из учета своего экономического потенциала, международных позиций, объема валютных ресурсов, уровня развития продовольственного комплекса (прежде всего агропромышленного производства), национальных традиций в питании и размера неудовлетворенного платежеспособного спроса населения и ряда факторов внутреннего и внешнего порядка. Например, в Японии продовольственная самостоятельность составляет сегодня 50%, в Италии – 78, в Германии – 93, в США, Франции – более 100%. Однако все эти страны поддерживают на гораздо более высоком уровне среднедушевое потребление населением основных продуктов по сравнению с менее развитыми странами, имеют стабильный внутренний продовольственный рынок при доступности базовых продуктов питания для широких слоев населения^.

Подходы к решению одной из важнейших задач любого государства – обеспечение продовольственной безопасности – вне зависимости его социально-экономического строя и уровня развития, а также принципы экономической, внешнеторговой и аграрной политики, далеко не одинаковы. В частности, это хорошо проиллюстрировано в табл.51 на примере организации поддержки продовольственного производства, широко практикуемой во многих странах мира в виде обязательного дотирования^.

Таблица 51. Государственная поддержка сельского хозяйства в странах-членах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР)

млн. долл. США

Организации, страны	1991-2001 гг. в среднем за год
	абс.	PSE, % *
1	2	3
ОЭСР	272563	35
ЕС – 15	115330	39
США	55433	25
Австралия	1135	6
Канада	3709	18
Япония	53809	61
Республика Корея	18335	66
Мексика	4515	15
Новая Зеландия	77	1
Чехия	849	24
Исландия	161	67
Норвегия	2511	67
Польша	2584	19
Словакия	389	25
Швейцария	4869	72
Турция	7707	23
России (справочно)		1,5

* PSE (Producer Subsidy Egvivalent) – эквивалент производительных субсидий (все виды субсидий и дотаций в % к стоимости валовой продукции сельского хозяйства в пересчете с национальной валюты в доллары).

Для США – страны с традиционно высоким уровнем производства и потребления продуктов питания решение этой задачи осуществляется путем:

1) перехода к более стабильному сельскохозяйственному производству за счет активного использования природоохранных систем ведения хозяйства;

2) либерализации системы экономического регулирования, выражающейся в некотором снижении государственных затрат по поддержанию сельского хозяйства, с целью использования значительного спроса и высоких цен на мировом рынке, форсирования экспорта и на основе решений Уругвайского раунда ГАТТ усиления проникновения на зарубежные рынки (при этом через механизм высоких цен часть затрат по поддержанию собственного сельскохозяйственного производства перекладывается на партнеров);

3) пересмотра политики по обеспечению продовольственными товарами малоимущих слоев населения и оказанию зарубежной помощи. Смена политики ориентиров в США привела к существенному изменению традиционной политики по поддержанию уровня жизни низких по доходам групп населения, в частности, по обеспечению продуктами питания. Значительно была сокращена и зарубежная, в том числе продовольственная помощь.

Аграрный сектор экономики в США уже давно является приоритетным и стратегически важным направлением государственной политики. Он обеспечивает в США 25 млн. рабочих мест, или более 17%, производит продукции на 1,5 трлн. долл. США, что составляет почти 15% ВВП страны. Это больше, чем строительство, транспорт и коммунальные услуги, вместе взятые. При этом США является лидером в мировой торговле сельскохозяйственной продукцией. Доля США в мировом сельскохозяйственном производстве – 15%, в ВВП мира – 21%. У России эти показатели составляют соответственно 6 и 1,5%.

Известно, что продовольственный комплекс, в том числе сельское хозяйство, не самодостаточен в финансовом отношении. Суть всей аграрной политики США – во всемерной материальной поддержке сельского хозяйства, аграрной науки и сельских сообществ. Так, в период аграрного кризиса в конце 90-х годов демократы выделили фермерам только на два года (1999, 2000) около 52 млрд. долл. США.

Чтобы фермер чувствовал себя равноправным участником рынка, государство стабилизирует его доходы с помощью специальных программ и различных видов страхования. За последние 6 лет общий размер только прямой поддержки фермеров составил более 81 млрд. долл. США, или 13 млрд. долл. США в год.

Фермерство США за долгие годы формирования на основе внедрения индустриальных технологий с использованием вертикальной и горизонтальной интеграции, специализации и концентрации производства коренным образом изменило форму хозяйствования. Оставаясь частным по форме собственности, «семейные фермы» отчетливо разделились на три основные формы: подсобные хозяйства, промежуточные фермы и крупные агропредприятия. Последние (число их не превышает 175 тыс., или 8% к общему количеству ферм США) производят более 70% всей сельскохозяйственной продукции страны.

Подобная рационализация, проведенная в рыночных условиях хозяйствования, при всестороннем и жестком государственном регулировании на основе периодически обновляемых сельскохозяйственных законов позволила достичь производства продуктов, значительно превышающего уровень потребности. В результате производство зерна ежегодно превышает 340 млн. т, или 1200 кг на душу населения, мяса всех видов – соответственно 37 млн. т, или 134 кг, молока – 76 млн. т, или более 270 кг, яиц – 85 млрд. шт., или более 300 шт. (в России в 2003 г. среднедушевое потребление мяса и мясопродуктов в пересчете на мясо было 52 кг, молока и молочных продуктов в пересчете на молоко – 231 кг, яиц – 245 шт.). Это позволило не только обеспечить широкий ассортимент и относительную дешевизну продовольствия, но и безусловное лидерство в мировой торговле сельскохозяйственными товарами.

В стране был создан резерв земель, подверженных эрозии, в количестве 15-17 млн. га. Американское понимание сути продовольственной безопасности – это производить только необходимый объем продукции, не тратить дорогостоящие и невозобновляемые средства производства на получение излишних товаров, требующих дополнительных издержек на хранение, транспортировку и реализацию. При этом сокращаются и консервируются лучшие земли, сохраняются заболоченные и переувлажненные земельные угодья. Здесь просматривается жесткий, глубоко государственный расчет. Как только в стране возрастут потребности в продуктах или на внешнем рынке зерновых или бобовых продуктов появятся претенденты на «мировое господство», отдохнувшие высококачественные земли будут введены в оборот. А при наличии отличных семян, химикатов и сельхозмашин они позволят получить урожайность не ниже 80 ц/га для кукурузы или 25 ц/га – для сои. Таким образом, даже при неполной распашке резервных земель страна способна произвести дополнительно не менее 80 млн. т высококачественного фуражного зерна либо свыше 25 млн. т соевых бобов.

Общеизвестны основные составляющие развития животноводства страны: региональная специализация отраслей; хозяйственная специализация и концентрация; высококачественное кормление; достижения селекционно-племенной работы с ориентацией на лучшие породы мира, а со второй половины 1990-х годов – на гибриды, сначала в птицеводстве, а затем в свиноводстве; совершенствование условий содержания, которое в птицеводстве привело к использованию только закрытых помещений с оптимальным микроклиматом, в свиноводстве до 60% поголовья содержат в аналогичных условиях, молочном скотоводстве – к беспривязному содержанию в помещениях на фермах с поголовьем не менее 80 голов, в мясном скотоводстве до сих пор используют примитивные постройки при выращивании молодняка и открытые площадки при его откорме.

Высокий уровень специализации и большие размеры хозяйств позволяют производить больше продукции по более низким ценам (в результате изменений в трудовых затратах, транспортировке, использовании земли), усиливая конкурентоспособность крупных хозяйств по сравнению с более мелкими.

В отличие от мясных отраслей животноводства молочное скотоводство пользуется значительной государственной поддержкой. Так, в среднем, за период 1980-1996 гг. эквивалент субсидирования производителей (средства, выделяемые фермерам по различным программам) говядины и телятины равнялся 6,1%, свинины – 5,5, мяса птицы – 5, а молока – 56 %.

Политика поддержки, осуществляемая через систему федеральных рынков молока, законодательно созданных в 1937 г. и охвативших 66% производителей, заключается в контроле за ценами и объемами производства продукции, регулировании отношений между фермерами и переработчиками. Органами федеральных рынков молока установлена так называемая классификационная цена, т.е. минимальная цена, которую переработчик обязан ежемесячно выплачивать за молоко.

Товарная кредитная корпорация при Министерстве сельского хозяйства всегда была готова закупить столько продуктов переработки молока (сливочное масло, сыр и сухое молоко), сколько производители хотели бы продать по определенным ценам. Эта цена устанавливается на уровне, позволяющем фермеру вернуть товарную субсидию.

В стране сохраняется тенденция уменьшения числа фермерских хозяйств: в 1980-х годах их было чуть меньше 2,5 млн., в настоящее время их насчитывается примерно 1,9 млн. В то же время фермерское хозяйство как единица продовольственной безопасности не может быть раздроблено даже при разделе наследства. Процент работоспособного населения, занятого на фермах, настолько невелик, что несколько лет назад перестали вести точные подсчеты занятых в сельском хозяйстве. В настоящее время - это около 2%. Но фермы становятся все крупнее, идет процесс концентрации. Ныне 8% их производят 70% сельскохозяйственной продукции.

В сельском хозяйстве США в течение нескольких десятилетий фиксируют два вида так называемых цен поддержки: целевые (гарантированные) и залоговые цены (ставки). Целевые цены устанавливаются только для расчетных операций. Их действие распространяется на наиболее важные виды сельскохозяйственной продукции. Они ориентированы на возмещение затрат (в состав которых включают среднюю норму прибыли на фермерский капитал и расчетную земельную ренту) и на определенный доход (сверх средней нормы прибыли и земельной ренты). В целом уровень целевых цен рассчитан таким образом, чтобы они гарантировали уровень дохода для самофинансирования, расширенного воспроизводства на фермах со средним и пониженным уровнями затрат.

Реализация фермерской продукции происходит по рыночным ценам, которые могут быть выше или ниже, или даже равны целевым ценам. Но в конце года фермеры уже в течение нескольких десятилетий получают разницу между целевой ценой и ценой реализации, если последняя ниже.

Важная составная часть государственного регулирования – финансово-кредитная поддержка аграрного сектора. На федеральном уровне реализуются две крупные программы «Стабилизация доходов фермеров» и «Научное обеспечение». На реализацию первой из них направляется 30-50% от всех бюджетных ассигнований в сельское хозяйство.

Производство продуктов питания во многом определяет и международное положение страны. В зависимости от продовольственных поставок из США, самого крупного экспортера в мире, находятся многие страны. И в Вашингтоне не исключают продовольственное эмбарго из своего арсенала политических инструментов. При этом оказывают большую продовольственную помощь развивающимся странам.

Палата представителей и Сенат США в 2002 г. приняли новый закон о сельском хозяйстве, который будет действовать до 2011 г. В законе предусмотрены некоторые отступления от курса либерализации указанной отрасли, осуществлявшегося в последние годы. Нынешний курс направлен на увеличение ассигнований на сельское хозяйство и обеспечение доходов фермеров. Вновь вводятся отмененные в 1966 г. меры по поддержке оптимального уровня цен. Механизм, предусмотренный для достижения этих целей, содержит три основных элемента: прямые выплаты фермерам, независимые от объема и доходности производства; гарантии удерживания минимальных цен через Корпорацию товарного кредита; антицикличные целевые выплаты.

Независимо от производимой продукции фермеры получают прямые выплаты, которые были увеличены по всем культурам и введены вновь по сое и другим масличным. При реализации своей продукции фермеры могут устанавливать гарантированные минимальные цены, обеспеченные кредитными ставками Корпорации товарного кредита. Минимальные цены были повышены на такие культуры, как пшеница, кукуруза и ячмень, но снижены на сою.

Правила ВТО требуют ограничивать субсидии на уровне 5% от стоимости получаемой сельхозпродукции. Однако разрешено субсидировать ее производителей по другим статьям, в частности, экологическим. Поэтому в 2003/2004 году в США субсидии должны были достигнуть почти 19 млрд. долл. США, и все должно быть «по правилам».

Важный элемент агропродовольственной политики США – экологическая направленность сельского производства. На 24 программы по консервации земельных угодий уже истрачено 16 млрд. долл. США. Но американцы хотят жить долго в красивой и экологически безопасной стране. Согласно новому закону, такие программы будут расширены и на их выполнение фермерам в рассматриваемый период выделялось 38,6 млрд. долл. США на 10 лет.

Страны ЕС. Западные страны предпочитают иметь запасы продовольствия, превышающие потребности их населения, даже тогда, когда нет чрезвычайных ситуаций. Масличные культуры (подсолнечник, рапс) считаются стратегическими. ЕС всегда отдельно планировал для них посевные площади, устанавливал высокие квоты и выделял повышенные дотации фермерам за каждый засеянный гектар.

Молочное животноводство считается высокорентабельной отраслью. Правительства внимательно контролируют цены на его продукцию, регулируют этот рынок, выплачивают фермерам дотации, чтобы покрыть издержки производства.

Доходность сельскохозяйственного производства в Европейском сообществе обеспечивают за счет высоких дотаций. Ежегодно на его прямое дотирование Евросоюз выделяет 40 млрд. евро.

В 2003 г. министры сельского хозяйства стран-членов ЕС одобрили проведение реформы помощи фермерам по следующим пунктам:

1) выплаты индивидуальным фермерам независимо от результатов производства продукции, но в соответствии со стандартами охраны окружающей среды, безопасности продуктов питания и содержания скота;

2) сокращение выплат крупным фермерам с целью финансирования мероприятий по развитию аграрного сектора;

3) поддержание цен на существующем уровне без ежемесячного увеличения; реформирование производства твердой пшеницы.

В странах ЕС на сравнительно высоком уровне установлены целевые или ориентировочные цены, гарантирующие средним и крупным фермерам определенный уровень дохода. В увязке сориентировочными устанавливаются пороговые цены для импортируемых продуктов и экспортные субсидии – для экспортируемых¹⁾.

Поддержание цен в сельском хозяйстве на определенном уровне ложится нелегким бременем, как на государство, так и налогоплательщиков, но именно стабильность цен и является средством обеспечения продовольственной безопасности и сохранения производственного потенциала сельского хозяйства.

Один из важнейших показателей государственного управления сельским хозяйством в развитых странах – уровень бюджетной поддержки фермерских цен на произведенную продукцию. Этот показатель отражает отношение всех ценовых и внеценовых бюджетных дотаций на производство и реализацию (в том числе на экспорт) определенной сельскохозяйственной продукции к ее фермерской цене.

Бюджетными дотациями государство регулирует объемы производства и реализации продукции, воздействуя, с одной стороны, на фермерские доходы через цены, а с другой, – на их расходы через льготные кредиты и налоги. Бюджетные дотации получают, как правило, только те фермеры, которые принимают участие в реализации государственных аграрных программ.

Следует отметить, что мелкотоварное производство на Западе в настоящее время существует в основном за счет огромной помощи, которая рассматривается правительствами ведущих держав как обязательный и безусловный элемент государственной политики. В 1998 г. 15 стран Евросоюза выделили на поддержку своего аграрного сектора 130 млрд. долл. США, или более 45% от стоимости всей полученной сельскохозяйственной продукции. Государственные субсидии крестьянам в таких странах, как Норвегия, Финляндия, Швеция составляют около 70% всего фермерского дохода (т.е. государство фактически вторично оплачивает сельхозпродукцию!). В расчете на 1 га обрабатываемой площади субсидии селу составляют в Норвегии 3500 долл. США, Финляндии – 1600, США – 200, в России – менее 200 долл. США²⁾.

После жарких дебатов министры сельского хозяйства стран- членов Евросоюза в 2004 г. договорились отменить большинство субсидий фермерам в размере 43 млрд. евро. Субсидии предоставлялись фермерским хозяйствам Европы для регулирования выпуска сельскохозяйственной продукции. На ликвидации субсидий настаивали США, Австралия, Канада и некоторые другие страны, которые отказываются открывать для европейских фермеров свои рынки, пока в Евросоюзе будет существовать собственная система поощрения и помощи сельскохозяйственным предприятиям.

Первичный план реформирования европейского агросектора подразумевал отмену всех выплат. Однако отдельные страны ЕС, в частности, Франция, выступили категорически против ликвидаций всех субсидий, так как вступление в союз Польши и Венгрии, крупных агропроизводителей, может привести эту организацию к глубокому кризису, а в дальнейшем - и к полному хаосу в сельском хозяйстве Европы.

Вступление в Европейский союз группы новых стран Центральной и Восточной Европы, означающее их присоединение к ВТО, требует интеграции сельскохозяйственной политики этих стран в общеевропейскую аграрную политику ЕС и создаст для них новые возможности, порождая одновременно некоторые трудности.

Хотя значение сельского хозяйства в новых странах ЕС велико, его валовая добавленная стоимость составляет всего около 15 млрд. евро (2000 г.) – 11 % аналогичного показателя ЕС.

Со вступлением десяти стран Центральной и Восточной Европы площадь земель сельскохозяйственного назначения ЕС увеличилась почти вдвое. Однако сегодняшний уровень урожайности в новых странах – членах ЕС ниже, чем в ЕС-15. Природные условия в этих странах в целом не столь благоприятны для сельскохозяйственного производства.

Вступление центральных восточноевропейских стран в ЕС, скорее всего, не приведет к каким-то коренным изменениям в аграрном секторе. В новых странах не будет роста цен на продовольствие, кроме цен на молоко и говядину. Цены на яйцо, на свинину и мясо птицы должны снизиться.

Многие из этих стран традиционно ввозили сельскохозяйственные продукты из России. Теперь, по-видимому, ввозить перестанут, так как политика ЕС направлена на защиту внутреннего рынка и поддержку своих собственных фермеров. Соответственно всячески ограничивается импорт продовольствия.

Япония.Правительство Японии следит за тем, чтобы уровень самообеспеченности в продовольствии не опускался ниже 40% и намеревается довести к 2010 г. этот показатель до 45%.

Премьер-министр Японии Дзюнъитиро Коидзуми высказывался за необходимость либерализации сельскохозяйственного сектора экономики. Структурные реформы необходимы для того, чтобы Япония могла в полной мере воспользоваться новыми возможностями, открывающимися в связи с подписанием соглашений о создании режима свободной торговли с рядом стран.

Необходимость срочных преобразований в сельском хозяйстве, особенно в торговле продовольствием, обусловлена и спецификой Японии: ее крестьяне пока надежно защищены от иностранной конкуренции, которая заметно обострится после того, как соглашения о свободной торговле вступят в силу. Тарифы на импортную продукцию, так или иначе, придется снижать, и японским фермерам надо быть готовыми к тому, что созданные для них практически тепличные условия, скоро закончатся.

Разработчики новой политики учитывают следующие обстоятельства.

Во-первых, стареют фермеры. Постоянно заняты сельскохозяйственным производством только 205 членов фермерских хозяйств семейного типа. Остальные заняты крестьянским трудом неполный рабочий день. В аграрном секторе трудятся более половины крестьян, имеющих возраст более 65 лет. То есть тенденция старения крестьян налицо. Это и обуславливает необходимость поддерживать молодых фермеров, которые могут взять на себя лидирующую роль в аграрном производстве в будущем.

Во-вторых, ограниченность земельных ресурсов. Сегодня в Японии на одно хозяйство приходится всего 1,6 га земли (в ЕС – более чем в 12 раз, в США – в 123 раза). Более чем за 40 лет средний надел фермерского хозяйства в Японии увеличился лишь в 1,6 раза. Предполагается расширить площадь возделываемых земель и добиться повышения конкурентоспособности сельского хозяйства. При этом предусматривается выделять фермерским хозяйствам определенные субсидии при условии перехода к возделыванию пшеницы, соевых бобов, овощей, кормовых культур вместо риса. Кроме того, предполагается создание рыночного механизма в сельском хозяйстве, базирующегося на системе, обеспечивающей гарантированные доходы фермеров.

В-третьих, необходимость создания особых сельскохозяйственных зон. В связи с тем, что количество фермерских хозяйств сокращается, что подрывает основы традиционного ведения хозяйства семейного типа, намечается создать благоприятные условия для перехода сельского хозяйства к корпоративному управлению. То есть для ускорения реформирования сельского хозяйства целесообразно привлечь частный бизнес в деревню в качестве потенциального ключевого игрока.

Политика аграрного протекционизма, базирующаяся на таких важнейших политических и экономических принципах, как высокий уровень самообеспечения продовольствием, социальная стабильность общества, создание условий для занятости, поддержание платежного баланса за счет лучшего внешнеторгового баланса по продовольствию, является доминирующей не только в Японии, но и в большинстве западноевропейских стран, в том числе и не входящих в ЕС.

В КНР политика в этой области предопределяется необходимостью прокормить крупнейшее в мире народонаселение. В этих целях принимаются меры по форсированию темпов прироста сельскохозяйственного производства и сдерживания роста населения. В целом этот баланс поддерживается. Однако быстрое увеличение городского населения привело к изменению структуры питания. В частности, увеличивается потребление пшеничного хлеба. Внутреннее производство пшеницы не поспевает за ростом спроса, что обусловливает импорт пшеницы. Частично этим также определяется и стремление китайского крестьянства перейти на другие, более рентабельные виды производства, что ставит зерновое хозяйство, в особенности производство пшеницы, в менее выгодное положение по сравнению с овощеводством, животноводством и другими отраслями.

В этих условиях правительство осуществляет меры экономического и частично административного вмешательства для стимулирования производства и периодического введения частичного рационирования. Тем не менее, это не снимает проблему в области импорта пшеницы, что покрывается за счет растущего промышленного экспорта страны. Прогнозы показывают, что, если не будут приняты радикальные меры, то импорт пшеницы может существенно возрасти. С этим связаны и планы по стимулированию производства зерна, в том числе и пшеницы.

Выдвинутая США в середине 60-х годов концепция продовольственной дипломатии и стремление использовать поставки продовольствия в качестве инструмента давления заставили страны Ближнего Востокапойти на решение проблем в области самообеспечения продовольствием. Так, вСаудовской Аравиибыли внесены огромные средства в орошаемое производство пшеницы, кормов, овощей, плодов и т.п. Был также построен ряд животноводческих комплексов. Все это было создано на основе современной технологии, позволившей производство превратить в высокопродуктивное, хотя и дорогостоящее. Саудовская Аравия даже столкнулась с проблемой, связанной с избытком пшеницы и необходимостью субсидировать ее экспорт, так как себестоимость этой орошаемой пшеницы существенно превышала мировые цены. Страна перестала быть заложницей прерывания поставок импортного продовольствия, что позволило создать систему национальной продовольственной безопасности.

Таким образом, все более увеличивающееся вмешательство со стороны государства в продовольственный комплекс, в первую очередь в АПК США и других стран мирового сообщества, может служить ярким примером современного подхода государств к обеспечению национальной продовольственной безопасности. Идеи целесообразности государственного управления АПК в США нашли свое применение еще в 40-х годах XX века. В обстановке мирового кризиса в США началось создание механизмов принудительного приведения предложения в соответствие со спросом. Были установлены квоты на посевы большинства культур, приняты программы поддержания рыночных цен, созданы механизмы подтоварных ссуд и государственных закупок. К 80-м годам финансовая поддержка государством этой отрасли была доведена до максимального уровня за всю историю. Основными лозунгами ее были спасение семейных ферм и обеспечение стабильности сельскохозяйственного производства страны. В 2000 г. федеральные расходы на эти цели превысили 75 млрд. долл. США, а за последние пять лет составили более 300 млрд. долл. США.

Помимо прямой помощи, сельское хозяйство в США получает весомую косвенную поддержку. К ней можно отнести финансирование пропагандистских мер правительства, целевую поддержку сельскохозяйственной науки и образования, расходы на содержание управленческого и научного аппарата Минсельхоза, предоставление фермерским хозяйствам льготных кредитов, охрану окружающей среды, оказание продовольственной помощи населению.

По новому закону на нужды сельскохозяйственной науки предполагалось выделять «столько, сколько необходимо для успешного проведения научных исследований», а в целом финансирование науки должно было удвоиться к 2007 г. Современное сельское хозяйство становится наукоемкой отраслью. Поэтому огромные инвестиции в человеческий капитал быстро оправдываются. США уже является мировым лидером по разработке сельскохозяйственной техники, а также в области генетики, биотехнологии и других наук.

Таким образом, говоря о своей приверженности принципам свободной торговли и либерализации экономических отношений, государства с рыночной экономикой следуют им только тогда, когда для них это представляет определенные выгоды.

Все страны напрямую дотируют сельское хозяйство, либо применяют опосредованные схемы субсидирования и поддержки. К примеру: Япония – на 80%, Финляндия – на 70, США – не менее чем на 40%. Это связано с конкурентной борьбой и борьбой за рынки сбыта. Дело в том, что к сельскохозяйственным технологиям, в отличие, скажем, от ракетных, авиационных и т.п., имеют доступ практически все страны мира. Поэтому развитые страны умышленно устанавливают диспаритет цен, занижая цены на сельскохозяйственную продукцию, тем самым, стараясь потеснить аналогичную продукцию страны-конкурента. При этом возникающие в иных отраслях сверхдоходы, а также доходы от необеспеченной эмиссии валют с помощью специальных схем перекачиваются на государственном уровне в сельское хозяйство. Руководство стран, неспособное понять этой политики и в силу этого не вводящее аналогичные компенсационные схемы, обречено пожинать развал своего продовольственного комплекса и разрушение системы продовольственной безопасности.

Поэтому государственное перераспределение финансовых потоков в пользу сельского хозяйства нельзя называть дотациями, правильнее считать их компенсациями, которые просто восстанавливают статус-кво и ставят труд сельскохозяйственного производителя в один ряд с трудом в других отраслях.

В контексте рассматриваемой проблемы в области обеспечения национальной продовольственной безопасности определенный интерес представляет информация о направлениях и масштабах государственной поддержки морского рыболовства за рубежом¹⁾.

По данным ФАО, отмечается четкая тенденция снижения мировой добычи гидробионтов при увеличении себестоимости рыбной продукции и превышении ее продажной цены на обезличенную тонну рыбной продукции (в конце 80-х и начале 90-х годов ХХ в. это превышение было на уровне двух раз). Естественно, без государственной поддержки морской промысел просто самоликвидировался бы. Наиболее традиционные виды помощи государства в рассматриваемый период были:

1) ограничение импорта;

2) поддержка экспорта;

3) контроль за ценообразованием на рыбные товары;

4) субсидирование горюче-смазочных материалов;

5) предоставление кредитов или безвозвратных ссуд на строительство рыбопромысловых судов и приобретение орудий лова;

6) строительство, реконструкцию и техническое перевооружение береговых объектов производственной инфраструктуры. Страны с экспедиционным морским флотом оплачивали право лова своим рыбакам в экономических зонах других государств напрямую, по межправительственным соглашениям, или опосредованно – предоставлением целевых займов либо общих кредитов, импортом из прибрежных государств в обмен на право лова.

В США рыболовство экономически стимулировалось как федеральным правительством, так и администрацией штатов. На 1992 г. из бюджета для финансирования программ, направленных на поддержку рыболовства, было выделено 65 млн. долл. США, в 1993 г. эти ассигнования предполагалось увеличить на 18-20 млн. долл. США.

В Норвегии в целях поддержания дохода рыбаков на среднем национальном уровне и сохранения занятости населения прямые бюджетные ассигнования в конце 80-х годов ХХ в. составляли 150 млн. долл. США.

Федеральное правительство Канады в 1990 г. приняло специальную пятилетнюю программу развития рыбной промышленности атлантического побережья, выделив на эти цели 584 млн. канад. долл.

В Японии из государственного бюджета ежегодно выделялось около 60 млн. долл. США научно-исследовательским институтам, свыше 100 млн. долл. США – на проведение съемок состояния запасов гидробионтов, 600 млн. долл. США – на рыболовство, свыше 700 млн. долл. США – на строительство, ремонт и поддержание рыбных портов и свыше 100 млн. долл. США – на развитие прибрежных промысловых участков и их эксплуатацию. В начале 90-х годов ХХ в. сумма правительственных и коммерческих кредитов, предоставленных японским рыбопромышленникам, составляла примерно 19 млрд. долл. США.

Финансовая поддержка, оказываемая рыболовству стран-членов ЕС только централизованно через ЕС, то есть без учета национальных правительственных субсидий, возросла с 80 млн. долл. США в 1983 г. до 580 млн. долл. США в 1990 г.

Таким образом, в странах с развитой рыночной экономикой рыбохозяй-ственная отрасль получала государственную помощь как в виде прямых финансовых субсидий, так и через льготное законодательство.

С целью расширения экспорта продовольствия все ведущие страны-экспортеры продовольствия создали эффективные системы государственной поддержки и стимулирования экспорта, которые являются важнейшими элементами основных мер регулирования, например, зернового рынка. Экспортеры продовольствия лицензируются в большинстве стран. Субсидирование экспорта с позиций ВТО относится к нежелательным мерам. Однако США и ЕС фактически используют их для вывода части избыточной продукции с продовольственных рынков. В США этот механизм часто приобретает формы продовольственной помощи развивающимся странам. Эта форма в действительности является реальной возможностью проникновения крупного экспортера на местные рынки путем приучения населения и бизнесменов к американским стандартам, освоения кредитных линий, транспортных средств, технического оборудования и других механизмов экспортной экспансии. В ЕС субсидии предоставляются экспортерам, выигравшим это право на тендере. В Польше экспортные субсидии выдает Агентство аграрного рынка. В Канаде и Австралии по инициативе правительств этих стран были созданы организации, обладающие исключительными правами на экспорт ряда основных продуктов. Кредитование и страхование экспорта становится механизмом, отчасти заменяющим прямое субсидирование. При этом, например, во Франции экспортеры получают льготные кредиты от коммерческих банков за счет того, что Банк Франции рефинансирует эти кредиты по низким ставкам. Аналогичные механизмы используются США, ЕС и другими развитыми странами.

Особое внимание за рубежом уделяется защите внутреннего рынка. По данным ОЭСР, средневзвешенные импортные тарифы на сельскохозяйственную продукцию в конце 90-х годов составляли: в развивающихся странах – 18,76 % (в том числе в Китае – 40,55 %), в странах с переходной экономикой – 13,36, в России – 10,5, в развитых странах – 43,41 %. Импортные тарифы на твердую пшеницу в России составляли 5 %, в Аргентине и Бразилии – 13, Венгрии – 41, Исландии – 55 %. На мясо птицы в России действует 30 %- ная пошлина, в то время как в Венгрии ее размер составляет 49,9 %, Польше – 60, Канаде – 52 %.

Как видно из приведенных выше данных, фактическая степень защиты российских товаропроизводителей значительно ниже по сравнению с другими странами. Это объясняется более широким использованием странами- членами ВТО финансовых мер поддержки (экспортное кредитование, прямые и скрытые экспортные субсидии) продовольственного комплекса, в первую очередь аграрного сектора. Наибольший уровень субсидирования только сельскохозяйственного производства, рассчитываемый как отношение суммы дотаций и компенсаций с учетом инфляции в цене реализации сельскохозяйственной продукции, в 2001 г. отмечался в Швейцарии (69%), наименьший в Австралии (3%)

В странах ЕС законодательно установлено 77 видов квот, в США – 54 вида.

Предстоящее вступление России в ВТО может значительно уменьшить возможность поддержки отечественных товаропроизводителей, так как по условиям этой организации ее члены обязуются отказаться от квотирования импорта, последовательно снижать импортные пошлины.

Как показывает опыт Китая, уступки при вступлении в ВТО в отношении АПК оказывают негативное воздействие на уровень государственной поддержки и защиты. Запрет распространяется на экспортные субсидии, бюджетное финансирование закупок семян и удобрений, меры по поддержанию приемлемого для производителей уровня цен, льготные кредиты. Китай вынужден был к 2004-2005 гг. отменить или снизить многие импортные тарифы. В целом тарифы на сельскохозяйственную продукцию должны были сократиться с 22 до 17%, на фрукты, молочные продукты и мясо уменьшиться с 31 до 14% (в том числе на говядину – с 45 до 12%), на соевое масло – с 13 до 9%. Кроме того, в ходе переговоров со своими торговыми партнерами – США, ЕС, Малайзией – китайская сторона согласилась на отмену квот на хлопковое, подсолнечное и кукурузное масло. В результате, усилилась открытость рынков зерна, хлопка, растительного масла, сахара, мяса, фруктов и, что, естественно, ведет к структурной трансформации сельскохозяйственного производства.

В настоящее время в процессе переговоров с ВТО Россия добивается разрешения на использование специальных защитных мер для наиболее чувствительных секторов и агрегированных мер поддержки.

Как правило, развитые страны широко используют эти меры. В частности, существует определенный порог максимального допуска импортной продукции на национальные рынки. В среднем он составляет около 20% от общего объема, а при превышении этой величины включаются в действие защитные механизмы. Например, применяемые Австралией санитарные нормы и требования к соответствующей обработке ввозимых продуктов сделали невозможным ввоз в эту страну птицы, свинины, пшеницы. Канада жестко ограничивает посредством тарифных квот на импорт птицы и молочных продуктов, а компании США могут поставлять в Канаду пшеницу лишь как кормовое зерно.

В целях достижения защиты внутреннего рынка необходимо узаконить за Россией право на сохранение уровня государственной помощи сельскому хозяйству, осуществлять дифференцированную протекционистскую политику по отношению к разным группам продовольственных товаров, а в перспективе ввести компенсационные платежи аналогично действующим в странах ЕС и определить круг стратегических сельскохозяйственных товаров, на которые бы не распространялся режим ВТО. Согласно правилам ВТО, предусматриваются исключения или переходные периоды в их применении для отдельных стран, таможенных союзов или зон свободной торговли. Например, используя принцип «специального режима», Япония добилась исключения риска как стратегического для себя товара из сферы действия ВТО.

В целях усиления поддержки доходов предприятий продовольственного комплекса, в том числе АПК и рыбной промышленности и хозяйства, и сохранения продовольственной безопасности требуется принятие соответствующих мер. Одним из перспективных направлений совершенствования торговой политики должна быть полная отмена таможенных пошлин на импорт оборудования и технологий для сельского и рыбного хозяйства и перерабатывающей промышленности, не имеющих аналогов в России.

В качестве средств поддержки предприятий – экспортеров необходимо использовать доходы от внешнеэкономической деятельности, например, выручку от экспорта продовольственных товаров. Для заинтересованности в экспорте самих товаропроизводителей требуется обеспечить их участие в распределении прибыли от реализации товаров.

Пути решения проблем в области продовольственного обеспечения. Результаты анализа современного состояния и развития продовольственного обеспечения населения в мире показывают, что на Земле голодают, недоедают многие сотни миллионов человек. В развивающихся странах производство продовольственных товаров на душу населения на порядок и более ниже, чем в развитых. Этот разрыв продолжает увеличиваться. То есть, по экспертной оценке, подавляющее большинство населения земного шара в обозримом будущем, по всей вероятности, не будет обеспеченным на уровне существующей нормы питания по калорийности, а достижение нормы потребления животного белка потребует не менее целого столетия, а то и более. Хотя, как отмечается теми же экспертами, в настоящее время человечество располагает значительными и природными (землей, водой), и трудовыми ресурсами, и интеллектуальным потенциалом.

Проблема в области увеличения пищевых ресурсов и обеспечения потребности населения мира, как отмечается экономистами, будет решаться тремя путями¹⁾.

Первый путь – дальнейшее освоение новых малопригодных земель (экстенсивное развитие земледелия и животноводства). Это связано с тем, что происходит изъятие из оборота пахотнопригодных земель по мере развития цивилизации (строительство шоссейных и железных дорог, высоковольтных линий и различного назначения трубопроводов, строительство новых и расширение действующих населенных пунктов и др.).

При определении стратегии и тактики дальнейшего увеличения производства белковых ресурсов мировое сообщество будет вынуждено сосредоточить особое внимание и приложить основные усилия на обеспечение увеличения объемов и совершенствования структуры производства белоксодержащей продукции, прежде всего путем наращивания белковых пищевых растениеводческих ресурсов в мире (расширение площадей под рисом, соей). Это по сути и будет определять растениеводческий путь решения проблемы в области увеличения пищевых ресурсов и обеспечения потребности населения мира в них.

В обозримый период основной прирост пищевых ресурсов в мире предполагается обеспечивать путем повышения урожайности и расширения площадей под рисом. Улучшение же качества, в том числе сбалансированности, растительных белковых ресурсов должно достигаться преимущественно за счет улучшения структуры посевов зерновых и масленичных культур, то есть основных поставщиков растительного пищевого белка.

В настоящее время, пожалуй, единственным реально наиболее доступным для человека источником белка, который по своей массе способен увеличить ресурсы пищевого блока в мире, являются соевые бобы. В них содержится 37-45 % белка, 20-22 % жира. В сое доля белка значительно выше, чем в среднем у зерновых культур. В нем отмечается исключительно благоприятное сочетание аминокислот. Это приближает его по питательной ценности к белкам животного происхождения.

Особым достоинством сои является то, что она богата лизином – незаменимой кислотой, наиболее полезной для детей, беременных женщин и кормящих матерей. На сегодня уже созданы новые сорта сои для умеренных широт, разработана технология возделывания этой культуры на индустриальной основе.

Второй путь определяется как животноводческий. Важнейшим источником улучшения белкового питания и в XXI веке должны остаться продукты животного происхождения. Как известно, развитие животноводства в значительной степени зависит от кормовой базы. При этом следует заметить, что производство кормов поглощает почти половину продукции, производимой земледелием. Кроме того, по мере развития этой отрасли будет обостряться и проблема в области сохранения окружающей среды. Однако, несмотря на это, в XXI веке роль животноводства в решении белковой проблемы будет возрастать.

Не мало важную роль в питании человека занимает молоко и молочные продукты. Хотя в последние десятилетия в мире отмечается постоянный прирост объемов мяса и молока, душевое производство продуктов животноводства в мире, особенно в слаборазвитых странах, растет крайне медленно.

Большое значение для продовольственного обеспечения имеют водные биологические ресурсы Мирового океана. В гидросфере обитает множество видов гидробионтов. Однако промысел ведется только незначительной их части, наиболее доступной и при этом в недостаточной степени и порой нерационально. По мере развития науки и техники водные биологические ресурсы будут использоваться полнее и рациональнее.

Практически доказано, что Мировой океан может снабжать человека пищевыми ресурсами в достаточном количестве. Как показывают результаты исследования, в одном кубическом метре морской воды в 200 раз больше питательных веществ, чем в кубометре земли. С одного гектара океана при рациональном ведении рыбохозяйственной деятельности можно получить гидробионтов вдвое больше, чем получают из мяса с одного гектара лучшего пастбища. По количеству образующегося в планктоне органического вещества мировой годовой прирост гидробионтов составляет свыше 800 млн. т. Мировой океан является важнейшим поставщиком белков животного происхождения – из водных объектов получают одну четвертую часть животных белков.

О полноценности белков мяса рыбы и беспозвоночных морских организмов свидетельствует содержание в них незаменимых аминокислот. Важная отличительная особенность химического состава гидробионтов – исключительное богатство и разнообразие содержащихся в них минеральных солей, витаминов, микроэлементов, которые способствуют снижению холестерина в крови, положительно действуют на общий обмен веществ. В химическом составе мяса и рыбы есть одно заметное различие, не имеющее, однако, существенного значения с точки зрения пищевой ценности: содержание углеводов (гликогена) в рыбе не превышает 0,29 %, в мясе млекопитающихся – в среднем 1,5 %. В остальном мясо рыбы, как и мясо наземных животных, содержит в среднем: воды – 75-80 %, белков – 15-24 %, жира – 28-30 %, минеральных солей – 0,18-1,5 %. Белки мяса и рыбы очень близки между собой по аминокислотному составу и весьма выгодно отличаются от большой части белков растительного происхождения.

Сопоставление результатов использования человечеством природных ресурсов суши и Мирового океана показывает, что в настоящее время с 3 % поверхности нашей планеты, занятой возделываемой сушей, человек получает 99 % всей пищи, а с 71 % ее площади, занятой океанами и морями, - только 1 %. Животные белки из гидробионтов составляют в рационе питания человека около 15 %, а с учетом использования кормовой рыбной муки в животноводстве - около 18 % (в России в общем потреблении белков животного происхождения, включая мясные и молочные продукты, яйца, доля рыбных белков в 2004 г. составляла около 8 %, в 1990 г. – 16 %). В 1950 г. на каждого жителя нашей планеты приходилось 2 кг гидробионтов, в 1974 г. – около 17 кг, в 2003 г. – 24,1 кг. При этом уловы рыбы и других гидробионтов в рассматриваемый период увеличились с 20 млн. т в 1950 г. до 146 млн. т в 2003 г. (в 1960 г. они составляли 37 млн. т, в 1974 г. – 68, в 2000 г. – 142), или в 7,3 раза. В это же время уровень среднедушевого улова возрос в 12,2 раза (с 2 кг до 24,1 кг). Причем на протяжении всей ретроспективы отмечалось постоянное снижение прироста указанных величин. Так, например, за период 1974-2003 гг. абсолютная величина уловов гидробионтов увеличилась в 2,1 раза, а среднедушевой улов – только в 1,4 раза (при увеличении численности населения за этот же период в 1,5 раза – с 4 млрд. чел. в 1974 г. до 6,1 млрд. чел. в 2003 г.).

Несомненно, одним из важнейших показателей, как отмечалось выше, при исследовании состояния продовольственной безопасности является показатель, характеризующий уровень потребления продуктов питания населением в расчете на душу.

Несмотря на существенный разброс данных о среднедушевом потреблении продуктов питания населением мира, о его калорийности, эта информация позволяет четко охарактеризовать сложившееся состояние в области обеспечения человечества продуктами питания в ретроспективе и в настоящее время:

1) уровень среднедушевой калорийности питания в мире в целом намного ниже, чем в развитых странах;

2) в развивающихся странах среднедушевое потребление продуктов питания значительно меньше научно-обоснованных норм потребления, калорийность среднедушевых рационов питания в полтора раза ниже, чем в развитых странах. Если же принять во внимание гораздо меньшую питательную ценность растительной пищи, преимущественно потребляемой населением развивающихся регионов, то фактический разрыв оказывается характерным, и за последнее пятилетие XXI века он не сократился.

Систематически низкий уровень душевого потребления продуктов питания на средненациональном уровне в условиях неснижающегося существенного социального и имущественного неравенства означает массовый хронический голод среди беднейших слоев населения развивающихся стран.

Хотя недостаточность в продуктах питания, которая характерна подавляющему большинству населения развивающихся стран, проявляется не только в форме низкого уровня калорийности продовольственного питания, но и существенной нехватки основных питательных веществ, и в первую очередь белков животного происхождения, наибольшую актуальность на современном этапе представляет количественный аспект продовольственного кризиса – калорийная недостаточность (в своем крайнем проявлении, ведущая к голоду).

Как отмечается во многих зарубежных и отечественных литературных источниках, в периодически повторяющиеся годы различных стихийных бедствий и экстремальных погодных условий, обуславливающих появление неурожаев, масштабы недоедания, голода еще более возрастают, вызывая повышенную заболеваемость и смертность. Именно существенное ослабление системы социальной защиты, малоконтролируемое распределение доходов, возросшее экономическое неравенство и объясняет существующее массовое обнищание населения в большинстве развивающихся странах, в том числе к значительному и повсеместному ухудшению структуры и качества питания (к сожалению, в немалой степени это можно отнести и к России). По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), причиной около 70 % всех заболеваний населения является неправильное и нерациональное питание¹⁾.

Обострение на современном этапе развития проблемы в области продовольственного обеспечения во многих развивающихся странах предопределено сложившейся в конкретной социально-экономической обстановке долговременной тенденцией к расширению разрыва между темпами роста национального производства и темпами роста текущих продовольственных потребностей населения. То есть делается вывод, что продовольственная безопасность во многих странах не уменьшается, а возрастает.

Со временем растениеводческий и животноводческий пути решения продовольственной проблемы должны себя исчерпать. Пригодные земли будут отработаны, и на них урожайность достигнет определенного предела. В свою очередь, последнее, естественно, скажется на состоянии кормовой базы, а следовательно, и на развитии животноводства. Не вызывает сомнений, что и Мировой океан исчерпает свои возможности для крупномасштабного освоения водных биоресурсов. Продолжающийся рост численности населения Земли и добычи гидробионтов через 20 лет может привести к истощению запасов водных биоресурсов. Как результат – около 1 млрд. человек в развивающихся странах будет ощущать острую нехватку этого важнейшего источника белков животного происхождения (протеинов²⁾). С таким предупреждением в 2005 г. выступила Мэрал Уильямс, директор Всемирного рыбного центра, базирующегося в Малайзии. По ее данным, почти 75% из 131 млн. тонн добытых гидробионтов приходится на истощенные и практически исчезающие виды.

Рост населения и сокращение запасов водных биоресурсов, по подсчетам зарубежных специалистов, уже к 2020 г. могут привести в худшем случае к 70-процентному росту цен на рыбные продукты (по оптимистическим прогнозам – до 16%). Тогда она станет недоступной большей части населения развивающихся стран.

Поскольку ожидается, что к 2025 – 2030 гг. население может возрасти с 6,1 млрд. в 2003 г. до 8,3-8,5 млрд. человек, производство рыбной продукции должно увеличиться вдвое. С другой стороны, Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО) заявляет о необходимости, по меньшей мере, 30%-ного сокращения промысловых мощностей для обеспечения восстановления промысловых ресурсов, подвергшихся перелову, и прекращению субсидирования рыболовства, которое сегодня составляет, по экспертной оценке, более 20 млрд. долл. США. Именно этому вопросу особое внимание было уделено на состоявшемся заседании ВТО в апреле 2004 г. в Женеве. Обсуждалась необходимость ввести запрет на субсидирование рыболовства. Однако единства между странами-участиками ВТО достигнуто не было. За отмену субсидий высказались США, Исландия, Чили, Перу и Норвегия.

По оценке Всемирного центра по рыболовству, темп годового роста мирового производства рыбной продукции к 2020 г. должен составить 1,5%. При этом две трети роста должно приходиться на продукцию аквакультуры, доля которой к тому времени может составить 41% общего объема производства рыбной продукции в мире (в 2003 г. доля ее была на уровне 31,9%). То есть производство продукции аквакультуры должно возрасти с 42,3 млн. т в 2003 г. до 53,6 млн. т в 2020 г. В настоящее время 65% мирового производства рыбной продукции приходится на развивающиеся страны. К 2020 г. эта величина должна возрасти до 79%. Потребление же рыбных продуктов питания будет на уровне 77% мирового потребления их, или 98,5 млн. т.

В подготовленном по решению ООН докладе международной комиссией по окружающей среде и развитию отмечается, что мир сегодня располагает достаточными сельскохозяйственными ресурсами для обеспечения растущего населения продовольствием, сельскому хозяйству, да и в целом продовольственному комплексу, вполне хватает природных ресурсов. Однако не хватает главного – четкой, всесторонне взвешенной, достаточно обоснованной политики в области продовольственной безопасности, которая обеспечивала бы производство продукции, опираясь на возможности прогресса и новые подходы к решению этой проблемы.

Как показывают результаты исследований в рассматриваемой области, отчасти это так. Действительно, в настоящее время имеются резервы в продовольственном производстве, в частности в сельском, могут использоваться при разумной международной политике еще не один десяток лет. Однако речь идет о будущем, о пятидесяти годах и более. Действующие традиционные подходы к освоению природных ресурсов для целей продовольственного обеспечения себя в этот период исчерпают. Так, человек, например, должен найти иной подход к освоению далеко неосвоенных водных биоресурсов Мирового океана. Он должен научиться активно воздействовать на его с целью повышения его рыбопродуктивности, в том числе путем изменения в нужном направлении соответствующих биологических процессов, активизировать переход от «охоты» к «разведению», научиться создавать эффективные управляемые подводные «огороды», осуществлять вселение новых промысловых и кормовых объектов, проводить крупно-масштабную биомелиорацию. Водные биоресурсы Мирового океана потребуют коренного изменения отношения к себе, чтобы из объектов рыболовства – «охоты» превратиться в объекты управляемого рационального рыболовства и рыбоводства. Для этого должны быть осуществлены крупномасштабные как национальные, так и международные исследования, и теоретические разработки. Несомненно, это потребует колоссальных средств и не мало времени.

К концу XXI века, по всей видимости, человечеством будет принято третье направление решения проблемы в области продовольственного обеспечения населения планеты: максимально рациональное использование в пищу всего выращиваемого и дикорастущего сырья, организация на этой основе высокоиндустриального производства пищевых продуктов. Этот путь за счет развития таких наук, как химия, биология, биотехнология, практически неисчерпаем. Безусловно, третий путь обойдется человечеству дешевле. Однако он будет трудным для адаптации людей к новым видам продуктов. Для этого потребуется определенный период времени. На современном этапе развития человечество потребляет только растительное и животное сырье. Применение же химии позволит осуществить несколько вариантов сокращения пищевой цепи, а именно: растительная пища из несъедобных растений; живая пища (без животного сырья, например, мясо из белков сои); пища из дрожжевых клеток и пища из молекул. Все это, конечно, в будущем. Но человечество неизбежно придет к этому.

Ряд ученых считают, что сегодня население планеты питается хуже, чем 2000 лет тому назад. При этом отмечается, что современный человек потребляет лишь малую долю фруктов, овощей и трав, которые входили в здоровый рацион питания наших предков, живших еще до возникновения сельского хозяйства.

В древние времена, когда человек занимался охотой и собирательством, в его рацион входило более 3000 разновидностей продуктов, в том числе травы, корнеплоды, овощи, фрукты. Когда же люди стали заниматься скотоводством, разнообразие пищи значительно сократилось (с 3000 до 120 наименований). Сегодня же человек существует лишь за счет не более 20 основных видов продуктов питания. При этом число их постоянно сокращается. Как считают многие ученые, сельское хозяйство – сравнительно новое занятие для человека. Организм последнего пока плохо адаптирован к современному, весьма ограниченному рациону питания.

Человечество вступило в третье тысячелетие. Прошедшие две тысячи лет для индивидуума – сравнительно небольшой срок, и в эволюционном смысле речь идет лишь о двухстах поколениях. Период эволюции – это слишком непродолжительный период времени, чтобы человеческий организм успел полностью адаптироваться к столь резкому сокращению рациона питания.