
- •Аннотация
- •Предисловие к 1-му изданию
- •Предисловие к 2-му изданию
- •МОЯ ЖИЗНЬ В ИСКУССТВЕ
- •Артистическое детство
- •Упрямство
- •Цирк
- •Кукольный театр
- •Итальянская опера
- •Шутки
- •Учение
- •Малый театр
- •Первый дебют
- •Актерство в жизни
- •Музыка
- •Драматическая школа
- •Артистическое отрочество
- •Алексеевский кружок
- •Оперетка
- •Конкурент
- •Междуцарствие
- •Балет. — Оперная карьера. — Любительщина
- •Артистическая юность
- •Московское общество искусства и литературы
- •Первый сезон
- •Операция
- •Счастливая случайность
- •«Жорж Данден»
- •Выдержка
- •«Горькая судьбина»
- •Два шага назад
- •«Каменный гость» и «Коварство и любовь»
- •Когда играешь злого, — ищи, где он добрый
- •«Самоуправцы»
- •Характерность
- •«Бесприданница». — «Рубль»
- •Новое недоумение
- •«Не так живи, как хочется». — «Тайна женщины»
- •Мейнингенцы
- •Ремесленный опыт
- •Первая режиссерская работ в драме
- •«Плоды просвещения»
- •Успех у себя самого
- •«Село Степанчиково»
- •Знакомство с Л. Н. Толстым
- •Успех у публики
- •«Уриэль Акоста»
- •Увлечение режиссерскими задачами
- •«Польский еврей»
- •Опыты с заправскими актерами
- •«Отелло»
- •Туринский замок
- •«Потонувший колокол»
- •Знаменательная встреча
- •Перед открытием Московского Художественного театра
- •Начало первого театрального сезона
- •Историко-бытовая линия постановок театра
- •Линия фантастики
- •Линия символизма и импрессионизма
- •Линия интуиции и чувства
- •«Чайка»
- •Приезд Чехова
- •«Дядя Ваня»
- •Поездка в Крым
- •«Три сестры»
- •Первая поездка в Петербург
- •Провинциальные гастроли
- •С. Т. Морозов и постройка театра
- •Общественно-политическая линия
- •«Доктор Штокман»
- •М. Горький
- •«Мещане»
- •Вместо интуиции и чувства — бытовая линия
- •«Власть тьмы»
- •Вместо интуиции и чувства — линия историко-бытовая
- •«Юлий Цезарь»
- •«Вишневый сад»
- •Студия на Поварской
- •Первая заграничная поездка
- •Артистическая зрелость
- •Открытие давно известных истин
- •«Драма жизни»
- •И. А. Сац и Л. А. Сулержицкий
- •Черный бархат
- •«Жизнь человека»
- •В гостях у Метерлинка
- •«Месяц в деревне»
- •Дункан и Крэг
- •Опыт проведения «системы» в жизнь
- •Первая студия Художественного театра
- •Капустники и «Летучая мышь»
- •Актер должен уметь говорить
- •Пушкинский спектакль
- •Революция
- •Катастрофа
- •«Каин»
- •Оперная студия Большого театра
- •Отъезд и возвращение
- •Итоги и будущее
- •Приложения
- •Неопубликованные главы и отрывки
- •К главе «Успех у себя самого»
- •«Село Степаничиково»
- •К главе «Отелло»
- •К главе «Вместо интуиции и чувства — линия историко-бытовая»
- •«Юлий Цезарь»
- •К главе «Общественно-политическая линия»
- •Варианты
- •Малый театр
- •Новое недоумение
- •«Не так живи, как хочется». — «Тайна женщины»
- •Успех у себя самого
- •«Село Степанчиково»
- •Успех у публики
- •«Уриэль Акоста»
- •Знаменательная встреча
- •Перед открытием Московского Художественного театра
- •Историко-бытовая линия постановок театра
- •Линия символизма и импрессионизма
- •Линия интуиции и чувства
- •«Чайка»
- •Провинциальные гастроли
- •С. Т. Морозов и постройка театра
- •Общественно-политическая линия
- •«Доктор Штокман»
- •Вместо интуиции и чувства — бытовая линия
- •«Власть тьмы»
- •«Вишневый сад»
- •Открытие давно известных истин
- •«Жизнь человека»
- •Оперная студия Большого театра
- •Итоги и будущее
- •Список постановок К. С. Станиславского
- •Алексеевский кружок (1881–1888 гг.) 1881 г., лето. Любимовка.
- •1883 г., 28 апреля. Дом Алексеевых у Красных ворот.
- •1884 г., 28 января. Дом Алексеевых у Красных ворот.
- •1886 г., 18 февраля. Дом Алексеевых у Красных ворот.
- •Московское общество искусства и литературы (1888–1898 гг.) 1889 г., 11 марта.
- •1891 г., 8 февраля.
- •1891 г., 14 ноября.
- •1894 г., 7 февраля.
- •1894 г., 21 февраля.
- •1894 г., 15 декабря.
- •1895 г., 9 января.
- •1895 г., 6 декабря.
- •1896 г., 19 января.
- •1896 г., 2 апреля.
- •1896 г., 19 ноября.
- •1896 г., 19 декабря.
- •1897 г., 6 февраля.
- •1897 г., 27 ноября.
- •1897 г., 17 декабря.
- •1898 г., 27 января.
- •Московский Художественный театр (1898–1938 гг.) 1898 г., 14 октября.
- •1898 г., 19 октября.
- •1898 г., 21 октября.
- •1898 г., 4 ноября.
- •1898 г., 2 декабря.
- •1898 г., 17 декабря.
- •1899 г., 19 февраля.
- •1899 г., 29 сентября.
- •1899 г., 3 октября.
- •1899 г., 5 октября.
- •1899 г., 26 октября.
- •1899 г., 16 декабря.
- •1900 г., 24 сентября.
- •1900 г., 24 октября.
- •1901 г., 31 января.
- •1901 г., 19 сентября.
- •1901 г., 21 октября.
- •1901 г., 21 декабря.
- •1902 г., 26 марта.
- •1902 г., 5 ноября,
- •1902 г., 18 декабря.
- •1904 г., 17 января.
- •1904 г., 2 октября.
- •1904 г., 21 декабря.
- •1905 г., 31 марта.
- •1905 г… 24 октября.
- •1906 г., 26 сентября.
- •1907 г., 8 февраля.
- •1907 г., 12 декабря.
- •1908 г., 30 сентября.
- •1908 г., 18 декабря.
- •1909 г., 9 декабря.
- •1911 г., 23 сентября.
- •1911 г., 23 декабря.
- •1912 г., 5 марта.
- •1913 г., 27 марта.
- •1914 г., 3 февраля.
- •1915 г., 26 марта.
- •1917 г., 26 сентября.
- •1920 г., 4 апреля.
- •1921 г., 8 октября.
- •1926 г., 23 января.
- •1926 г., 15 июня.
- •1926 г., 5 октября.
- •1927 г., 28 апреля.
- •1927 г., 29 октября.
- •1927 г., 8 ноября.
- •1928 г., 17 февраля.
- •1928 г., 20 апреля.
- •1932 г., 28 ноября.
- •1933 г., 14 июня.
- •Оперные постановки К. С. Станиславского (1897–1938 гг.)
- •1897 г., 27 марта. Спектакль оперного класса М. Н. Климентовой-Муромцевой на сцене Малого театра.
- •1921 г., 14 июля. Вечер, посвященный творчеству А. С. Пушкина.
- •1921 г., 2 августа.
- •1922 г., 15 июня.
- •1927 г., 12 апреля.
- •1928 г., 19 января.
- •1929 г., 5 марта.
- •1930 г., 26 февраля.
- •1933 г., 26 октября.
- •1935 г., 4 апреля.
- •1939 г., 10 января.
- •1939 г., 10 марта.
- •Список ролей К. С. Станиславского
- •1878 г., лето. Любимовка.
- •1879 г., 18 марта. Любительский спектакль в доме В. Г. Сапожникова.
- •1879 г., 29 декабря. Кружок С. И. Мамонтова.
- •1880 г., 8 июля. Любимовка.
- •1880 г., 3 августа. Любимовка.
- •1881 г., лето. Любимовка.
- •1881 г., 25 ноября. Театр Секретарева.
- •1882 г., 24 июля. Любимовка.
- •1883 г., 28 апреля. Дом Алексеевых у Красных ворот.
- •1883 г., 24 августа. Любимовка.
- •1884 г., 28 января. Дом Алексеевых у Красных ворот.
- •1884 г., 18 августа. Любимовка.
- •1884 г., 10 декабря. Любительский спектакль в доме Корзинкиных.
- •1885 г., апрель. Любительский спектакль в доме И. Ф. Бернера.
- •1886 г., 7 февраля. Любительский спектакль в театре Немчинова.
- •1886 г., 18 февраля. Дом Алексеевых у Красных ворот.
- •1887 г., 6 февраля. Любительский спектакль в Немецком клубе.
- •1887 г., 11 февраля. Любительский спектакль в театре «Парадиз».
- •1887 г., 18 апреля. Дом Алексеевых у Красных ворот.
- •1887 г., 15 ноября. Московский музыкально-драматический любительский кружок. Театр Мошнина.
- •1887 г., 6 декабря. Московский музыкально-драматический любительский кружок. Театр Мошнина.
- •1887 г., 15 декабря. Театр Мошнина.
- •1888 г., 29 февраля. Театр «Парадиз».
- •1888 г., 8 декабря.
- •1888 г., 11 декабря.
- •1889 г., 15 января.
- •1889 г., 29 января.
- •1889 г., 6 февраля.
- •1889 г., 9 февраля.
- •1889 г., 11 марта.
- •1889 г., 20 апреля.
- •1889 г., 23 апреля.
- •1889 г., 26 ноября.
- •1890 г., 3 января.
- •1890 г., 6 января. Кружок С. И. Мамонтова.
- •1890 г., 18 марта.
- •1890 г., 5 апреля.
- •1891 г., 3 января.
- •1891 г., 8 февраля.
- •1891 г., 14 ноября.
- •1892 г., 23 января.
- •1892 г., 22 марта. Рязань. Спектакль артистов Малого театра.
- •1893 г., 31 октября. Тула. Спектакль артистов Малого театра и членов Общества искусства и литературы.
- •1893 г., 10 декабря. Тула. Спектакль с участием молодых актеров Малого театра.
- •1894 г., 7 февраля.
- •1894 г. 20 апреля.
- •1894 г., 25 апреля. Любительский спектакль в Дворянском собрании.
- •1894 г., 15 декабря.
- •1895 г., 9 января.
- •1895 г., 10 апреля.
- •1895 г., 2 ноября.
- •1896 г., 19 января.
- •1896 г., 19 ноября.
- •1897 г., 6 февраля.
- •1897 г., 12 октября. Ялта. Городской театр.
- •1897 г., 17 ноября.
- •1897 г., 17 декабря.
- •1898 г., 27 января.
- •1898 г., 19 октября.
- •1898 г., 4 ноября.
- •1898 г., 2 декабря.
- •1898 г., 17 декабря.
- •1899 г., 19 февраля.
- •1899 г., 29 сентября.
- •1899 г., 26 октября.
- •1900 г., 24 октября.
- •1901 г., 26 января.
- •1901 г., 31 января.
- •1901 г., 27 октября.
- •1901 г., 21 декабря.
- •1902 г., 5 ноября.
- •1902 г., 18 декабря.
- •1903 г., 24 февраля.
- •1903 г., 2 октября.
- •1904 г., 17 января.
- •1904 г., 19 октября.
- •1906 г., 26 сентября.
- •1907 г., 8 февраля.
- •1909 г., 9 декабря.
- •1910 г., 11 марта.
- •1911 г., 23 сентября.
- •1912 г., 5 марта.
- •1913 г., 27 марта.
- •1914 г., 3 февраля.
- •1915 г., 26 марта.
- •1922 г., 17 ноября.
- •1924 г., 7 января.
- •Указатель имен

премьере, собравшей далеко не полный зал (сбор был шестьсот рублей). Стоя на сцене, мы прислушивались к внутреннему голосу, который шептал нам:
«Играйте хорошо, великолепно, добейтесь успеха, триумфа. А если вы его не добьетесь, то знайте, что по получении телеграммы любимый вами писатель умрет, казненный вашими руками. Вы станете его палачами».
Как мы играли — не помню. Первый акт кончился при гробовом молчании зрительного зала. Одна из артисток упала в обморок, я сам едва держался на ногах от отчаяния.
Но вдруг, после долгой паузы, в публике поднялся рев, треск, бешеные аплодисменты. Занавес пошел… раздвинулся… опять задвинулся, а мы стояли, как обалделые. Потом снова рев… и снова занавес… Мы все стояли неподвижно, не соображая, что нам надо раскланиваться. Наконец мы почувствовали успех и, неимоверно взволнованные, стали обнимать друг друга, как обнимаются в пасхальную ночь. М. П. Лилин ой, которая играла Машу и своими заключительными словами пробила лед в сердцах зрителя, мы устроили овацию. Успех рос с каждым актом и окончился триумфом. Чехову была послана подробная телеграмма.
Из артистов наибольший успех выпал на долю О. Л. Книппер (Аркадина) и М. П. Лилиной (Маша). Обе они прославились в этих ролях.
Превосходно играли В. В. Лужский (Сорин), А. Р. Артем (Шамраев), В. Э. Мейерхольд (Треплев), А. Л. Вишневский (Дорн)… В этом спектакле почувствовалось
присутствие ярких артистических индивидуальностей, подлинных талантов, которые постепенно формировались в артистов, в боевую труппу.
С именем Чехова связано имя покойного критика Н. Е. Эфроса150 — самого горячего почитателя чеховского творчества. На премьере «Чайки» Н. Е. Эфрос первый бросился к рампе, вскочил на стул и начал демонстративно аплодировать. Он первый стал прославлять Чехова-драматурга, артистов и театр за коллективное создание этого спектакля. С тех пор Николай Ефимович вписался в число самых близких и интимных друзей нашего театра, отдал нам много своего любящего, нежного сердца и до конца дней был неизменным другом и летописцем театра, который ему бесконечно обязан и благодарен.
Приезд Чехова
«Дядя Ваня»
Болезнь не позволяла Антону Павловичу приезжать в Москву во время сезона. Но с наступлением тепла, весной 1899 года, он приехал с тайной надеждой увидеть «Чайку» и требовал, чтобы мы ее ему показали.
«Послушайте, мне же необходимо, я же автор, как же я буду дальше писать?» — твердил он при всяком удобном случае.
Как быть? Сезон кончился, помещение театра перешло на лето в другие руки, все наше имущество было вывезено и сложено в тесном сарае. Чтоб показать один спектакль Чехову, пришлось бы проделать почти ту же работу, что и для начала целого сезона, т. е. нанимать театр, рабочих, разбирать все декорации, бутафорию, костюмы, парики, привозить их в театр, созывать актеров, репетировать, устанавливать свет и проч., и проч. А в результате —
150 Эфрос Николай Ефимович (1867–1923) — историк театра и театральный критик. Искусству Художественного театра он посвятил много статей в периодической печати и ряд книг. В 1918 году вышла его монография «К. С. Станиславский. (Опыт характеристики)», содержащая ряд автобиографических высказываний К. С. Станиславского. Вслед за этим были изданы книги о В. И. Качалове, о спектаклях «Три сестры», «Вишневый сад», «На дне»; в 1924 году, уже после смерти Н. Е. Эфроса, вышел его обширный труд — «Московский Художественный театр. 1898–1923». Работы Н. Е. Эфроса представляют интерес и в настоящее время благодаря обилию фактического материала и ценным личным наблюдениям.
показной спектакль окажется неудачным. Нельзя хорошо наладить его наскоро. Кроме того, неопытные актеры от непривычки к новому месту будут рассеянны, а это для чеховских пьес всего опаснее. В довершение всего зрительный зал походил на сарай, так как был совершенно пуст. По случаю ремонта из него была вывезена мебель. В пустом зале пьеса не зазвучит, и Чехов разочаруется. Но слово Чехова — для нас закон, и надо было исполнить его просьбу.
Показной спектакль состоялся в Никитском театре. На нем присутствовал Чехов и десяток зрителей. Впечатление, как мы и предполагали, было среднее. После каждого акта Антон Павлович прибегал на сцену, и лицо его далеко не отражало внутренней радости. Но при виде закулисной суеты он становился бодрым, улыбался, так как он, любил кулисы и театр. Одних актеров Антон Павлович хвалил, другим же досталось. Особенно одной актрисе.
«Послушайте, — говорил он, — она же не может играть в моей пьесе. У вас же есть другая, чудесная исполнительница. Она же прекрасная артистка».
«Но как отнять роль? — заступались мы. — Ведь это равносильно выключению ее из труппы. Подумайте, какой это удар!» «Послушайте, я же возьму пьесу», — заключал Чехов почти жестоко, удивляя нас своей твердостью и непоколебимостью. Несмотря на исключительную нежность, деликатность и доброту, присущую Антону Павловичу, он в вопросах искусства был строг, неумолим и никогда не шел ни на какие компромиссы.
Чтоб не сердить и не волновать больного, ему не возражали, надеясь на то, что с течением времени все забудется. Но нет! Совершенно неожиданно Чехов вдруг изрекал:
«Послушайте, не может же она играть в моей пьесе».
На показном спектакле Антон Павлович, по-видимому, избегал меня. Я ждал его в уборной, но он не пришел. Дурной знак! Нечего делать, я сам пошел к нему.
«Поругайте меня, Антон Павлович», — просил я его.
«Чудесно же, послушайте, чудесно! Только надо дырявые башмаки и брюки в клетку». Больше я не мог ничего от него добиться. Что это? Нежелание высказать свое мнение, шутка, чтобы отвязаться, насмешка?.. Как же так: Тригорин, модный писатель, любимец женщин, — и вдруг брюки в клетку и рваные башмаки. Я же, как раз наоборот, надевал для роли самый элегантный костюм: белые брюки, туфли, белый жилет, белую шляпу, и делал
красивый грим.
Прошел год или больше. Я снова играл роль Тригорина в «Чайке» — и вдруг, во время одного из спектаклей, меня осенило:
«Конечно, именно дырявые башмаки и клетчатые брюки, и вовсе не красавчик! В этом-то и драма, что для молоденьких девушек важно, чтоб человек был писателем, печатал трогательные повести, — тогда Нины Заречные, одна за другой, будут бросаться ему на шею, не замечая того, что он и незначителен как человек, и некрасив, и в клетчатых брюках, и в дырявых башмаках. Только после, когда любовные романы этих „чаек“ кончаются, они начинают понимать, что девичья фантазия создала то, чего на самом деле никогда не было».
Глубина и содержательность лаконических замечаний Чехова поразила меня. Она была весьма типична для него.
После успеха «Чайки» многие театры стали гоняться за Чеховым и вели с ним переговоры о постановке его другой пьесы — «Дядя Ваня». Представители разных театров навещали Антона Павловича на дому, и он, вел с ними беседы при закрытых дверях. Это смущало нас, так как и мы были претендентами на его пьесу. Но вот однажды Чехов возвратился домой взволнованный и рассерженный. Оказалось, что один из начальствующих лиц театра, которому он давно, раньше нас, обещал свою пьесу, нехотя обидел Антона Павловича. Вероятно, не зная, что сказать и как начать разговор, директор спросил Чехова:
«Чем вы теперь занимаетесь?» «Пишу повести и рассказы, а иногда и пьесы».
Что было дальше, я не знаю. В конце свидания Чехову преподнесли протокол репертуарной комиссии театра, в котором было сказано много лестных слов об его пьесе, принятой для постановки, однако, при одном условии, — чтобы автор переделал конец

третьего акта, в котором возмущенный дядя Ваня стреляет в профессора Серебрякова. Чехов краснел от возмущения, говоря о глупом разговоре, и тотчас же, цитируя
нелепые мотивы переделки пьесы, как они были изложены в протоколе, разражался
продолжительным смехом.151 Только один Чехов умел так неожиданно рассмеяться в такую минуту, когда меньше всего можно было ждать от него веселого порыва.
Мы внутренне торжествовали, так как предчувствовали, что на нашей улице праздник, т. е. что судьба «Дяди Вани» решена в нашу пользу. Так, конечно, и случилось.
Пьеса была отдана нам, чему Антон Павлович был чрезвычайно рад. Мы тотчас же принялись за дело. Надо было прежде всего воспользоваться присутствием Антона Павловича, чтобы договориться с ним об его авторских желаниях. Как это ни странно, но он не умел говорить о своих пьесах. Он смущался, конфузился и, чтобы выйти из неловкого положения и избавиться от нас, прибегал к своей обычной присказке:
«Послушайте, я же написал, там же все сказано». Или грозил нам:
«Послушайте, я же не буду больше писать пьес. Я же получил за „Чайку“ вот…» И он вынимал при этом из кармана пятачок, показывал его нам, — и снова закатывался продолжительным смехом. Мы тоже не могли удержаться от смеха. Беседа временно теряла свой деловой характер. Но, выждав, мы возобновляли допрос, пока наконец Чехов не намекнет нам случайно брошенным словом на интересную мысль пьесы или на оригинальную характеристику своих героев. Так, например, мы говорили о роли самого дяди Вани. Принято считать, что он, в качестве управляющего имением профессора Серебрякова, должен носить традиционный театральный костюм помещика: высокие сапоги, картуз, иногда плетку в руках, так как предполагается, что помещик объезжает имение верхом. Но Чехов возмутился.
«Послушайте, — горячился он, — ведь там же все сказано. Вы же не читали пьесы». Мы заглянули в подлинник, но никаких указаний не нашли, если не считать нескольких
слов о шелковом галстуке, который носил дядя Ваня.
«Вот, вот же! Все же написано», — убеждал нас Чехов. «Что написано? — недоумевали мы. — Шелковый галстук?» «Конечно же, послушайте, у него же чудесный галстук, он же изящный, культурный человек. Это же неправда, что наши помещики ходят в смазных сапогах. Они же воспитанные люди, прекрасно одеваются, в Париже. Я же все написал».
Этот ничтожный намек отражал, по мнению Антона Павловича, всю драму — драму современной русской жизни: бездарный, никому не нужный профессор блаженствует; он незаслуженно пользуется дутой славой знаменитого ученого, он сделался кумиром Петербурга, пишет глупые ученые книги, которыми зачитывается старуха Войницкая.
В порыве общего увлечения даже сам дядя Ваня некоторое время был под его обаянием, считал его великим человеком, работал на него бескорыстно в имении, чтобы поддержать знаменитость. Но оказалось, что Серебряков — мыльный пузырь, не по праву занимающий высокий пост, а живые талантливые люди, дядя Ваня и Астров, в это время гноят свою жизнь в медвежьих углах обширной неустроенной России. И хочется призвать к кормилу власти настоящих работников и тружеников, прозябающих в глуши, и посадить их на высокие посты вместо бездарных, хотя и знаменитых Серебряковых.
После разговора с Антоном Павловичем внешний образ дяди Вани почему-то ассоциировался в моем воображении с образом П. И. Чайковского.
При распределении ролей пьесы было также немало курьезов. Выходило так, что некоторые любимые Чеховым актеры нашего театра должны были играть все роли пьесы.
Когда это оказывалось невозможным, Антон Павлович грозил нам:
151 К. С. Станиславский в первоначальном варианте главы приводит один из таких «нелепых мотивов» переделки конца третьего действия «Дяди Вани»: «Нельзя допустить, — было сказано в протоколе, — чтобы просвещенный, культурный человек, как дядя Ваня, стрелял на сцене в дипломированное лицо, т.е. в профессора Серебрякова». (Музей MXAT, К. С., № 2.)