131. Философско-поэтическая герменевтика Мартина Хайдеггера

Образ языка, найденный Хайдеггером, привлекает своей мудростью, человеческой теплотой и богатством следствий: Язык есть дом бытия. В "Письме о гуманизме" (1947) эти слова не раз повторены автором – почти как поэтический рефрен. Есть повторы с вариациями, и глубина видения языка становится бездонной, почти мистической: "Язык – дом истины Бытия", "В жилище языка обитает человек", "Язык есть просветляюще-утаивающее явление самого Бытия", "Язык есть вместе дом бытия и жилище человеческого существа", "Язык есть язык бытия, как облака – облака в небе".

Мартин Хайдеггер (1889-1976), один из основоположников немецкого экзистенциализма, видит в языке "самое интимное лоно культуры" и истинным познанием считает "вслушивание в язык". Традиционное определение языка как средства общения кажется ему слишком техническим и плоским. Смыслы, аккумулированные в языке, значительнее того, что люди могут сказать друг другу. Не люди "говорят языком", а язык говорит людям и "людьми" – пишет Хайдеггер.

Романтической ностальгии Хайдеггера по утраченной цельности человеческого бытия созвучен и его пессимизм в оценках эволюции языка: "Повсюду и стремительно распространяющееся опустошение языка не только подтачивает эстетическую и нравственную ответственность во всех применениях языка. Оно коренится в разрушении человеческого существа. <...> Язык все еще не выдает нам своей сути: того, что он дом истины Бытия. Язык, наоборот, поддается нашей голой воле и активизму и служит орудием нашего господства над сущим" (Хайдеггер, 1993, 195).

Язык, открывающий "истину бытия", продолжает жить прежде всего в поэзии – уверен Хайдеггер. Однако здесь понятие "язык" становится у Хайдеггера размытым, и тот язык, который есть "дом и истина Бытия", противопоставляется "просто языку" или "традиционному языку с его грамматикой". Ср.: "Только этот Язык – не просто язык, который мы себе представляем, и то еще в хорошем случае, как единство фонетического (письменного) образа, мелодии, ритма и значения (смысла). Мы видим в звуковом и письменном образе тело слова, в мелодии и ритме – душу, в семантике – дух языка". Однако, продолжает Хайдеггер, такое "метафизическое телесно-духовное истолкование языка скрывает Язык в его бытийно-историческом существе" (Хайдеггер, 1993, 203).

Понятно, что хайдеггеровский Язык "с большой буквы" – это, в сущности, уже не язык, а поэтический символ "всего высокого и прекрасного", может быть, и лестный для "традиционного языка с его грамматикой", но и уводящий проблему "язык и познание" в область поэзии и мифологии.

В стремлении назвать Языком все лучшее, что есть в человеческом духе, Хайдеггер не одинок. Германско-швейцарский философ Ойген Розеншток-Хюсси (1888-1973), развивая образы "Евангелия от Иоанна", пишет: "Бог – это сила, дающая человеку способность говорить и объединяющая его со всеми людьми. Поэтому вера в Бога, и право говорить, и долг говорить – это одно и то же"*. Дарованное людям Божье Слово-Логос Розеншток-Хюсси противопоставляет этническим языкам, разделяющим людей на разноязыкие изолированные группы. Но именно христианский Логос создает общность, единство человечества; это и есть "язык языков" внутри каждого языка, говорит Розеншток-Хюсси. И предвидя возражения тех, кто не отождествляет язык и Евангелие, язык и поэзию, т.е. язык и сказанное на языке, он пишет: языковеды "остаются приверженными к своим грамматическим орудиям пытки", поэтому "от них ускользает нечто такое, что мне кажется самым главным. От них ускользает отношение между Богом и человеком, между силой языка и способностью к языку, т.е. между Отцом, Сыном и Святым Духом" (Розеншток-Хюсси О. "Идет дождь...", С. 55-56).

* Розеншток-Хюсси О. "Идет дождь", или язык стоит на голове. В электрической сети языка // Философские науки. 1994. № 1-3. С. 43. "Идет дождь" – это полемический выпад против неопозитивистов-аналитиков языка: цитата сразу из целой серии работ, в которых высказывание Идет дождь и подобные заурядные фразы обыденной речи послужили материалом для ряда важных логико-лингвистических наблюдений, в том числе открытия тех "скрытых" правил организации смысла, которые оказались бы нарушены в высказывании: Идет дождь, но я так не считаю (знаменитый парадокс Мура).

Такова "лингвистическая философия" поэтов. Ср. строки из "Нобелевской лекции" Иосифа Бродского: "Кто-кто, а поэт всегда знает, что то, что в просторечии именуется голосом Музы, есть на самом деле диктат языка; что не язык является его инструментом, а он – средством языка к продолжению своего существования. <...> Поэт, повторяю, есть средство существования языка".