Юридическая монография Серова

проекта в Сенате. Согласно именному указу от 9 декабря 1719 г. сенаторы обязывались «слушать» представленный им законопроект, начиная с 7 января 1720 г. — с тем, чтобы завершить обсуждение к концу октября 1720 г. Кроме того, для выработки раздела о дворянском землевладении Петр I предписал Сенату привлечь в качестве дополнительного нормативного источника местное лифляндское и эстляндское законодательство («права эсланские и лифълянские»)1.

Очень скоро, однако, выяснилось, что установленные в именном указе от 9 декабря 1719 г. сроки оказались на практике неисполнимыми. Открылось, что разработанный в Юстиц-коллегии законопроект был весьма далек от совершенства, и уже 21 января 1720 г. Сенат отправил его на доработку обратно в коллегию2. Поскольку Юстиц-коллегия не смогла осуществить требуемую доработку в сжатые сроки, Сенат принял решение кардинально изменить организацию законотворческого процесса. 8 августа 1720 г. был издан сенатский указ, согласно которому для «сочинения Уложенья рос[с]ийского с шведцким» при Сенате учреждалась особая кодификационная комиссия в составе сменного сенатора, девяти руководящих должностных лиц центральных и местных органов власти, а также двух секретарей3.

Новооснованная комиссия обязывалась собираться на заседания по три раза в неделю и еженедельно докладывать о ходе работы общему собранию Сената. Так возникала Уложенная комиссия 1720–1727 гг. Именно этой комиссии суждено было составить неоднократно упоминавшийся выше проект Уложения Российского государства 1723–1726 гг.

Уложенная комиссия 1720–1727 гг. и подготовленный ею проект Уложения не раз привлекали внимание историков и

1 Законодательные акты Петра I. С. 73–74.

2 Замуруев А. С. Проект Уложения Российского государства…

С. 182–183.

3 Законодательные акты Петра I. С. 85–86. Согласно данному указу членами комиссии были определены: вице-президент Юстиц-коллегии г. Бреверн, советник Юстиц-коллегии С. Вольф, асессор Санкт-Петер- бургского надворного суда С. Т. Клокачев, глава Вотчинной канце- лярии А. А. Кузьмин-Караваев, обер-комиссар Артиллерийской канцелярии Е. П. Зыбин, советник Ревизион-коллегии Ф. В. Наумов и ландрихтер Санкт-Петербургской губернской канцелярии Ф. С. Мануков. Имена сенатора и секретарей в указе не уточнялись.

правоведов XIX–XX вв. Будучи впервые углубленно изучена в диссертационном труде В. Н. Латкина 1887 г., деятельность комиссии 1720–1727 гг. освещалась затем в обзорных работах Г. Ф. Шершеневича, А. Н. Филиппова и О. А. Омельченко, в справочной статье Л. В. Волкова, в специальных статьях А. Г. Манькова, а также в монографии и статье К. Петерсона1.

Наиболее же значительным вкладом в изучение темы об Уложенной комиссии 1720–1727 гг. и ее проекте нельзя не признать кандидатскую диссертацию А. С. Замуруева «Проект Уложения Российского государства 1723–1726 годов — памятник отечественной политико-правовой мысли», защищенную в январе 1993 г. в Санкт-Петербургском филиале института российской истории РАН2. Наконец, новей-

1 Латкин В. Н. Законодательные комиссии в России… С. 20–45, 525– 539; Шершеневич Г. Ф. История кодификации гражданского права… С. 69– 70; Филиппов А. Н. Указ. соч. С. 316–318; Омельченко О. А. Кодификация права в России… С. 8–10; Маньков А. Г. Использование в России шведского законодательства при составлении проекта Уложения 1720–1725 гг. // Исторические связи Скандинавии и России IX–XX вв.: сб. статей. Л., 1970. С. 112–126; Он же. Проект Уложения Российского государства 1720– 1725 гг. // Проблемы истории России: сб. статей. Л., 1971. С. 157–166; Он же. Крепостное право и дворянство в проекте Уложения 1720–1725 гг. // Дворянство и крепостной строй России XVI–XVIII вв.: сб. статей. М., 1975. С. 159–180; Peterson C. Op. сit. P. 340–345; Idem. Användningen av dansk och svensk rätt i Peter den stores lagkommission, 1720–1725 [Использование датского и шведского права в Уложенной комиссии Петра Великого 1720–1725 гг.] // Danske og Norske Lov i 300 är. Køpenhavn, 1983. S. 369–404; Волков Л. В. Комиссии по составлению нового Уложения // Государственность России… М., 1999. Кн. 2. С. 270–271.

2 Замуруев А. С. Проект Уложения Российского государства 1723–1726 годов — памятник отечественной политико-правовой мысли: Автореф. дис. … канд. ист. наук. СПб., 1993. Публикацию полного текста названного диссертационного исследования А. С. Замуруева см.: Замуруев А. С. Проект Уложения Российского государства… // Замуруев А. С. Работы разных лет. С. 156–366. Из более ранних статей А. С. Замуруева, посвященных проекту Уложения 1723–1726 гг., см.: Замуруев А. С. Основы российской государственности в проекте Уложения 1723–1726 гг. // Российская государственность: история и современность: сб. научн. трудов. СПб., 1992. С. 8–10; Он же. Приемы и методы кодификации при подготовке проекта Уложения Российского государства в 20-е годы XVIII века (на примере глав о противоцерковных преступлениях) // Вспомогательные исторические дисциплины. СПб., 1994. Т. 25. С. 117–126. Нельзя не отметить, что, бесспорно, тщательно рассмотрев предшествующую литературу, А. С. Замуруев оставил тем не менее без внимания важную для темы его диссертационного исследования вышеотмеченную статью К. Петерсона «Использование датского и шведского права в Уложенной комиссии Петра Великого 1720–1725 гг.».

шую сводку данных о функционировании Уложенной комиссии 1720–1727 гг. привела в диссертационной монографии 2003 г. М. В. Бабич. В свою очередь, Д. А. Романов посвятил анализу проекта Уложения Российского государства особый § 1 главы 2 вышеотмеченной диссертации 2001 г. (в котором, правда, сосредоточил внимание главным образом на рассмотрении Предисловия к проекту Уложения)1.

Что касается организации Уложенной комиссии 1720– 1727 гг., то здесь следует, прежде всего, отметить нестабильность ее состава. Члены комиссии увольнялись с государственной службы, умирали, переводились на должности вне столицы. Скажем, из числа лиц, назначенных 8 августа 1720 г., А. А. Кузьмин-Караваев скончался осенью 1720 г., г. Бреверн — как уже упоминалось, 3 июля 1721 г., а М. Нирот в феврале 1725 г. вышел в отставку2.

Со своей стороны Правительствующий Сенат, стремясь не допустить замедления в подготовке нового Уложения, время от времени пополнял комиссию новыми членами. Как явствует из материалов сенатского делопроизводства, в 1721– 1723 гг. в Уложенную комиссию были дополнительно определены шесть лиц3. Святейший Синод в составе комиссии в 1722–1724 гг. представлял архимандрит Гавриил [Бужинский].

1 Бабич М. В. Государственные учреждения XVIII века. С. 130–133, 270–274; Романов Д. А. Реформа государственного аппарата России… Дис. … С. 70–78.

2 Балакирева Л. М. Судебная реформа Петра I. С. 174–175; Бабич М. В. Государственные учреждения XVIII века. С. 446.

3 В отмеченный период сенатскими указами были назначены: 21 апреля1721 г.асессорСанкт-ПетербургскогонадворногосудаИ. П. Тол- стой, 8 июня 1722 г. асессор Московского надворного суда М. В. Желябужский, 29 августа 1722 г. член присутствия Главного магистрата Д. А. Соловьев, 16 июня 1723 г. герольдмейстер И. Н. Плещеев и генерал-рекетмейстер В. К. Павлов, 15 июня 1723 г. глава Канцелярии переписных дел В. Н. Зотов (РГАДА, ф. 248, кн. 1887, л. 140 об.; кн. 1889, л. 253 об., 590; кн. 1915, л. 69; кн. 1916, л. 39). Участие в работе Уложенной комиссии генерал-рекетмейстера В. К. Павлова специально осветил М. С. Померанцев в отмеченной статье 1916 г. (Померанцев М. С. Указ. соч. С. 244–246). Общий список членов Уложенной комиссии 1720–1727 гг. см. в приложении 2 к диссертации А. С. Замуруева (Замуруев А. С. Проект Уложения Российского государства… С. 354–356). Следует заметить, что А. С. Замуруев не отметил среди членов комиссии сенатора П. А. Толстого, а также ошибочно наименовал ландрихтера Ф. С. Манукова «судьей (?) Петербургской губернской канцелярии» (там же. С. 355).

Кроме того, в 1722–1724 гг. в работе Уложенной комиссии принимал участие асессор Юстиц-коллегии Э. Кромпейн, составитель «Краткого изображения процесов…» 1712 г.

Необходимо подчеркнуть, что члены Уложенной комиссии 1720–1727 гг. отнюдь не освобождались от исполнения обязанностей по основному месту службы, так что их участие в заседаниях далеко не всегда было регулярным. Так, если генерал-рекетмейстер В. К. Павлов в сентябре—декабре 1723 г. присутствовал на заседаниях комиссии 25 раз, то за весь 1724 г. — лишь 11 раз1.

Канцелярия Уложенной комиссии изначально состояла из 10 копиистов и канцеляристов, откомандированных из Юстиц-коллегии, а также переводчика. В 1722 г. канцелярию комиссии возглавил опытный приказной делец оберсекретарь Юстиц-коллегии А. С. Сверчков, который сыграл, по мнению ряда авторов, весьма значительную роль в выработке проекта Уложения 1723–1726 гг.2 За осуществление переводов иноязычных нормативных источников отвечал секретарь И. П. Веселовский, выходец из Коллегии иностранных дел, назначенный в канцелярию Уложенной комиссии сенатским указом от 19 августа 1720 г.3

Петр I уделял подготовке проекта нового Уложения немало внимания. Например, 16 марта 1721 г. царь указал внести в проект нормы из законодательных актов 1710-х гг. об усилении ответственности за взяточничество и казнокрадство4. Во исполнение этого высочайшего повеления Сенат издал 21 апреля 1721 г. указ, в котором Уложенной комиссии предписывалось составить особую главу, посвященную взяточничеству и казнокрадству5. Некоторое время спустя,

1 Померанцев М. С. Указ. соч. С. 245.

2 Омельченко О. А. Кодификация права в России… С. 9; Замуруев А. С. Проект Уложения Российского государства… С. 192; Бабич М. В. Государственные учреждения XVIII века. С. 133, 271–272. М. В. Бабич даже назвала Авраама Сверчкова «возможно, основным составителем» проекта нового Уложения (там же. С. 271). О карьере А. С. Сверчкова см.: Серов Д. О. Администрация Петра I. С. 69.

3 Законодательные акты Петра I. С. 86. 4 РГАДА, ф. 9, отд. 1, кн. 58, л. 61.

5 РГАДА, ф. 248, кн. 1887, л. 140 об.–141. В соответствии с означенными именным и сенатским указами, комиссия разработала и внесла в кн. 3 проекта состоявшую из 14 статей главу «О искоренении похищения казны и протчего лихоимства» (nам же, ф. 342, кн. 33, ч. 3, л. 211–213, 216).

15 апреля 1721 г. самодержец распорядился обсудить в Сенате и закрепить в новом Уложении норму о запрете помещикам продавать феодально зависимых лиц порознь, а не целыми семьями1.

А утвердив 13 ноября 1724 г. закон «Указ о подозрениях на судей», император собственноручно пометил в подлиннике акта: «Внесть в Уложен[и]е»2. Кроме того, как уже говорилось, Петр I специально подготовил и в октябре 1724 г. передал в Уложенную комиссию имевшую нормативный характер «Экспликацию» [толкование] о государственных преступлениях, в которых отнес к их числу преступления против интересов службы. Положения «Экспликации» были затем внесены в ст. 25, 26 и 43 гл. 4-й кн. 1 проекта Уложения3.

Первоначально работа Уложенной комиссии 1720– 1727 гг. сводилась (как незадолго до того — кодификационная деятельность Юстиц-коллегии) преимущественно к параллельному обсуждению норм Уложения 1649 г. и вышеотмеченного шведского Уложения Кристофера 1442 г. Так, на протяжении 1721 г. комиссия обсудила девять глав Уложения 1649 г., 33 главы шведского Уложения и подготовила 214 статей4. Соответственно, при выработке проектов новых статей Уложенная комиссия широко привлекала как отечественное законодательство конца 1690-х — начала 1720-х гг., так и шведское и датское законодательство XVII в. Из числа шведских нормативных источников, помимо Уложения Кристофера 1442 г., комиссия использовала, прежде всего, королевский декрет о суде 1614 г. [Rättegångsordonantia 1614], Устав о наказаниях 1669 г. [Exekutionstadga 1669] и уже упоминавшийся Процессуальный устав 1695 г. [Rättegångsstadga 1695], из числа же датских — Уложение Христиана V 1683 г. [Christian’s V Danske Lov 1683]5.

Тем временем, по мере накопления законопроектного материала перед комиссией со всей остротой встал вопрос о композиционном построении проекта нового Уложения. На заседании 7 декабря 1722 г. Уложенная комиссия решила

1 Законодательные акты Петра I. С. 92.

2 Там же. С. 407.

3 РГАДА, ф. 342, кн. 33, ч. 1, л. 61–62, 68 об.–70 [Приложение V]; ср.: Законодательные акты Петра I. С. 131–132.

4 Омельченко О. А. Кодификация права в России… С. 9. 5 Peterson C. Användningen av dansk och svenck rätt… S. 388, 390.

предложить на рассмотрение Сената структуру законопроекта, состоявшую из трех книг: книга первая «О земском суде», книга вторая «О криминалных делах», книга третья «О делах гражданских». Данная структура нового Уложения была одобрена Правительствующим Сенатом 9 января 1723 г. Как можно видеть из охарактеризованной структуры, книгу 1 законопроекта кодификаторы предполагали посвятить регламентации судоустройства и судопроизводства.

Однако в июле 1723 г. комиссия пришла к выводу о необходимости изменить композицию проекта Уложения, разделив его на пять книг. Из этих пяти книг первая — «О судебном процесе» — должна была содержать процессуальные и судоустройственные нормы. Наконец, на заседании 5 августа 1723 г. Уложенная комиссия определила разделить законопроект на две части и шесть книг.

Согласно кодификационному предположению от 5 августа 1723 г., состоявшая из двух книг первая часть проекта Уложения всецело посвящалась судоустройству, а также гражданскому и уголовному судопроизводству: книга первая «О процесе, то есть тяжбе или деле судебном и о лицах, к суду надлежащих», книга вторая «О процесе в государственных, розыскных и пыточных делах»1. Как убедительно показал К. Петерсон, при разделении законопроекта на книги Уложенная комиссия 1720–1727 гг. использовала в качестве образца композицию состоявшего из шести книг датского Уложения 1683 г. При этом, по мнению К. Петерсона, в структуре российского законопроекта оказалось более последовательно, нежели в датском образце, проведено разграничение норм на процессуальные, гражданско-правовые и уголовно-правовые2.

Между тем, несмотря на все внимание, уделявшееся работе кодификационной комиссии и Петром I, и Сенатом, подготовка нового Уложения затянулась. По этой причине, как уже говорилось, в ноябре 1723 г. император указал, не дожидаясь завершения работы над Уложением, обнародовать

1 Замуруев А. С. Проект Уложения Российского государства… С. 202.

2 Peterson C. Användningen av dansk och svensk rätt… S. 388–389. Уместно заметить, что в датском Уложении 1683 г. процессуальные нормы оказались рассредоточены в нескольких главах книги 1 «О праве и персонах права» [«Om Retten og Rettens personers»] (Ibid. S. 401–402).

закон «О форме суда», а в феврале 1724 г. — оформить в качестве отдельного законодательного акта «Экспликацию» о государственных преступлениях. Но и к моменту кончины первого российского императора проект Уложения так и не поступил к нему на утверждение.

Последнее заседание Уложенной комиссии состоялось 20 октября 1724 г. Дальнейшая обработка законопроекта велась исключительно служащими канцелярии во главе с А. С. Сверчковым. Правда, вскоре после погребения Петра I Сенат попытался возобновить работу Уложенной комиссии.

10 февраля 1725 г. был издан сенатский указ, в котором констатировалось, что вследствие того, что в комиссии к тому моменту осталось лишь два члена (С. Вольф и В. Н. Зотов), в подготовке нового Уложения образовалась «остоновка». Для преодоления таковой ситуации Сенат назначил в Уложенную комиссию нового рекетмейстера С. А. Колычева, а также предписал Военной коллегии и Главному магистрату представить для включения в состав комиссии кандидатуры лиц, «кто к делу способные»1. На практике данный указ, однако, не воплотился.

Как бы то ни было, 10 сентября 1726 г. А. С. Сверчков — от имени de facto уже не функционировавшей Уложенной комиссии — представил завершенный, наконец, проект нового Уложения на обсуждение Сената. В окончательной редакции проект состоял из четырех книг, 120 глав и 2113 статей («артикулов»)2. Вполне в соответствии с композицией, утвержденной комиссией 5 августа 1723 г., в первых двух книгах итоговой редакции законопроекта содержались законодательные предположения, в которых регулировались

1 РГАДА, ф. 248, кн. 1939, л. 131–131 об. Уместно отметить, что Л. В. Волков ошибочно высказался в справочной статье 1999 г., что, согласно сенатскому указу от 10 февраля 1725 г., в состав Уложенной комиссии 1720–1727 гг. было предписано включить «выборных (?) представителей духовенства, дворянства и купечества» (Волков Л. В. Комиссии по составлению нового Уложения. С. 271).

2 Публикацию перечня книг и основных глав проекта Уложения 1723–1726 гг. (по утвержденной Уложенной комиссией итоговой черновой редакции) см. в приложении к отмеченной статье А. Г. Манькова 1971 г., а публикацию полного перечня книг и глав — в приложении 3 к диссертации А. С. Замуруева (Маньков А. Г. Проект Уложения Российского государства… С. 164–166; Замуруев А. С. Проект Уложения Российского государства… С. 360–366).

организация суда и различные процессуальные процедуры. Состоявшая из 25 глав книга первая законопроекта «О процесе, то есть о суде, месте и о лицах, к суду надлежащих»

посвящалась судоустройству и судопроизводству (преимущественно гражданскому)1.

Состоявшая из 12 глав и 129 статей книга вторая «О процесе в криминалных или розыскных, пыточных делах» касалась исключительно уголовного судопроизводства2. В названной книге предполагалось регламентировать все стадии уголовного процесса — от стадии возбуждения уголовного дела (чему посвящался ряд статей главы 1 «О испытании злодейств, и каким процесом во оных поступать надлежит») до стадии исполнения приговора (регулированию каковой всецело посвящалась состоявшая из девяти статей глава 12 «Что при эксекуции надлежит исполнять»)3. Поныне не рассматривавшаяся в историко-правовой литературе книга вторая проекта Уложения 1723–1726 гг. была составлена главным образом Э. Кромпейном на основе преимущественно шведских нормативных источников4. Как представляется, книга «О процесе в криминалных или розыскных, пыточных делах» явилась первым опытом подготовки общегражданского уголовно-процессуального кодекса России, на 130 лет опередившим знаменитый Устав уголовного судопроизводства 1864 г.

Остается добавить, что кодификаторы из Уложенной комиссии 1720–1727 гг., безусловно, выполнили поручение законодателя подготовить «Уложенье росийское с шведцким». Как установил А. С. Замуруев, шведские норматив-

1 См.: РГАДА, ф. 342, кн. 33, ч. 1 (итоговая черновая редакция). 2 РГАДА, ф. 342, кн. 33, ч. 2 (итоговая черновая редакция). 3 РГАДА, ф. 342, кн. 33, ч. 2, л. 91–112, 398–406 об. Достойно упо-

минания, что законодательные предположения, регулировавшие стадию исполнения судебных решений в гражданском судопроизводстве, образовали состоявшую из 47 статей особую главу «О эксекуции или исполнении приговоров в делах гражданских и о долгах» книги 1 проекта Уложения. В ст. 1 названной главы было помещено, в частности, примечательное общее толкование понятия исполнения приговора (той самой «эксекуции»): «Эксекуция есть главная вещь юстицыи. Ибо приговор, который в действо не будет произведен и истцу или ответчику мало ползы чинит. И приговор без эксекуции равен есть колоколу, которой языка не имеет» (там же, ч. 1, л. 395 об.).

4 Замуруев А. С. Проект Уложения Российского государства… С. 204.

ные правовые акты были использованы в качестве источника при подготовке 32% статей проекта Уложения 1723–1726 гг. Источниками 30% статей проекта послужили нормы российского законодательства первой четверти XVIII в., источниками 15% статей — нормы Уложения 1649 г.1

Однако, несмотря на исполнение воли законодателя, судьба проекта Уложения Российского государства 1723– 1726 гг. сложилась печально. Не будучи даже обсужден Сенатом (несмотря на особый именной указ от 1 июня 1726 г.2), подготовленный по последнему слову юридической техники законопроект не вступил в силу, оставшись исключительно памятником отечественной политико-правовой мысли первой половины 1720-х гг.3 Подобную судьбу проекта Уложения 1723–1726 гг. можно объяснить тем обстоятельством, что преемники Петра I отказались, как известно, от стратегической установки на построение в России «регулярного» государства и, соответственно, от линии на всемерное использование в отечественном государственном строительстве и законодательстве шведских образцов. По этой причине призванный явиться нормативной основой российского воплощения Polizeistaat проект Уложения Российского государства 1723–1726 гг. оказался устаревшим в самый момент кончины Петра I.

1 Замуруев А. С. Проект Уложения Российского государства… С. 313. В этой связи уместно привести резюмирующее наблюдение К. Петерсона, что на композиционное построение проекта Уложения 1723–1726 гг. «значительное влияние оказали датские образцы, а на содержание проекта — шведские» (Peterson C. Användningen av dansk och svensk rätt… S. 397).

2 Полное собрание законов. Т. 7. С. 635.

3 Для полноты картины имеет смысл добавить, что материалы проекта Уложения 1723–1726 гг. пыталась широко использовать Уложенная комиссия 1730–[1744] гг., канцелярию которой возглавлял все тот же обер-секретарь А. С. Сверчков, и деятельность которой — в итоге, безуспешная — к настоящему времени совершенно не исследована (подробнее об этом см.: Замуруев А. С. К вопросу о принципиальных основах официальной отечественной кодификации и формировании структуры проекта российского Уложения в 20–30-е годы XVIII века // Замуруев А. С. Работы разных лет. С. 108–110). К данным, приведенным А. С. Замуруевым, имеет смысл добавить, что глава 1 кн. 1-й итоговой черновой редакции проекта 1723–1726 гг. — «О послушании законодателю и законам» — подверглась очевидной переработке именно в 1730-е гг. (см.: РГАДА, ф. 342, кн. 33, ч. 1, л. 2–6).

§ 5. Выводы

Подводя итог вышесказанному, следует констатировать, что изменения, осуществленные в ходе проведения судебной реформы Петра I в области судопроизводства, коснулись только уголовного процесса. Здесь наиболее значительными переменами явились, во-первых, воссоздание ревизионнорешающего порядка пересмотра судебных решений, а вовторых, выделение в досудебном производстве стадии предварительного расследования.

Означенный ревизионно-решающий порядок применялся в нашей стране в конце XV – второй трети XVI в., а к началу XVIII в. получил широкое распространение в военно-уголовном судопроизводстве Европы, откуда (заодно

скригсрехтами) был заимствован в отечественный военноуголовный процесс еще в 1700-е гг. Воссоздавая ревизионнорешающие процедуры в годы судебной реформы, законодатель предусмотрел названные процедуры, с одной стороны, для рассмотрения дел лишь по особо тяжким преступлениям,

сдругой стороны, для применения в новоучрежденных судах общей юрисдикции (что существенно расходилось со шведскими образцами) и в ряде новоучрежденных специализированных судов — прежде всего, в магистратских и полицмейстерских. Повторное утверждение в отечественном уголовном процессе стадии ревизионно-решающего производства было связано с очевидным недоверием Петра I к профессиональной подготовленности судей низовых органов правосудия, представляя собой попытку снизить вероятность судебных ошибок хотя бы при вынесении приговоров к смертной казни и ссылке на каторгу. По этой причине ревизионнорешающими полномочиями оказались в 1717–1723 гг. наделены суды второго или третьего звена: гофгерихты, Главный магистрат, Главная полицмейстерская канцелярия, Военная коллегия.

Появление в отечественном уголовном судопроизводстве стадии предварительного расследования было, главным образом, обусловлено усилившимся в середине 1710-х гг. узкопрагматическим стремлением Петра I создать механизм эффективного противодействия должностной преступности. В связи с этим, вычленение данной стадии явилось фрагмен-