Социология для студентов леч осень 2013 1-8 / Семинар 6 / Материалы для докладов / Субкультуры Москвы

Движение «Наши». 2007 год

«Наши» в Москве и регионах

Как мы уже говорили, на момент исследования участники движения «Наши» в Москве были разделены на 14 штабов; из них 4 штаба больших — по 80–120 человек, и 10 маленьких — по 20–30 человек. Итого численность составляла 500–700 человек. Кроме штабов существовали инициативные группы, занятые решением конкретных задач.

Прежде всего, стоит отметить, что среди участников московского отделения «Наших» много иногородних. Часть из них — студенты, обучающиеся в московских вузах, часть — активисты, приехавшие из других городов, иногда по приглашению руководства движения. По разным оценкам эта категория составляет 40–50% от общего числа московских активистов (включая ближнее Подмосковье). Такая тенденция типична не только для «Наших», но и для других молодежных политизированных объединений; так, иногородние студенты, обучающиеся в московских вузах, составляют основную массу московского отделения Национал-большевицкой партии.

Оценки московского отделения «Наших» с точки зрения москвичей и иногородних заметно различаются. Например, приведем фрагмент из письма иногороднего участника движения:

«Впервые я познакомился с московскими “Нашими” в апреле 2006 года, на 2-м федеральном съезде. Я оказался не лучшего о них мнения. “Наши” в Москве хоть и имеют хорошее финансирование и множество штабов весьма и весьма слабы. Основное отличие… Думаю в стремлении к росту и работе. Для москвичей “Наши” — всего лишь “тусовка”. Наиболее вменяемые из московских наших — приезжие (или переведены из других регионов самим движением), их число последнее время сильно возросло. В регионах молодежь стремится вырваться на более высокий уровень, поэтому более активна» [Г.К.].

151

Д.В. Громов

Насколько мы можем судить, такая оценка для иногородних довольно типична.

Москвичи придерживаются другого мнения, указывая на то, что иногородние комиссары, приезжая в Москву, достигают здесь меньших успехов, чем у себя на родине:

«Отношение к москвичам: “Ребят, вы всё можете, только вы ничего не хотите и ничего не делаете”. Но когда они приезжают сюда и начинают работать (у нас очень много представителей штабов из других городов) они думают, что у них всё получится, что сейчас к ним пойдут люди табунами и стадами. В итоге ни один из этих людей не относится к большому штабу. При условии, что у себя в городе они управляли большим количеством — от 200 человек — актива. Просто их схема работы в регионах в Москве оказалась неэффективной» [А.Т.].

Причина в специфике Москвы — города больших возможностей и больших потоков информации:

«В Москве другой менталитет. Здесь труднее достучаться до людей. В регионах жизнь не заполнена таким большим количеством событий, которые происходят постоянно. Поэтому в регионе легче достучаться до людей, легче их кудато пригласить, легче с ними поговорить. А в Москве у каждого человека много своих дел, они все куда-то спешат, это сложнее. Поэтому человеку, приехавшему из какого-то другого региона, здесь труднее работать» [Т.Ч.].

В отличие от иногородних активистов, москвичи более избирательно относятся к возможностям, которые дает движение. Если «регионалы» с энтузиазмом получают образование в ВШУ, то москвичи относятся к этому образованию спокойно:

«Я отказалась от этого обучения (…) потому что мне этого не надо. Я учусь у себя в институте, мне не нужно второе обра-

152

Движение «Наши». 2007 год

зование по специальности, по которой я не буду работать. А для них ценно именно второе образование — не важно, какое оно. А я знаю, что мне этого не надо. И сразу же: “Ну, ты тут зажралась”. Вот грубо, в лицо. Нет, я просто ставлю для себя цели и их добиваюсь. И я знаю, чего я хочу. И люди из Москвы в большей своей части знают, чего они хотят. И они хотят добиваться этого, шагая просто по лестнице. Им совершенно не нужно придумывать какие-то обходные маневры “к левому уху через правое плечо”» [А.Т.].

Высказывалось мнение, что установка иногородних на карьеру ведет к жесткости в конкурентном соперничестве между ними; москвичам же, напротив, такая жесткость присуща в меньшей степени:

«У нас и люди не готовы перешагнуть друг через друга, у нас очень сильна поддержка. Там же — наоборот» [А.Т.].

В то же время на примере Москвы отмечается эффективность конкурентной стратегии взаимоотношений между штабами:

«В чем-то нам легче, чем в регионах — у нас очень сильная конкуренция. В регионе чаще всего один человек, который отвечает за работу в регионе. В Москве нас 14 [штабов]. Соответственно, очень многих подстегивает быть лучше когото. И вот это нас довольно здорово подталкивает. Мы ищем нестандартные решения, идем не вширь, а вглубь» [А.Т.].

Многие формы работы, успешно реализуемые в других городах, в Москве реализовывать не удается. Например, описанная нами выше федеральная акция «Связной президента», собравшая пятнадцать тысяч иногородних участников, в Москве практически провалилась — данный вид работы не вызвал у москвичей интереса. В итоге руководители московских штабов решили отказаться от участия в акции совсем.

153

Д.В. Громов

Защита «Бронзового солдата»

Широкую известность получили акции «Наших», связанные с событиями вокруг переноса памятника советским воинам в Таллине (т.н. «Бронзового солдата»). В конце апреля — начале мая 2007 года в столице Эстонии прошли массовые акции протеста против этого решения эстонских властей. С 26 апреля по 3 мая прошли акции протеста движения «Наши» в Москве, Иван-городе и Санкт-Петербурге. Наиболее значимой акцией был многолюдный пикет у эстонского посольства в Москве.

Около посольства в Малом Кисловском переулке был разбит палаточный лагерь пикетчиков. Помимо жилых палаток были установлены палатки штабные и хозяйственные; в специальных бочках разводился огонь для обогрева. С наступлением ночи переулок перегораживался в целях безопасности пикетчиков; желающие пройти подвергались строгому контролю со стороны дружинников и милиции.

Внешне ситуация в Малом Кисловском напоминала туристический слет, который почему-то проводится не на природе, а на маленькой московской улочке: юноши и девушки грелись у костров, общались, кушали суп из дымящихся мисок; звучала музыка, на палатке организаторов были вывешены листки с текущей информацией.

Влагере пикетчиков проходили занятия ВШУ и другие мероприятия. К участию в протесте были приглашены все желающие (за исключением разве что «оранжистов»), но пикет поддержали почти исключительно проправительственные движения; хотя большинство оппозиционеров не одобряло перенос «Бронзового солдата», но в блок с «Нашими» предпочли не вступать.

Водин из дней несколько активистов во главе с В. Якеменко проникли через окно в редакцию газеты «Аргументы и факты», где должна была проходить пресс-конференция эстонского посла М. Кальюранд. Охрана посла применила слезото-

154

Движение «Наши». 2007 год

чивый газ; часть участников акции получили ожоги лица и глаз; 16 комиссаров было задержано милицией.

Окончание пикета (3 мая) было связано с уходом Кальюранд во внеочередной отпуск — это было расценено «Нашими» как победа, и лагерь был свернут.

При рассмотрении событий возле эстонского посольства ключевым является вопрос о том, насколько действия «Наших» были санкционированы властями. Согласно версии, высказанной представителями «Наших», санкции на проведение пикета не выдавалось, он являлся исключительно актом воли пикетчиков; лояльность к пикетчикам со стороны властей объяснялась общим ростом патриотизма в обществе. Однако такая точка зрения представляется маловероятной в отличие от версии, по которой акции в защиту «Бронзового солдата» проведены при одобрении властей и являются репликой во внешнеполитическом споре. Размах акций, в том числе несанкционированных, наводит на мысли об их «тайной дозволенности». Для сравнения, на Марше несогласных, проведенном в Москве незадолго до этого, милицией жестко подавлялись даже малейшие попытки выйти за рамки официально разрешенного сценария.

В связи с событиями у эстонского посольства в обществе обсуждался вопрос об этичности и корректности использования властью для достижения своих целей общественных движений, особенно молодежных.

Фактор оранжевой революции – 3. Борьба с оппозицией

1 марта 2005 года, сразу после учредительного съезда движения «Наши», Василий Якеменко выступил с официальным сообщением, в котором назывались враги движения. Эти враги обозначались общим словом «фашисты», а словосочетание «антифашистское движение» было вынесено в официальное название «Наших». В заявлении указывался главный враг —

155

Д.В. Громов

Национал-большевицкая партия (НБП) под руководством Э.В. Лимонова, которая с начала 2000-х годов заняла твердую антипрезидентскую позицию. В заявлении Якеменко говорилось:

«Под гитлеровскими флагами национал-социализма, которыми размахивают национал-большевики, собрались Хакамада и ее “Комитет–2008”, молодежное “Яблоко”, Березовский, Макашов и прочие безнравственные личности»30 .

Объявив своим врагом «фашизм», «Наши» впоследствии почти не уделяли внимания организациям, близким к фашизму по идеологии — ультраправым и антисемитским; по крайней мере, крупных акций против них нам неизвестно31 . Зато неизменное внимание уделялось НБП, а впоследствии — организации «Другая Россия», в состав которой помимо НБП вошли «Объединенный гражданский фронт» под руководством Г.К. Каспарова и «Народно-демократический союз» М.М. Касьянова.

Очевидно, что внимание к НБП и их соратникам обусловлено «фактором оранжевой революции» — именно их считали главными кандидатами на финансовые вливания с Запада в случае развертывания антипрезидентских волнений.

При этом надо отметить, что к большинству оппозиционных движений (КПРФ, ЛДПР и др.) у «Наших» отношение мирное; мотивируется это тем, что большинство оппозиционеров «работает в рамках закона, они не выводят обманом людей на улицы» [П.А.]. Нам известны случаи работы в движении людей, не скрывающих своей симпатии к оппозиционным партиям32 .

«Сохранение суверенитета и целостности России» — одна из задач движения «Наши», заявленных в Манифесте; в понимании 2007 года это борьба с указанными выше оппозици- онерами-оранжистами. Исходя из этого положения Манифеста «Наши» являются организацией, ставящей перед собой политические цели. Большое количество неполитической деятельности, в принципе, позволяет найти в рамках движения

156

Движение «Наши». 2007 год

свою нишу неполитизированным юношам и девушкам. При этом на наш вопрос, «можно ли быть “нашим” и не быть вовлеченным в политику» активист идеологического направления Сергей В. высказал такое мнение:

«Есть в движении люди, которые вступили не по идейным соображениям, а потому, например, что здесь много общения. Таких людей мало, но они есть. Такие люди постоянно отсеиваются, и скоро их не будет» [С.В.].

На противоборство с политическими организациями Лимонова, Каспарова и Касьянова был направлен целый ряд акций — как федеральных (например, описанная нами выше акция «Связной президента»), так и частных. Пиком борьбы стала деятельность «Наших» в дни думских выборов в декабре 2007 года.

Фактор оранжевой революции — 4. Действия в дни парламентских выборов

Для борьбы с «оранжистами» изначально разрабатывалась идея проведения в дни выборов в центре Москвы т.н. «Зимнего Селигера», что предполагало установку на Васильевском спуске палаточного лагеря. В течение двух недель зимний лагерь должен был функционировать подобно традиционному летнему лагерю на Селигере. Однако впоследствии от этого масштабного плана отказались.

Основной концепцией противодействия стал «упреждающий захват» ключевых площадей и улиц столицы на случай, если «оранжисты» попытаются устроить на них беспорядки. Для этого на 25 точках, пригодных для возможных «оранжевых» выступлений, было решено выставить дозоры по 15–20 человек (двое из пресс-службы, двое из направления «Массовые акции», пятеро из ДМД и т.д.). Участники дозоров должны были следить, не будет ли оппозиция проводить несанкционированные выступления, а заодно проводить разъясни-

157

Д.В. Громов

тельную работу. В случае этих самых выступлений нужно было подать сигнал, по которому через 20 минут должно было подъехать 100 человек, а в случае ухудшения ситуации — подъезжали бы остальные, до двух тысяч активистов. Предполагалось, что дозоры будут стоять с 8-00 утра до 20-00 вечера (в реальности, по нашим наблюдениям, было поменьше).

Выборы в Государственную Думу состоялись 2 декабря 2007 года. За день до этого в Москву из регионов прибыла одна тысяча участников ДМД «Наших» и еще одна тысяча активистов, выбранных на конкурсной основе («лучших»). Они были размещены в оборудованном для проживания ангаре близ Рижского вокзала. В течение недели они в две смены ожидали вызова на места выступления «оранжистов». Для тех, кто был не в смене, предусматривалась возможность посещать спортзал.

Воздействие на «оранжистов» предполагалось исключительно в рамках закона — основной предполагаемой тактикой было создание рядом с местом их акции параллельного мероприятия, большего по количеству присутствующих и выдвигающего пропрезидентские лозунги.

Важным нюансом для понимания ситуации является то, что никакого «оранжистского» оппозиционного фронта, способного на массовые действия, в Москве на тот момент просто не существовало. Коалиция «Другая Россия», заявившая о себе весной 2007 года рядом громких акций, летом того же года раскололась. Ожидаемые западные деньги оппозиционерам не поступили. Прошедший 24 ноября Марш несогласных собрал совсем мало участников. Провоцировать «оранжевую революцию» никто не собирался, да и просто не смог бы. Но процесс «сохранения суверенитета России», начатый еще акцией «Связной президента», остановить было уже невозможно.

Над московскими площадями в течение этой недели витало ощущение огромной ролевой игры. Только в отличие от других ролевых игр, проводимых обычно на природе или в тишине аудиторий, эта проходила в самом центре огромного

158

Движение «Наши». 2007 год

Илл. 15. Митинг 6 декабря 2007 года. Участники митинга позируют с флагом движения «Наши»

столичного мегаполиса и была встроена в реальные исторические события — выборы Государственной Думы России. Дозоры «Наших» на промерзших московских площадях были готовы дать отпор злокозненным «оранжистам». «Оранжисты» всё не появлялись. Собственно, за все дни бдения в Москве состоялась только одна более или менее заметная акция оппозиции, вернее, попытка оной — оппозиционеры хотели возложить цветы к зданию Центральной избирательной комиссии «в память об умершей демократии», однако не были допущены ОМОНом. Пришедшие сюда же активисты проправительственной организации «Россия молодая» спровоцировали небольшую потасовку, быстро прекращенную ОМОНОм. Вскоре представители обеих сторон мирно разошлись. На этой

159

Д.В. Громов

акции присутствовало всего несколько активистов «Наших»; однако через три дня В. Якеменко на итоговом митинге сообщил, что «разогнали» акцию именно «Наши» («Вы бы видели, как они улепетывали!»).

6 декабря состоялся огромный митинг «Наших» на Васильевском спуске, под стенами Кремля. Собралось около 40 000 человек.

Здесь присутствовал тот же контингент, что и на «Связном президента» 25 марта. Я пытался оценить, насколько они изменились. Возможно, мое впечатление субъективно, но казалось, что присутствующие стали серьезнее, взрослее. Появилось много пар — юноши и девушки стояли по двое, обни- мались-целовались. Значительно повысилось ораторское мастерство выступающих. Митинг был посвящен теме «Время талантливых людей пришло», презентовали свою деятельность различные направления «Наших». Вышли на сцену первые дембеля из «Нашей армии»; танцевали национальные танцы «наши» юноши с Кавказа; прошел показ мод Антонины Шаповаловой. Однако в течение этого мирного и позитивного мероприятия несколько раз звучали короткие и гневные речи о предателях, «прогибающих свой зад перед Западом».

Анализируя последовательную вражду «Наших» с оппозицией (вернее, с небольшой ее частью, идентифицируемой как «оранжисты»), можно выделить две мотивации — «внешнюю» и «внутреннюю».

«Внешняя» мотивация обусловлена социальным заказом на противодействие возможным «оранжевыми революциями», страховкой на случай возникновения молодежных политических волнений.

«Внутренняя» мотивация подразумевает, что такое противодействие служит мощным сплачивающим фактором. Мы думаем, что создание «образа врага» в лице оппозиции является частью организационного замысла создателей «Наших». Деятельность движения в условиях политической борьбы приобретает особенно патетический, героический

160