6.1. Политическое управление и самоуправление в гражданском обществе

Общество эпохи постмодерна по-прежнему занято поиском эффективной управленческой парадигмы. Гражданские социально-правовые отношения создают приоритеты для индивидов и их многочисленных объединений не только в деле решения проблем организации условий собственного бытия в рамках локальных сообществ, но и повышают роль рядового человека в решении проблем общесоциального характера. Отношения самоуправления в условиях социальности гражданского общества приобретают значение важного инструмента саморегуляции социальных процессов. Современная наука широко обсуждает природу и основания процесса саморегуляции. Признание спонтанного характера самоупорядочения социальных процессов предполагает наличие естественных условий бытия социума как одного из важных оснований общественного развития. При рассмотрении проблемы выделяются два основных подхода, восходящих к классической и постнеклассической концепциям науки. Согласно первому, человек выводится за рамки природы как глобального явления, но, будучи представленным как самостоятельно взаимодействующая с природой сторона, он в то же время провозглашается объектом, раскрывающим механизм перехода материи с биологического уровня бытия на социальный, которому одновременно присущи качества и биологического, и социального порядка. Дуализм биосоциальной природы человека позволяет ему одновременно проявлять себя и в качестве элемента природы, подчиняющегося особым законам функционирования, и в качестве первоэлемента социума, собственной практикой создающего условия и ресурсы социального бытия. Постнеклассический ответ на поставленный вопрос включает признание указанного фактора, что позволяет учитывать роль объективных факторов неантропогенного характера в социальном развитии человека как такового и его многочисленных сообществ. Человек – часть природы, но его собственная социальная природа, помимо воздействия объективных факторов чисто природного свойства, испытывает воздействие со стороны разнообразных социальных отношений, в которые в процессе деятельности вступает индивид. Даже признавая человека вершиной эволюции, его не следует рассматривать вне природы, противопоставляя ей. Природа и человек соотносятся между собой как система и элемент ее внутренней структуры, как общее и единичное. Категория «человек» рассматривается как категория общего порядка, характеризующая связь человечества и природы планеты, что позволяет признать наличие у человека особой биологической природы, раскрываемой в способности к самоорганизации и саморазвитию.

Будучи элементом биосистемы планеты, человечество обладает способностью целеполагания, определения меры собственного обособления от живого мира и прогнозирования направлений и характера собственных действий, что позволяет ему самостоятельно развивать собственную социальную природу. Социальная природа человека позволяет ему вмешиваться в природные процессы, что нарушает гармонию мира. Но в обществе действует социальный закон гармонического разнообразия, сформулированный древнегреческим мыслителем Платоном который был убежден, что разнообразие потребностей людей соответствует разнообразию способностей к труду и разнообразию видов труда.¹

На социальную жизнь человека влияет потребность быть сытым, иметь достаточный комфорт в жилище и на работе, чувствовать себя защищенным. Природно-ландшафтная среда обитания и социальная среда удовлетворяют эти потребности, включая человека в действие системы социальных связей. Для повышения условий жизни и труда человек преобразует природу, создавая среду обитания. Но, преобразуя природу внешней среды, он преобразует и свою внутреннюю природу, развивая собственную индивидуальность, совершенствуя персональные сущностные силы, создавая тем самым условия для самоорорганизации социума. Человек стремится достичь гармонии внутреннего и внешнего мира. В этом стремлении он неизбежно приходит к пониманию роли социального и духовного как на индивидуальном уровне бытия, так в самоорганизации объективных социальных общностей. Мера эмансипации человека в обществе традиционно рассматривается как показатель уровня социального развития. Ограничение в развитии удовлетворением исключительно биогенных потребностей неизбежно ведет к утрате духовности и деградации личности. Удовлетворение социальных и духовных потребностей требует достаточных финансовых и иных материальных ресурсов, требует свободного времени.

Трансформации общества России, в результате снижения уровня и качества жизни большинства населения, привели к резкому падению норм социальной организации граждан и снижению духовности населения. В стремлении выжить большинство россиян вынуждены прибегать к вторичной и даже третичной занятости, что лишает людей свободного времени, сводя духовные запросы на уровень «лишь бы не было войны». Причиной тому можно назвать и объективные трудности процесса преобразований, и субъективные просчеты власти, пытающейся без предварительного анализа и прогноза возможных результатов и социальных последствий применить в посттоталитарном обществе опыт устойчивых демократий планеты. Охрана духовного мира и культуры общества, равно как удовлетворение потребностей индивидуального развития, – процесс сложный и многофакторный, требующий колоссальных материальных и организационных затрат. Общество, осуществившее приватизацию средств производства вместо необходимого разгосударствления, оказалось не в состоянии обеспечить ресурсами сферу духовности и культуры. Человек вынужден ограничиваться в культурном потреблении образцами массовой экранной культуры. В структуре потребностей гражданина посттоталитарной России преобладают потребности биогенного характера, что препятствует развитию индивидуальности, сокращая возможности самоорганизации общества. Снижение потребности саморазвития – это не только результат либерально-монетаристских реформ. Мы солидарны с точкой зрения новосибирского исследователя А.В. Новокрещенова, сделавшего вывод о негативном влиянии на социум концепции «разумных потребностей»¹: «Разумное» самоограничение в потреблении влияло на трудовую мотивацию работников, действовавших и продолжающих действовать по принципу «А оно мне надо?» или «Всех денег не заработаешь!» Саморазвитие личности и общества требует достаточной самомотивации, что создает важное, на наш взгляд, основание самоуправления. Несмотря на то что научное сообщество признает концепцию социальной самоорганизации одним из перспективных направлений, в завершенном виде указанная концепция пока не сложилась. Процесс становления этой теории активно идет. В качестве составляющих новая концепция управления включает элементы текстологии А.А. Богданова, современной эргодинамической теории В. Арнольда и Я. Синая, теории динамического хаоса Э. Лоренца, фрактальной геометрии, Б. Мангельброда, системы автопоэзиса У. Матурамы и Ф. Варелы, теории диссипативных структур и термодинамику неравновесных процессов И.Р. Пригожина, теории катастроф Р. Тома, синергетики Г. Хакена, глобально эволюционной теории самоорганизации Вселенной Э.Янга и других теорий.

«Мир нестабилен, – пишет И.Р. Пригожин, – но признание нестабильности – не капитуляция, напротив – приглашение к новым экспериментальным и теоретическим исследованиям, принимающим в расчет специфический характер этого мира. Вырисовываются контуры новой рациональности, к которой ведет идея нестабильности. Реальность вообще неконтролируема в смысле, который был провозглашен прежней наукой»¹.

Исследование самоорганизации социальных процессов и сообществ с позиций приоритета нестабильности впервые было предпринято в работах И.Р. Пригожина и Г. Хакена. Активно в этом направлении работают российские теоретики В.И. Аршинов, В.В. Василькова, В.С. Егоров, В.С. Капустин, Е.Н. Князева, В.Л. Романов и др. Но и отечественные, и зарубежные исследователи заняты преимущественно поиском подходов к обоснованию концепции общей теории самоорганизации. Фундаментальные проблемы упорядочения социальных систем, такие как проблема открытости социальной системы, ее неустойчивости, неравновесности и нелинейности, рассматриваются в рамках синергетики, образующей междисциплинарные связи в структуре изучения проблемы самоорганизации. Хаос в жизнедеятельности общества трансформируемой России и локальных территориальных сообществ может стать условием самоорганизации. Постнеклассичекая концепция социального развития, придавая содержательный смысл явлениям хаоса и порядка, не противопоставляет их друг другу. Социальное развитие заключает в себе равновесный, статический и динамический хаос.

Порядок рассматривается как структурное или динамическое явление. С позиций системного подхода территориальные локальные сообщества – общественные объединения, в которых индивид реализует себя как участник социальных отношений, являются открытыми, неравновесными, нелинейными самоорганизующимися системами.

Открытость системы характеризуется наличием взаимодействия с внешней средой, обменом с ней энергией и информацией. В самоорганизующихся системах взаимодействие указанного типа присуще всем элементам внутренней структуры. Специальные локализованные органы, выполняющие функции управления здесь невозможны: в непосредственной или опосредованной форме здесь все взаимодействуют со всеми. Содержание процессов, происходящих в открытых системах, раскрывается в участии граждан в деятельности самоуправления. Индивид и местное сообщество выступают взаимополагающими и взаимодополняющими элементами отношений социального упорядочения, каждый из которых занят определенной деятельностью, создающей условия для энергетического и информационного обмена. Любое территориальное сообщество – жители города, население сельского или городского района, микрорайона, сельского поселения или городского квартала – нуждается в разветвленной инфраструктуре (сети жилищно-коммунального обеспечения, транспорт, связь, снабжение продуктами питания и товарами ширпотреба, услуги учреждений образования, здравоохранения, культуры и т. д.), характеризующей достигнутый уровень социального развития в каждом отдельном элементе. Очевидно, что названные социальные системы нуждаются в организующем и направляющем начале, курирующем их деятельность и оперативно реагирующем на поступающую от них информацию. Реакция объективируется в решениях управляющих органов, которые воздействуют на социальное пространство.

Открытость социальной системы – необходимое, но не единственное основание для самоуправления, ибо всякая самоорганизующаяся система открыта, но не всякая открытая система – носитель более прогрессивной, по сравнению с прежней, социальности. Мера прогрессивности открытых систем может быть объяснена на примере противоречия двух основных тенденций процесса становления самоуправления в посттоталитарной России: тенденции нарастания неоднородности в сплошной среде, что повышает уровень взаимодействия местного сообщества и органов местного самоуправления, и тенденции рассеивания неоднородности самого различного содержания, что ведет к стандартизации форм самоуправления и снижению его возможностей как инструмента социального упорядочения. Несмотря на явное доминирование в практике России последней тенденции, мы имеем основания говорить о нарастающем сопротивлении самоуправления стандартным рамкам и диктату федеральной и региональной власти. Противоречие порядка и хаоса выступает важным внутренним побудительным стимулом самоорганизации социальной системы, которая в стремлении к саморационализации деятельности самостоятельно выстраивает оптимальные структуры¹. Разнообразие форм местного самоуправления позволяет говорить о том, что с точки зрения синергетики советское общество не было закрытой системой, ибо мы имели активное взаимодействие местных сообществ и внешней среды. Открытые системы имеют тенденцию к саморационализации, т. к. взаимодействие с внешней средой неизбежно повышает неустойчивость, что влечет изменения под воздействием даже самых незначительных внешних влияний. Нелинейность, понимаемая как неэквивалентность прошлого и будущего, является другим важным постулатом синергетики. Практика самоуправления содержательно нелинейна, ибо осуществляется как результат воздействия множества переменных. Нелинейность традиционно раскрывается как выражение альтернативности или поливариантности направлений эволюции объекта и показатель необратимости эволюции. С.П. Курдюмов, раскрывая особенности нелинейности, рассматривает таковую в качестве причины усиления флуктуаций. При благоприятных условиях нелинейность усиливает социальное влияние самых незначительных элементов внутренней структуры на систему в целом¹.

В рамках территориальной общности примером повышения значимости социального признака, не получившего пока распространенности, может быть рассмотрен рост числа участников безвозмездной деятельности по обустройству условий собственного бытия или рост числа политически активных граждан. Стимулятором такого роста мы видим падение авторитета власти на фоне угасания веры населения в ее способность успешно и в интересах большинства решать проблемы социально-экономического развития. Отход от традиционных норм господства подчинения активизирует деятельность самоуправления. Открытые нелинейные системы обладают и иным важным социальным качеством – порогом чувствительности. В случае превышения определенного показателя уровень социальных связей в системе многократно возрастает, повышается активность индивидов и их сообществ, ведется интенсивный поиск оптимальных форм и механизмов организации собственного бытия. Понижение социального самочувствия с неизбежностью ведет к стагнации, социальной апатии и деградации социума. Практика становления институтов гражданского общества в посттоталитарной России свидетельствует, что отношения социального упорядочения не достигли требуемого порога чувствительности и находятся в состоянии стагнации, несмотря на заметный рост социальной и политической активности граждан. Нелинейность находит выражение в возможности развития и изменения необходимых свойств и признаков на основе внутренних побудительных импульсов и ресурсов общности при использовании механизма саморазвития. Но в конкретной нелинейной среде, например в системе самоуправления, выбор путей эволюции или саморазвития строго детерминирован комплексом сложившихся объективных и субъективных факторов. После краха тоталитаризма в СССР в начале 90-х гг. социальное развитие могло пойти совершенно иным путем, но, ввиду недостаточной развитости индивидуальной политической культуры граждан и слабости человеческого фактора в целом, стране был навязан курс псевдореформ, объективно противоречащих потребностям развития общества и ценностям эпохи постмодерна. Нелинейность развития может активизировать не учитываемые ранее, ввиду незначительности, факторы, способные повлиять на общее направление развития общества. Нелинейность социальных процессов делает нефункциональными традиционные для классической схемы управления прогнозы на основе экстраполяции от достигнутого, ибо развитие осуществляется в процессе выбора случайного варианта из множества возможных, а подобная случайность может не представиться вновь ².