Текст 23 интервью с викторией федоровой

Виктория Федорова приехала в Москву. Навещала своих старых друзей, гуляла по совершенно не знакомому для нее теперь городу, навещала могилу матери. Дочь кинодивы 30-40-х гг. и американского офицера (за свою любовь он заплатил высылкой из дружественного СССР, она — тюрьмой и ссылкой), и сама кинодива 70-х вернулась на Родину после четверти века жизни в Америке.

— Вы вернулись из небытия — многие годы в России о вас не известно ровно ничего. Что вы чувствуете теперь?

— Происходит что-то странное. Звоню человеку, с кем не разговаривала 25 лет, и слышу: «Вика, здорово, как дела?» Вроде как не уезжала я никуда. Создается впечатление, что мы утратили ощущение времени. Другие говорят: «В один прекрасный день тебя попросту не стало. Ты исчезла, будто и не было тебя никогда». На самом деле это самое исчезновение было вполне закономерным, если учесть, в какое жесткое время я уезжала из России. В ту пору мой поступок квалифицировался как предательство, хотя я вовсе не собиралась эмигрировать. Поехала на три месяца на первую встречу со своим отцом, которого искала 15 лет. Ни малейшего желания жить там у меня не было: здесь оставались мама, любимая работа, были назначены съемки у Светланы Дружининой... Однако вышло, что я встретила человека, мы полюбили друг друга, я вышла за него замуж. Он был американец, для него приехать в тогдашний СССР было совершенно нереально. Вот я и решилась. У меня долго еще оставалось советское подданство, и лишь после убийства мамы я сказала, что не хочу быть гражданкой этой кровавой страны, и отослала свой паспорт в посольство. Теперь у меня американское гражданство. Но человек я русский.

— Что вы делали все эти годы?

— Была домохозяйкой. Воспитывала сына. Работала моделью. Снималась для ТВ и в документальном кино. Написала две книги: автобиографическую и роман из древнерусской истории, который мы сделали вместе с Робином Муром (американский писатель)... и теперь никак не можем продать в издательство, потому что сейчас исторические романы — это немодно.

— Вы многие годы предпринимаете попытку сделать художественный фильм о судьбе вашей мамы. Что может побудить человека заново пережить самые трагические моменты своей жизни?

— А никто не говорит, что это дается легко. До сих пор некоторые эпизоды не могу пересказывать без слез. Но мама заслужила хотя бы то, чтобы ее история была рассказана правдиво. А то сил нет читать все эти дешевые журналистские расследования, книги, где обстоятельства маминой жизни и смерти выворачиваются наизнанку, обрастают несусветными домыслами, историями о мифических бриллиантах... Мотив, который движет авторами, понятен: делать деньги. Ну и Бог с ними. Не стану же я бегать за каждым и причитать: «Что же ты, окаянный, понаписал!» В Америке этого добра еще больше, и им поливают друг друга прилюдно и ежедневно. Такой своеобразный способ существования. Для меня же главное — сделать эту историю, какой она была на самом деле. А это была история прекрасной любви с трагическим оборотом.

— Однако в Москву вы приехали с совсем другим кинопроектом...

— Вы про мой фильм говорите? Ну это совсем другая история. Современная, детективная, в хичкоковском духе. Про то, как муж пытается свести с ума жену, чтобы она исчезла из его жизни. Дело происходит у нас в Америке, главная героиня — русская, вышедшая замуж за американца. Когда я приезжала в Москву в начале 90-х, мне предложили сразу несколько ролей, и я отказалась: не хотелось появляться перед зрителем, который так давно меня не видел, в откровенно слабых картинах. Вот и решила сделать кино сама. Поскольку я не сценарист, да и мой русский за эти годы стал немного корявым, обратилась за помощью к Эдику Володарскому и Андрею Разумовскому, чтобы они довели до ума мою писанину.

— Говорят, вы никогда не пересматриваете свои старые фильмы, и у вас даже нет кассет с ними. Почему?

— Не хочу оглядываться в ту сторону, куда меня еще очень манит. Быть актером — заболевание наподобие алкоголизма: это не проходит. Когда понимаешь, что шансов реализовать себя в этом направлении очень мало, какой смысл себя мучить. В этом плане я вся в папу. Он был адмиралом американских ВМС, а когда ушел в отставку, первым делом сжег свою форму. Он сказал: «А что ей в шкафу пылиться? Я знаю, что адмирал, что сделал много для страны, и мне не нужен пиджак с погонами, чтобы напоминать о том, кто я есть и кем я был». Так и я. Короче говоря, я не смотрю свои старые фильмы. Хотя... Раньше смотрела себя на экране и думала, что все сыграно ужасно неправильно. А теперь я себе нравлюсь.

Комментарии:

1) на Родину — this should not be translated as "motherland" or "homeland," which sound artificial and affected in English. "Came home" or "back to Russia" are appropriate renderings.

2) вы вернулись из небытия — "non-existence" or "nonbeing" do not work here. "You've come buck from nowhere" is idiomatic; "You've come back from being a nonperson" has a political tinge, as "nonperson" implies that someone is defined as such by the regime.

3) вроде как не уезжала я никуда — since the sentence is colloquial in Russian, the translation can reproduce this tone: "Just like I never left" or "It's just like I never left."

4) было вполне закономерным — закономерный is always tricky for translation, but here "logical" or "legitimate" will do. It can also be rendered as "understandable" or "explicable."

5) совершенно нереально — the idea is that this was impossible, rather than "unreal," which does not work well here. "Unthinkable" or "out of the question" would be the most colloquial renderings of this expression.

6) этой кровавой страны — the interpreter should be very careful not to translate this as "this bloody country," which does not make sense and, if the word "bloody" is used in the British sense, implies a sarcastic or ironic kind of disapproval, and a figurative meaning of the word, which is not what is intended in this statement — (e.g. "the house was in a state of total disorder; it was a bloody mess"). Also, since Viktoria Fyodorova has lived for years in America, she is obviously not speaking British English.

7) но человек я русский — "but I'm a Russian person" is meaningless in English, and the idea here is one of apposition — "I have American citizenship on the one hand, but on the other I'm still Russian." "I'm Russian at heart" provides a contrast to the "American citizenship."

8) побудить человека — this is a good example of how small, "four-letter" English verbs can effectively render the meaning of the Russian: "make" or "bring someone to" are just as good renditions as "prompt," which may not immediately come to mind as a translation for побудить.

9) а то сил нет читать... — сил here should not be translated as "force" or "strength," since that is not really what is meant. The idea is that the speaker "is fed up with" or, colloquially, "I've had it with" all these journalists.

10) выворачиваются на изнанку — "arc turned upside down" or "inside out" are idiomatic renderings of this expression. Or, simply "are all wrong" conveys the idea.

11) мотив, который движет авторами — "the motives for these authors'/writers' actions" will do, but "What's behind these authors' actions" emphasizes the idea of a hidden motive.

12) мой русский за эти годы стал немного корявым — Fyodorova doesn't want to overemphasize this — she says немного, so "a bit" or "slightly" slinky would be appropriate. "Isn't what it used to be" is also mild and vague enough for this context.

13) говорят... — "It is said that" should be avoided, as it sounds stilted, particularly in a colloquial context. "I've heard that" or "It seems that" would be good choices.

14) в этом плане я вся в папу — the idiomatic expressions in English are "I'm my father's daughter" or "a chip off the old block." If neither comes to mind, "I'm just like my father" is fine. "В этом плане" doesn't need anything more than "here."

15) так и я — "me, too," or "that's me, too," are fine and much shorter than "I'm just like that, too."