29 ("М. Б. Л. Кол чип. Топография, стратиграфия и хронология Нерспского раскопа. Мил, № 55. М., 1956. Стр. 47—58.

— 242 —

часто при слиянии двух рек, и это во многом определяло пла­нировку города. Наиболее возвышенную и выгодную в стратегиче­ском отношении часть его занимал кремль — «детинец», или «го­род», как его тогда называли. Само слово «город» обозначало в то время собственно крепость и в еще более узком смысле — кре­постную стену. Детинец не охватывал всей территории города. Он ограждал лишь его административный центр, где была резиден­ция правителя (князя, наместника, архиепископа) с его прибли­женными и находились некоторые городские учреждения. Крепост­ная стена защищала не только от нападений внешних врагов, \\о и на случай восстания городских низов — «черных людей», кото­рые в то время случались нередко. Стены кремлей обычно омыва­ли реки, а там, где река не подходила достаточно близко, стены опоясывались специально вырытым рвом, для сооружения которо­го не только привлекали всех горожан, но нередко сгоняли и окрестное сельское население. В 1373 г. «князь великий Михаила около града Твери нал копал, и рои копал от Волгы до Тмакы Тверскыми волостмн и Новоторжскыми губами» (Тверская ле­топись) 30. Через окружающие детинец водные преграды строили подъемные мосты, соединявшие его с остальной частью города. Их убирали при необходимости.

За этими укреплениями в кремле располагались городской собор, патрональная церковь, которая была обычно не только го­родской святыней, но иногда (как, например, Софийский собор н Новгороде Великом) и хранилищем городской казны31. В .Москве такой церковью со времени Ивана Калиты был Успенский собор, а в Твери—-собор Спаса. Неподалеку от собора обычно стоял княжеский дворец, имевший, однако, и свою домовую церковь; здесь же располагались дворы церковного главы (митрополита или архиепископа) и приближенных князя. Иногда в центре крем­ля на возвышенном месте строили высокую башню, с которой мож­но было обозревать окрестности. Нередко на ней ставили какие-нибудь диковинные часы по тогдашней моде. В Новгороде в 1443 г. «поста в и архиепископ Великого Новгорода владыко Еуфимий ... сторожну каменну в своем дворе ... столп камеи зело высок... имущ и часы верху велмп предпвны иже весь мир оглашают»32. Воз­можно, что такая башня была и в Твери.

В Москве часы были впервые поставлены в Кремле на велико­княжеском дворе в 1404 г. Летописец, явно увлеченный этим нов­шеством, описал его весьма подробно, не забыв упомянуть, что «часомерье», или «часник», отмеряло часы дневные и ночные (в то время так вели счет часов) и что молот ударял в колокол «еамо-движно и самозвонно» не рукой человека, но «человековидно» 33. Иллюстрирующая это известие летописная миниатюра изображает

3(1 ПСРЛ, т. XV, сгб. -Ш.

111 См. М. Г. Рабинович. Софийская k;\:h\;i и оборона Новгородской ■чемлн. В кн.: «Проблемы общественио-полнти'кгкоп истории России и славян­ских с-фан». М.. ИВЛ, 19(33, стр. 138- -140.

ми Пам.СРЛ. вып. IV. СПб., 1862. стр 20

■!3 ПСРЛ, т. XVIII. стр. 2й1.

16*

— 243 —

часы с тремя гирями и циферблатом, на котором деления обозна­чены буквами, как это и делалось на Руси до XVIII в.

Соборные церкви обычно, были каменными, княжеские пала­ты не всегда. Так, на изображении Тверского кремля на иконе XV п. нарисован рядом с собором каменный княжеский терем34, и Москве же каменный дворец князей был построен лишь в конце XV — начале XVI в.35; упоминаемый в «Задонщине» «златоверхий терем» Дмитрия Донского был, по всей вероятности, деревянным.

За пределами кремля обычно вблизи реки и пристани речных судов располагался городской торг — экономический центр горо­да. Здесь царило постоянное оживление: происходили погрузка и выгрузка товаров, шла оживленная торговля, зачастую слышалась речь на разных языках, так как большие города притягивали не только русское население. Зимой, когда реки замерзали, торг устраивался и прямо на льду реки. Проезжавший в 1476 г. через Москву венецианец Амвросий Контарини писал: «В конце октяб­ря река, протекающая посреди Москвы, покрывается крепким льдом, на котором купцы ставят лавки свои с разными товарами; устроив таким образом целый рынок, прекращают почти совсем торговлю свою п городе. Они полагают, что это место, будучи с обеих сторон защищено строениями, менее подвержено влиянию стужи и ветра... На реке бывают также конские ристания и дру­гие увеселения. В Москву во время зимы съезжается много купцов из Германии и Польши для закупки различных мехов — соболей, волков, белок и отчасти рысей» 35.

На торговой площади, вероятно, как и в наше время строили временные сооружения — ряды, лавки,— но были и более солид­ные здания — постоянные торговые дворы купцов, регулярно приезжавших из других городов, а также церкви (чаще других — церковь Пятницы — патрональная церковь купцов). В Новгороде хорошо известны торговые дворы иноземных купцов — Готский и Немецкий, представлявшие небольшие замкнутые торговые посел­ки 37. Подобные дворы были во всех крупных городах Европы. На торговой или соборной площадях происходили зачастую и раз­ного рода собрания горожан. Детинец и торг образовывали центр города, к которому со всех сторон сходились узкие оживленные улицы. Только в этом смысле можно говорить о какой-либо систе­ме в планировке средневековых городов вообще. Город как в Ев­ропе, так и в Азии представлял в ту пору сложнейший лабиринт улиц и улочек с переулками и тупиками, прокладывавшихся сти­хийно по мере надобности и считавшимися при этом только с усло­виями местности и с уже существовавшими строениями. Общую направленность главных улиц — магистралей от торга и кремля или от берега реки к окраинам города, где они выходили на важ-

34 См Н. Н. Ворони и. Тверской Кремль в XV пеке. КСИИМК, вып. XXIV М.. 1949, стр. 85.

35 См. С. П. Бартенев. .Московский кремль в crapmiv и теперь, кн. II. М.. 1916. стр. 76—79.

J6 БИПР, т. I. СПб.. 1836, стр. 110—111.

37 См. М. Г. Рабинович. Немецкий двор в Нонгоридо. В кн.: «Средне-нокоиье » эпизодах и лицах». Илд-ио МГУ. 1941, стр. 133—14L1.

- 244 -

неишие сухопутные дороги,— можно проследить почти во всех средневековых городах.

Территория города вне стен кремля носила обычно общее на­звание посада, но по мере роста города выделялись отдельные районы посада, имевшие особые названия. Так, в некоторых горо­дах {Новгород, Смоленск, Псков, Ладога, Киев, Ростов) уже в домонгольскую эпоху и позднейшие времена существовали круп­ные районы — «концы», иногда пользовавшиеся значительной самостоятельностью в управлении. В некоторых городах эти райо­ны представляли древние поселки, впоследствии слившиеся в один город38. В Москве уже в XIV в. известны большие районы: Боль­шой, или Великий посад (современный Китай-город). Занеглн-менье, Заяузье и Заречье (позднее — Замоскворечье)39. На поса­де и жила основная масса населения города — купцы и «черные люди». Обычно людir одной профессии и одинакового социального положения селились поблизости, в одной части города. Так, скла­дывались аристократические и демократические районы города. С древнейших времен известно о городских кварталах, заселен­ных ремесленниками определенных профессий. В Новгороде одним из аристократических районов города была Прусская улица, где селились знатнейшие бояре. В Москве таким районом к концу XV в. стал Великий посад 40. Вообще в средневековых феодальных городах основная масса ремесленников селилась по окраинам, а центральные части города были заняты домами городской знати, хотя есть и примеры другого расселения. Так, в Рязани в после-монгольский период ремесленные кварталы недолго занимали один из центральных районов города; обычно по мере роста города знать вытесняла ремесленников па его окраины. Части города, разделенные реками, соединяли мосты, в ту пору обычно деревян­ные. Это были сложные конструкции, опиравшиеся на столбы н имевшие иногда значительную длину (например, новгородский мост через Волхов); существовали и наплавные мосты на поплав­ках, разводившиеся для пропуска речных судов. В больших го­родах посады обычно защищались второй линией укреплений — «внешним», или «окольным», городом.

Въезд и выезд из города был возможен только через ворота в городском валу, которых было немного. Обычно проездные ворот­ные башни ставились только на выходе из города важнейших магистралей, а к этим воротам по мере застройки города сходи­лись и другие улицы. Так образовывались узлы кривых переулков, доныне сохранившиеся во многих старых городах, где крепостные стены давно уже снесены (например, Арбатская площадь, Никит­ские ворота и площадь Восстания в Москве).

Внешние валы во Владимире, Новгороде, Твери были неза­урядными крепостями, о стены которых неоднократно разбива-

ая См. Л. В. А р ц и х о ч с к и й кн. If). M., 1945, стр. 3—1.3.

39 См. М. Н. Т и х о м и р о п. Дрепияя Москва ЛАГУ, 1947, стр. 147-184.

w См. Д1. Г. Р ;i 6 и и о и и ч. О дреинен Москпс, Очерки культуры н быт;| горожан п XI—XVI пи. М., «Наука», ]9fi4, стр

Городские концы а древне» Руси, ИЗ, (XII—XV вв.). Л1, Ищ-по

м.чтерналыкж 144.

245 —

Л\пгкпа II со окрестности п XIV—XV вв. Сд-ежя fno M. И. Тихомирову)

лисч» атаки противника. В Москве сплошная линия внешних укреп­лении, в том виде как она известна в позднейшее время, сложилась уже в XVI—XVII вв. Однако отдельные участки города были ук­реплены земляными валами и рвами уже в XIV—XV вв. Так, из­вестно, что вокруг Великого посада были ров и вал еще задолго до сооружения каменной степы Китай-города; и в Занеглименье, по западной части современного бульварного кольца, шел некогда земляной вал, защищенный дополнительно водами речки Черто-рыя 'л.

41 См. П. П. Сытин. Истории планиронкн к застройки Москны. т. I. M.. lfl.il). стр. 30-41. (ТМИиРМ. пыгт. 1).

— 246 —

Рост укреплении обычно немного отставал от роста города, и посады далеко выходили за линию городских укреплений даже н больших городах. Эти незащищенные кварталы представляли дли города большую опасность в случае осады, поэтому при приближе­нии неприятеля все население города укрывалось за городскими ■стелами, а остальную часть посада зачастую сжигали.

За линией городских укреплений обычно находился целый ряд монастырей, каждый из которых был укреплен и представлял небольшую крепость — передовой форт города. По мере роста города эти монастыри оказывались уже в его черте-, как н Мос­кве монастыри Георгиевский, Никитский, Страстной, Петровским и Рождественский, а впоследствии также Лпдропьсн, Крутицкий, Симонов и другие 42.

Быстро распространяясь в ширину, средневековый город не отличался равномерностью застройки. «Бойкие» места, удобные для жизни, были застроены чрезвычайно тесно, тогда как прост­ранства между главными магистралями иногда долгое время совсем не застраивались, образуя большие пустыри. На рост города особенно влияли топографические особенности местности. Сырые низменные заболоченные участки заселяли только при большой земельной тесноте и они долго стояли незастроенными. Так, в Новгороде Великом оставался незаселенным обширный район у самого кремля, с юга13. Кроме того, широкие незастроен­ные полосы нередко создавались нарочно вокруг крепостных степ (снаружи н внутри), чтобы обеспечить удобство их обороны и предохранить от частых в то время пожаров. Неравномерность за­стройки создавалась и тем, что целые районы города находились в руках частных владельцев.

Крупные бояре и князья владели иногда десятками больших участков в различных районах города. Князь Иван Юрьевич Пат­рикеев в конце XV в. в завещании перечисляет несколько десятков своих бывших и настоящих больших и малых владений в Москве, среди которых встречаются целые слободы: «А што осподарь мои. князь велики, взял у меня мои места загородцкпе за Неглнмною, где стояла церковь Иван Святы Кушпик и вокруг Ивана святого отна моего благословленье, и мои купли, конец Боровнтцкого мо­сту, по обе стороны Ьолшые улицы, да моя же купля Кобеловское место за Семеном святым, да у Бориса-Глеба Губппское место, да па Большой ж улице за Ваганковым место, ндучн к сполью на­право, да место у Воскресенья по конец Нового мосту, да место на Востром конце за Николою за Мокрым, а дал ми осподарь мои князь велики, в тех моих мест места, где Семен святы стоял на Большой улице над площадью, за соколнею протнву Иванова длора Чсботова, да на той ж улице на Большой место на вымлс у Рождества пречистые, да мои же места, купля на той же Большой улице по обе стороны, да мои ж места Заяузьская слободка с .мо­настырем с Кузмодемьяиом, да мои ж места за рекою за лугом у

*- См. ДА. Н. Тихомиров. Лревннн Москву (XII—XV ни.), приложение (карта).

Ал См. И. Красой. О местоположении древнего Новгорола. Новгород, ], стр. 46.

- 247 -

Воскресенья... и теми моими месты жена моя Овдотья да дети мои, Василеи да Иван, поделятся»44. Здесь приведены не все владе­ния, которые перечисляет в завещании опальный князь, но уже па этой краткой выдержки видно, как много занимало в городе вла­дение одного Патрикеева.

Более поздние переписные книги Новгорода упоминают в чер­те города большие пустыри, поля и огороды. Сам феодальный характер города обусловливал такую неравномерную застройку, так как каждое владение было относительно замкнутым хозяй­ством.

По внешнему виду большинство крупных северорусских к среднерусских городов представляли море деревянных строении с зелеными островками садов и огородов. Среди общей массы дере­вянных зданий красиво выделялись каменные церкви и отдельные каменные дома знати. В Новгороде в XIV в. одних церквей насчи­тывалось более 85.

Площадь, занятая средневековыми русскими городами с их одноэтажными деревянными постройками, садами, огородами, пу­стырями, была довольно значительной.

Посетивший Москву в начале XVI в. посол австрийского им­ператора С. Герберштейн писал о городе: «Самый город деревян­ный... сады и дворы при каждом доме, еще более увеличивает­ся он от растянувшихся длинным рядом домов кузнецов и других ремесленников, работающих с огнем. Между этими домами нахо­дятся луга и поля... Недалеко от города находится несколько мо­настырей, каждый из которых представляется чем-то вроде от­дельного города, если смотреть издали»45.

Крупнейшие русские города к концу XV в. по размерам на­много превосходили современные им города Западной Европы. Посетивший Новгород фландрский дворянин Гильбер де Ланнуа-был поражен его величиной46. С. Герберштейн отмечает большие размеры Твери. Рост городов вызвал и быстрое развитие город­ского хозяйства. С глубокой древности русские города имели мно­жество улиц, замощенных бревенчатыми мостовыми. Еще «Рус­ская Правда» знала специалистов-«мостников». Особый устав, «о мостах» регулировал работы по замощению Великого Новгоро­да. Не только один Новгород отличался большим по тому време­ни благоустройством улиц и площадей. Деревянные мостовые открыты в Москве, Смоленске и других городах. Конструкция и\ была, в общем, однотипна — на продольные бревна-«лаги» попе­рек улицы укладывали плотно друг к другу плоско затесанные-сверху плахи. Иногда концы их дополнительно закрепляли тонки­ми продольными бревнами или жердями.

Важнейшую роль в жизни средневековых русских городов (в особенности северных и северо-восточных, где целые районы находились в сырых, заболоченных местах) играло осушение улиц

м Духовная грамота И. Ю. Патрикеева. ДДГ, Л» 8G, стр. 347—348.