Глава VI. Правосознание

переоценкой человеческого бытия. В ходе проникновения протестантского веро­учения во все сферы жизнедеятельности общества менялись мировоззрение, ми­роощущение, мировосприятие, идеология людей буржуазного мира. Но правовая психология, в отличие от трудовой, религиозной, этической, не была столь сильно затронута, не подверглась кардинальным изменениям. В ней не нашлось достой­ного места религиозному и нравственному чувству правовой совести, что, несом­ненно, сузило ее возможности.

Западной правовой психологии (американской, английской, французской, немецкой, шведской и др.) не хватает определенной доли юридического порыва, вдохновения, озарения, правовой интуиции, ибо правовая психология, в отличие от идеологии, не должна быть слишком рациональной, "здравой", сущность ее — в большей духовной "живости", подчас непредсказуемости, иррациональном спо­собе отражения правовой материи.

Юридическая психология намного ближе, чем правовая идеология, к рели­гиозным корням бытия, ибо в ее бессознательных духовных структурах существует нерациональное ассимилирование или отторжение идеологически обоснованных ценностей права. Элемент алогичной веры объединяет ее с религиозным чувством права, заставляет больше принимать, чем понимать».³

Правовая психология тесно связана не только с деятельностью сознания, но во многом зависит и от подсознания человека.

Подсознание есть сфера бессознательного и представляет собой совокупность неосознаваемых психических процессов, т. е. не пред­ставленных в сознании субъекта. Бессознательное воздействует на правовое сознание, формируя его определенным образом, и на правовое поведение, побудительные причины которого в данном случае не осознаются.

В психологии выделяют несколько типов проявления бессозна­тельного, имеющих непосредственное отношение к правосознанию.

1. Надындивидуальные надсознательные явления, обозна­чаемые в терминологии К. Г. Юнга (1875-1961) как архетипы кол­лективного бессознательного. Такой архетип представляет собой усвоенный членами определенной социальной группы образец ти­пичного для данной общности поведения, влияние которого на их деятельность не осознается и не контролируется. «Архетип...— пишет К. Г. Юнг, — начинает функционировать... там, где или еще не существует сознательных понятий, или же... таковые... вообще невозможны».⁴ Содержание коллективного бессознательного, согласно

³ Байниязок Р. С. Правосознание: психологические аспекты // Правоведение. 1998. №3. С. 18-19.

⁴ Юнг К. Г. Психологические типы. М., 1996. С. 459.

11-1351

161

ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ПРАВА

Учебник

К. Г. Юнгу, представлено в сознании как ярко выраженные склонности к пониманию вещей. Обычно они воспринимаются индивидом как обусловленные объектом, что, по теории К. Г. Юнга, неверно, так как данные склонности имеют источником бессознательную структуру психики, а не воздействие объекта.

Русский философ Б. П. Вышеславцев (1877-1954) следующим образом характеризовал коллективное бессознательное: «Погружаясь в глубину собственного подсознания, мы находим там подпочвенное напластование всех слоев нашей жизни — это эмоционально-подсознательная память, которая хранит все и помнит все, но из которой сознательно-интеллектуальная память умеет извлекать лишь немногое;

если мы спустимся еще глубже, то увидим, что в этих напластованиях нашей жизни, точнее под ними, можно открыть еще более древние пласты эмоционально-бес­сознательной жизни народа и всего человечества. Документы коллективно-бессоз­нательного: мифы, символы, "архетипы".

Мы погружены в это коллективно-бессознательное, — оно в нас и мы в нем. И мы можем прочесть в нем всю душевную историю человечества, с его "грехопа­дением", с его "враждой к змию", с его "потерянным раем", с его Каином и Аве­лем, с его демонами и богами, с его кровосмешениями, убийствами, подвигами, страданиями и раскаяниями.

Как геолог читает всю историю земли по разрезу ее пластов — и вся она дана здесь сразу и в настоящем, так и в подсознании дана сразу и в настоящем вся история души, и в ней — все времена. Здесь душа поистине всевременна и потому не подчинена времени; она несет вечность в себе, надо только уметь ее видеть, уметь в ней читать... В подсознании живут, следовательно, все времена в вечном настоящем: в каждом аффекте к матери и отцу живут тысячи эмоций, когда-либо связывавших детей и родителей; так же как и в соревновании и вражде братьев живут предчувствие и предвосхищение будущего, интуиция возможностей, за­ключенных в настоящем».⁵

Архетипы могут носить как универсальный характер, так и

специфический. Таковы, например, этнические стереотипы пове­дения, которые усваиваются через механизмы идентификации и под­ражания.

В постсоветской правовой науке лишь в последнее время стали обращать внимание на проблему иррационального в праве. В связи с этим, например, отме­чается, что «после того как... была открыта сфера коллективного бессознательного, сводить общественную жизнь и жизнь отдельного индивида к совокупности со­знательных поступков было бы методологической ошибкой. Такую ошибку нередко допускают те теоретики и практики права, которые видят правовую жизнь только со стороны юридически оформленных и официальным образом признанных со­знательных актов. Поэтому фактически признается не жизнь (правовая) людей, а жизнь официальных идей и соответствующих им институтов. Подобное, по сути