§ 2. Объект толкования

Как уже было отмечено, в праве объектом толкования выступают различные знаки правовой действительности — правовые тексты,

т. е. то означающее, на основе которого происходит конституирова-ние правовых норм и правовых отношений. Соответственно объек­тами толкования могут быть различные текстуальные источники правовых норм, как первичные (законы, правовые обычаи), так и вторичные (правоположения судебной практики, индивидуальные правовые акты), текстуальные аспекты правовых отношений — акты

418

Глава XVII. Интерпретация (толкование) правовых текстов

реализации субъективных прав и правовых обязанностей, также имеющие текстуальную форму, и т. д.

В процессе толкования может быть выявлено несовпадение формы выражения авторского текста и его смысла, получаемого в результате толкования. История правовой мысли свидетельствует о самых разнообразных точках зрения на проблему разрешения ука­занной дилеммы. Наиболее радикальным является признание тож­дества воли законодателя и формы ее выражения в законе. След­ствием этого подчас являлся запрет на толкование, так как ясные по смыслу законы не требуют интерпретации, которая может привести лишь к их извращению. Так в свое время поступил Юстиниан, а позд­нее — папа Пий IV в отношении постановлений Тридентского Со­бора. В Германии запрещение толкования закона не раз обсужда­лось в течение XVIII столетия. Наполеон I пришел в ужас при известии о появлении первого комментария на его кодекс. Против­никами судебного толкования были Ш. Л. Монтескье и Ч. Беккариа.

Однако правовая действительность убеждала, что толкование права, в том числе и определяющее условия его применения, явля­ется необходимым моментом практического функционирования права как формы социальной коммуникации. Многочисленные примеры в подтверждение этого неоднократно приводились в литературе. Уже С. Пуфендорф (1632-1694) напоминал, что в свое время в Болонье был издан закон, предписывающий «наказывать с величайшей суро­востью всякого, кто станет проливать кровь на улицах». Случилось так, что один из горожан упал на улице в приступе болезни. Прохо­дящий мимо врач для спасения жизни пациента вынужден был сде­лать кровопускание. Следование букве закона требовало сурового наказания врача. Однако поскольку смысл закона разошелся с фор­мой его буквальной интерпретации, врач от ответственности был освобожден.³

Но признание необходимости толкования закона исходя из его смысла порождает новые трудности, связанные с определением сути процедуры толкования. Так, на протяжении многих веков шел спор о том, чья воля, или мысль, должна быть интерпретирована: воля

³ Чердинцек А. Ф. Толкование права // Общая теория государства и права:

Академический курс: В 2 т. Т. 2: Теория права. М„ 1998. С. 326.

it

419

ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ПРАВА Учебник

законодателяили воля самого закона?Решение этой проблемы опять-таки зависит от того или иного варианта правопонимания.

Если право отождествляется с законом, выражающим волю за­конодателя, то ответ предопределен — толковаться должна воля (мысль) законодателя, т. е. то, что он сказал или хотел сказать. Такая позиция является классической для юридического позитивизма. На этом же основывался так называемый экзегетический метод толко­вания, суть которого выражается в двух предложениях: «Все право вмещается в писаный закон; юрист должен просто извлечь его оттуда, следуя за волей законодателя».

Однако если сам закон понимается не просто как воля (произ­вол) законодателя, т. е. не как то, что он сказал или хотел сказать, а как то, что он должен был сказать,исходя из правовой природы вещей, принципов права, идеи права, идеи справедливости, верхо­венства воли народа и т. д., то в таком случае закон должен истолко­вываться с учетом этих идеальных критериев. И тот, и другой варианты находят свое отражение в правовой теории и правовой действитель­ности функционирования различных правовых систем.

Например, по мнению Р. Дворкина, процесс толкования права — это про­цесс соединения прошлого (намерения законодателя) с настоящим (с точкой зре­ния современных моральных принципов, т. е. того, что сегодня в данном конкрет­ном обществе считается справедливым). При этом приоритет, полагает Р. Дворкин, должен быть отдан современности. Иначе говоря, судья, применяющий закон в новых исторических условиях, не связан его эксплицитным содержанием. Он дол­жен раскрыть идеал, ради которого был принят закон. Поэтому для юриста, как утверждает англо-американский теоретик, общее представление о праве не тожде­ственно знанию правильного (справедливого) установления прав и обязанностей в конкретном деле.⁴

Постнеклассическая наука скептически смотрит на возможности понимания правового текста как имеющего один и тот же, постоянный и неизменный, изначально заложенный в него смысл. «Воля законо­дателя» вообще представляет собой метафору, не имеющую рефе­рента (реального объекта). Любая интерпретация текста, в том числе текста правового, есть коммуникативный и диалогический процесс, обусловленный «субъектным фактором» и принципиально допускаю­щим различные интерпретации, которые заданы относительностью

⁴ Честное И. Л. Право как диалог: к формированию новой онтологии право­вой реальности. СПб., 2000. С. 75.

420