Теория литературы / 11.Эпос как литературный род

Свойства рода литературы:

способы пространственно-временной организации произведений;

своеобразие явленности в них человека;

формы присутствия автора;

характер обращенности текста к читателю.

Эпос - изобразительный род литературы. Он изображает событие, которое нужно прочитывать как 1) факт, имевший место в действительности и 2) со-бытие: в эпосе всегда два бытия (бытие человека и окружающий мир, которые соотносятся).

В эпосе произведение организует повествование о персонажах (действующих лицах), их судьбах, поступках, умонастроениях, о событиях в их жизни, составляющих сюжет. Это – цепь словесных сообщений (рассказ о происшедшем ранее). !!! Cобытие, о котором рассказывается, и событие самого рассказывания разделены временной дистанцией: условное время восприятия рассказа слушателем-читателем всегда позже времени события, совершающегося в действительности героя. «Повествование»: в узком смысле – развернутое обозначение словами того, что произошло однажды и имело временную протяженность; в широком - включает в себя описания, т.е. воссоздание посредством слов чего-то устойчивого, стабильного или неподвижного (пейзаж, характеристики бытовой обстановки, портрет персонажей, их душевных состояний, а также словесные изображения периодически повторяющегося действия).

В эпических произведениях повествование подключает и как бы окружает высказывания действующих лиц – диалоги и монологи, в т. ч. внутренние, активно с ними взаимодействует, поясняет их, дополняет и корректирует. Произведение - сплав повествовательной речи и высказываний персонажей.

Эпические произведения широко используют арсенал художественных средств, свободно осваивают реальность во времени и пространстве. Они практически не ограничены в объеме. Эпос как род литературы включает в себя как короткие рассказы (средневековая и возрожденческая новеллистика; О’Генри, ранний А.П. Чехов), так и произведения, рассчитанные на длительное восприятие: эпопеи и романы, широко охватывающие жизнь («Махабхарата», «Илиада» и «Одиссея» Гомера, «Война и мир» Л. Н. Толстого, «Сага о Форсайтах» Дж. Голсуорси).

Эпическое произведение может включать столько характеров, обстоятельств, событий, деталей, сколько недоступно ни другим родам литературы, ни другому виду искусства. При этом повествовательная форма глубоко проникает во внутренний мир человека. Ей доступны разные характеры: сложные, со множеством черт и свойств, незавершенные и противоречивые, в движении, развитии.

Эти возможности используются не во всех произведениях. Но со словом «эпос» прочно связано представление о художественном воспроизведении жизни в ее целостности, о раскрытии сущности эпохи, о масштабности и монументальности творческого акта. Не существует больше групп художественных произведений, которые бы так свободно проникали одновременно и в глубину человеческого сознания и в ширь бытия людей.

В эпических произведениях очень важно присутствие повествователя. Это – весьма специфическая форма художественного воспроизведения человека. Повествователь - посредник между изображенным и читателем, часто выступает в роли свидетеля и истолкователя показанных лиц и событий.

В тексте эпического произведения обычно нет сведений о судьбе повествующего, об его взаимоотношениях с действующими лицами, об обстоятельствах его рассказа, об его мыслях и чувствах. Вместе с тем его речь обладает не только изобразительностью, но и выразительной значимостью; она характеризует и объект высказывания, и самого говорящего. В любом эпическом произведении запечатлевается свойственные повествователю видение мира и способ мышления. В этом смысле можно говорить об образе повествователя (Б.М. Эйхенбаум, В.В. Виноградов, М.М. Бахтин).

Иначе говоря, эпическая форма воспроизводит и рассказываемое, и рассказывающего, манеру говорить и воспринимать мир, а в конечном счете – склад ума и чувств повествователя. Облик повествователя обнаруживается в своеобразном повествовательном монологе. Выразительные начала такого монолога очень важны.

Восприятие эпического произведения всегда связано с вниманием к той манере, в которой ведется повествование. Чуткий к словесному искусству читатель видит не только сообщение о жизни персонажей, но и выразительно значимый монолог повествователя.

Инвариантная для эпики речевая структура - взаимоосвещение авторского и чужого слова с помощью сочетания внешней и внутренней языковых точек зрения.

Родовой признак текста эпического произведения — не какая-то определенная композиционная форма речи (будь то повествование или диалог), а, как формулирует Бахтин, «взаимоориентация авторской и чужой речи», т.е. взаимодействие двух принципиально различных субъектно-речевых установок, каждая из которых может представать в разнообразных композиционных формах.

Литературе доступны разные способы повествования. Наиболее распространен тип повествования, при котором персонажи и повествователь абсолютно разделены. Повествователь спокоен, всеведущ, его образ придает произведению максимальную объективность. Но дистанция между повествователем и действующими лицами актуализируется не всегда (персонажи сами рассказывают о виденном и испытанном). В таких произведениях выражается взгляд на мир, не имеющий ничего общего с так называемым «эпическим миросозерцанием».

В литературе последних двух-трех столетий едва ли не возобладало субъективное повествование. Повествователь стал смотреть на мир глазами одного из персонажей (Стендаль, Толстой, Ф.М. Достоевский и др.). Герой изображается как бы изнутри. Широко используется несобственно-прямая речь.

Наиболее распространенная форма эпического повествования – рассказ от третьего лица. Но повествующий может выступить в произведении как некое «я», и тогда это будет рассказчик. Нередко он является одновременно и персонажем произведения (Максим Максимыч в повести «Бэла» из «Героя нашего времени» М.Ю. Лермонтова, Гринев в «Капитанской дочке» Пушкина).

Многие из рассказчиков-персонажей близки (но не тождественны) писателям (в автобиографических произведениях (ранняя трилогия Л.Н. Толстого, «Лето Господне» и «Богомолье» И.С. Шмелева). Чаще герой-рассказчик заметно отличается от автора («Робинзон Крузо» Д. Дефо, «Моя жизнь» А.П. Чехова). При этом в ряде произведений (эпистолярная, мемуарная, сказовая формы) манера рассказа повествующего не тождественна авторской и порой с ней расходится весьма резко.

Текст эпического произведения отличает также фрагментарность, тем более заметная, чем ближе произведение к большой эпической форме.

В эпическом художественном тексте по крайней мере Нового времени можно увидеть множество различных типов высказывания. Они разделяются на две основные группы: 1) высказывания, созданные автором произведения и приписанные им «вторичным» речевым субъектам (включая повествователя), 2) высказывания, не включенные в кругозор персонажей и повествователя (полностью или частично), а иногда и не созданные автором, — с другой. Первые — это прямая речь персонажей, внешняя и внутренняя; собственно повествование, описание, характеристика; вставные рассказы и письма, а также «произведения» героев (стихи). Вторые — эпиграфы, названия частей или глав, а также всего произведения; вставные тексты, принадлежащие другим авторам, — как, например, «Жил на свете рыцарь бедный...» в «Идиоте».

Различие между ними связано с границами кругозора персонажей. Формы первого типа объединяются в более сложные единства эпизода или сцены, которые соотнесены со структурой изображенного пространства-времени и сюжета. Наконец, в такие «образования» более высокого уровня, как предыстория или пролог, экспозиция, основная история, эпилог или послесловие, а также «отступление», могут входить не только любые композиционно-речевые формы, но и различные сцены и эпизоды. С изложенной точки зрения эпический художественный текст состоит из фрагментов, вычленяемых на разном уровне и по разным критериям. Эта его особенность кореллирует с издавна отмечавшейся в качестве признака «эпичности» самостоятельностью частей самого изображенного мира (самодовлеющего значения отдельных событий или целых историй, мест действия или целых «миров», моментов времени или эпох, периодов, возрастов героя и т.д.), между которыми преобладают чисто сочинительные связи. Отсюда и особенности читательского восприятия эпических произведений, наиболее очевидные в случаях большого и среднего объема текста: неосознанные пропуски одних фрагментов, нейтральное отношение и суммарные впечатления от других, детальное видение и ацентирование значения третьих. Отсюда же и традиция литературоведческого анализа эпического произведения через фрагмент. При этом в центре внимания оказываются различные аспекты: единая сюжетная ситуация или характерный тип общения персонажей, субъектная структура и стилистика.

Можно утверждать, что инвариантное для эпики событие —

встреча персонажей, представляющих противоположные части

(сферы) эпического мира, причем это событие имеет два

основных исторических варианта: в древней эпике — поединок,

в романе — диалог-спор.

Заметим, что в обоих своих исторических вариантах встреча

персонажей раскрывает родство противоположностей:

событие обнаруживает противоречивое единство мира.

Таким образом, в основе эпического сюжета — ситуация,

представляющая собой неустойчивое равновесие мировых сил;

действие в целом — временное нарушение и неизбежное восстановление

этого равновесия.

Удвоение главного события и обратно-симметричную мотивную структуру

можно считать поэтому достаточно надежными признаками

принадлежности произведения к эпическому роду.

Закон эпической ретардации - эпическое изображение всегда

«ставит препятствия перед конечным разрешением»

Равноправие и равноценность случая и необходимости.

Равноправие и взаимосвязь цикличной и кумулятивной сюжетных схем.

Случайность и условность границ сюжета