7.2. Распределение функций

При проектировании рабочих систем важное место отводится распределению функций между человеком и машиной. Этому предшествуют:

1) анализ возможностей и ограничений как человека, так и машины при выполнении ими функций в рабочей системе;

2) выбор между человеком и машиной в отношении выпол­няемых функций;

3) оптимизация соотношения между функциями человека и машинными функциями.

Исходными данными для распределения функций являются назначение рабочей системы и условия ее функционирования. Нередко системы должны выпол­нять задачи, конкурирующие между собой. В этих случа­ях нахождение компромисса представляет предваритель­ное условие распределения функций. Одни функции передаются человеку, другие — техническому средству и/или программному обеспечению, но чаще всего они выполняются ими совместно. В последнем случае функ­ции должны быть не просто переданы одному или друго­му, а разделены между человеком и машиной. Требова­ния к выполнению человеком своих функций зависят от уровня автоматизации системы.

Распределение функций определяет качество не только функционирования рабочей системы, но и рабочей жизни людей. В идеале человеку должны быть отведены только те функции, выполнение которых положительно влияет на его здоровье, благополучие и безопасность, все другие должны быть переданы машине. Распределение функций признается в эргономике удовлетворительным, если рабочая нагрузка человека допустима (близка к оптимальной), а работа осмысленна, мотивирована, при­носит удовлетворение.

7.3. Проектирование рабочих задач

Рабочие задачи и действия человека с производст­венным оборудованием составляют основное содержание проектирования рабочих систем, включая и проектиро­вание взаимосвязанной групповой деятельности. Цель анализа и проектирования задач — создание основы ин­теграции человека и машины в единую систему [ 1 ].

В эргономике используется много терминов для обо­значения анализа и проектирования рабочих задач. В России этой сфере научного исследования и проектиро­вания можно поставить в соответствие, если не вдаваться

236

эргономики, на которое сфокусировано содержание международного стандарта. "Поведение можно опреде­лить очень широко как любую активность — когнитив­ную, физиологическую, психомоторную — человеческо­го организма... Деятельность, как мы ее определяем, есть мотивированная целью работа и как таковая является частью (хотя и значительной) поведения в целом. Воз­можно, было бы преувеличением сказать, что человечес­кие факторы в технике интересуются только деятельнос­тью, но такое утверждение во многом верно" [2, с.38].

Всякое целесообразное действие представляет реше­ние конкретной задачи, имеющей смысл для выполняю­щего его человека. Определяющими для проектирования рабочих задач служат цель и результат деятельности. От четкости формулировки цели, ее характера, степени субъективной осознанности, личной значимости зависят функциональные и эмоциональные компоненты деятель­ности и психофизиологического состояния работающих людей. Цель выполняемой человеком работы и ее место в структуре совместной с другими людьми деятельности задают степень ответственности за результаты труда, которая регламентируется как системой социально-эко­номических нормативов, так и субъективными критерия­ми работающего. При повышенной степени личностной ответственности возможно возникновение эмоциональ­ной напряженности, тревоги, отрицательно влияющих на деятельность и здоровье человека.

Содержание цели, конкретизирующееся в системе задач, разнообразии последних, возможности выбора и смены способов действия, и мера ответственности за результат деятельности относятся к факторам, создаю­щим предпосылки для развития личности в трудовом процессе. Проектировщику важно определить, что имен­но делает работу содержательной и интересной для чело­века, и на этой основе строить каждую рабочую задачу и деятельность, ответственность за выполнение которых возлагается на человека. До тех пор, пока задача не представляет собой "вызов" работающему человеку, он не станет использовать ни своей гибкости, ни своей способности рассуждать, он не станет обучаться или брать на себя ответственность, не будет эффективно вмешиваться в функционирование рабочей системы. Мо­тивация, задействующая потенциальные возможности человека, должна быть заключена в самой задаче. Проек­тируя же рабочие системы так, чтобы человек делал как можно меньше, мы тем самым исключаем и всякий интерес к работе [3].

Не следует, однако, упускать из виду, что имеется немало людей, выполняющих монотонную работу в навя­занном темпе более охотно, чем ту, где надо самому проявлять инициативу и активность (рис. 7-1, 7-2). Совре­менный человек все еще подвержен соблазну потерять свободу, "превратившись в маленький винтик машины: не в свободного человека, а в хорошо накормленный и хорошо одетый автомат" [4, с.9]. В современном произ­водстве имеется немало видов работ, для которых иногда специально отбирают людей, имеющих подобную пред­расположенность.

237

При проектировании рабочих задач и действий по их выполнению важное значение приобретает положение о том, что трудовая деятельность не сводится к совокуп­ности чисто механических операций, что она представ­ляет собой форму реализации и развития целого спектра способностей человека как личности. Именно такая тру­довая деятельность становится объектом не только изучения, но и проектирования. Для проектирования дей­ствительно целостной деятельности необходимо выйти ..•а пределы ее пооперационного, алгоритмического, в из­вестном смысле узкотехнологического понимания, в сферу психологии сознания и личности индивида, в сферу мотивов, отношений, интересов, эмоций, установок, в сферу совместной, кооперативно — распределенной де­ятельности людей.

Действие одновременно целесообразно и предметно. В действии субъект, движение и предмет смыкаются в единое психофизиологическое и психофизическое обра­зование. Для того, чтобы стать управляемым, действие должно быть ощущаемым. Процессы построения дейст­вия и управления им основаны на двух видах чувстви­тельности: чувствительности к ситуации и чувствитель­ности к исполнению. Экспериментальные исследованияпоказали, что чередование обеих форм чувствительности происходит несколько раз в секунду с интервалом 125 — 250 мс. И это не просто свидетельство об обратных связях, с помощью которых поступает информация о мере соответствия действия инициировавшей его про­грамме, хотя это, конечно, тоже существенно. Показания обеих форм чувствительности должны быть сопоставле­ны друг с другом и со стоящей перед субъектом двига­тельной задачей. Значит, от него требуется решение рефлексивной задачи в микроинтервалы времени, за которые нужно принять решение о сохранении или из­менении способа управления и построения действия. Применительно к таким интервалам не может быть и речи о сознательной координации этих сложных процес­сов. Тем не менее координация происходит и осущест­вляется не извне, а средствами самого действия, которое становится из реактивного чувствительным и рефлексив­ным. '.'Действие содержит в себе не только элементы реактивности и чувствительности, но также и элементы памяти, предвидения и оценки. Без предвидения, т.е. без цели, оно не может начаться, без памяти оно не может закончиться, без оценки и контроля оно лишь случайно может быть эффективным. Действие является средством связи между собой настоящего, прошедшего и будущего" [5, с.38].

Проектируя способы выполнения рабочих задач, важно иметь в виду, что действие внутренне ритмично, и этот ритм составляет его внутреннюю, субъективную картину, которую Б.Д.Эльконин называет "дыхание дей­ствия". Чем заканчиваются усилия гребца, его напряжен­ная работа с веслами? Тем, что некоторое время лодка идет сама, т.е. "действием" самой лодки. "Это действие" самой лодки есть условие "попадания" гребца в состоя­ние движения вне собственного усилия. И только теперь ему открывается образ движения и его пространство (водоем, берега и т.д.), он может заметить и оценить

238

изменения в ситуации (например, поднявшуюся волну или какое-либо препятствие), а заметив эти изменения, спланировать или скорректировать следующий гребок и перейти к следующему усилию. Такова природа всех так называемых инструментальных (да и иных) навыков, т.е. действий, при которых инструмент "работает" как бы сам, своей силой, четко осуществляет свое действие, а не "логику руки" действующего. Лишь в этом случае работа инструмента видна действующему, т.е. у него сформиро­ван образ действия [6].

Проектирование рабочих задач и деятельности обу­словливает формирование функционального состояния человека и уровень напряженности деятельности, дина­мику состояний работоспособности. Функциональное со­стояние человека формируется и активно преобразуется в деятельности, оказывая при этом влияние на успеш­ность ее выполнения. Оно характеризуется степенью актуализации психофизиологических ресурсов индиви­да, потребовавшихся для выполнения стоящих перед ним задач. Функциональное состояние — качественно свое­образный ответ функциональных систем разных уровней на внешние и внутренние воздействия в процессе дея­тельности. Состояния, которым сопутствуют комплексы субъективных переживаний, многочисленны: усталость, вялость, бессилие — при утомлении; скука, апатия, сон­ливость — при монотонии; тревога, нервозность, пере­живание опасности и страха — при повышенной эмоци­ональной напряженности [7].

К особому виду функционального состояния отно­сится утомление, вызванное временным снижением ра­ботоспособности под влиянием продолжительной или интенсивной нагрузки и приводящее к снижению ее эффективности. При этом работоспособность рассматри­вается как потенциальная возможность человека выпол­нять целесообразную деятельность на заданном уровне эффективности в течение определенного времени, а ра­бочая нагрузка — как количественные характеристики деятельности различных физиологических систем или организма в целом, требуемые для успешного достиже­ния трудовой цели. Нагрузка определяется не только требованиями деятельности, но и зависит от функцио­нального состояния человека. Различают нагрузку:

1) умственную, зависящую от сложности и числа проблем­ных ситуаций;

2) физическую, связанную с силой, быстротой, координи-рованностью и интенсивностью рабочих движений;

3) зависящую от субъективной значимости деятельности для человека.

Проектирование рабочих задач выходит на то, что Г.Селье уже в 1935 г. определил как "эмоциональный стресс": "Факторы, вызывающие стресс — стрессоры — различны, но они пускают в ход одинаковую в сущности биологическую реакцию стресса... Стресс есть неспеци­фический ответ организма на любое предъявление ему требования" [8, с.105].

С точки зрения стрессовой реакции не имеет значе­ния, приятна или неприятна ситуация, с которой мы столкнулись. Важна лишь интенсивность в перестройке или в адаптации. Мать, которой сообщили о гибели в боюее единственного сына, испытывает страшное душевное потрясение. Если много лет спустя окажется, что сооб­щение было ложным, и сын неожиданно войдет в комнату целым и невредимым, она почувствует сильнейшую ра­дость. Специфические результаты двух событий — горе и радость — совершенно различны, даже противополож­ны, но их стрессорное действие — неспецифическое требование приспособления к новой ситуации — может быть Одинаковым.

Не любое перенапряжение ведет к нарушению нерв­ной деятельности и управляемых ею систем и органов. Г.Селье называл стресс острой и необходимой приправой к жизни. Стресс поднимает уровень бодрствования, ак­тивизирует мышечную и психическую активность. "Опасна не перегрузка, не деятельность, не возбуждение или даже отрицательные эмоции сами по себе. Опасно систематическое превышение возможностей, заложен­ных в механизмах саморегуляции" [9, с.63].

Проблема стресса настолько сложна, что и по сей день ведутся дискуссии о подходах к его определению и соответственно методах его изучения. Выделяют три ос­новных определения, или модели, стресса. По первому стресс рассматривается как реакция или целостная структура реакций человека, т.е. он выступает как зави­симая переменная. Второй подход трактует стресс как независимую переменную или внешний стимул. В тре­тьем подходе стресс рассматривается как динамический психофизиологический процесс взаимодействия внеш­него стимула и ответа на него. "В современных моделях подчеркивается ключевая роль несоответствия между требованиями, предъявляемыми к человеку, и его воз­можностями справиться с ними. По всей видимости, это именно те направления, по которым будут развиваться в будущем перспективные подходы к анализу стресса" [10]. Для проектирования рабочих систем важно знать, происходит ли ухудшение деятельности как реакция на стресс. Решение этой проблемы сопряжено с определен­ными сложностями. Во-первых, многие стрессоры (на­пример, шум) приводят к неоднозначным эффектам — повышению, снижению уровня выполнения деятельнос­ти или не оказывают ощутимого воздействия на нее. Характер изменений обусловливается типом задачи, вре­менными и индивидуальными факторами. Во-вторых, в силу значительных индивидуальных и личностных разли­чий весьма сомнительным представляется определять стресс в качестве главной причины ухудшения выполне­ния деятельности. В-третьих, оценивать выполнение дея­тельности можно по-разному [10].

Развитие теории и практики проектирования рабо­чих задач позволило сформулировать ряд практических рекомендаций. Эргономически спроектированные зада­чи должны:

1) облегчать их выполнение;

2) способствовать сохранению здоровья и обеспечивать безопасность работающих людей;

3) создавать предпосылки для развития умений и способ­ностей;

4) способствовать благополучию работающих людей.

При проектировании задач следует избегать:

239

1) чрезмерных или слишком малых рабочих нагрузок, ве­дущих к неоправданному или избыточному напряжению и утомлению, к ошибкам или скуке;

2) чрезмерной повторяемости в действиях человека, при­водящей к монотонности, пресыщению или скуке и к неудовлетворенности работой;

3) чрезмерного подстегивания быстроты выполнения задачи;

4) работы в полном одиночестве без всякой возможности социальных контактов.

В международном стандарте определены характерис­тики хорошо спроектированных задач, которые должны:

♦ опираться на опыт и способности конкретных групп ра­ботающих людей;

♦ обеспечивать использование большого числа умений, способностей и разнообразия видов деятельности;

♦ предусматривать, чтобы выполняемые задачи представ­ляли целостные единицы работы, а не ее фрагменты;

♦ гарантировать, что задачи и деятельность по их выпол­нению вносят существенный вклад в функционирова­ние рабочей системы и что работающий человек это осознает;

♦ предусматривать определенную свободу выбора рабо­тающему человеку в принятии решений, темпа и спосо­ба выполнения работы;

♦ обеспечивать достаточную обратную связь на языке, понятном работающему человеку;

♦ создавать условия для развития имеющихся навыков и приобретения новых.

Эргономическое проектирование задач и деятель­ности человека сталкивается с проблемами принципиаль­ного характера. При проектировании рабочих систем необходимо точно различать формализуемые и неформа-лизуемые компоненты деятельности. Это трудная задача поиска закономерностей постоянного изменения соотно­шения этих компонентов при создании и введении все новых и новых рабочих систем. Сложность проектирова­ния рабочих задач и человеческой деятельности связана и с тем, что трудно и не всегда возможно прогнозировать поведение и потенциальные возможности людей, особен­но в нестандартных ситуациях. Имеются и другие труд­ности. Однако, как заметил один ученый, пока ведутся рассуждения о сложностях проектирования задач и че­ловеческой деятельности, инженеры и проектировщики практически его осуществляют и не всегда наилучшим образом, а часто во вред человеку и обществу.