Явление четвертое

Огудалова, Лариса и Илья.

Илья. С праздником! Дай бог здорово да счастливо! (Кладет фуражку на

стул у двери.)

Лариса. Илья, наладь мне: "Не искушай меня без нужды!" Все сбиваюсь.

(Подает гитару.)

Илья. Сейчас, барышня. (Берет гитару и подстраивает.) Хороша песня; она

в три голоса хороша, тенор надо: второе колено делает... Больно хорошо. А у

нас беда, ах, беда!

Огудалова. Какая беда?

Илья. Антон у нас есть, тенором поет.

Огудалова. Знаю, знаю.

Илья. Один тенор и есть, а то все басы. Какие басы, какие басы! А тенор

один Антон.

Огудалова. Так что ж?

Илья. Не годится в хор, - хоть брось.

Огудалова. Нездоров?

Илья. Нет, здоров, совсем невредимый.

Огудалова. Что же с ним?

Илья. Пополам перегнуло набок, совсем углом; так глаголем и ходит,

другая неделя. Ах, беда! Теперь в хоре всякий лишний человек дорого стоит; а

без тенора как быть! К дохтору ходил, дохтор и говорит: "Через неделю, через

две отпустит, опять прямой будешь". А нам теперь его надо.

Лариса. Да ты пой.

Илья. Сейчас, барышня. Секунда фальшивит. Вот беда, вот беда! В хоре

надо браво стоять, а его набок перегнуло.

Огудалова. От чего это с ним?

Илья. От глупости.

Огудалова. От какой глупости?

Илья. Такая есть глупость в нас. Говорил: "Наблюдай, Антон, эту

осторожность!" А он не понимает.

Огудалова. Да и мы не понимаем.

Илья. Ну, не вам будь сказано, гулял, так гулял, так гулял. Я говорю:

"Антон, наблюдай эту осторожность!" А он не понимает. Ах, беда, ах, беда!

Теперь сто рублей человек стоит, вот какое дело у нас; такого барина ждем. А

Антона набок свело. Какой прямой цыган был, а теперь кривой. (Запевает

басом.) "Не искушай..."

Голос в окно: "Илья, Илья, ча адарик! ча сегер!"

{* Поди сюда! Иди скорей! (Перевод автора.)}

Палсо? Со туке требе? {Зачем? Что тебе? (Перевод автора.)}

Голос с улицы; "Иди, барин приехал!"

Хохавеса! {Обманываешь! (Перевод автора.)}

Голос с улицы: "Верно приехал!"

Некогда, барышня, барин приехал. (Кладет гитару и берет фуражку.)

Огудалова. Какой барин?

Илья. Такой барин, ждем не дождемся: год ждали - вот какой барин!

(Уходит.)

Явление пятое

Огудалова и Лариса.

Огудалова. Кто же бы это приехал? Должно быть, богатый и, вероятно,

Лариса, холостой, коли цыгане так ему обрадовались. Видно, уж так у цыган и

живет. Ах, Лариса, не прозевали ли мы жениха? Куда торопиться-то было?

Лариса. Ах, мама, мало, что ли, я страдала? Нет, довольно унижаться.

Огудалова. Экое страшное слово сказала: "унижаться"! Испугать, что ли,

меня вздумала? Мы люди бедные, нам унижаться-то всю жизнь. Так уж лучше

унижаться смолоду, чтоб потом пожить по-человечески.

Лариса. Нет, не могу; тяжело, невыносимо тяжело.

Огудалова. А легко-то ничего не добудешь, всю жизнь и останешься ничем.

Лариса. Опять притворяться, спять лгать!

Огудалова. И притворяйся, и лги! Счастье не пойдет за тобой, если сама

от него бегаешь.

Входит Карандышев.