Ответы ИПУЗ / 34 Лютер о духовной и светской власти. Свобода воли и его интерпретации

Лютер о духовной и светской власти. Свобода воли и его интерпретации.

Упразднив смещение духовной и светской властей, Лютер стал перед необходимостью определить полномочия светской власти и пределы ее компетенции. Рассматривая политическую роль государства, реформатор стоит на позициях "антропологическою пессимизма", считая (вслед за своим учи гелем Августином), что государственная власть совершенно необходима для поддержания устойчивых общественно-политических отношений, поскольку без сдерживающих государственных законов "люди пожирали бы друг друга" . Здесь он решительно расходится как со своими идейными предшественниками (Я.Гусом), так и современниками (Т.Мюнцером, анабаптистами), считавшими возможным сделать из Библии своего рода нормативный свод, регулирующий общественно-политические отношения.

Диссертант показывает, что, устранив смешение духовной и светской властей в едином политическом пространстве, Лютер сохраняет дуализм антропологический (идея "внутреннего" и "внешнего" человека), стремясь таким образом согласовать внешнее подчинение государственной власти с внутренней установкой на "свободу совести" и автономию религиозного переживания. Реформатор проводит тезис о "духовном" и "светском" правлениях: первое не притязает на политическую власть (оставаясь сферой внутреннею исповедания веры), второе не претендует на духовное учительство, сохраняя за собой чисто светскую функцию подержания правопорядка. Главный политический вывод Лютера таков: государственная власть именно тем и обеспечивает возможность свободного религиозною переживания, что сама она основывается не на божественном, а на государственном праве. Диссертант подчеркивает, что в отношении к светской власти христианин совершает своею рода "внутреннюю эмиграцию", которая напоминает позднейшие выкладки И.Канта, считавшего, что индивид может не чувствовать себя внутренне связанным с государственной властью, но формально должен выполнять ее законы. Речь идет о политическом неповиновении особого рода, которое публично не дискредитирует государственную власть и ни в коей мере не ориентировано на ниспровержение существующего строя. Лютер пишет, что несправедливому правлению светских князей не следует противиться и 410 его надо "претерпевать". В этой связи диссертант рассматривает о (ношение Лютера к восстанию, анализируя его "Увещевание воздержаться от смуты и мятежа". Анализ показывает, что уже в конце 1521 начале 1522 годов, то есть за два года до начала Крестьянской войны Лютеp отрицательно относился к вооруженному восстанию крестьян, хотя в ту пору речь шла в основном о ликвидации католических институтов и культа и проведении некоторых социально-экономических преобразований в пределах Виттенберга и окрестностей. Лютер отказывает низшим социальным слоям в праве на восстание, так как "в мятеже нет ничего разумного; обычно он причиняет больше бед невиновным, чем виновным" и, следовательно, "ни один мятеж нельзя оправдать, даже если само дело и было праведным". Реформатор предлагает "внимать властям". Более того, Лютер считает, что мятеж - это дьявольская провокация, призванная к тому, чтобы опорочить новое учение. С eго точки зрения возможен только "духовный" мятеж, но ни в коем случае не "телесный". Касаясь в связи с этим непростого вопроса о периодизации реформаторской деятельности Лютера, диссертант не склонен однозначно делить ее на некий "прогрессивный" период и наступивший затем "реакционный", вехой которому стала Крестьянская война и работа Лютера "Против грабительских и разбойных крестьянских орд". Если и допускать возможность такого подхода, то с точки зрения диссертанта гораздо больше оснований считать таким водоразделом 1521-1522 годы (как считают, например, П. П. Щеголев, Д. С. Сказкин, Р.Мюллер-Штрейзанд), а не 1525 (М. М. Смирин). В то же время вслед за Г.Шэбитцем и М.Бензингом вполне можно сказать, что расхождение между Лютером и Мюнцером (а также Карлштадтом) произошло не потому, что Лютер изменил свою позицию и "предал" крестьянское движение, а потому, что яснее осознал весь политический радикализм своих былых соратников. Прослеживая генезис лютеровской идеи "двух правлений", диссертант указывает на се прямую связь с идеями немецкой мистики и, в частности. с Иоганном Таулером, а также анонимным автором "Немецкой геологии". Лютер развивает предлагаемый Таулером образ христианской общины как человеческою тела (в свою очередь восходящий к апостолу Павлу). Каждый член тела должен выполнять свои функции, не притязая на выполнение чужих. В общей христианской системе любое служение (как светское, так и духовное) одинаково значимо. Даже профессия (Beruf) палача может восприниматься как служение. Акцентируя внимание на своем тезисе "двух правлений", Лютер предлагает христианину жить в двух плоскостях: исполняя свою должность, он обязан руководствоваться общепринятыми правилами и нормами и допускать возможность насилия по отношению к тем, кто посягает на светскую властиЬ: живя частной жизнью, он должен следовать заповедям Нагорной проповеди и не отвечать злом на зло. С точки зрения А.Маграта Лютер ставит христианина "в совершенно невозможное положение, в котором необходимо одновременно пользоваться двумя различными нравственными нормами: одной - для частной жизни, другой - дня общественной". Пытаясь разрешить эту проблему, некоторые исследователи говорят о том, 410 речь идет не о частном и общественном. а об индивидуальном и корпоративном (М.Бэйнтон), но с точки зрения диссертанта проблема все-таки не решается, поскольку Бэйнтон не дает достаточного разъяснения предложенным терминам. Диссертант считает, что в этом "двойном стандарте" кроется одно из основных противоречий политическою учения Лютера (проблема этики и политики).

Во второй части работы "О светской власти" Лютер намечает границы полномочий государственной власти. Он заявляет, что "последует невыносимый, ужасный вред", если светской власти дать "слишком большой простор". В то же время реформатор воспринимает свободу совести как запредельную данность, и для него "невозможно запретить или повелеть верить так, а не иначе". Оставаясь последовательным, реформатор заявляет, что с ересями надо бороться словом. но никак не физическим воздействием.

Третью часть работы "О светской власти" Лютер посвящает советам и рекомендациям, которые, с его точки зрения, необходимы светским правителям, и здесь диссертант показывает немалое сходство Лютера с Макиавелли, подчеркивая и существенные отличия. И тот, и другой ратуют за прагматический подход в деле светского правления, однако если Макиавелли, освобождая правителя от непременного следования закону, подчеркивает, что так надо поступать в силу гражданской необходимости и противоречий социальной действительности, то Лютер ^отрицает" светскую мораль как вторичную, не играющую существенной роли в деле спасения христианина. С точки зрения сверхнравственной религиозной истины насилие оказывается как бы несущественным, и поэтому Лютер призывает спокойно его "претерпеть", поскольку, в конечном счете, физическое принуждение не может принципиальным образом сказаться на внутреннем религиозном переживании.

Давая практические советы светскому правителю, Лютер ведет себя как прагматик и, отъединив сферу божественного права от области светских отношений, подчеркивает, что в сфере естественною права надо руководствоваться соображениями практической целесообразности.