Римское частное право

Супруги могли вступать друг с другом в любые юридичес­кие отношения имущественного характера: заключать догово­ры и т. п. Соответственно могли возникнуть и иски друг

64

\- другу. При этом, в силу необычности потенциальных i убьектов правоотношений, были обозначены некоторые нп.ятия из общих правил. Так, супруги несли ответственность м.руг перед другом за небрежность не по абстрактному мерилу (когда не проявлена мера заботливости, присущая глмому заботливому хозяину), а по конкретному (когда не соблюдена мера заботливости, которая проявляется в соб­ственных делах). Кроме того, между ними исключались иски о бесчестии (infamia). При взыскании с имущества супруга it пользу другого супруга придерживались определенного предела, чтобы не доводить должника до бедственного положения.

Изложенная схема имущественных отношений между супругами сформировалась не вдруг и, кроме того, она не была неизменной. Взаимодействие позитивного права и соци­альной практики имело своим следствием столкновение интересов, неопосредованных правом, практика социального развития не всегда вмещалась в рамки права. Свидетельства античных авторов дают основание утверждать, что еще в IV—III вв. до н. э. сложилась модель римской семьи, в которой положение ' жены определялось ее активным участием в совместном с мужем управлении имуществом и хозяйственной деятельности с выделением некоторых мужских и женских занятий. В этот период утвердилось представление о римской семье как основанной на общности имущества супругов.. Из речи Катона Старшего, произнесен-' ной в 169 г. до н. э. по поводу закона Voconia, запретившего назначение женщин наследницами граждан, обладателей имущества свыше 100 тысяч сестерциев, следует, что римские женщины имели значительную собственность и сами управля­ли ею. Катон говорил о женщине, удерживавшей большое i состояние, которое она дала в долг мужу, а затем, рассердив­шись, приказала своему рабу ходить по пятам за ее мужем и требовать возвращения долга. Катон сокрушался по поводу того, что поведение женщины подрывало модель римского брака, основанного на общности имущества. С другой стороны, из Дигест явствует, что относительно приобретений жены действовала презумпция в пользу мужа, т. е. пред­полагалось, что приобретения сделаны им (D.24.1.51). Практи­ка выработала и другую презумпцию: предполагалось, что вещи, находящиеся во владении одного из супругов, составля­ют собственность мужа.

Своеобразными гарантиями имущественных интересов суп-

5—720

ругов являлись dos — особое приданое со стороны невесты и donatio ante nuptias — предбрачный дар со стороны жениха. Dos представляет собой имущество, выделенное невестой, ее paterfamilias либо третьим лицом с целью облегчения мужу бремени семейных расходов. В эпоху брака cum manu, а также до широкого распространения брака sine manu, оно составляло собственность мужа и не подлежало возврату ни при каких обстоятельствах. По-видимому, было немало случаев, когда недобросовестные мужья получив dos, разводились с женами. Поэтому было выработано правило, в соответствии с которым муж обя-; зывался вернуть приданое в случае его смерти или при У\ расторжении брака. Соблюдение этого правила обеспе-\ чивалось специальным иском, который со временем стал \ использоваться для возвращения приданого и при отсутствии |обязательства мужа, если развод имел место по его ини­циативе. В результате различных модификаций правового режима приданого законом Августа 18 г. мужу запрещалось без согласия жены отчуждать недвижимость, полученную в качестве dos, а при Юстиниане отчуждение такой не­движимости не допускалось и при согласии жены. Сло­жившемуся правовому режиму приданого соответствовал афоризм: «Хотя приданое находится в имуществе мужа, оно принадлежит жене». Муж становится собственником приданого лишь в том случае, если развод произошел по инициативе или по вине жены, а также в случае ее смерти. Однако после смерти жены приданое возвращается ее отцу, если оно было установлено им.

Предбрачный дар жениха или его paterfamilias был

эквивалентен приданому и в соответствии со своим

названием преподносился (в связи с запретом дарственных

i актов между супругами) невесте до вступления в брак.

■ Практически, это были ценности, предназначенные жене

; в том случае, если развод произойдет по вине мужа. При

\ Юстиниане дарение могло быть совершено и после

вступления в брак, но независимо от этого обусловленное

дарением имущество становилось собственностью жены лишь

тогда, когда развод был вызван инициативой мужа или его

виной.

В сущности, приданое и дарение выполняли штрафную функцию в интересах одного или другого супруга. Если брак продолжался, то вся масса имущества, обусловленная и прида­ным, и дарением, находилась во владении мужа. И то, и другое

оставалось у мужа, если в разводе была повинна жена. 1'.сли же виновен был муж, то и dos, и donatio переходили

к жене.

4.10. Узаконение и усыновление. Patria potestas приобрета­юсь рождением^детВй в римском браке. Законными считались дети, зачатые в браке, каковыми были родившиеся не ранее 182 дней после свадьбы и не позже 300 дней после смерти мужа. -_-

" Над внебрачными детьми власть отца могла быть установ­лена путем узаконения (legitimatio), которое возникло в период империи и применялось вначале только в отношении детей, рожденщг1Х-В.донкубинате. Со временем сложились три спосо­ба узаконения: 1) представлением внебрачного сына в местные декурионы с наделением его имущественным цензом; 2) после­дующим браком родителей; 3) изданием императорского ре­скрипта.

Над чужими детьми patria potestas устанавливалась усы­новлением. Существовали две его формы: arrogatio — при усыновлении persona sui juris и adoptio — при усыновлении persona alieni juris. В соответствии с сентенцией «усыновление подражает природе» между усыновителем и усыновляемым необходима не менее чем восе^шадаатилетвгяя^азница в воз­расте. <

Первоначально arrogatio осуществлялось в куриатных ко-мициях в форме закона в присутствии усыновителя и усынов­ляемого, поэтому оба они должны были обладать правом участия в них. В связи с этим не могли усыновлять женщины, как и не могли быть усыновляемы они же и несовершеннолет­ние. С падением роли народных собраний усыновление проис­ходило в частном порядке, о чем объявлялось публично. С се­редины II в. право усыновления перешло к императору, тогда же стало возможным arrogatio несовершеннолетних и женщин. Это положение, зафиксированное в Кодификации Юстиниана, кроме того, согласно происшедшему расширению имущест­венных прав детей paterfamilias, устанавливало для усынови­теля лишь право пользования имуществом усыновленного.

Усыновление persona aliena juris происходило с использова­нием нормы об эманципации, содержащейся в XII таблицах, посредством мнимой троекратной продажи сына. «Покупа­телем» выступало третье лицо, заранее обозначенное. После совершения мнимого акта продажи в третий раз в соответ­ствии с XII таблицами сын освобождался от patria potestas. Но третий акт преднамеренно не завершался: сразу после его

67

совершения «покупатель» возвращал сына отцу, тем самым власть последнего не утрачивалась. Затем отец вместе с сыном и усыновителем являлся перед претором как мнимый ответчик по виндикационному иску усыновителя и признавал иск, а пре­тор констатировал смену paterfamilias, т. е. объявлял под­властного состоящим под patria potestas усыновителя. Adoptio дочери или внука совершалось однократной манищшацией. В Кодификации Юстиниана изложенная процедура заменена простым заявлением перед судом, кроме того, теперь patria potestas кровного отца не прекращалась. Устанавливались лишь наследственные права усыновленного после усынови­теля.

4.11. Опека и попечительство — это правовой институт, служащий для восполнения отсутствующей или ограниченной дееспособности лица посредством соответствующих действий других, специально назначаемых лиц, способных к сознатель­ным волевым актам, — опекунов или попечителей.

В современных правовых системах, различие между опекой и попечительством состоит в том, что первая назначается над недееспособными, а последнее — над ограниченно дееспособ­ными. В римском праве критерием применения этих средств был возрастной признак: опека (tutela) устанавливалась над несовершеннолетними детьми и над приравненными к ним женщинами, попечительство (сига) — над юношами (от 14 до 25 лет), душевнобольными и расточителями. Кроме того, опекун и попечитель различались по характеру их функци­ональных обязанностей: опекун (если подопечному до 7 лет) сам совершал необходимые действия, направленные на сделку; в других случаях опекун выражал свою волю в определенной форме в момент заключения договора подопечным; попечи­тель мог дать неформальное согласие на сделку до и после ее совершения. Как видим, эти функции не были адекватны фактическим волевым возможностям женщин и душевноболь­ных.

Впрочем, опека над женщинами рано утратила свое прак­тическое значение. Уже к концу республики женщины самосто­ятельно участвовали в деловых отношениях и лишь некоторые акты цивильного права (участие в легисакциониом процессе, отчуждение res mancipi) нуждались в согласии опекуна. Но и эти ограничения к началу классического периода воспри­нимаются как излишние, в частности Гай считал, что они не имеют под собой основания (Гай. Институции I. 190). В первой половине I в. был отмечен основной вид опеки над

женщинами — опека ближайших агнатов, а затем — практи­чески не применявшаяся опека по завещанию мужа или отца.

Что касается опеки над детьми, то в данном случае имеются в виду малолетние дети (не достигшие 12 или 14 лег), не подлежащие вследствие смерти отца patria potestas. При жизни последнего дети в учреждении над ними опеки не нуждались, ибо paterfamilias был их «естественным» опеку-пом.

В древнейший период римской истории опека учреждалась in интересах сохранения семейного имущества, т. е,„в_щщцэе-сах наследников. Защита интересов непосредственно подопеч­ного не имелась в виду. Поэтому порядок установления опеки совпадал с цивильным порядком призвания к наследованию: опекуном становился ближайший агнат подопечного. Этот вид опеки назывался tutela legitima. Опека, при которой личность опекуна обозначалась в завещании, именовалась tutela testamentaria. Соответственно опекун имел больше прав, чем обязанностей, а его положение по отношению к подопечному и его имуществу напоминало положение

paterfamilias.

Со временем опека стала рассматриваться как обществен­ная обязанность, общественная повинность (munus publicum), а права опекуна — как средство осуществления его обязаннос-' тей, выполнение которых контролировалось государством. Как одно из следствий нового подхода к роли опеки возникает третий ее вид —- tutela dativa, когда при отсутствии родствен­ников лицу, нуждающему в опеке, опекун назначался государ­ственным органом. Была также ограничена свобода опекуна распоряжаться имуществом подопечного. Некоторые сделки (например, дарение) опекун не мог заключать вовсе, а для других требовалось предварительное разрешение государства (например, сделки с землей).

Издавна существовал иск о возмещении стоимости рас­траченного имущества подопечного недобросовестным опеку­ном. Однако этот иск не всегда достигал цели, поскольку был личным и не распространялся на наследников опекуна. Со временем претором были введены специальные иски (actiones tutelae), один из которых (actio tutelea directa) был направлен не только против недобросовестного опекуна, но и против его наследников, другой (actio tutelae contraria) служил интересам опекуна (для возмещения затрат, связанных с опекой).

69

5. ПРАВА НА ВЕЩИ

5.1. Понятие вещи. В римском праве отсутствует понятие вещи, но его можно воссоздать на основе соответствующих положений источников и римской клас- i сификации вещей в том виде, в каком оно воспринималось ! самими римлянами. 1

С их отчки зрения, вещь — это в первую очередь определенная часть живой или неживой природы, «изо­лированной физически и пространственно или неотделимой от других частей природы» (О. С. Иоффе). Вещи, ха­рактеризуемые такими признаками, осязаемы, к ним можно прикоснуться, поэтому они назывались телесными (corporales). Но, кроме материальных предметов внешнего мира, в рассматриваемое понятие включались бестелесные вещи (incorparales), которые не только неосязаемы, но состоят в определенном праве. «Названием вещи охва­тываются также юридические отношения и права» (D.50.16.23). В качестве примеров -бестелесных! вещей Гай называет наследство, узуфрукт, обязательств&^Институции. II, 13, 14). Аналогично Улыгаан, отвечая на вопрос о пред­мете иска о наследстве, писал: «Предмет иска составляют все вещи наследства, будут ли то «права» или «телесные предметы» (D.3.18.2). Бестелесные вещи мыслились как вещи, не наделенные реальным существованием, не имевшие материального характера. По мнению Р. Орестано, римские юристы, приписывая юридические отношения и права самим вещам, решали вопросы, связанные с режимом пользования этими вещами, не выходя за пределы самих вещей.

Римская конструкция вещи продолжает жить в современ­ных правовых системах и правовых теориях. В одних из них вещь юридически воспринимается не как материальный предмет, а как определенное право, в других — как и то, и другое. Так, французская теория в некоторых случаях включает в объекты вещного права, наряду с материальными вещами, нематериальные, в частности, залог требования рассматривается как предмет залога, т. е. как вещь. В япон­ском законодательстве термин «вещь» относится к денежному обязательству на предъявителя. Английское частное право приравнивает к имуществу ряд обязательственных требова­ний.

5.2. Классификация вещей. Остальные подразделения рим­ской классификации вещей оказались столь же жизнеспособ­но

ними. В меньшей степени это относится лишь к одной классификации — делению вещей на манципируемые (res tnancipi) и иемашшпируемые (res пес manisipi). К первым относились наиболее ценные для индивидуального хозяйства пещи — рабы (в древнейшее время — жена, дети), упряжные и вьючные животные, италийская земля, которые отчуждались с соблюдением торжественного акта — манципации в присут­ствии не менее 5 свидетелей. Все другие неманципируемые вещи отчуждались по традиции — простой передачи. Цель манципации — проследить за оборотом вещей, являвшихся хозяйственной основой римской семьи и в силу этого — особой заинтересованности в них общины и государства. Поэтому устанавливалась публичность сделок с такими

вещами.

Изложенная классификация имеет определенную связь с де­лением вещей на движимые и недвижимые. К первым принад­лежат любые пространственно перемещаемые, в том числе самостоятельно передвигающиеся вещи (например, скот). Вто­рые — это прежде всего земля, ее недра и все созданное трудом на земле собственника: постройки, посевы, насажде­ния. Все эти предметы как составные части земли подлежали правилу — «сделанное над поверхностью следует за поверх­ностью». Воздушное пространство над земельным участком также рассматривалось как часть поверхности.

Указанная связь состоит в том, что в римском праве для недвижимости были установлены специальные способы отчуж­дения, равнозначные способам отчуждения манципируемых вещей. Таким образом, публичность сделок с манципируемы-ми вещами была перенесена римлянами на правовой режим недвижимых вещей.

Признак публичности правового режима последних (но не сам акт манципации) был воспринят правовыми системами последующих эпох. Ныне он заключается в том, что в подав­ляющем большинстве стран установлена система регистрации собственников земли и находящихся на них зданий. Для сделок с недвижимостью необходима нотариально удостоверенная письменная форма с обязательной последующей записью в книгах регистрации.

Различались также вещи делимые и неделимые. Первые при разделении не меняют ни своей сущности, ни своей ценности, например, вино, руда, камни, песок. Как говорил Ульпиан, каждая отдельная их часть представляет прежнее целое, толь­ко в меньшем объеме. Делимы земельные участки; делились

71

V

построенные на них здания, но только вертикально. Недели­мые вещи при разделении утрачивают свои прежние свойства ггЧжое предназначение, например, платье. Не является делени­ем вещей разделение права на идеальные доли, без разделения самой вещи, как, например, в случае собственности. При не­возможности материального разделения вещи она оставалась у одного из сособственников, остальным полагалась денежная компенсация.

Vе Вещи потребляемые и непотребляемые. Потребляемые вещи материально уничтожаются при их однократном использовании, например, пищевые продукты, деньги.^ Пос­ледние считались потребляемыми не только потому, что ими можно воспользоваться лишь путем их расходования, но и потому, что при расчетах они смешиваются с другими деньгами и утрачиваются для собственника. Непотребляемые вещи не уничтожаются от употребления (например, об­ручальное кольцо), а если уничтожаются, то постепенно (например, платье, обувь). Классифицируемые вещи в обо­роте подчиняются различным юридическим правилам. Так, предметом договора займа могут быть лишь по­требляемые вещи, а предметом договора найма — не­потребляемые.

i Веши, определяемые родовыми признаками (genus) и индиви­дуальные (species) К родовым относятся вещи, имеющие один общий род ине имеющие в обороте индивидуальности, или, "как говорили римские юристы, — вещи, которые своим родом" осуществляют свое назначение, которые определяются мерой, числом, весом (например, вино, яблоки, хлеб).

Индивидуальные вещи в обороте выделяются из числа себе подобных (например, раб Стих, приплод определенного жи­вотного, имение Аттика).

Правовое значение данного деления состоит в различных последствиях случайной гибели вещи. Если участники догово­ра рассматривали погибшую вещь как родовую, то обязанная сторона не освобождалась от необходимости ее замены: родо­вые вещи (в отличие от индивидуальных) юридически не под­вержены гибели («genera non pereunt» — «род не погибает»).

Впоследствии возникло понятие заменимых вещей, имев­ших признаки родовых, но эти признаки определялись не сторонами конкретного правоотношения, а устанавливались оборотом.

Вещи простые и сложные. Теоретическое обоснование дан­ной классификации принадлежит Помпонию (D.41.3.30pr.).

72

«Существует же три рода тел: один, который составляет одно целое и по-гречески обозначается как 3&№&£-J}MIMe», как, ^ббное>>. Речь идет

на^име^11,ра^_б^мноа.„5а1Лй_-}.г..црдр о простых вещах, представляющих собой физически однород­ное единство и вне его не существующих; '«..^другой род, ■который состоит из составных, т. е. нескольких, между собой связанных тел, что называется составным телом, как, например, здание, корабль, шкаф...». Здесь перед нами — сложные, материально связанные разнородные вещи, обозначаемые одним общим наименованием; «...третий, состоящий^ из,,раздел ьных, вещей, как многие не связанные одно с другим, но объединенные одним именем, например/ народ, стадо^ легион». Отличительный признак данной' группы — отсутствие материальной связи между составляю­щими вещами. Такая совокупность раздельных предметов относилась к правовому режиму индивидуальных вещей и рассматривалась как целое. Так, в случае спора о стаде можно было истребовать все стадо, хотя не исключались претензии относительно отдельных экземпляров, входивших в стадо. Что каса£тся_родадел, ^остояггп^х^из искусственных^ соединений, то они также хтодчинялись правилам, установлен-" ным на целое, но иногда сохранялись права лиц на соответ­ствующие части.

\ А>Вещи главные и придаточные. Придаточные вещи физически самостоятельны, но служат предназначению главной вещи, подчиняясь ее юридическому положению. Среди^щидаточных различались части вещи, принадлежности и плоды. "~ '

Части вещи могли быть' объектом 'самостЬятёльного права лишь в случае их отделения от целого. Например, черепица, снятая с крыши дома с соответствующей целью. При невоз­можности отделения части от главной вещи права собствен­ника на присоединенную вещь прекращались.

Принадлежность связана с главной вещью экономичешси.^ Принадлежность и главная вещь могут существовать отдельно" друг от друга и быть объектом самостоятельных прав, но хозяйственно целесообразно совместное их использование (на­пример, замок и ключ). Как правило, на принадлежность распространяется юридический режим главной вещи (если нет иного соглашения): «принадлежность следует судьбе главной

вещи».

Плоды бывают естественные и цивильные. Естественные плоды — этpJИШшacшшe.Jaи^g^пxJыo_IBJCИJГ^ ее природных свойств (фрукты, молоко, шерсть). Цивильные' плоды образу-

73

ются в результате циркулирования вещи в обороте (например, наемная плата). И те и другие плоды в классический период соответствовали понятию доходы.

" Вещи в обороте и вне оборота (res in commercio et res extra commercium). К первой категории относились вещи, яв­лявшиеся объектом^ частной собственности и оборота. Ко второй — вещи, которые не могли быть таковыми в силу естественных свойств или своего назначения: ^обпгие вещи (res communes) — .воздух (но не воздушное пространство), море и его недра, свободно. текущая вода; публичные вещи (res rublicae) — дороги, площади, гавани, судоходные реки, театры, бани (хозяином которых считался римский народ и в пределах их назначения ими пользовался каждый римский гражданин); священное имущество (res sacrae) — храмы, богослужебные предметы; res religiosae ~— места погребения.

"5.3. Понятие и виды прав на вещи. Вещными называются права, обеспечивающие непосредственное господство над вещью. Они характеризуются рядом признаков. Объектом вещных прав являются: а) вещи телесные (corporales); б) вещи, находящиеся в обороте (res in commercio); в) вещи индивидуально-определенные (species). Вещное пра­во — это абсолютное право, в котором его носителю соответствует обязанность всех и каждого не нарушать этого права.

Однако для признания права вещным недостаточно перечисленных признаков. Необходимо, чтобы оно обладало еще двумя признаками, выражающими его абсолютный характер: правом следования и правом преимущества. Первое означает, что право следует за вещью, т. е. при переходе вещи из одних рук в другие сохраняется принадлежащее третьему лицу вещное право. Так, право нанимателя сохраняется независимо от того, что право собственности на вещь, служащую предметом действующего договора, перешло от наймодателя к другому лицу. Суть права преимущества заключается в том, что оно предпочтительней связанных с той же вещью обязательственных прав. Например, если права кредитора обеспечены залогом, то его претензии при продаже заложенного имущества удовлетворя­ются преимущественно перед другими кредиторами, требова­ния которых не были обеспечены залогом этого имущества. Если же залогом обеспечены права нескольких кредиторов, то они могут удовлетворить свои претензии в той

74

очередности, в какой возникли их залоговые права — «кто первенствует во времени, у того лучшее право».

Изложенному понятию вещного права сответствуют право собственности и права на чужие вещи (сервитуты, суперфиций, :>мфитевзис, залоговое право). Все эти виды вещных прав рассматриваются в данном разделе. Сущность залогового пра­ва, являющегося способом обеспечения обязательств, будет изложена в разделе об обязательствах,

5.4. Понятие права собственности. Вытекающее из вещных нрав господство лица над вещью характеризуется различной степенью и содержанием. Это господство наиболее полно воплощено в праве собственности.

Значительный период римской истории не существовало унифицированного термина, обозначающего право соб­ственности. Но институт собственности существовал из­древле, хотя и не был четко отделен от владения, прав на чужие вещи и семейных отношений (Г. Диошди). Термин dominium применялся ко всем случаям господства над вещами, находящимися в домашнем хозяйстве, обозначал более широкий круг отношений, чем право собственности. Лишь с III в. вещи, на которые существовало право, обозначаются термином proprietas (наряду с dominium, зафиксированным в I в. до н. э. Алфеном Варом. — (D.8.3.30), применявшимся с конца классического периода исклю­чительно для права собственности как полного и абсо­лютного правового господства лица над вещью, высшего среди других вещных прав. Аналогичное представление о праве собственности закрепляется в Кодификации Юсти­ниана термином plena in re potestas — полная власть

над вещью.

Вместе с тем право собственности в Древнем Риме никогда не рассматривалось как безграничное. С древнейших времен был установлен ряд законных ограничений права собственнос­ти, в частности, исходивших из так называемого соседского права: собственник обязан был терпеть свисание соседских деревьев на свой участок и течение проточных вод, допускать (через день) соседа к сбору упавших плодов, терпеть проник­новение на свой участок дыма, пара, копоти и т. п., если они были следствием нормального использования соседнего участ­ка. Подобные нормы в известной степени ограничивали объем прав собственника, и с позднейших позиций римское право собственности точнее определить как наиболее полное господ­ство над вещами. Но римляне, применяя к праву собственнос-

■ ■ ■ 75

4.

ти признак полного господства над вещью, имели в виду отграничить его от других вещных прав, субъекты которых также осуществляли господство над вещами, но в меньшей степени.

Право собственности обладает признаком приспособля­емости, или эластичности, состоящем в его способности полностью восстанавливаться с отпадением установленных собственником ограничений своего права. Кроме того, оно распространяется на все материальные приращения вещи и мыслится как синкретичное, единое, охватывающее сразу все возможные распорядительные права, а не являющееся их суммой.

Распорядительные права собственника, составлявшие содержание права собственности, выражались в возможности пользования (uti), т. е. извлечения из вещи ее полезных естественных свойств, собирания плодов (frui), включая как естественные, так и цивильные плоды, распоряжения (abuti), т. е. отчуждения, потребления и даже уничтожения вещи.' Составные части права собственности не являлись и не могут являться исчерпывающими, ибо в соответствии с его харак­тером собственнику дозволялось делать все, что не запрещено законом.

5.5. Владение. В числе элементов содержания права соб­ственности римские источники не упоминают владение (possessio), т. е. обладание вещью. В древнем цивильном праве ему соответствовало понятие usus — использование, обеспечи­вавшее непосредственное господство над вещью, но ограни­ченное по своему объему. В связи с развитием экономических отношений в III—II вв. до н. э. оно уже не соответствовало многообразию форм вещных прав, ставших результатом диф­ференциации соответствующих правовых институтов. К этому периоду относится возникновение понятия владения и отделе­ние его как от права собственности, так и от пользования вещью и извлечения доходов из нее, окончательно завершив­шееся в классическом периоде. Как пишет Г. Диошди, осу­ществился «поворот к независимости отдельных институтов, , выражающих некоторые правомочия» собственника, и разгра-. ничеяие между его «легальной и реальной властью».