Глава первая. Салонная культура как объект культурного наследования Раздел первый. Культурное наследование: сущность, объекты, механизм
Проблематика культурного наследования поднималась уже в глубокой древности, но стала объектом изучения лишь с момента конституирования культурологии как науки. Однако уже в период становления культурологии выделяются несколько подходов, с разных позиций исследующих указанную тему.
В рамках эволюционистского подхода акцент делался на сравнительном анализе различных типов культур, их эволюции, сопоставлении современной европейской культуры с предшествующими. При этом само развитие культуры представлялось как естественно-исторический процесс, когда предшествующие состояния культуры рассматривались в качестве причин появления последующих. Э.Тейлор, один из разработчиков эволюционистского подхода писал: «Различные ступени культуры могут считаться стадиями постепенного развития, из которых каждая является продуктом прошлого и в свою очередь играет известную роль в формировании будущего»70. Эволюционисты отмечали огромную роль культурного наследия в формировании отдельного индивида, который пассивно воспринимал данные культурные достижения.
С точки зрения диффузионизма культурное наследование отождествлялось с процессами заимствования и распространения культуры из одних центров в другие. Вместе с тем исследователи отмечали и нечто общее (сходные элементы культурного наследия), что объединяет все разнообразные культурные проявления. Отсюда следовал вывод о наличии общих истоков культурного развития.
Еще одни подход к трактовке культурного наследования был представлен функционалистами. В этом направлении культура и ее феномены редуцировались к структурно-функциональным проявлениям и объяснялись на их основе. Культура выступала функционально связанной с социальной структурой, а все культурные феномены функционально также были объединены между собой.
В настоящее время в современной зарубежной и отечественной культурологии существует большое число подходов, концепций изучения культурного наследования, выделяется та или иная его проблематика71.
Так, в западной культурологии широко известен постмодернистский подход к трактовке культурного наследования72. Противопоставляя себя культуре модернизма, чье начало ведется с эпохи Просвещения, постмодернизм сформулировал новые правила, в том числе касающиеся и подхода к культурному наследованию: отказ от построения целостной системы культурных норм, их общезначимости, акцент на различии и многообразии культурных ценностей, их условности или метафоричности. Весь мир рассматривается постмодернистами как бесконечный текст, интерпретатором которого выступает отдельная личность. Все в культурном наследии равноправно, поскольку каждая культурная ценность - лишь одна из интерпретаций текста бытия.
Данную позицию можно считать одной из радикальных в трактовке процессов культурного наследования.
Анализируя перечисленные выше подходы, можно сделать вывод, что теоретическое осмысление понятия «культурное наследование» во многом связано с содержанием базисного понятия «культура». От того как раскрывается понятие «культура», зависит и понимание процессов культурного наследования.
В научной литературе сложились многообразные подходы к осмыслению данного понятия73. Если игнорировать весьма экзотические дефиниции культуры (например, в трактовках В. Оствальда или Й. Хейзинга), то можно выделить широкую и узкую ее трактовки. В широком смысле культура - способ внегенетической передачи информации, аккумуляция всего социального опыта, внебиологический способ деятельности74. При таком подходе существуют разные определения культуры: личностно-атрибутивное (то, что отличает человека от животного; специфический способ мышления и чувствования, поведения); общественно-атрибутивное (социальное наследование, внегенетический способ передачи информации); информационно-знаковое («знаковая система»); системообразующее («совокупность организационных форм и методов»).
Социальное и культурное, таким образом, рассматриваются как синонимы. Поэтому в процессуальном плане культурное наследование совпадает с процессами социализации, воспитания и обучения (социально наследуемое поведение). Этот подход выразил в своем определении культуры Э. Сепир: «Культура - это социально унаследованный комплекс способов деятельности и убеждений, составляющих ткань нашей жизни»75.
При иных, более узких подходах, исходящих из разделения понятий «социальное» и «культурное», возникает вопрос о проведении границы между этими феноменами. Культурное входит в состав социального, но при этом обладает своей спецификой. Указанное разделение может также выводиться по разным основаниям. Соответственно выделяются и многообразные определения культуры: предметно-ценностное («совокупность материальных и духовных ценностей»76); деятельностное («способ человеческой деятельности»77).
В рамках такого более узкого понимания культуры само культурное наследование связано с трансляцией: при предметно-ценностном подходе материальных и духовных ценностей (некоторые авторы делают акцент при этом на наследовании предметного мира культуры прошлого; другие - говорят о культурных ценностях вообще); при деятельностном - результатов деятельности, ее способов, видов, форм, технологий и пр. (причем одни авторы говорят о культуре как о совокупном результате деятельности человека, другие - включают в нее и саму деятельность; третьи полагают, что культура - не всякая деятельность, а лишь та, которая связана с творческим ее развитием).
Методологически деятельностный и предметно-ценностный подходы имеют разные цели. На наш взгляд, деятельностный подход раскрывает атрибутивное понимание культуры, при котором она осмысливается как интегральное свойство или состояние человеческой деятельности. Причем одни исследователи ассоциируют это свойство с деятельностью вообще, связывая с ней ее отличия от досоциальных форм активности. В иных случаях культура рассматривается не как универсальное свойство, а как состояние исторически конкретных форм деятельности, позволяющее отличать их друг от друга.
Предметно-ценностный подход трактует культуру как некоторую часть, внутреннюю структурную компоненту общества, ассоциируя ее с самыми различными явлениями и процессами.
В содержательном плане разделения предметно-ценностного и деятельностного подходов можно избежать, введя понятие «культурные ценности» и трактуя его при этом предельно широко, например, как систему «жизненно значимых для человека и общества объектов, состояний, потребностей, целей, на основе которых осуществляется регуляция человеческой жизнедеятельности, формирование того или иного отношения к объектам окружающей культурной среды»78.
Поэтому трактовка наследования культуры как процесса «критического восприятия, освоения и творческого внедрения культурных ценностей прошлого в социальную и личностную практику, в систему социальных и межличностных отношений»79, представляется весьма эвристичной, дающей понимание сути данного процесса.
Указанный подход строится на том основании, что в культуре наследуется не все, а только то, что относится к культурным ценностям. В противном случае не было бы необходимости выделения среди феноменов культуры именно культурных ценностей. Анализируя этот подход, можно сделать вывод, что он противоречит достаточно распространенному определению культуры как совокупности материальных и духовных ценностей, когда все явления культуры должны быть отнесены к ценностям (культура связывается только с позитивным началом в жизни социума, что служит его сохранению и развитию, в отличие от цивилизации, которая несет человечеству не только блага, но и вред)80.
При выделении понятия «культурные ценности» априорно все явления культуры подразделяются на те, которые выступают в качестве таковых, и те, которые таковыми не являются. Разрешить данное противоречие возможно следующим образом: действительно, большинство авторов культурные феномены рассматривают в отличие от цивилизационных только как социально ценностные. Поэтому если исследовать культурное наследование как процесс общепланетарный и всемирно-исторический, то все культурные феномены на том или ином этапе воспринимались или могут восприниматься в дальнейшем социумом как культурные ценности. Отсюда все феномены культуры потенциально могут быть отнесены в разряд культурных ценностей (чтобы стать феноменом культуры, то или иное явление должно было обрести статус культурной ценности, затем, оставаясь в лоне культуры, на каком-то этапе социального развития его потерять, но в дальнейшем вновь обрести).
В данном случае важно само понимание, что такое ценности вообще. В настоящее время под ценностями понимают не только «мир должного», нравственные и эстетические идеалы, но и любые феномены сознания и даже объекты из «мира сущего», имеющие ту или иную мировоззренчески-нормативную значимость для субъекта и общества в целом. Эта трактовка применима и к ценностям культуры. При этом само культурное наследие раскрывается как совокупность всех достижений человечества, его социальный опыт, сохраняющийся в общественной памяти. «Такое наследие обладает для общества вневременной ценностью, так как к нему относятся различной давности достижения, которые сохраняют способность перехода к новым поколениям в новые эпохи»81.
Другое дело, если процесс культурного наследования рассматривать конкретно-исторически (в рамках культурного хронотопа), с учетом множества социальных факторов (социально-классового деления общества, национальных особенностей, конкретного состояния социума, имеющихся глобальных процессов и пр.), то в этом случае одни культурные феномены будут переходить в разряд актуальных культурных ценностей, а другие - до определенного момента так и будут находиться в составе потенциальных. При таком подходе вполне обоснованно введение понятия «культурные ценности» как актуализированное социально-ценностное значение тех или иных культурных феноменов.
При подобной трактовке культурного наследования возникают сложные вопросы формулировки критериев отнесения к культурным ценностям на конкретном этапе развития социума, а следовательно, необходимости перечисления и самих объектов наследования. Но за разработкой таких критериев скрываются, в конечном итоге, ценностные суждения, связанные с оценкой того или иного культурного феномена. В культурологии велась и ведется дискуссия по поводу указанных суждений, суть которой - допустимость оценочных суждений применительно к объектам культурного наследования, поиски объективных оснований данных оценок.
Тем не менее вывод, к которому пришло большинство исследователей, следующий: оценочные суждения о явлениях культуры необходимы, но только в конкретном контексте, в рамках вполне определенной познавательной задачи или общественной позиции. Наиболее очевидны в качестве подобных критериев идеалы гуманизма, хотя в определенных условиях на первое место выходят такие критерии, как вероятность выживания, возможности модернизации, системность, стабильность и пр. Но все перечисленные критерии могут рассматриваться воедино, когда идеалы гуманизма органично сочетаются с системностью и стабильностью.
Вместе с тем в философии культуры и культурологии существует понятие общечеловеческого применительно к культурным ценностям, которые имеют значение для всего человечества, они в той или иной форме разделяются всеми социальными общностями, хотя не у всех выражены одинаковым образом. С содержательной стороны - это предельные, исторически и социально нелокализуемые ценности. Они носят постоянный, непреходящий характер, выступают в качестве регулятивной идеи, образцов поведения для всех людей.
Однако любое конкретное общество к общечеловеческим ценностям культуры прибавляет те, которые оно считает таковыми на современном этапе развития. В условиях дифференцированности общества вопрос о подобных ценностях выступает предметом многочисленных дискуссий, ведущихся на самом различном уровне. Не всегда удается найти и консенсус по этим проблемам.
Итак, что касается критериев отнесения того или иного феномена культуры к культурным ценностям, то здесь вряд ли можно говорить об общих алгоритмах, одинаковых для всех сообществ: слишком сильны различия в социальном, историческом, культурном развитии стран на современном этапе, а уж тем более применительно к историческому развитию обществ в целом.
Наряду с тем перед современными обществами нарастает волна глобальных проблем и без выработки общего подхода к их решению невозможно дальнейшее существование всего человечества. Все это затрагивает вопрос и о том, какие культурные ценности должны быть взяты за основу решения подобных проблем. Может быть в недалеком будущем воплотится мечта тех культурологов, которые писали об общечеловеческой культуре, имеющей в своем фундаменте общечеловеческие культурные ценности.
Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов и процессы глобализации, которые также имеют интенцию на выработку общих культурных ценностей.
Представляется более вероятным построение единых алгоритмов определения культурных ценностей для обществ, отнесенных к одному культурологическому типу (например, для европейского сообщества; для мусульманского мира и пр.).
Таким образом, при определении того или иного феномена как культурной ценности наблюдается взаимопересечение двух тенденций: с одной стороны, необходимо отвлечься от чьих бы то ни было частных интересов, ценностей и предпочтений, например, социально-политических или идеологических, найти объективные критерии отнесения к ценности; с другой - определение культурных ценностей в качестве таковых имеет культурно-исторические, социально-политические, философско-мировоззренческие и концептуальные предпосылки, содержащие ценностно-оценочные элементы. Возникает сложная методологическая проблема соотношения общечеловеческих культурных ценностей и ценностей культуры, имеющих конкретно-исторический характер.
Как показывает проведенный анализ проблематики культурного наследования, в современной науке отсутствуют строгие критерии, что такое памятник культуры, шедевр, эталонный образец, которые имели бы непреходящее значение и входили бы в состав культурного наследия. Но возникает сложный вопрос, а может ли наука, находясь в рамках своего концептуального статуса, выработать такие критерии, или здесь всегда будет присутствовать вненаучная оценка, выражающая идеологические, политические и иные интересы? Однозначного ответа на него не существует.
В связи с этим не менее важно решение проблемы субъектов, определяющих процессы культурного наследования на макросоциальном уровне и влияющих на указанные процессы на микроуровне. Данную проблему нельзя рассматривать абстрактно, ее решение зависит от того, какой тип общества исследуется, на каком этапе его развития и пр. Изучая современное демократическое развитое общество, можно утверждать, что такими субъектами выступают гражданское общество, государство, специализированные институты, группы экспертов и пр. Однако даже при такой форме общественного устройства нельзя не отметить противоречивость процессов культурного наследования.
Эта противоречивость может быть объяснена целой совокупностью причин: разнонаправленностью целей, которые ставят перед собой отдельные индивиды, социальные группы в процессах культурного наследования; стихийными моментами, которые влияют на эти процессы, изменяя его векторность и пр. Кроме того, само культурное наследие выступает как узел противоречий, соперничество разных тенденций, обостренных классовостью общества, многообразием этносов и пр.
Важность решения проблемы отнесения к культурным ценностям имеет не только теоретическую, но и практическую значимость: что наследовать - все ли явления культуры, если нет - то в каком объеме, какими критериями при этом руководствоваться и кто будет выступать субъектами, определять объекты культурного наследования.
Итак, полное перечисление культурных феноменов, которые могут выступить в качестве объектов наследования, не представляется возможным в силу подвижности границ, что считать культурной ценностью, входящей в состав культурного наследия на современном этапе (даже общепризнанные культурные ценности на определенных этапах культурного наследования могут переоцениваться). Все это - трудности аксиологического характера.
Вместе с тем существует трудность и онтологического плана. Данные объекты не могут быть гипостазированы как некая локализованная материальная система или как объективно существующий социальный институт.
Известно, что мир культуры многообразен, поэтому необходимо выделить различные проявления, виды культуры82. По своей направленности на объекты виды культуры могут различаться по отношению к природе, к деятельности в обществе, к отдельному человеку. Так, в отношении к природе говорят о культуре земледелия, садоводства, парковой культуре и пр. Относительно общества речь идет о культуре конкретных видов общественного производства, ее проявлениях в отдельных сферах жизни. Уровень, или степень развития общества, представленная в каких-либо достижениях, также характеризуется понятием «культура». Это понятие употребляют и применительно к истории общества, при характеристике регионов, народностей, групп.
По отношению к человеку понятие «культура» используют в тех случаях, когда пытаются охарактеризовать какие-либо его способности, поведение, усвоение влияния общества и т.д.
Культурные ценности существуют: а) предметно-материально - в качестве вещей, зданий, текстов и т.п.; б) социально - как практики, виды, формы, способы деятельности; в) духовно-ментально - в качестве проявлений индивидуального и коллективного сознания и бессознательного («идеи», «паттерны», «стереотипы», «представления»); г) институционально; д) в качестве содержания и форм интерпретации, коммуникации и рефлексии.
Таким образом, в аспекте существования культурные ценности не предстают как обособленная сфера социального бытия (хотя в истории общественной мысли такие трактовки культурных ценностей встречались, например, у неокантианцев83), а как сквозной параметр, пронизывающий все сферы общества, интегральная характеристика общества и личности. Культурные ценности «собираются» как множество явлений - черт, параметров, характеристик, особенностей, выраженных в определенных материальных объектах, знаниях, действиях, отношениях.
Многими авторами поднимается в связи с этим вопрос об аддитивности, субаддитивности и супераддитивности в процессах культурного наследования. Что касается универсального процесса наследования и составляющих его частей, то аддитивность здесь явно отсутствует. И.К. Кучмаева в данной связи отмечает, что и «об отношении неаддитивности можно говорить лишь с определенными оговорками и в определенном смысле: с одной стороны, о форме супераддитивности, когда целое больше суммы частей (вернее не прямолинейно выводимо из этой суммы); с другой - субаддитивности, когда целое в сущности своей меньше суммы составляющих»84. Неаддитивность в процессах культурного наследования обусловливается сложностью, ценностной неоднозначностью составляющих его объекта и субъекта.
Большинство авторов, анализируя процессы культурного наследования, делают акцент на их значении в сохранении преемственности культуры. Одновременно возникает непростой вопрос, а можно ли утверждать о такой преемственности в истории человечества? При положительном ответе на этот вопрос априорно существует утверждение о линейном развитии культуры (да и общества в целом). Однако факты всемирной истории культуры утверждают о прерывности в процессах такого наследования, о невозможности рассматривать однолинейно и само развитие культуры (что отразилось в концепциях локальных культур Шпенглера, теории волн Кондратьева, Тофлера и пр.). В связи с этим какая-то часть пласта всемирной истории культуры оказалась навсегда вычеркнутой из культурного наследия человечества. Поэтому, как отмечал О. Тофлер, «прогресс - это возвращение утраченного»85.
Сохранение непрерывности, преемственности в культурном наследовании зависит и от целого ряда других социальных факторов, в частности от типа политического режима, направленности государства, особенностей проводимой правящей верхушкой политики в области культуры и пр. Так, в годы советской власти мы фактически потеряли все многообразие русской философии, введя монополию марксизма, что привело к разрыву с культурно-исторической традицией предшествующей отечественной философии. Аналогичная ситуация имела место и в других областях культуры. Подобных примеров в истории, к сожалению, достаточно много. Все они красноречиво говорят о том, что хотя сами процессы наследования имеют внутреннюю логику развития и соответственно собственные закономерности, но на их реальное протекание в конкретном обществе влияет огромное количество факторов.
Следует также подчеркнуть, что процессы культурного наследования могут быть рассмотрены на разных уровнях: на макроуровне (общество вообще, конкретные типы обществ, таксономически выстроенные по формационным, культурологическим и иным основаниям); уровне конкретных социальных организмов (хронотопов); социальных групп; отдельных личностей.
Так, на уровне отдельных личностей данный процесс предстает как процесс интериоризации, критического усвоения культурного наследия. Культурное наследование на уровне личности можно представить в виде определенного цикла: процесс усвоения культурных ценностей человеком в процессах интериоризации, что делает его в дальнейшем субъектом деятельности и культуры (культурное наследование как деятельность по распредмечиванию культурных ценностей); результат этого процесса - человек как носитель культуры - ее творец и ее творение; процессы создания культурных ценностей (деятельность опредмечивания); предметное бытие культуры. Далее цикл повторяется. Схематически это можно представить следующим образом:
