tom1

этом наметилось объединение турецко-татарских сил с отрядами польских конфедератов. Для начала войны нужен был подходящий предлог. Он нашелся в июне 1768 г., когда один из отрядов гайдамаков под предводительством Василия Шило, преследуя конфедератов, углубился в пределы Очаковской земли в районе Балты. 25 сентября 1768 г. Турция объявила войну России. Особенность очередной русско-турецкой войны заключалась прежде всего в том, что она прямо затрагивала как Южное, так и Северное Приднестровье.

Во время этой войны было осуществлено последнее крупное наступление крымских татар на Левобережную и Правобережную Украину. Однако продвижение русских войск побудило хана отвести свои части на юг в район Балты. Тем временем русская армия нанесла удары по отрядам конфедератов и почти полностью освободила от них регион от Днепра до Днестра.

Действовавшая на театре войны русская армия состояла, собственно, из двух армий. Перед Первой армией под командованием генерал-аншефа А.М. Голицына, на- считывавшей до 90 тыс. человек, была поставлена задача овладения Хотином. Вторая армия численностью до 35 тыс. человек, которой командовал генерал-аншеф П.А. Румянцев, должна была прикрывать южную границу от Дона до Днепра. Осада Хотина продолжалась с апреля по июль 1769 г. Поначалу русские части потерпели неудачу и в августе были отведены на левый берег Днестра. Население Северного Приднестровья оказалось в зоне действий Первой армии, которая в сентябре все-таки сумела войти в Хотин. В это время ее возглавлял Румянцев, а командование Второй армией перешло к генерал-аншефу П.И. Панину. Именно Вторая армия прошла через Южное Приднестровье. Под Очаковом – наиболее мощной крепостью противника на Черном море, а также базой его морского флота – удалось перерезать сообщение между силами турецкой армии в районах Дуная и крымскими силами татар и турок.

В 1769 г. регулярные части русской армии не раз совершали рейды в междуречье Днестра и Южного Буга и подходили к Бендерам. Овладение Бендерской крепостью являлось основной задачей Второй русской армии на 1770 г. После двухмесячной осады и упорного штурма 16 сентября 1770 г. крепость пала. К этому времени все Южное Приднестровье было освобождено от господства турецко-татарских властей. Первая армия под предводительством Румянцева вышла из Хотина и с боями прошла значи- тельное расстояние. Наиболее крупные победы в этот период были одержаны при Ларге и Кагуле. Русские войска взяли Измаил, Аккерман и другие населенные пункты и крепости в Южной Бессарабии, а затем и за ее пределами. В составе русской армии действовали волонтеры из Балканских стран, число которых к началу 1774 г. достигало 12 тыс. человек. Среди них были молдаване, валахи, греки, сербы, болгары.

Столь длительная война, особенно первые ее этапы, не могла не сказаться на состоянии населенных пунктов и самих жителей Приднестровья. Еще в 1768 г. набег Василия Шило в пределы Очаковской земли привел к серьезным военным столкновениям. Спасаясь от отрядов гайдамаков, польские конфедераты устремились в Дубоссары. Однако на требование казаков выдать им поляков каймакам Дубоссар ответил отказом. В ответ на это гайдамаки обрушили на город вместе с окрестностями все свои силы. Как отмечается в некоторых источниках, в результате нападения погибло примерно 1 800 татар, молдаван и турок. Летом 1769 г. именно под Дубоссарами переправилась 40-тысячная армия Али-паши, с тем чтобы устремиться на Восток. Русское командование направило в район между Бугом и Днестром отряды полковника Лопухина и генерал-майора Зорича. Лопухин разгромил под Дубоссарами отряд турецких фуражиров, а Зорич в августе 1769 г., как повествуют источники, буквально выжег «местечко Дубоссары со всеми окрестными селениями на пять верст в окружности».

Шагин-Гирей тем временем предпринял в Крыму ряд реформ, которые преследовали конкретную цель: европеизацию ханства. Недовольное реформами духовенство в союзе с Турцией сумело возбудить значительную часть населения ханства и, пользуясь выводом русской армии, организовать в мае 1782 г. мятеж против Шагин-Гирея. Хан был свергнут, но ненадолго: благодаря русским войскам он вскоре был восстановлен. 9 апреля 1783 г. Крым был объявлен присоединенным к России. В июле того же года Шагин-Гирей отрекся от престола и переехал в Воронеж. Крымское ханство прекратило свое существование.

5 августа 1787 г. Турция предъявила ультиматум России и потребовала, кроме всего прочего, вернуть ей Крым. Не дождавшись ответа, 13 августа она объявила России войну. Как и в предыдущей войне с Турцией, в приднестровском регионе действовали две русские армии. Одной из них – Екатеринославской – командовал Г.А. Потемкин, а Украинскую возглавил П.А. Румянцев. 6 декабря 1788 г. был взят Очаков, и русские войска двинулись через Южное Приднестровье к Бендерам. К тому времени этот регион почти обезлюдел, поскольку буджакские ногайцы еще в начале войны, в 1787 г., предприняли разорительный набег на Очаковскую землю – последний татарский набег в Южном Приднестровье.

Екатеринославская армия действовала в районе Южного Приднестровья, а Украинская – в районе Северного. Несколько позднее обе армии были объединены в одну под названием Южная армия, общее командование которой осуществлял Г. Потемкин. К концу 1789 г. вся территория Днестровско-Бугского междуречья была очищена от противника. 10 августа в Дубоссары прибыла главная квартира Южной армии во главе с самим Потемкиным. Отсюда главнокомандующий совершал поездки в Херсон и Очаков, а затем в Кишинев.

Война затянулась до конца 1791 г., но в Приднестровье наступило некоторое затишье уже после ноября 1789 г., когда пали Бендеры. Собственно, именно с этого времени начинается самый длительный мирный период в истории Приднестровья, продолжавшийся почти 130 лет – до 1918 г. Постепенно возвращается прежнее население, прибывают новые переселенцы – черноморские и донские казаки. По Ясскому миру 29 декабря 1791 г., эта территория переходила к России. Бендеры же вновь были возвращены Турции и оставались в ее вассальном подчинении до 1806 г.

Несколько иной была история Северного Приднестровья. В то время, когда Россия вела войну с Турцией и Швецией, в Польше осуществляется серия реформ, направленных на укрепление польского государства и усиление его дееспособности. Растет авторитет так называемой патриотической партии, сложившейся первоначально на Четырехлетнем сейме 1788–1792 гг., идеологами которой были Г. Коллонтай и С. Сташиц. Апогеем реформ стало принятие 3 мая 1791 г. Конституции Польши.

Спустя год противники этой Конституции образовали Тарговицкую конфедерацию, по призыву которой в Польшу вошли российские и прусские войска. Подобная конфедерация образовалась и в Литве под названием Литовской. Здесь с апреля 1792 г. находились русские войска генерала М.Н. Кречетникова. 8 декабря 1792 г. Екатерина II подписала на его имя секретный рескрипт, начинавшийся словами: «Нет нужды упоминать здесь о причинах, понудивших нас присоединить к империи нашей от республики Польской земли издревле России принадлежавшие, грады русскими князьями созданные и народы общего с россиянами происхождения и нам единоверные...» И далее в рескрипте подробно расписывались последующие действия русских войск и русской администрации в Польше, в том числе в Подолии и на Брацлавщине. Именно после этого польские магнаты К. Браницкий, С. Жевуский, Ш. Потоцкий и их сторонники обнародовали 14 мая 1792 г., в с. Тарговицы, что располагалось на юге Украины, акт конфедерации, выработанный в Петербурге под наблюдением Екатерины II.

Польские войска предприняли попытку остановить продвижение российской армии, но потерпели поражение. С.А. Понятовский заявил о капитуляции и присоединении к Тарговицкой конфедерации, что привело к прекращению военных действий. 27 марта 1793 г. последовал манифест Екатерины II о включении в состав России соответствующих территорий по правому берегу Днепра до Днестра. В их числе было и Северное Приднестровье, ставшее составной частью России в результате второго раздела Польши. Поскольку этот раздел был определен Петербургской конвенцией России и Польши 12(23) января 1793 г., собранный в Гродно польский сейм был вынужден его утвердить.

§ 6. Духовная жизнь

Многочисленные неурядицы XVIII столетия – войны, набеги, внутренние смуты, стихийные бедствия накладывали сильнейший отпечаток на жизнь приднестровского населения. В таких условиях, казалось, не было возможности для развития духовной культуры. Однако при всех сложностях того времени, материальных лишениях значи- тельной части населения духовность его не была уничтожена, более того, она даже органически подкреплялась чуть ли не каждодневными суровыми испытаниями.

К сожалению, источников о культурной жизни приднестровцев XVIII в. сохранилось очень мало, да и они носят, как правило, отрывочный характер, не дающий скольнибудь полной картины духовного мира человека того времени. Но даже основываясь на этом минимуме, можно сделать некоторые выводы о духовном облике народов этого региона. Естественно, что особенности пограничного района не могли не отразиться на образе жизни и обычаях населения края. В литературе отмечалось, что «...забужане и поднестряне, самый бойкий и отважный народ в Южной Руси, отличались расположенностью к буйству и неповиновению». Речь в данном случае идет о северной части Приднестровья, входившей в систему польского государства. Многонациональность населения этих мест – молдаване, украинцы, поляки, русские, армяне, евреи, татары – вот основной фактор, накладывавший неизгладимый отпечаток на здешние культурные процессы.

Особенно различалась бытовая культура каждого из этих народов, хотя имели место и взаимовлияния, и даже глубокое проникновение обычаев одного народа в образ жизни другого. Изучение фольклора подольских молдаван современными нам исследователями подтверждает его своеобразие, которое сложилось под влиянием польского государства и отличается от фольклора других районов, где проживало молдавское население.

Вместе с тем наблюдения середины прошлого века показывают, что молдаване Подолии сохранили основные традиции своего народа. Так, в с. Хрустовая жители говорили по-молдавски и носили молдавский костюм. В описании крестьян этого села отмечается, что «...нрава они кроткого, преданы правилам и постановлениям церкви. Не только в среду и пятницу не употребляют скоромной пищи, но даже в понедельник». Сохранились и относящиеся к тому времени другие сведения об обычаях с. Хрустовая: «В поле при работах любят пособлять друг другу, при кушаньи приглашают друг друга, а потому садятся кушать вместе, положив на общий стол каждый свой кусок хлеба и ни один отдельно не сядет кушать, а если случится, что другой и куска не имеет хлеба своего, то разделяют с ним свой кусок хлеба».

В XVIII столетии в Приднестровье наиболее распространенным жилищем крестьян была землянка. Этот факт подтверждают наблюдения французского путешественника XVIII в. Ф. Авриля. Занятие преимущественно скотоводством, частые миграции, опасность ограбления и даже смерти от войн и набегов не способствовали развитию

варь, которой им приходится пользоваться в доме, так что другие молдаване с трудом понимают их». Здесь речь идет о молдаванах с правого берега реки. Естественно, что у подольских молдаван было значительно больше полонизмов и украинизмов, отличались они от своих правобережных соплеменников и несколько иным произношением.

Численность грамотного населения как южной, так и северной части Приднестровья в XVIII столетии определить очень сложно. Бытует мнение, что подавляющее большинство жителей этого региона было неграмотным. Однако имеющиеся источники не всегда это подтверждают. Эвлия Челеби, посетивший Бендеры во второй половине XVII в., отмечал, что в городе открыты две начальные школы, а больших и малых лавок он насчитал около двух сотен – естественно, что их владельцы должны были уметь писать и читать. Данные турецкого источника, относящиеся примерно к 1740 г., констатируют, что Бендеры к середине XVIII в. сильно разрослись, соответственно увели- чилось число мечетей и школ.

Еще более впечатляющие сведения сообщает Павел Алеппский, сын антиохийского патриарха Макария. Путешествуя по России, в июне 1654 г. Павел попал в Рашков:

«Начиная с этого города и по всей земле русских, то есть казаков, мы заметили возбудившую наше удивление прекрасную черту: все они, за исключением немногих, даже большинство их жен и дочерей, умеют читать и знают порядок церковных служб и церковные напевы, кроме того, священники обучают сирот и не оставляют их шататься по улицам невеждами».

По мере усиления католичества и униатства в подольском регионе уделяется больше внимания и соответствующему образованию. Значительными центрами становятся монастыри. Известны классы догматико-нравствен- ного богословия в Сатановском монастыре и спекулятивного богословия в Каменецком. Общеобразовательные базилианские школы были в Шаргороде, а в 1772 г. после изгнания иезуитов из Польши – и в Баре. В 1782 г.

âбарских школах обучалось 553 ученика, в 1784 г. в шаргородских – около 600.

Важными центрами православного образования, в том числе и для Подолии, были Киевская духовная академия и духовная православная семинария в Могилеве на Днестре, открытая во второй половине XVIII в. с помощью России. Это время характеризуется острейшей борьбой за сохранение православного образования в Польше, которая теснейшим образом была связана с общей позицией православной церкви, в том числе

âБрацлавском и Подольском воеводствах.

Брестская уния 1596 г. вызвала отрицательную реакцию разных слоев населения Подолии, да и вообще всех православных

жителей Польши. Одним из противников унии стал П. Могила, не без стараний которого с 1632 г., когда ему был присвоен титул митрополита Киевского и Галицкого, польское руководство согласилось на легальное существование православной церкви. После заключения Вечного мира 1686 г. Россия получила право защиты православных в Польше и многократно выступала против закрытия там православных церквей.

Противостояние католицизма и православия, начавшееся с 1434 г., когда северозападная Подолия вошла в состав Польши, и продолжившееся в 1569 г. после присоединения к ней Брацлавщины, заметно обострилось с приходом в 1611 г. в эти края иезуитов. Однако распространению католицизма и униатства препятствовал ряд факторов, и прежде всего – настроение самого православного населения, вылившееся в мощное освободительное движение под руководством Богдана Хмельницкого. Тормозила наступление католицизма и помощь, которую оказывали православию Польши церкви России, Молдавии, Валахии. Более того, в 1599 г. православные заключили союз с протестантами о взаимопомощи в борьбе против воинствующего католицизма. Примечательно, что войны между Турцией и Польшей в некоторой степени также препятствовали наступлению католицизма – благодаря им православные получали некоторую поддержку. Порта, конечно, учитывала этот важный момент духовного плана. Павел Алеппский обратил внимание, что турки были намного веротерпимее, чем католики, не вмешивались в дела веры и лишь ограничивались получением «харача» – налога на неверных.

Естественно, что в то время, когда Подолия входила в состав Османской империи, натиск католицизма и униатства прекратился, а позиции православия усилились. В 1672 г. в Каменце-Подольском уже насчитывалось 13 православных церквей, а в Рашкове еще в середине 50-х годов XVII в. их было семь. В 1681 г. в Подолии, которая находилась под турецким господством, Константинопольский патриарх Иаков воз-

Вообще Приднестровье было одним из оплотов православия в Польше. Его пограничное местоположение, близость к другим православным центрам, возможность быстрого передвижения населения несколько затормаживали процессы наступления униатства и католичества. Документы сохранили упоминания о православных храмах на всем протяжении XVIII столетия. Павел Алеппский упоминал о семи церквах в Рашкове. Но после польско-турецкой войны и выступлений начала XVIII в. этот город потерял свое прежнее значение, и к 1727 г. здесь отмечено лишь четыре церкви, две из которых относились к периоду до XVIII в. Документы подтверждают наличие церкви

âРыбнице (1682 г.), Строештах (1702 г.), Ягорлыке (1719 г.), Зозулянах (1709 г.), Офатинцах (1710 г.), Михайловке (1719 г.), Большом Молокише и Малом Молокише (1727 г.), Каменке (1728 г.), Подойме (1729 г.). К тому же времени относятся сведения о наличии церквей в Цыбулевке, Грушево, Кузьмине, Борщах.

Наряду с Южным Приднестровьем, которое считалось оплотом православия, в Северном Приднестровье шел процесс утверждения униатства и католичества. Превращение бывших православных храмов в униатские и соответственно изменение обрядности стали характерными для этой части региона. В литературе сохранились сведения, что в с. Мошняги, близ р. Кодыма, уже во второй половине XVII в. была открыта униатская церковь во имя священномученика Александра, а в с. Гидирим переход православного прихода в униатство отмечен только в 1776 г. Однако православные церкви сохранялись в Приднестровье вплоть до присоединения к России. Специалисты, изу- чавшие историю приходов в этих районах, отмечали, например, что в с. Дубово унии не было. Сохранилось описание церкви в этом селе, сделанное священником Крыжановским, которое относится еще к концу XVIII в.: «Церковь деревянная, стены хворостом гороженные, глиною обмазана, камнем подмурована с долины, камышом покрыта в три раздела наподобие дома, долготою четыре сажени и локоть, ширина – две сажени и половина локтя, иконостаса нет, кроме наместных икон. В алтаре престол указанной меры, а на нем святой антиминс полотняный, за подписанием Виктора Садковского, епископа Переяславского и Бориспольского». Данное свидетельство подтверждает наличие примерно таких же церквей и в других селах Северного Приднестровья.

Èтем не менее уния, получившая здесь довольно широкое распространение, не смогла пустить глубокие корни – сразу после присоединения к России почти все униатские приходы перешли в православные. Правда, этому предшествовал значительный нажим на православную церковь, вынудивший некоторых священников переселиться

âдругие места, в том числе и в Южное Приднестровье, где им удавалось пристроиться в приходах.

На момент присоединения Очаковской земли к России специалистами насчитано до 60 православных приходов. Первая из доподлинно известных церквей была построена с разрешения митрополита Даниила в с. Моловата (Муловатое) в 1761 г. Известны приблизительные, а нередко и точные даты основания церквей и во многих других селах этого региона. Так, в с. Дороцкое в 1768 г. была основана церковь под названием Михайловская, по поводу которой в литературе написано следующее: «Селение сие существовало при владении турков Очаковскою землею; здесь жили молдаване, у которых и церкви были плетневые. Существующая церковь заложена по благословению митрополита Даниила». Сохранившиеся сведения констатируют строительство церкви

âселах Магала в 1770 г., Погребях – в 1771 г., Кочиеры (Кучиерки) – в 1772 г. В это же время была сооружена церковь и в с. Ново-Украинка (Зверевка) по инициативе полковника гусарского полка Зверева (Лупула). В 1773 г. основываются церкви в Деликове (видимо, Делакеу) и Буторе. По поводу Деликова в литературе отмечено следующее: «Селение сие существовало еще при владении турков и в нем жили молдаване. Сия церковь в вышеозначенном году заложена по благословению митрополита Даниила».

Ê1774 г. относится упоминание о постройке церкви в Ананьеве, хотя допускается существование здесь до этого и другой церкви. В 1778 г. закончено строительство церкви в с. Черный Ташлык, причем литературные источники подчеркивают, что она «сооружена прихожанами, переселившимися из Молдавии». Были основаны и другие церкви вдали от Днестра. Например, в 1779 г. строится Николаевская церковь в с. Гарагановка. «Прежде сей церкви, при турецком ще владении, была тут другая плетневая, крытая камышом, которой впрочем начало не известно. Жители одни молдаване, кои и теперь тут между малороссиянами находятся, имея церковь, в 1802 году построенную.» К 1780 г. относится основание церквей в селах Пантасиевка, впоследствии Александрийского уезда, и Ясски Одесского уезда, а также соборная Успенская церковь в Дубоссарах. Церкви были заложены в селах Плетеный Ташлык (1785 г.), Сухой Ташлык (1786 г.), Коржево (1789 г.), Перерыта (1789 г.), Спея (1789 г.). Церковь

âСпее называлась Николаевская и «прежде сей церкви была другая плетневая. Селение существовало еще при владении турков и жили молдаване». Примерно то же писалось и о церкви в Терновке (1790 г.), которая называлась Парасковиевской: «Прежде сей церкви была тут еще при владении турков другая, того же наименования, плетневая, молдаванами поставленная; но упразднена за построением нынешней запорожскими казаками, жившими тут до высылки их в Черноморье». К этому же году относится основание церквей в Гояне, Малаештах, Калаглее, Овидиополе, Шипке, Рогах, Лунге, Токмазее, Дубове, Чобручах. В описании чобручской Покровской церкви под- черкивалось, что «прежде сей церкви была тут часовня плетневая, крытая камышом, выстроенная раскольниками, некрасовцами, неизвестно когда, при турецком впрочем еще владении».

Ê1791 г. относится строительство Николаевской церкви в с. Писицел вблизи Ананьева, основанной, однако, несколько ранее, а также церквей в селах Коротное, Ясиново, Валя-Хоцулуй, а в 1792 г. упоминаются церкви в Дойбанах, Бирзуле, Слободзее. По поводу Михайловской церкви в Слободзее, которая, как отмечают источники, в старину называлась Руфа, писалось: «Прежде сей церкви находилась другая древнейшая, коей начало неизвестно, основанная же в 1792 году сооружена запорожскими казаками, потом переведенными на Кубань...»

Кроме подобного рода церквей сохранились сведения и о двух маленьких монастырях, один из которых располагался в Рогах, другой – в с. Писицел. Точная дата основания монастыря в Рогах, впоследствии упраздненного, неизвестна, но относится он, по-видимому, еще к первой половине XVIII в. Монастырь, построенный в каменной скале, где располагались церковь и несколько келий, был основан во имя святого Симеона Стопника, день которого праздновался 1 сентября. Другой монастырь находился возле с. Писицел, близ Ананьева. Время его основания также неизвестно, но имеются сведения, что он существовал еще при турках.

Строительство церквей на юге от Ягорлыка потребовало создания специального церковного округа, который был основан в Дубоссарах под названием Дубоссарская протопопия (именно поэтому здесь стояла Успенская соборная церковь). Дубоссарский протопоп в период господства здесь турок и ногайцев подчинялся Проиловскому митрополиту (очевидно, Браиловскому), который, в свою очередь, подчинялся непосредственно Константинопольскому патриарху. Центр Проиловской епархии, созданной приблизительно в середине XVII в., находился в г. Браиле (Браилове), отторгнутом турками от Валахии. Проиловская епархия включала в свой состав территории, находившиеся непосредственно в ведении Крымского ханства в Днестровско-Бугском междуречье. Согласно грамоте от февраля 1769 г., митрополит Даниил, по благословлению которого, как говорилось выше, были заложены церкви в селах Дороцкое и Деликово, именовался как «милостью Божиею митрополит Проевлавия, Томаровский, Хотинский,

всего побережья Дунайского и Днестровского и целой Украины ханской». Несколькими годами позже, в июле 1772 г., тот же Даниил получил другой титул: «милостью Божиею митрополит Проевлавие, Томарова и всего брега Дунайского и всей Бессарабии и Украины». Митрополит Иоаким титуловался «милостью Божиею митрополит Проевлавий, Томаровский, Хотинский и всего владения Украинского». Примерно так же, но с некоторыми отличиями, величался и другой проиловский митрополит – Кирилл – «Божиею милостью митрополит Проевлавский, Томаровский, Хотинский и всея Украины».

Особая духовная жизнь была присуща мусульманскому населению края. Небольших размеров мечети, или, как их еще называли, чамми, имелись в ногайских селах. В Бендерах, кроме значительного числа мечетей, действовала и православная соборная церковь, которой в 1789 г. Екатерина II подарила Евангелие. У еврейского и армянского населения также были свои храмы в Приднестровье, например синагоги в Рашкове. Не менее известна особая духовная жизнь русских старообрядцев, как поповцев, так и беспоповцев.

Вообще церковь в то время играла весьма заметную роль, и не только в духовном плане. Она боролась, к примеру, с достаточно частыми эпидемиями чумы, которые только в конце XVIII столетия свирепствовали в 1770, 1775 и 1785 гг. Церковь несла просвещение, о чем сохранились многочисленные свидетельства, в том числе и приведенные выше, была хранительницей устоев, традиций, обычаев, позволявших многим поколениям на протяжении десятилетий и даже столетий сохранять свою идентичность, духовные взаимосвязи и в таких неспокойных регионах, каким было Приднестровье.