ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ / 0281576_BEADB_orlova_e_a_istoriya_antropologicheskih_ucheniy

ГША 1. IСТОРШШЕ ПРЕЩСЫШ 1II0РМШВАШ ШРШЧЕшi АНТРDШШI

отказа от точных наблюдений. Соответственно потворство невзыска­ тельным интересам и ориентация на развлекательность побуждали ав­ торов к фантазиям и абсурдным описаниям обычаев вымышленных

народов.

Были, однако, и Крестовые походы, благодаря которым множество европейцев попало на Восток и столкнулось С новыми для себя и чуж­ дыми культурными формами. Однако завоевательская ориентация и идеология этих перемещений обусловили недоброжелательную и мис­ тическую трактовку увиденного. С этнографической точки зрения

непосредственные контакты с другими народами не оставили замер­ ных интересных результатов. А в рамках торговых связей прагматиче­ ские текущие задачи перекрывали интерес к внимательному наблюде­ нию культуры другого или критическому анализу собственной. Все описания обычаев, черт образа жизни, паттернов поведения чужих культур были фрагментарными, наполненными домыслами вследствие

непонимания, сильно окрашенными идеологическими и этноцентри­

ческими оценками.

Итак, если в Средние века представления о происхождении человека и разнообразии народов были достаточно систематизированы и поро­

дили конкурирующие гипотезы «моноцентризма» И «похицентризма»,

то В отношении культурного многообразия различий в нравах и обы­ чаях людей в эту эпоху не появилось сколь бы то ни было значимых с

точки зрения антропологии материалов.

Последующее политическое распространение христианства в соче­

тании с экономическим ростом, в том числе расширением простран­

ства континентальной торговли изменили интеллектуальный климат в Европе. Усилились секулярные тенденции, повысился интерес к эмпи­ рической реальности, началось формирование познавательных основа­ ний европейской науки как особой специализированной области куль­ туры. Все это повлияло на смену ориентаций в изучении человеческого существования. Одним из важных направлений в ренессансном миро­ видении стал повышенный интерес к реальности, к деталям окружения в отличие от воображаемых картин мира прошлого. Эта позиция во­ площалась и в искусстве, и в философии, и в формирующемся научном

1516 гг.] и в меньшей мере «Французская монархия» Клода де Сейсела (примерно тот же период) свидетельствуют о заинтересованном, но объективном внимании к жизненным деталям, в данном случае к умению управлять государством. Каждое из сочинений характеризуется попыткой скорее описать реальную практику, чем высказывать мораль- ные суждения или строить идеальные системы. Авторы старались тща­

тельно и подробно описать то, что «есть», И избегать поучений с пози- ции «что должно быть» 15.

Повышенный интерес к человеку и человечеству проявлялся также в увлечении коллекционированием античных артефактов, а также в появ-

15 Hexter J.н. Claude de Seyssel and normal polities in the age of Machiavelli 11 In.: 31 Singleton C.S., ed. Art, Science and History in the Renaissance. ВаШmor, 1967.

ЧАШ 1. АШUПUШ'I КАК СUЩШАI НАШ

лении кунсткамер, где наряду с природными выставлялись экзотические и диковинные искусственные экспонаты. Коллекционирование сопро­ вождалось поиском сведений о физических особенностях, языках, обы­ чаях различных человеческих сообществ. Такого рода данные объединя­ лись в словари и энциклопедии, такие как «Опшцпп gentium mores етс.» ЙоханаБоэмуса(1520 г.), «Cosmographia» СебастьянаМюнстера(1554 г.), «Anthropometamorphosis)) Джона Буевера (1653). Здесь обсуждались не только внешность, телосложение, цвет кожи, глаз, волос представителей разных сообществ, но и их характер, а также язык и привычки. Все это проверялось на соответствие классическим описаниям племен у Геродо­ та или Бартоломео. В то же время подобные тексты отличались от более ранних включением новых сведений, основанных на свидетельствах тогдашних естествоиспытателей и путешественников. Принято считать, что с этих времен начались антропологические изыскания и определи­ лась их основная тематика. Но пока это еще H~ были научные исследо­ вания, поскольку отсутствовали принципы организации И:меющегося материала, методология отбора и интерпретации новых фактов, крите­

рии оценки результатов.

В то же время с формированием идеи прогресса открылись новые возможности для построения обобщений синхронного и диахронного порядка в отношении совместного существования людей. Последователи этой доктрины обращались к идеям классического и христианского де­ градационизма, но совсем с других позиций. Они считали современные им примитивные народы частью универсума человеческой культуры. При этом одни полагали, что дикари, будучи людьми, обладают своими до­ стоинствами и в своей самодостаточности заслуживают тщательного этнографического изучения; другие же считали их потенциально спо­ собными к совершенствованию, к преодолению состояния дикости при помощи цивилизованных европейцев. Таким образом, прогресс тракто­ вался как источник культурного совершенствования и как атрибут обра­ за жизни цивилизованных народов, более примитивные черты которых

также последовательно изменялись в лучшую сторону.

Концепция прогресса вполне соответствовала христианской идее

осевого времени, но открывала новые возможности в трактовке разно­ образия человеческих культур. Например, в статичную концепцию

дикости как неизменного аспекта нецивилизованного человечества было введено представление об историческом времени, которое допус­

кало возможность движения от примитивности к цивилизованности.

Помимо этого, появились основания считать примитивные сообщества

ключом к пониманию истоков культуры: они рассматривались как образцы, свидетельствующие об образе жизни «естественного» челове­ ка - персы у Монтескье, ГУРОНЫ у Вольтера, таитянцы у Дидро и т. п., а Ж.Ж. Руссо трактовал общественный договор как связующее звено между первобытным человеком и его цивилизованными, хотя и менее

довольными жизнью потомками.

В таком интеллектуальном контексте изменился характер описаний образа жизни чужих народов. И дело было не только в том, что в ХУ в. началась эра Великих географических открытий. Несмотря на широту 32 охвата и интенсивность контактов с новыми народами сообщений об

ЧАШ 1. АНТРDШПШ Ш СПЦШШI НША

характеристики человека, на которых базируются эти различия и бла­

годаря которым они становятся доступными пониманию участников межкультурных контактов. По степени преодоления провинциализма и этноцентризма этот текст сродни описаниям Геродота, однако с ис­ пользованием новых и более точных сведений. Позицию Монтеня принято оценивать как образец отношения антрополога к материалу, с которым он работает: уважение к чужой культуре, внимание к ее деталям, стремление к пониманию их контекстуального смысла, реф­

лексивность.

К концу XVIII в. складывается тенденция отношения к этнографи­ ческим данным, ставшая нормой для этнологов XIX в. Отчеты иезуи­

тов-миссионеров и государственных чиновников, строгие записи таких натуралистов, как Линней; дневники таких путешественников, как Кук, - все эти тексты отличались одновременно заинтересованностью и беспристрастностью. Формирование этой стилистики в дальнейшем породило традицию нового эмпиризма, определившую характер наблю­ дения и описания человеческих сообществ.

Нередко имеющиеся данные использовались для исторических ре­ конструкций. Так, Д.Ф. Лафито, пребывавший в качестве миссионера у ирокезов с 1712 по 1717 г., в своей работе «Нравы американских дикарей в сравнении с первобытными нравами» писал: «Я не был удовлетворен простым знанием натуры индейцев, их обычаев и повседневной жиз­ ни, я искал в этой жизни и обычаях признаки самой глубокой древно­ сти. Я внимательно изучал труды ранних авторов, знакомых с обычая­ ми, законами и привычками тех людей, с которыми они встречались. Я сравнивал эти обычаи между собой и признаю, что хотя у древних авторов были некоторые догадки относительно индейцев, обычаи са­ мих индейцев давали мне много больше для понимания некоторых ве­ щей, упоминаемых древними авторами» 19. Он сумел впервые выделить местные классификацию системы родства, возрастную градацию, по­ литическую организацию, описывая их в собственных терминах иро­ кезов и подчеркивая необходимость именно такого подхода к чужим культурам. Подобно Монтеню, Лафито стал предвестником более позд­ ней методологии этнографических исследований.

Со временем познавательная и - шире - культурная ценность на­ блюдений, относящихся к туземцам, возрастала. Все увеличивающийся объем сведений об их обычаях постепенно становился базой данных для исторических реконструкций, а также построения и документального подтверждения теоретических обобщений. Более того, подбор такого рода материалов в ходе разного рода экспедиций постепенно становился обя­ зательным. Так, Д. Кук сопровождал путешествие натуралиста /S:>к. Бэнк­ са, и в его обязанности входило «наблюдение за национальным духом, характером, расположением и количеством туаемцевя-" . Позднее, уже в XIX в. в состав экспедиций специально включались те, кто отвечал за описание особенностей местных жителей.

ШВА 1. ШОРШСШ ПРЕЩСЫШ IОРМШШII Iшпшшi АШШШII

Знание о культурном многообразии оказывалось все более необхо­ димым при решении как теоретических, так и практических проблем, обусловленных расширением сферы и интенсификацией межкультур­ ных контактов. Все это обусловило распространение представления о самоценности этнографических данных. Оно продолжает удерживать­ ся до сих пор в противопоставлении «реальных фактов» и «теоретиче­ ских спекуляций».

В то же время становление социальной философии стимулировало формирование другой тенденции в изучении человеческого существова­ ния. В противовес партикуляризму, доминировавшему в эмпирических описаниях нравов и обычаев чужих народов, проявлялся все возрастаю­ щий интерес к генерализации разнокачественных и слабо упорядочен­ ных данных, к построению теоретических обобщений, для которых они могли бы использоваться в качестве источника подтверждения или опро­

вержения гипотез.

А.Креб ер21 рассматривал сложившиеся на этих основах этногра­ фию и концепцию J{УЛЬТУРЫ как целого в качестве двух уникальных

характеристик антропологии, отличающих ее от других наук о чело­

веке и обществе. Первая относится к описанию поведенческих черт и обычаев; вторая - к построению культур и паттернов поведения как

систем.

Д;ж. Майрес-? предположил, что еще Геродот был не чужд идее цело­ стности отдельной культуры через признание этнической идентично­ сти, подразумевающей, что общие черты поведения и социальное объе­ динение основываются на подчинении обычаю. Вообще представления о типах культур подразумеваются в работах греческих авторов связаны с описанием последовательности исторических стадий. Конечно, это были искусственные конструкты, без специального структурно-функ­

ционального и динамического упорядочения.

Уже в конце XVI в. целостности такого рода начали различаться как

противопоставление дикости и цивилизации, ставшее общепринятым к XVIII в. Как отмечает Хупперт-", цивилизация в противоположность

дикости «предполагает... образ жизни, который не является ни "сельс­ ким", ни "аскетическим"; она подразумевает определенную степень свободы и рациональности в противоположность простому следованию традиции... Она включает в себя развитие письменности, искусства и науки и, наконец, мораль, выходящую за рамки племенной традицииэ-". Первым, кто, по мнению Хупперта, в явном виде признал это различие, был С. де ла Попелинье, предложивший изучить переход от дикости к цивилизации. При этом он, как и более поздние авторы, придержива­ ющиеся рационалистической позиции, рассматривал цивилизацию и

варварство как культурные целостности, т. е. системы поведения, со­ гласованные с функционированием общества. Эти категории означали

ЧАСТЬ 1. АНТРОПОПОГII КАК ЩШЬШ ВША

идеальные состояния человеческого существования и не использова­

лись как атрибуты конкретного образа жизни.

Изменение ситуации началось в конце ХУН в. и продолжалось в XVIII в. В это время усилился интерес к социальности как таковой, а так­ же к природе социальных институтов как ее проявлений, способов их функционирования и взаимодействий в качестве ограничителей чело­ веческого поведения. Самой заметной фигурой, олицетворяющей от­ крытие культурной системы как исторической реальности, считается

Д;ж. Вико. Его работа «Principj di Scienza Nuova di Giambattista Vico d'intorno comune natura delle nazione»

объяснить этнические различия, исходя из характеристик, общих для всего человечества.Это представлениео культурекак системедействи­ тельно представляло собой новую познавательнуюориентацию.

Вто же время, как отмечают Берджин и Фиш-", «хотя Вико творил

Ибыл опубликованв восемнадцатомвеке, он был дитя века семнадца­

того», поскольку его трактат представляет одну из многочисленных попыток систематическимобразом объяснить божественныйпорядок с рациональныхи секулярных позиций. Он впервые рассмотрелкуль­ туру как механизм унификации, действующий в рамках отдельных человеческихобъединенийили «наций», позже названных этнически­ ми группами. Эта точка зрения на поведение отличалась от общепри­ нятых тогда его объяснений через набор обычаев или фазовые состо­ яния человеческихсообществ. Она также была реакциейна допущение о наличии идеальной системы, с которой необходимо соотносить раз­

личия в поведении при их описании и оценке.

Согласно «новой науке» Вико, для пониманиячеловека и его бытия в мире необходимо, сравнивая различные народы, имеющие свои осо­ бенности внутренней исторической институциональнойдинамики, выделить общие черты. Позже в рамках антропологии эта формула изучения современныхкультур былаI1ринятакак основная, позволяю­ щая понять общие закономерностичеловеческого существования.

Д. Грубер, подчеркивая значимость работы Вико для развития ант- ропологии, выделил основные позиции его учения->:

Человек отличается от остальных животных изобретением инсти­ тутов. Их совокупность можно приравнять к понятию культуры, принятомуВ современнойантропологии.Становлениечеловечества происходило в процессе совместного формирования институтов. Таким образом, чтобы определитьчеловеческуюсущность, необхо­

димо понять, как эти институты изначально возникли и развива­ лись в дальнейшем.

Изучать институтыследует, используяписьменныеисточники, а не ограничиваться умозрительными построениями. Мифы и фаблио были для Вико материалом, из которого он извлекалданные о ран­ них состояниях человеческой культуры. Сто пятьдесят лет спустя А. Лэнг настаивал на том же, оспаривая распространеннуютогда

ЧАСТЬ 1. АНТРОШШI КАК соqшьш НАШ

в своей работе Гердер основное внимание уделял похитическим ин­ ститутам и их функционированию в многочисленных германских госу­ дарствах. Однако он признавал, что их форма определяется вплетеннос­

тью в сеть других институтов и практик, которая определяет целостность

каждой нации. Он подчеркивал значимость культивирующей роли ин­ ститутов, обусловливающих становление каждого индивида как члена общества, в поддержании этой целостности: «Ни один человек не суще­ ствует сам по себе; он вплетен в ткань целого, он - лишь одно звено в цепи поколений, одна цифра в кумулятивной прогрессии своего рода»27.

Гердер развил идеи Вико относительно языка как унифицирующего посредника, объединяющего институты и людей в устойчивую соци­ альную общность и обеспечивающего ее культурную специфичность.

Повышенный интерес к культурному многообразию побудил Герде­ ра - как и Вико - стать на позицию культурного релятивизма, пред­ полагающую, что истоки и содержание каждой культуры следует изу­ чать, исходя из ее собственной истории и понимая ее как единственное и уникальное образование в человеческой истории в целом. При этом

он признавал, что культуры различаются как на шкале прогресса, так и

с точки зрения их вклада в историю. В 1773 г. он писал: «Вы смеетесь над моим энтузиазмом по отношению к дикарям. Но не думайте, что вследствие этого я презираю достоинства наших манер и морали. Чело­ веческая раса предназначена для п,рогресса СВО'ИХ сцен, образованнос­ ти, манер. Горе человеку, недовольному той сценой, где он появился, действует и живет! Но горе и философу, который, создавая теории относительно человечества, манер и морали, знает только собственную сцену и осуждает предыдущую как худшую. Если все участвуют в од­

ной разворачивающейся драме, каждый должен проявлять новую и примечательную сторону человечества»28.

Труды Вико и Гердера имеют особую значимость для характеристи­ ки идейного сдвига от эпохи Просвещения к Романтизму. Как отмечал Лавджой, в эпоху Просвещения упрощение, стандартизация, исключе­ ние подробностей, локальных вариаций и индивидуального разнообра­

зия, по-видимому, появились из-за странной и досадной аберрации, из­ за акцента на единство естественного порядкаа-". Переход к Романтизму

характеризовался генеральной тенденцией индивидуализма, «когда начали считать, что во многих, если не сказать - всех, фазах челове­ ческой активности не только обнаруживаются разные достоинства, но само по себе это разнообразие по сути своей есть достоинство... »ЗО. Она

породила отношение к культурам как к самостоятельным единицам анализа, а к их специфичным историям какк слагаемым человеческой истории в целом. Эта позиция обеспечила основу для систематических этнологических исследований первой половины XIX в. и обусловила появление исходных образцов антропологии или этнологии как науки.

ЧАШ 1. ШРОШDШ КАК ЩШЬНAI НАШ

человечества. Отсюда непрекращающаяся полемика между монотени­

стами, утверждающими единство происхождения и природы человече­ ства как вида, и полигенистами, выдвигавшими его разнообразие в качестве доказательства не связанных друг с другом происхождений и историй разных человеческих сообществ. Следствием этих несовмес­ тимых позиций стал спор о том, являются сходные черты в различных, удаленных друг от друга культурах результатом независимого изобре­ тения или диффузии, заимствования. Эта же проблема стала источни­ ком происхождения расовых теорий и т. д. Следует отметить, что она

так и не нашла в антропологии окончательного решения и продолжа­ ет - с большей или меньше интенсивностью - обсуждаться до сих пор.

Но пока это была донаучная фаза рассмотрения человека, общества и культуры. Только в последней четверти XIX в. антропология начала приобретать научную форму с выделением характерных для нее пред­ метной области и познавательной направленности. В это время форми­

руются первые теории, систематизирующие представления о социокуль­

турной реальности. Их основу составляли абстрактные философские построения, с одной стороны, и информация сомнительной достовер­

ности из разнокачественных неспециализированных источников­ с другой. Одновременно разрабатывались и методологические основа­ ния построения программ эмпирических исследований, позволяющих проверять гипотезы, выдвигаемые на базе таких теорий. Это осуществ­ лялось в рамках этнографии, начало которой прослеживается в период Романтизма с его повышенным вниманием к особенностям народной жизни и фольклору.

Однако связи между теоретическими утверждениями и их провер­ кой на уровне наблюдаемых фактов, оставались слабыми, и различия между этими двумя видами научной деятельности сохранялись. Более

того, как и в других науках, они оказались настолько непреодолимыми,

что в рамках антропологии до сих пор используются несводимые друг

к другу методы построения суждений: индуктивный и гипотерико-де­ дуктивныЙ. Результатами первого стало построение эмпирических обоб­ щений, основанных на непосредственных наблюдениях поведения людей и контекста его реализации или соответствующих частных раз­

розненных данных, почерпнутых из разных источников прошлого.

Применение второго обусловило появление так называемых общих теорий, выводимых из априорного набора исходных допущений о при­ роде человека, о происхождениии становлении общества и культуры.

Разумеется, ни один из методов не применялся, так сказать, в «чи­ стом» виде. И эмпирические обобщения строились на априорных кон­ цептах и идеологемах, чаще всего неотрефлексированных; и гипотери­ ко-дедуктивные построения - также нерефлексивно - соотносились с жизненным опытом и наблюдениями теоретиков. Тем не менее раз­

личия в исследовательских программах оставались, и померживались

взаимной критикой их создателей.

Краткий и схематичный экскурс в историю представлений о чело­ веке, обществе, культуре, позволяет выделить ряд устойчивых познава­ 40 тельных ориентаций, так или иначе находящих отражение во всех