6. Аргумент Инвертированный спектр

182

Гл а в а 3. Дисквалификация квалиа

183

Нида-Рюмелин из Фрайбургского университета с интригую­щим названием «Псевдонормальное зрение: реальный слу­чай инверсии квалиа?» рассматривается эмпирическая гипо­теза о существовании людей с инверсией красного и зелено­го. Выводы автора опираются на современные представления о физиологии цветового восприятия.

Как считают ученые, цветовые ощущения связаны с возбуж­дением цветочувствительных рецепторов сетчатки — колбочек. У здоровых людей ощущение красного возникает тогда, когда возбуждение К-колбочек выше, чем 3-колбочек. А зеленого — наоборот. Однако если в этих колбочках фотопигмент совпа­дает, их активность всегда будет идентичной. Такой человек будет дальтоником в отношении красного и зеленого цвета. Подобные случаи хорошо известны. Дальтонизм в отношении красного и зеленого наступает в двух случаях. Во-первых, ес­ли в К-колбочках будет пигмент, которые обычно содержится в 3-колбочках. Во-вторых, если в 3-колбочках будет пигмент, который есть в К-колбочках. А что, если пигмент в К-колбоч­ках и 3-колбочках будет поменян местами? Такой гипотетиче­ский случай получил название «псевдонормального зрения» (ПНЗ). Согласно прогнозам, основанным на законах наслед­ственности, он должен встречаться у 14 из 10 000 мужчин.

Феномен ПНЗ опровергает совместимость положений «ин­вертированного спектра» и доказывает его практическую не­возможность как минимум в части случаев. Квалиативные изменения между нормальным субъектом и субъектом с ПНЗ все-таки могут быть выявлены в лабораторных условиях, при выполнении специальных заданий и интервьюировании. Так, ПНЗ может обнаружить себя в суждениях о характеристи­ках цвета. Красный цвет, например, таким субъектом будет восприниматься как холодный, а зеленый — как теплый. От­личаться будут и суждения о некоторых отношениях между цветами. Но даже в таком случае «псевдонормальное зре­ние» представляет собой угрозу для теории цвета Витгенштей­на, — считает М. Нида-Рюмелин. Ведь Витгенштейн отрицает возможность инвертированного спектра на основании только участия в соответствующей языковой игре. Он не допускает, что эмпирические сведения и специальные способы тести­

184

Гл а в а 3. Дисквалификация квалиа

рования в лаборатории могут показать что-то новое, сказать что-то о приватном. Витгенштейн для идентификации цве­товых перцепций не требует выходить за рамки обыденных языковых ситуаций. С швейцарской исследовательницей со­гласился бы в этом и другой современный философ Н. Блок. Он полагает, что опасность для витгеншейнианской позиции возникает не только тогда, когда поведение инверта и не-ин- верта совпадает. Но когда они оба являются обыкновенными участниками языковой игры: «мой тезис в том... что инверти­рованная пара, оба представителя которой „нормальны", уже представляет собой проблему для Витгенштейна...»¹⁷⁴.

Вероятней всего, авторитет Витгенштейна не безусловен в ситуации с инвертированным спектром, и ссылки на него не укрепляют позицию Деннета. В контексте упомянутой ра­боты Нида-Рюмелин можно заключить, что и некоторые обоб­щения автора «Объясненного сознания» нуждаются в уточ­нении. В частности, его мнение, что консенсус среди совре­менных ученых и философов уже достигнут, и что он в том, что «интерсубъективные сравнения квалиа даже с примене­нием новейших технологий невозможны»¹⁷⁵. Судя по всему, изучение физиологических особенностей зрительных органов и специальное тестирование могут пролить некоторый свет на интерперсональные различия перцепций.

Теперь вернемся к исходному тезису. Деннет считает, что гипотеза об инвертированном спектре (ее интерсубъективный вариант) не имеет смысла, она бессмысленна, так как не- верифицируема. Но, может быть, эта гипотеза имеет смысл и верифицируема, но только вообще нереализуема? Деннет не утруждает читателя деталями современной теории цвето­вого восприятия. И напрасно, эти исследования внесли бы не­мало любопытных уточнений. Дьявол, как известно, кроется в деталях. И в случае с Китайской комнатой Деннет хорошо это понимает. А здесь, наоборот, он не обращает внимания на такую важную особенность, как несимметричность цвето­вого пространства.

Мы легко допускаем реализуемость ИС, потому что ин­туитивно предполагаем эквивалентность цветов. Белый, крас­ный, оранжевый, желтый — кажется, будто все это равнознач­

185

ные характеристики, одинаково простые, элементарные свой­ства. Но это не так. Цвет имеет феноменальную структуру, его можно анализировать. Можно провести его декомпозицию: разложить на тон, светлоту и насыщенность. Чем выше свет­лота, тем тон ближе к белому, чем ниже светлота — тем он ближе к черному. Снижение насыщенности делает тон бо­лее блеклым. Так, пастельные тона — наименее насыщенные. Тона, вовсе лишенные насыщенности, — белый, черный, се­рый. Если каждую из характеристик отложить на оси коорди­нат и разместить все различаемые человеком оттенки в этом трехмерном пространстве, получится фигура, похожая на ту, что предложил художник и исследователь Альберт Манселл в начале XX в. Это цветовое пространство.

По оси L отложена «светлота», удаленность от этой оси показывает «насыщенность» S, а угол определяет цветовой тон. Фигура Манселла несимметрична, это ее ключевая осо­бенность. Любая попытка найти строгую геометрическую фор­му для цветового пространства будет противоречить эмпи­рии. «Желание вписать (цветовое пространство) в геомет­рическую форму, такую как пирамида, конус, цилиндр или куб, в сочетании с недостатком точных экспериментов при­водят к искажению цветовых отношений. При точном изуче­нии значений светлоты и насыщенности становится очевидно, что никакая правильная форма не подходит»¹⁷⁶. На рис. 3.1 заметно: самые насыщенные оттенки желтого намного светлее, чем самые насыщенные оттенки синего или красного¹⁷⁷. Но какое это имеет значение для интересующей нас гипотезы?

Цветовая схеме Манселла – см.на web-странице книги Д.Б.Волкова на сайте htpp;//URSS/ru

Рис. 3.1. иветовая схема Манселла (схему в цвете см. на web-страниие данной книги на сайте http://URSS.ru