Политические перспективы Казахстана

Даже эффектная победа на выборах не гарантирует от неожиданных политических потрясений, последствия которых трудно просчитать

Президентские выборы в Казахстане и последовавшие за ними события, в первую очередь имеющее явно политическую подоплеку убийство видного деятеля оппо­зиции Алтынбека Сарсенбаева, заставляют в очередной раз заострить внимание на имма­нентной шаткости, казалось бы, самых проч­ных и стабильных режимов на постсовет­ском пространстве. Действительно, сокру­шительная победа Нурсултана Назарбаева на выборах 4 декабря 2005 года, которая не была достаточно вразумительно оспорена ни оппо­зицией изнутри, ни наблюдателями извне, сулила, по всем «законам жанра», безоблач­ное будущее ее бенефицианту. Запас полити­ческой прочности, накопленный им, выгля­дел непоколебимо. Но достаточно было про­изойти событию, хотя и крайне экстраорди­нарному и политически зловещему, но вроде бы не того масштаба, чтобы потрясти основа­ния политической системы, как все явствен­но уловили опасные колебания почвы под ногами президента. И такого рода феномен в который уже раз ставит перед аналитиками вопрос об истинной природе власти в пере­ходных политических системах. В чем при­чина их уязвимости перед лицом каждый раз новых, непрогнозируемых событий и проис­шествий? Дело то ли в недостаточной отла-женности и укорененности основных поли-

тических институтов, то ли в клановой закры­тости элит, не допускающих их подлинно демократической ротации, то ли в сфокуси­рованности всей институциональной систе­мы государства на фигуре президента, то ли в дефиците реальной легитимности, несмотря на ошеломляющие цифры поддержки, полу­чаемой держателями власти на выборах, то ли в чем-то другом. Как бы то ни было, про­исходящее в Казахстане весьма поучительно и, возможно, прольет дополнительный свет на загадку политических ЧП, возникающих в постсоветских странах с переставшей уже удивлять периодичностью.

Призрак «цветной» революции в Казахстане

Оппозиция и внешние наблюдатели прогно­зировали сам процесс и результаты предсто­явших в 2005-м президентских выборов в Казахстане сквозь призму «цветных» рево­люций, в ходе которых массовые протесты граждан, несогласных с итогами выборов, привели к смене режимов.

Действительно, в Казахстане вроде бы присутствовали важные предпосылки того, чтобы электоральная кампания переросла в революционный процесс «цветного» образ­ца или, во всяком случае, вызвала широкое недовольство масс. Президент Назарбаев, скомпрометированный тесными связями с

коррумпированным клановым капитализ­мом, 13 лет правил страной авторитарны­ми методами, не гнушаясь массированным использованием административного ресур­са, «черных» политтехнологий, силово­го давления на независимую прессу и оппо­зиционные силы ¹. На прошедших выборах он получил подозрительно большую долю голосов избирателей (91 проц.), что наводи­ло на мысль о возможной фальсификации результатов. Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) сочла выбо­ры не соответствующими западным стан­дартам демократического волеизъявления. Похожую оценку дал и Госдепартамент США. Крупнейшее оппозиционное движение стра­ны «За справедливый Казахстан» объяви­ло о намерении обратиться в суд в связи с

можное, чтобы дискредитировать «оран­жевую», «розовую» и «тюльпановую» рево­люции, изображая их как источник опас­ной нестабильности в обществе, бизнесе и политике. Официальная пропаганда настой­чиво внушала жителям Казахстана, что ни одна из «цветных» революций не улучши­ла благосостояние населения, а социальная ситуация в этих странах, напротив, замет­но осложнилась. Да и сам Назарбаев после визита в Киев критиковал «оранжевое» пра­вительство Украины за попытки пересмо­треть некоторые сомнительные итоги при­ватизации, утверждая, что такая полити­ка не имеет никакого отношения к демо­кратии и только отпугивает инвесторов. Настоящим жупелом в руках пропрезидент­ских пропагандистов стала мартовская рево-

"Настоящим жупелом в руках пропрезидентских пропагандистов стала мартовская революция в Киргизии с последовавшими за ней разрухой и анархией".

имевшей место, как выразились его лиде­ры, повсеместной «грубой фальсификаци­ей», отражающей глубокую деградацию поли­тического процесса и режима личной власти Назарбаева ². Но, несмотря на весь этот нега­тив, руководители оппозиции не стали при­зывать людей выйти на улицы с протестами.

Можно сказать, что «цветной» фактор, возбудив надежды у одних и не на шутку встревожив других, в итоге оказался обо­юдоострым оружием. Демонстрационный эффект недавних революций на постсовет­ском пространстве к концу 2005-го несколь­ко выдохся и потускнел, по мере того как ста­новилось ясно, что в переживших их странах жизнь простых людей не стала легче, а эко­номические трудности скорее усугубились. С другой стороны, угроза «цветных римей-ков» заставила власти предельно отмоби­лизоваться. Сторонники Назарбаева в ходе электоральной кампании делали все воз-

люция в Киргизии с последовавшими за ней разрухой и анархией. Примечательно то, как Бермет Акаева, дочь свергнутого президента Киргизии и друг семьи Назарбаевых, охарак­теризовала мартовские события 2005 года в своей стране. Во время поездки в Казахстан она заявила, что единственный реальный результат произошедшего в Киргизии — хаос. И надо сказать, что такого рода оценки пада­ли на подготовленную почву: среди казах-станцев еще свежи воспоминания о тех бед­ствиях, которые принесло противостояние элит в Таджикистане, о кровавых событиях в Андижане, о погромах в Бишкеке. Никому не хотелось, чтобы киргизская постреволюци­онная ситуация повторилась в сравнительно благополучном Казахстане.

В кампании по выборам президента пра­вящий режим широко применял традицион­ные авторитарные методы подавления оппо­зиции. Так, в апреле 2005-го по следам «рево-

люции тюльпанов» были законодательно запрещены демонстрации во время и после выборов. Усилилось давление на независи­мые СМИ. Правда, власти не всегда дости­гали желаемых целей, как, например, в слу­чае ведущей газеты оппозиции «Республика». Когда в апреле прошлого года газету запре­тили, ее главный редактор Ирина Патрушева была арестована в России по запросу Генеральной прокуратуры Казахстана и ей пришлось искать политическое убежище в Европе. Однако сотрудники редакции про­должали издавать газету в разных форма­тах, порой попросту тиражируя ее на прин­тере. Попытки расправиться с другими оппозиционными изданиями тоже принес­ли лишь частичный успех. К примеру, поли­ция арестовала выпуск оппозиционной газе­ты «Свобода слова», которая процитирова­ла журналиста CNN, назвавшего Назарбаева диктатором. Тем не менее редактору газе­ты удалось второй тираж номера укрыть в штаб-квартире движения «За справедливый Казахстан» в Алматы. Сотрудники органов безопасности много дней дежурили около этого здания, проводя выборочные провер­ки посетителей в тщетных усилиях изъять экземпляры «крамольного» номера газеты.

Имело место также активное давление на слои общества, материально зависимые от власти. Это бюджетники, студенты, военно­служащие и некоторые другие категории населения, которые опасаются потерять работу, стипендию, общежитие и т. д. Они особенно уязвимы для запугивания и манипу­ляции.

Наряду с подобными откровенно репрес­сивными мерами власти прибегали и к более тонкой тактике. В частности, когда стало ясно, что движение «За справедливый Казахстан» использует для своей идентифи­кации желтый цвет, сторонники Назарбаева поспешили окрасить свою избирательную кампанию в те же тона, тем самым препят-

ствуя оппозиции сделать желтый цвет опо­знаваемым революционным символом.

К удачам президентских политтехноло-гов следует отнести и позиционирование Назарбаева не как выразителя конкретного комплекса идей, связанных с развитием стра­ны, а просто как человека. Эта в общем-то не новая стратегия хорошо учитывала психоло­гию среднего казахстанского избирателя, для которого ценностью является не политиче­ский диалог, а патерналистская аура лидера. В глазах многих казахстанцев Назарбаев — это олицетворение их родной страны, и за пределы такого представления они так и не вышли.