Западные и российские концепции

На Западе существует огромное количе­ство литературы, посвященной гражданско­му обществу. В ней можно выделить четы­ре главных концептуальных подхода, опре­деляющих направления научной мысли при оценке состояния гражданского общества в России, а именно: 1) гражданское общество в контексте посткоммунистических преобразо­ваний, 2) гражданское общество как «третий сектор» — в дополнение к государственному и рыночному секторам, 3) транснационали­зация гражданского общества и 4) девиант-ные формы не-гражданского (uncivil) обще­ства. Ниже дается краткий обзор новейших работ по этим четырем (отчасти пересека­ющимся) направлениям.

Гражданское общество и преобразования

В западной научной литературе формирова­ние гражданского общества в России обыч­но рассматривается в контексте постсовет­ских преобразований. С нормативной точки зрения, основанной на классической тео­рии демократии, развитие и деятельность гражданского общества считаются крае­угольным камнем процесса демократизации. Считается, что в России, в отличие от других стран Центральной и Восточной Европы, до установления коммунистического режима не было никаких демократических традиций, к которым можно было бы вернуться, и, сле­довательно, «гражданское общество должно

воссоздаваться на пустом месте» ¹⁹. Пытаясь объяснить наблюдаемую перманентную сла­бость гражданского общества в России, уче­ные указывают на три специфических фак­тора, связанные с российским прошлым: a) коммунистический опыт, б) неудачный опыт демократизации при президенте Ельцине и в) авторитарный характер правления при президенте Путине.

Коммунистическое наследие, в частности склонность российских граждан не доверять общественным организациям и избегать уча­стия в них, приводится в качестве причины слабости гражданского общества в России теми, кто объясняет этот феномен истори­ческими и культурными особенностями ²⁰. В рамках того же подхода отмечается такая структурная особенность культуры, как стой­кое нежелание объединяться в группы и сети, которое рассматривается в качестве факто­ра, негативно влияющего на развитие граж­данского общества. Между тем ряд ученых и практиков опровергают преобладающее на Западе мнение, будто в России нет ника­ких гражданских традиций, понимаемых как негосударственная деятельность в рамках добровольных организаций. Они утвержда­ют, что существующее ныне в России граж­данское общество уходит корнями в дав­ние традиции самоорганизующихся общин, а также в инициативные группы граждан, не согласных с режимом ²¹. Другие полага­ют, что общее представление о россиянах как об апатичных и аполитичных гражда­нах мешает аналитикам «разглядеть происхо­дящий процесс гражданской организации» ²². Некоторые авторы описывают, каким обра­зом могут появиться модели решения коллек­тивных проблем, основанные на социальных связях повседневной жизни людей. Но даже среди российских экспертов существует мне­ние, что слабость российского гражданского общества объясняется его разобщенностью и «атомизацией», поскольку оно может суще-

ствовать только в виде «маленьких остров­ков» и «отдельных точек», а не в виде сете­вых конструкций ²³.

Неудачные попытки демократизации в 1990-х годах лежат в основе других системных объ­яснений слабости гражданского общества в России. Так, отрицательный опыт, приобре­тенный населением в процессе хаотической демократизации, возможно, вызвал отторже­ние демократических идей, включая и идею гражданского общества. Кроме того, время демократизации и плюрализации одновре­менно оказалось и временем кризиса, хаоса и лишений, и это могло подтолкнуть мно­гих граждан к одобрению идеи сильного и эффективного государства. Желание и потребность людей состояли в том, чтобы иметь «хорошее правительство», и вовсе не обязательно демократическое ²⁴. Глядя из сегодняшнего дня, короткий всплеск откры­той политической деятельности граждан­ских групп в конце 1980-х и в начале 1990-х (за которым последовал спад) можно также интерпретировать как часть общей антиком­мунистической мобилизации и существовав­шего в тот период стремления к отторжению советского прошлого ²⁵.

Не так давно в научном дискурсе появил­ся термин «эпоха Путина». Она характери­зуется проявлением авторитарных тенден­ций, так что слабость гражданских инициа­тив может объясняться их систематическим подавлением. В работах последнего време­ни отмечаются «системные, или системати­ческие» ²⁶ препятствия на пути формирова­ния гражданского общества, что еще боль­ше усложняет аргументацию. В дополнение к устойчивым структурным и институциональ­ным трудностям, изменившийся подход вла­стей к гражданскому обществу привел к появ­лению новых ограничительных мер, законов и институтов. Исследователи указывают на опасные тенденции запугивания или коопта­ции ОГО и формирования менее благопри-

ятной для них институциональной среды ²⁷. Однако ни точного понимания, ни глубокого концептуального анализа механизмов осла­бления российского гражданского общества при Путине пока еще нет.

В целом взгляд на гражданское общество с точки зрения посткоммунистической транс­формации сосредоточен на его ведущей роли в демократизации общества. При таком под­ходе успехи и неудачи российского граждан­ского общества оценивается по тем результа­там, которых удалось достичь в области пред­ставительства, гражданского участия и свобо­ды мнений. Поэтому в последние годы авто­ры научных работ и эксперты всё больше обе­спокоены тем, что, по их данным, граждан­ские группы играли намного меньшую роль, нежели ожидалось, в организации и рефор­мировании политического курса государства и политического процесса в целом. Однако лишь немногие авторы действительно анали­зируют проблемы, которые возникли на ран­них стадиях развития гражданского общества в контексте всеобъемлющих преобразований, затрагивающих все сферы политики, эко­номики и общественной жизни. Если пози­тивному влиянию гражданского общества на процесс перехода к демократии уделяется чрезвычайно много внимания, то обратный эффект — влияние продолжающихся преоб­разований на формирование гражданского общества — рассматривается гораздо реже. Только сейчас некоторые ученые приходят к мысли, что именно слабая институционализа-ция ОГО, а не их слабое влияние заслуживает большего внимания исследователей, так как эмпирические наблюдения «приводят нас к более сложному описанию российского граж­данского общества» ²⁸. В связи с этим можно утверждать, что сохраняются стереотипы, унаследованные с советских времен, включая не только общее нежелание граждан вступать в гражданские объединения, но и доминиру­ющую роль государства, а также обязатель-

ное взаимодействие ОГО с государством, осу­ществляемое путем неформальных, личных контактов.

В некоторых работах показано, что недав­но возникшие организации — независимо от их энтузиазма и опыта, приобретенно­го в рамках самых разнообразных культур­ных контекстов, — не возглавляют процесс преобразований в России, а скорее следуют в его кильватере. Кроме того, препятствия и регрессивные явления могут возникать,

1990-е годы можно считать периодом наибо­лее интенсивных дискуссий по этой пробле­ме, в том числе и попыток связать традици­онные концепции с развитием событий, име­нуемых «перестройкой». Публикации появ­лялись как в недавно созданных социологи­ческих и политологических журналах ³², так и в виде монографий. Оценке этих дискус­сий в 1990-х посвящено несколько интерес­ных и глубоких обзорных работ ³³, авторы которых также прослеживают трансформа-

"Центральную власть можно интерпретировать

как силу, которая разрушает автономные политические