Гражданское общество и Общественная палата

Как правило, гражданское общество возника­ет независимо от государства, а то и в резуль­тате противодействия ему, хотя государство может играть значительную роль в формиро­вании, функционировании и развитии ГO. Гражданское общество неоднородно: в нем есть и то, что государство хочет видеть как механизм взаимодействия с обществом (обо­значим его ГО-1), и то, что возникает в обще­стве как такой же механизм взаимодействия с государством, но по инициативе самого общества (ГО-2), и то, что не связано с госу­дарством непосредственно, что появляется в обществе для общества же (ГО-3).

Процесс развития гражданского общества включает в себя много компонентов и отли­чается существенной временнóй и простран­ственной вариативностью. Он подвержен влиянию целого ряда факторов, связанных как с развитием самого общества, которое реагирует на возникающие проблемы, так и с действиями государства, которые встречают поддержку или, наоборот, противодействие со стороны граждан. В силу неоднородности общества и наличия в нем социальных групп с различными интересами все это происхо­дит одновременно. Кроме того, в глобализи­рующемся мире неизбежно влияние извне — прямое либо косвенное. Оно может осущест­вляться по модели внешнего примера для подражания или непосредственного участия со стороны других государств либо их ГО. Таким внешним фактором может быть дея­тельность нетрадиционных для России кон­фессий, таких организаций, как «Гринпис» (Greenpeace) или «Международная амнистия» (Amnesty International), а также непосредствен­ная работа на нашей территории иностран-

ных или международных фондов; помощь существующим структурам либо создание новых.

При этом государство и общество распо­лагают принципиально разными ресурсами для развития ГО. В распоряжении государ­ства имеется колоссальный материальный ресурс, в распоряжении общества — ресурс человеческий. Лишь их соединение способ­но дать синергетический эффект. Ведь если человеческий ресурс уникален, источники материального могут быть разными, вклю­чая другие государства, а также вне- и над-государственные структуры. Подобно тому как Русская православная церковь борется с прозелитизмом на своей канонической тер­ритории, Российское государство, высту­пая против «бесконтрольной» деятельно­сти иностранных фондов и спонсоров, стре­мится прежде всего обеспечить сохранение своих монопольных позиций. Вытеснение «чужих» денег и идей может быть как пози­тивным — на основе использования «рыноч­ных» конкурентных преимуществ, так и негативным — путем создания конкурентам тяжелых или вовсе невыносимых условий. Второй путь привлекает власть своей про­стотой, быстротой и малой затратностью. Он, однако, плох, как любые чересчур про­стые решения в сложных ситуациях. И дело не столько в имиджевых потерях, которые власть легко переживет, сколько в разруше­нии относительно устоявшихся механизмов общественной самоорганизации и обратных связей с властью, которое рикошетом ударит по ней самой. Это особенно опасно в усло­виях жесткого вертикально-субординацион­ного устройства власти и ее непрозрачности как для общества, так и для других уровней самой власти.

Если вернуться к упомянутым выше трем типам ГО, то ГО-1 — это, собственно, и есть Общественная палата, а также большин­ство представленных в ней организаций,

включая «двойников» вроде «правильных» «Солдатских матерей»; ветеранские органи­зации, огромное количество фондов помо­щи правоохранительным структурам и их сотрудникам; официальные конфессио­нальные структуры; контролируемые влас­тью профсоюзы; молодежные, спортивные организации; бόльшая часть политических партий.

В ГО-2 входят правозащитники, экологи, независимые профсоюзы, независимые ана­литические центры (think tanks), широкий спектр протестных движений (против моне­тизации льгот, загрязнения окружающей среды, точечной застройки и т. д.). Именно эти организации, кстати, довольно широко представлены в Совете по содействию раз­витию институтов гражданского общества и правам человека.

ГО-3 — благотворительность, осуществля­емая без подсказки государственных чинов­ников, будь то помощь больным детям или детским домам, жертвам стихийных бед­ствий и терактов и др.; хосписы; деятель­ность (благотворительная, просветитель­ская) церковных общин в миру и помощь им со стороны; приведение в порядок собствен­ного дома и окружающей его территории; самоуправление в широком смысле.

Между ГО-1 и ГО-2 обычно нет резких гра­ниц. Государство может стремиться превра­щать ГО-2 в ГО-1, например, путем вовлече­ния независимых организаций в свою орби­ту. В частности, подобные попытки дела­лись в отношении правозащитников, защища­ющих общество от собственно «правоохра­нителей». В результате появились обще­ственные советы при МВД, при ГУИНе.

Помимо «приручения» независимых общественных структур государство прибе­гает к методу имитации. Власть создает орга­низации и полностью определяет правила, по которым они функционируют, но сама постоянно их нарушает и вмешивается в дея-

тельность организаций, лишая их какой бы то ни было автономности. Элементы имита­ции присутствовали и при формировании ОП. Подобное происходит и с политически­ми партиями: генетически они относятся к первой и второй категориям, затем всё боль­ше сдвигаются в сторону 1, а дальше и вовсе перестают быть элементом ГО, превращаясь в имитационные структуры. Возможна и про­тивоположная ситуация, когда прежде лояль­ные организации начинают «показывать зубы», как это, скажем, произошло с кремлев­скими партийными проектами Партии пен­сионеров и «Родины».

ГО-3 в целом безразлично к государству и в этом смысле более независимо от него. Однако экспансия государства, приход его туда, где раньше его не было, или обратный процесс — уход из областей, прежде куриро­вавшихся государством, — способны серьез-

фактор как довод в пользу сохранения своей вездесущности: мол, пусть общество сначала окрепнет, а уж тогда власть сможет ослабить свой контроль над ним.