5. Евразийский путь

Евразийство является моделью, наиболее точно соответствующей стратегическим интересам современной России. Оно дает ответы на самые сложные вопросы, предлагает выходы из самых головолом­ных ситуаций. В евразийстве открытость и ориентация на диалог со­четаются с верностью историческим корням и последовательному отстаиванию национальных интересов. Евразийство предлагает не­противоречивый баланс между русской национальной идей и права­ми многочисленных народов, населяющих Россию, шире — Евразию.

Определенные аспекты евразийства уже используются новой рос­сийской властью, ориентированной на созидательное решение слож­ных исторических проблем, стоящих перед Россией в новом столетии. И всякий раз, когда это происходит, налицо эффективность, опера­тивность, серьезный стратегический результат. Интеграционные про­цессы в СНГ, создание Евразийского Экономического Содружества, первые шаги новой внешней политики РФ в отношении Европы, Японии, Ирана, стран Ближнего Востока, создание системы Феде­ральных округов, укрепление вертикали власти, ослабление олигар­хических кланов, курс на патриотизм, государственность, повышение ответственности в работе СМИ — все это важные и существенные элементы-евразийства. Пока эти элементы перемежаются инерциальными тенденциями двух других моделей — либерал-западниче­ской и советской. В то же время совершенно очевидным представля­ется тот факт, что евразийство неуклонно движется к своему зениту, тогда как две другие модели ведут лишь «арьергардные бои».

Повышение роли евразийства в российской политике — безус­ловно, процесс эволюционный и постепенный. Но уже подходит вре­мя Для более внимательного и ответственного изучения этой поисти­не универсальной теории и философии, на глазах становящейся по­литической и мировоззренческой практикой.

А. Г Дугин

Геополитика и структура мира в новом тысячелетии

1. Геополитический дуализм

Геополитическая дисциплина видит историю народов и государств как диалектическую реализацию дуального кода. Этот код может быть назван «цивилизационным» или «метацивилизационным». Речь идет о надисторическом противостоянии цивилизации Суши и ци­вилизации Моря.

Происхождение этого кода уходит в глубокую древность, где фор­мировались первые социальные и политические, а также мифологи­ческие представления народов. С точки зрения геополитики, базовая рефлексия человеческой общности на вызов качественного про­странства, на специфику ландшафта предопределяет структуру ци­вилизации, довлеет над историей, логикой развития, трансформа­циями и т. д.

Цивилизация Суши связана со статической моделью мировоззре­ния, с устойчивостью социальных, юридических, религиозных и по­литических институтов. Здесь доминирует принцип Традиции. Су­ша, континент, имеет в целом константный ландшафт, что предопре­деляет историю сухопутных народов и государств. Стартовой чертой такой цивилизации является почва, земля. Вода, море, река, озеро и т. д. рассматриваются как вторичная, во многом антитетичная ре­альность.

Сухопутная психология ярче всего выражена у оседлых народов и (с некоторыми характерными смещениями) среди сухопутных ко­чевников.

Цивилизация Моря, напротив, динамична. Здесь стартовой чер­той являются подвижность, текучесть, ликвидность, отсутствие фик­сированного ландшафта, легко поддающегося территориальным из­мерениям, разграничениям, с фиксированными в (естественном или искусственном) пейзаже ориентациями. Берег, суша видится как не­что вторичное.

Морская цивилизация коренится в таком ответе человечества на вызов Моря, когда оно отождествляется с его стихией, ассимилирует свою психологию с архетипами мореплавания. Динамика плавания и принципиальное отчуждение от ландшафта порождают особую цивилизационную установку, связанную с утилитаризмом, модерниз­мом, демократическими и олигархическими инструментами полити­ческого управления.

Два геополитических вектора нашли свое выражение в парах Рим — Карфаген, Спарта — Афины и т. д.

Более или менее подробно картина геополитического взгляда на историю человечества изложена у Хэлфорда Маккиндера и Карла Шмитта.