2. Государственный строй

В середине XVI в. В России утверждается сословно-представительная монархия. Можно выделить следующие общие признаки, присущие этой форме правления:

она являлась промежуточной между раннефеодальной и абсо­лютной монархией;

это такая форма правления, при которой монарх делит власть с органами сословного представительства как в центре, так и на местах (земские соборы, органы губного и земского само­управления);

основную социальную опору царской власти составляют дво­рянство и верхи городского населения — купцы, опираясь на кото­рые, она ведет борьбу с феодальной аристократией, противившейся централизации государства;

для нее характерен более высокий уровень централизации бюрократического аппарата и создание постоянного войска.

Царь. Начиная с 1547 г. монарх стал называться царем. Ему принадлежала высшая законодательная, исполнительная, судебная и военная власть. В начале рассматриваемого периода царская власть укреплялась в борьбе с боярским сепаратизмом. Наиболее ярко это проявилось в опричнине, введенной Иваном IV в декабре 1564 г.

Иван IV поделил всю территорию страны на две части — оп­ричнину и земщину. Опричнина (от слова «оприч» - кроме) состоя­ла из особого государева двора с думными и приказными людьми, дворянами, стрельцами и челядью. Под свое прямое правление («на свой обиход») Иван IV забирал ряд городов на западе, юге и в центре страны, часть Москвы. Остальные земли государства ос­тавались в земщине, в которой управляла Боярская дума. Благода­ря тому, что в опричнине были сосредоточены стратегически важ­ные части страны, царь стремился ослабить влияние боярства, по­кончит с остатками удельной раздробленности. Кроме того, введе­ние опричнины ознаменовалось жестокими расправами с неугод­ными царю лицами.

Опричнина существовала до 1572 г. Она укрепила централизо­ванное государство, но боярство не было окончательно подорвано и с ним приходилось считаться

Другим важным моментом эволюции царской власти является ее сакрализация. Царский престол теперь занимают не на праве от­чины и дедины, а на основе божеского провидения. Начиная с Ивана III применяется формула «Государь божьей милостью».

Политическим идеалом Ивана Грозного было «православное истинное христианское самодержавие». Про себя Грозный говорил так: «царь и великий князь всея Руси... по божию изволению, а не по многомятежному человечества хотению». Он указывал швед­скому королю Иоганну III, что Швеция — «несовершенное коро­левство», так как не является неограниченной монархией: «совет­ники и вся земля» у короля «в товарищах», а он «у них в головах, как староста в волости». Такие же упреки делались и королеве английской Елизавете.

В рассматриваемый период окончательно меняется государст­венное право, и прежде всего в отношении порядка занятия пре­стола. Иван III в своем завещании отдал преимущество старшему сыну, причем это было и полное финансовое управление Москвой (сбор доходов), и суд по основным уголовным делам даже в под­московных селах, доставшихся в удел младшим братьям. Только ему предоставлялось право чеканить монету (раньше этим занима­лись все удельные князья). Удельный князь, умирая «безсынов- ным», не мог никому завещать свой удел, как раньше, — теперь он переходил к великому князю. Кроме того, только великий князь имел право внешних сношений, удельные — только с раз­решения великого.

Иван Грозный пошел еще дальше, по сути, ликвидировав удель­ные порядки. В духовной 1572 г. он старшему сыну отказал все царство, а младшему — удел. Но этот удел оставался под верховной властью старшего сына. Таким образом удельный князь превратил­ся в слугу великого князя.

Продолжала существовать Боярская дума, которая оставалась влиятельным органом. Однако в ее состав цари стали привлекать дворян. Возникли думные чины: бояре, окольничьи, думные дворя­не, думные дьяки (в 1670-х гг. насчитывалось 42 боярина, 26 окольничих, 13 думных дворян, 9 думных дьяков). Дума не имела определенной компетенции, а вопросы решала вместе с царем. Пока еще существовала формула: «Царь указал, а бояре пригово­рили», но постепенно значение Думы падало, особенно с середины XVII в. Она приобрела черты парадного, показушного органа, со­биравшегося в торжественных случаях и принимавшего уже готовые решения.

Зато появилась так называемая Ближняя дума (Комнатная или просто Комната). Образцом такой думы была Избранная рада Ивана Грозного, в которую входили его ближайшие по­мощники, друзья, отбиравшиеся по деловым качествам, а не по родовитости.

После измены князя Андрея Курбского, фактического преда­тельства других ее членов Избранная рада прекратила свое сущест­вование, а Иван Грозный в переписке стал называть ее «собацким собранием».

Земские соборы. Они были олицетворением сословно-предста- вительной монархии. В них нашли свое выражение притязания тех слоев общества, которые являлись опорой царя.

Первый Земский собор, на котором Иван Грозный выступил с призывом примирения, состоялся в 1549 г. Затем они собирались по мере надобности, рассматривали наиболее важные вопросы го­сударственной жизни: принимали законы (например, Соборное уложение 1649 г.), избирали царей, решали вопросы войны и мира, финансовые вопросы, устанавливали (изменяли, отменяли) налоги, сборы, повинности. Особое значение Земские соборы приобрели в первой половине XVII в., после изгнания польских и шведских ин­тервентов, когда налицо был экономический упадок, а власть царя еще слабой.

Исследователи находят в Земских соборах черты многих госу­дарственно-правовых институтов, известных еще с древних времен. Так, ранее существовали органы, выполнявшие функции третейско­го (независимого, незаинтересованного) суда. Это прежде всего снемы (княжеские съезды), а в известной мере и Совет при князе. После ликвидации раздробленности и установления единовластия вопросы, которые было необходимо рассматривать «равным» судом, остались, но прежние формы третейского суда в XV в. пришли в упадок.

Земские соборы возникли с той поры, когда прекратило су­ществование вече. И это отнюдь не случайное хронологическое совпадение. Централизованной монархии вече было не нужно (да и татаро-монголы подталкивали к его ликвидации), но она нуждалась в другом органе (как бы вече), через который можно было узнавать об общественных запросах и обращаться к обще­ству. Подтверждением этому являются употреблявшиеся в XVI в. наименования Земских соборов: «совет всея земли», «всея земля», «общий вся Руси градов людской совет», «всей земли люди» или просто «собором». В XVII в. термин «Земский собор» встречается, но редко, чаще они именовались «собор», «совет», «земский совет». Слово «земский» означает в этом кон­тексте — государственный.

В научной литературе высказывалось мнение (JI.B. Черепинин), что состоялось всего 57 Земских соборов — с 1549 по 1684 г. (чаще последней датой созыва Земского собора называется 1653 г., когда был решен вопрос о воссоединении Украины с Россией).

Круг проблем, решавшихся на Земских соборах, включал жизненно важные для страны вопросы. С известной долей ус­ловности Земские соборы можно разделить на четыре основные группы:

созываемые царем по своей инициативе — их было больше всего;

созываемые царем по инициативе сословий (например, в 1648 г.);

созванные сословиями или по их инициативе в отсутствие ца­ря либо направленные против него (в 1611—1613 гг., когда у власти был польский королевич);

избирающие на царство (таких было восемь).

Предметы ведения соборов не были регламентированы, равно как не были урегулированы очередность, сроки созыва, порядок формирования, время работы, процедура принятия решений и пр. Поэтому некоторые соборы действовали один-два дня, другие — по нескольку лет (Земский собор 1613 г. после избрания на царство Михаила Федоровича не был распущен и продолжал работу почти три года).

Земский собор включал:

Освященный собор (высшее духовенство во главе с патриар­хом);

Боярскую думу;

• выборных от дворян, детей боярских, посадских людей и черносошных крестьян (например, Земский собор 1613 г., в котором частновладельческие не участвовали).

Выборы проводились не всегда. Известны случаи, когда на Собор призывались представители московского посада и нахо­дившие в столице по каким-либо делам дворяне с периферии, а также направлялись из ближайших уездов по указанию местных властей.

Если же выборы проводились, то придерживались определенно­го порядка: провинциальным воеводам направлялись «призывные царские грамоты». Воеводы представляли отчеты («отписки»), в ко­торых освещали ход выборов, указывали «сказки» и челобитные избирателей и выборных, а также протоколы съездов избирателей (акты избрания) с их подписями — «выборами за руками». Тем са­мым достигалась необходимая степень готовности Земского собора к обсуждению выносившихся в повестку дня вопросов, достаточная эффективность принимаемых решений.

Собор открывался речью царя, в которой определялись цели его созыва, ставились задачи перед выборными. Обсуждение проходило, как правило, отдельными сословными группами, но итоговое решение должно было приниматься единогласно. Из­вестны случаи, когда несогласные с общей позицией подавали особые мнения.

Центральные органы управления. В рассматриваемый период произошел расцвет приказной системы. Число приказов достигало 80, но постоянных было около 40. Так, в 1698 г. имелось 36 прика­зов (2739 служащих).

Приказы можно разделить на четыре основные группы:

отраслевого управления — Разрядный (ведавший вопросами дворянского войска), Поместный (помещичье землевладение), По­сольский (внешнеполитические дела), Разбойный (борьба с тяжки­ми преступлениями), Земский (административно-полицейские функции в Москве и столичном уезде), Челобитный (разбор «чело­битных»), Тайных дел (с его создания ведут отсчет своей истории органы государственной безопасности) и др.;

областные (или территориальные) — Казанский, Сибирский, Малороссийский и др.;

дворцового управления — Приказ Большого дворца;

патриаршие.

Часто создавались временные приказы. От других их отлича­ли конкретность выполнявшихся задач и функций, а также экс­территориальность. Например, в 1627—1629 гг. существовало шесть сыскных приказов.

Приказы обладали административной властью, наделялись су­дебными правами. К ним приписывались определенные террито­рии, на которых они собирали налоги и подати. По отношению к населению этих территорий приказы осуществляли полицейско- судебные функции (за исключением относившихся к исключитель­ной компетенции Разбойного, Сыскного и некоторых других спе­циализированных органов). Так, даже Посольский приказ выступал в роли судебно-полицейского ведомства в отношении жителей двух приписанных к нему слобод Москвы.

Уже тогда возникла проблема сокращения административно- управленческих расходов. Например, с 1628 по 1646 г. финансиро­вание подьячих сократили на 25%.

Указом от 7 декабря 1640 г. запрещалось брать в подьячие детей церковнослужителей, торговцев гостиной и суконной сотен, черных посадских и крестьян, т.е. тягловое население. Позже это правило было распространено и на «записанных в службу».

Некоторым государственным чиновникам (дьякам и подья­чим) доставались вотчины, большинство же наделялось поместь­ями. Дьяки и до половины подьячих имели собственные дворы в Москве.

Денежные оклады у думных дьяков составляли 200—250 руб. в год (в 2 раза меньше, чем у бояр), приказные дворяне получали 50—80 руб., подьячие — 1—2 руб., иногда до 20 руб. в год.

Кроме того, им полагалось натуральное жалованье: хлебное (кормовое). Поденный корм выдавался ежедневно. В 1671 г. для подьячих Царицыной мастерской палаты выдавалось каждому: с Сытного двора по три чарки вина и по две кружки пива; с Кормо­вого двора — по две кушанья; с Хлебного — по половине калача и половине ржаного хлеба. Тем, кто участвовал на приемах в дворце, полагался «дворцовый корм». Выдавалось так называемое «суконное жалованье» — ткань для пошива верхней одежды. По­ездки чиновных по уездам проводились за счет населения.

Реальным источником поддержания материального благополу­чия являлись «доходы от дел», «кормление от дел», «подаяние от челобитчиков», которые были законодательно закреплены Указом от 9 декабря 1697 г. Сохранилось немало документов, где зафик­сированы такие подношения (в общинах, например, велись так называемые «издержечные книги»): «принесено в почесть» — т.е. заранее, до рассмотрения дела, 10 руб., пирог в 3 алтына, голова сахара в 2 алтына. Отмечались и так называемые «поминки», т.е. то, что давалось после завершения дел. Не случайно в фольклоре много выразительных высказываний: «у приказного за рубль прав­ды не купишь», «всяк подьячий любит калач горячий», «приказ­ной и со смерти на вино просит», «подьячий карман, что утиный зоб — не набьешь».

К середине XVII в. постепенно выделяется понятие граждан­ской (статской) службы. Вводится присяга (крестоприводная за­пись) с такими основными положениями: охранять жизнь и здоро­вье царя и его семьи; «иного никого на Московское государство не хотеть видеть»; служить, где приказано будет; «по дружбе не норовити, по недружбе не мстити»; посулов и поминков ни у кого и ни от чего не имати».

Местное управление. Со второй половины XVI в. интенсивно проводилась реформа местного управления. Острие ее было на­правлено против окончательно скомпрометировавшей себя системы кормления.

Реформа включала в себя ряд взаимосвязанных мероприятий. Судебником 1550 г. ограничивалась власть кормленщиков («а без старосты и без целовальников наместником и волостелем и их тиу­ном суда не судити»). В 1551 г. Стоглавый собор отменил выдачу тарханов (грамот об особых правах и привилегиях тех или иных территорий). Теперь на местах все должны были руководствоваться едиными правилами (Земский собор 1684 г. отменил податные тар­ханы также для церквей и монастырей).

После удачного казанского похода Иван Грозный объявил о решении отменить кормления и создать новую систему органов ме­стного управления. В зависимости от конкретных условий эта ре­форма осуществлялась по-разному. Где-то она свелась к созданию выборных губных учреждений (губная изба во главе с губным ста­ростой и двумя-тремя целовальниками), на которые возлагалась борьбы с наиболее тяжкими преступлениями (убийства, разбои, грабежи). Губными учреждениями руководил Разбойный приказ. На Севере образовывались земские избы, основными основные функ­циями которых был сбор податей и суд по гражданским и мелким уголовным делам (важно отметить, что судебные пошлины не взи­мались). Состав их был аналогичен составу губных изб: излюблен­ный староста («излюбленный голова») и целовальники.

Если раньше население несло расходы на содержание кормлен­щиков, то с 1556 г. местные органы управления стали собирать так называемый «кормленый окуп», поступавший в государственную казну и шли на содержание государственного аппарата (служилого сословия).

В пограничных районах страны власть наместников и волосте­лей сохранялась. Но постепенно происходило объединение граж­данского и военного управления, которое воплощал воевода. В свя­зи с этим происходила и замена наместников воеводами. Со време­нем должности воевод начали вводиться в районах с губным и зем­ским самоуправлением (известны случаи, когда жители просили оставить у них только воеводское, или, наоборот, только губное управление) и фактически подменять его.

Полиция и тюремные учреждения. С 1539 г. Разбойный приказ вы­ступал как центральный полицейско-судебный орган. В 1682 г. он стал именоваться Разбойным сыскным приказом, в 1683 г. — Сы­скным приказом, в 1687 г. — Приказом сыскных дел. В 1701 г. этот орган был ликвидирован, а его делами стали ведать те приказы, к которым «подсудимые ему лица были ведомы по другим делам».

В XVI в. в Москве и Московском уезде полицейские функции осуществлял Земский приказ (земский дьяк впервые упоминается в 1500 г.), который занимался не только преследованием разбойников и иных «лихих людей», но и ведал сбором податей с посадского на­селения Москвы, а также наблюдал за порядком и благоустройст­вом в столице. Последнее осуществлялось при помощи довольно обширного штата полицейских чиновников. В ночное время, чтобы обезопасить жителей от воров, улицы города перегораживались ре­шетками. Возле них дежурили «решеточные сторожа», которые должны были задерживать запоздалых прохожих. Противопожарную службу несли «объезжие головы», которые в определенное время ночью обязаны были «ездить да огни гасить». За порядком на улицах, площадях, корчмах и в других общественных местах на­блюдали ярыжки — низшие полицейские чины.

В конце XVI в. Земский приказ был объединен со Стрелецким, который стал осуществлять полицейские функции в Москве. При этом стрельцы направлялись «на поимку татей, разбойников и гра­бителей».

В 1649 г. царь Алексей Михайлович издает «Наказ о градском благочинии, в соответствии с которым в Москве, а позднее в дру­гих городах «для бережения от огня и всякого воровства» использо­вались объезжие головы, которые с десятскими, назначенными из местного населения, должны были с рогатинами, топорами и водо­ливными трубами «по улицам и переулкам день и ночь ходить и беречь накрепко, чтобы в улицах и переулках бою и грабежу, и корчмы и табаку и иного какого воровства... не было».

В царствование Алексея Михайловича политические преступле­ния по-прежнему находились в ведении воевод и приказов, в их разборе продолжала принимать участие и Боярская дума. Так, в 1671 г. члены Думы лично допрашивали Степана Разина.

Вместе с тем в этот период начинают создаваться специаль­ные органы политического сыска. Таковым стал, в частности, Приказ тайных дел, или Тайный приказ (1650—1676). Этот орган был многофункциональным и сыграл известную роль в истории развития органов политического сыска, так как часть дел по по­литическим преступлениям концентрировалась и расследовалась именно в нем. Политические дела брались в Тайный приказ из других приказов, из Боярской думы, а также по особому распо­ряжению царя. Таким образом, Тайный приказ выступал как своеобразный орган надзора, пользовавшийся правом пересмотра и нового решения дел.

Кроме Тайного приказа политические дела рассматривались специально создаваемыми следственными комиссиями каждый раз по особому случаю. Возглавлялись комиссии, как правило, близ­кими к царю лицами (два-три человека — боярин, окольничный или стольник и дьяк). Обычно комиссии создавались для следст­вия и суда над участниками массовых движений, например в вос­станиях в Великом Устюге, Курске в 1648 г. Но были и своего ро­да курьезные дела. Таковым, в частности, было дело холопа Г. Сумарокова в 1660 г., который стрелял по галкам из пищали и попал в царские хоромы. Приговор был суров: отсечены правая рука и левая нога.

Создание Тайного приказа и следственных комиссий — новых и более гибких форм — было не случайным. Правление царя Алексея Михайловича протекало в условиях острых социальных противоре­чий, выливавшихся в самые крайние формы. Достаточно вспомнить городские восстания в Москве, Великом Устюге, Курске, Пскове и других городах, Соловецкое восстание и крестьянскую войну 1670— 1671 гг. Это делало необходимым укрепление карательного аппарата в том числе и политической полиции.

Наряду с полицейской службой на Руси возникла и развива­лась система исполнения наказаний, связанных с лишением сво­боды. Тюрьма как средство наказания преступников появляется довольно рано. Уже в правовых актах XII—XIII вв. говорится о заключении в погреба или порубы, сопровождавшемся заковыва­нием преступника в кандалы. Однако есть все основания предпо­ложить, что эта практика сложилась значительно раньше, а в XII—XIII вв. нашла свое отражение в законодательстве. По мере дальнейшего развития русского феодального общества и обостре­ния классовой борьбы тюрьма приобретает все больший удельный вес в системе карательных учреждений Русского государства. Уже в XVI в. тюремное заключение становится одним из важнейших средств наказания преступников. В Судебнике 1550 г. тюремное заключение занимает значительное место. Еще больше возрастает роль тюрьмы в XVII в., когда классовая борьба между крестьянами и феодалами достигает крайней остроты. Соборное уложение 1649 г. предусматривает тюремное заключение в 40 случаях, при­чем этот вид наказания получает довольно подробную регламента­цию. Соборное уложение знает бессрочное тюремное заключение («до государева указу», «покамест порука будет»), пожизненное тюремное заключение (для разбойников и «иных лихих людей»), тюремное заключение на определенный срок — от одного дня до четырех лет. Кроме того, устанавливался неопределенный срок тюремного заключения.

Управление тюремной системой в Русском государстве в XVII в. было децентрализовано. Единого органа, который бы ведал тюрь­мами, не существовало. Тюрьмы находились в ведомстве Стрелец­кого, Земского, Разбойного и некоторых других приказов.

На местах тюрьмами управляли воеводы и губные старосты. Соборное уложение 1649 г. (гл. XXI, ст. 101) следующим образом определяет обязанности губного старосты в деле управления тюрьмой: «...В городех тюрьмы ведают Губные старосты, и Губ­ным старостам доведется тюрьмы и тюремных сидельцев осмат- ривати почасту, чтобы тюрьмы были крепки, и у тюремных бы сидельцов в тюрьмах ничего не было, чем им из тюрьмы выреза- тися...». В самих тюрьмах администрация состояла из целоваль­ников и сторожей. Их главной обязанностью было не допустить побегов заключенных.

Тюрьмы подразделялись на постоянные и временные: первые находились в монастырях, а также в Москве и некоторых других городах (Муроме, Устюге, Шуе, Верхотурье и др.); вторые строи­лись главным образом в местах ссылки для приговоренных к отбы­ванию ссылки в тюрьме.

Стройной системы судебных органов в рассматриваемый период не существовало. Суд не был отделен от администрации. Судебные функции теснейшим образом были связаны с административными, полицейскими. Их осуществляли: царь, Боярская дума, приказы, губные и земские учреждения.

Военная организация. Вначале основу войска составляла дво­рянская конница и рать, ополчение. Все землевладельцы должны были нести воинские повинности по земле: с каждых 100 четей, т.е. 150 десятин, — 1 ратник «на коне и в доспехе полном». Если дворянин выставлял ратников больше положенного, то получал вознаграждение, а за недоставку воинов или вооружения штрафо­вался. Имелись иностранные (наемные) военные формирования. В XVI в. создается постоянное войско — стрелецкие полки. Стрель­цы получали жалованье, жили в городах. К концу века конных ратников насчитывалось примерно 100 тыс., в пеших стрелецких полках — около 25 тыс.

В XVII в. создаются пешие и конные солдатские, рейтарские, драгунские полки, комплектовавшиеся из дворян и посадских. В сере­дине XVII в. из крестьян начали брать в войско так называемых да­точных людей: от 25 дворов одного человека (своего рода предшест­венник рекрутского набора).