13. Государственный и общественный строй периода сословно-представительной монархии в России.

Общая характеристика периода. В рассматриваемый период в истории страны произошли крупные события, оказавшие непо­средственное влияние на развитие государства и права. Террито­рия России значительно увеличилась, началось хозяйственное ос­воение новых земель. В состав России вошли народы многих на­циональностей и исповеданий. Гораздо интенсивнее, чем в пре­дыдущий период развивались производительные силы.

Происходившие в рассматриваемый период изменения в обще­ственном и государственном строе, в праве осуществлялись под знаком усиления централизации (конечно, это проявлялось в раз­ной степени и разных формах в тех или иных сферах жизнедея­тельности), подготавливая тем самым почву для утверждения аб­солютизма.

Класс феодалов. Он был неоднородным, однако тенденция к консолидации, проявившаяся в предшествующий период, продол­жала развиваться. Сохранялись следующие основные группы фео­далов.

Бывшие удельные князья — они были наиболее последовательны­ми противниками централизации.

Бояре и окольничьи поддерживали централизаторские начинания, но старались ограничить власть царя Боярской думой. Эти крупные феодалы стояли некоторое время обособленно. Но постепенно в их среду стали проникать не столь родовитые думные дворяне.

Основную массу феодалов составляли служилые люди, которые являлись социальной опорой царя. Они разделялись на две боль­шие группы: служилые люди по отечеству (т.е. по происхождению) и служилые люди по прибору (т.е. по правительственному набору, независимо от происхождения).

В первую группу входили чины думные (бояре, окольничьи, думные дворяне), чины московские (столичные) — стольники, стряпчие, дворяне московские, жильцы, чины городовые (уездные) — дворяне, выборные, а также дети боярские дворовые и городовые. Эта категория служилых людей получала «государево жалованье» деньгами и землей.

Ко второй группе относились стрельцы, пушкари, городовые казаки, позже — солдаты, рейтары, драгуны и др.

Какое-то время сохранялась возможность переходить из низшей группы в высшую. А из служилых людей по отечеству разрешалось переходить даже в тягловое сословие или в холопы (чаще всего к этому прибегали для того, чтобы избежать службы). Указом 1642 г., а затем и Соборным уложением 1649 г. для них переход в холопы был запрещен.

В рассматриваемый период сохранялось местничество, когда занятие военной или гражданской должности зависело не от дело­вых качеств, а от родовитости кандидата. Пагубность местничества особенно ярко и болезненно проявлялась во время войн. Поэтому до окончательного отказа от местничества в 1682 г. от него неодно­кратно отказывались на время военных действий.

Процесс уравнивания статуса вотчины и поместья шел посте­пенно и занял несколько десятилетий. Он характеризовался, с од­ной стороны, последовательным сужением прав вотчинников, а с другой — расширением прав дворян-помещиков. В 1551 г. было запрещено продавать и передавать монастырям (на помин души) старинные вотчины без разрешения царя, позже такие же ограни­чения были введены и в отношении обмена, дачи в приданое, на­следования вотчин. За нарушение запретов грозила конфискация земель в пользу царя.

Соборное уложение 1649 г. фактически уравняло статус вотчин и поместий, а следовательно, правовое положение бояр и дворян. Они становятся более или менее однородной массой.

В это время четко формулируется одна из важнейших привиле­гий дворянства — монопольное владение землей. Только купцам (гос­тям) разрешалось приобретать так называемые «порозжие» земли, да и то непременно с разрешения царя («по челобитным»).

Духовенство также принадлежало к феодалам. В первой полови­не XVI в. шла борьба между государственной и церковной властью. Чтобы ослабить влияние церкви Иван IV, предпринял попытку изъ­ять у нее земли. Без ведома царя церковь землей не наделялась. Конечно, отношения светской власти с церковью в этой сфере во многом зависели от обстоятельств субъективного свойства (кто был царем, а кто возглавлял церковь). После введения в 1589 г. патри­аршества позиции церкви еще более окрепли. Но давление светских феодалов было настолько сильным, что Соборное уложение 1649 г. зафиксировало требование к патриарху, митрополитам, монастырям вотчины «не покупати и в заклад не имати, и за собой не держати, и по душам в вечный поминок не имати».

Усиление светской власти проявилось и в том, что Соборным уложением преступления против церкви и религии были выделены в самостоятельную главу. Таким образом, государство брало на себя уголовно-правовую защиту интересов церкви. В 1650 г. был образо­ван Монастырский приказ, который стал решать и финансово- экономические вопросы жизни церкви.

Городское население (посадские люди). В него входили купцы (гости). Звание гостя давалось царем. Гости получали существенные привилегии, им, например, мог доверяться сбор налогов. Гости, как уже говорилось, могли покупать земли. Они так же, как и крупные феодалы, пользовались особой защитой закона. Так, в XVI в. бесче­стье гостя предусматривало пеню в 50 руб., а боярского человека доброго — только в 5 руб.

Гости и торговые люди гостиной и суконной сотен освобожда­лись от тягла и других повинностей, пошлин на «питье», с огня и топки, от постоялой подводной повинностей, проезжего мыта, мос- товщины и т.д.

Основная масса горожан, а это были черные посадские люди, несла городское тягло. Налог выплачивался на основе круговой поруки: на каждого хозяина двора причиталась его доля. Сумма налога с города оставалась неизменной. Постоянными податями были прямая государственная подать, стрелецкая подать, ямские деньги, полоняночные деньги. Часто вводились различные чрез­вычайные сборы.

В XVII в., по некоторым подсчетам, немногим более 10% го­родских жителей были «черными», т.е. тягловыми городскими. Поэтому они уходили (не всегда физически, а переходя в «заклад») в так называемые белые слободы, принадлежавшие аристократии и боярам, которые освобождались от налогов и повинностей. Хотя с 1550 г. основываемые феодалами новые слободы в городах уже не получали ни податных, ни судебных льгот, прежние белые слободы для чернотяглецов сохраняли притягательную силу. Поскольку тяг­ло в черных слободах оставалось неизменным, то доля на каждый двор возрастала по мере уменьшения населения. Поэтому в 1619 г. Земский собор вынес решение вернуть в тягло ушедших в белые слободы (тех, кто «заложился за сильных людей»).

В 1637 г. был учрежден сыскной приказ для поиска и возвраще­ния в посад тяглых. Но это не могло решить проблемы. В городах начались бунты. В 1648 г. создание белых слобод было запрещено, а Соборное уложение упразднило белые слободы, вернув их в «госу­дарево тягло». Одновременно оно закрепляло монопольное право посада на торговлю и ремесло (исключение было сделано только для служилых людей в Москве). Уложение предписывало вернуть в посад всех его бывших жителей и впредь запрещало уходить из по­сада. Таким образом, городские жители (за исключением знати) оказалось прикрепленным к определенному посаду. С 1658 г. нака­зание следовало даже за переход из посада в посад.

Крестьяне. Как и раньше, они делились на черных и частновла­дельческих. Усиливается эксплуатация, ухудшается правовое поло­жение частновладельческих крестьян. Размеры наделов постоянно уменьшаются. К 1570-м гг. они уменьшились вдвое. Тяжелое нало­говое бремя и не менее тяжелые повинности толкали крестьян на поиск лучшей доли. Переселяясь к новому помещику, крестьянин заключал с ним устный или письменный договор — «порядную грамоту», в которой определялись обязанности крестьянина, размер участка и усадебные постройки, полученные срок, на который тот «садился на землю». В грамотах также оговаривалось, в каком виде крестьянин будет платить натуральный оброк, отрабатывать барщи­ну, нести тягло.

Ухудшилось положение старожильцев: после пяти лет прожива­ния на одном месте они не могли уходить даже в Юрьев день.

Опричнина, природные катаклизмы, эпидемии, голод привели к массовому бегству крестьянства на окраины государства (к сере­дине 1580-х гг. в Московском уезде сохранилось только 14% обра­батываемой пашни, в некоторых новгородских пятинах насчиты­валось до 90% заброшенных деревень). Поэтому с 1580 г. началась перепись земель, там, где она проводилась, царским указом вво­дились заповедные лета, т.е. запрет на выход крестьян, отмена Юрьева дня. В 1597 г. были введены урочные лета, установившие пятилетний срок сыска беглых крестьян. В 1607 г. этот срок был увеличен до 15 лет. Однако помещики требовали бессрочного ро­зыска. Такой порядок и был введен Соборным уложением 1649 г. Это принято считать окончательным юридическим закреплением, оформлением крепостного права. Феодал полностью получил «крепость» на личность крестьянина и его имущество.

Сохранились холопы, но их число уменьшилось и статус изме­нился, постепенно приближаясь к правовому положению крестьян. Холоп признается личностью, получает имущественные права, жизнь его охраняется законом, т.е. он становится субъектом права. Кроме того, сокращается число источников охолопливания. Так, в 1638 г. был наложен запрет на переход верстанных служилых людей в холопы, «чтоб на то смотря, иным неповадно было воровать, от государевы службы избегать». Из холопов были возвращены и дети боярские, служившие в солдатах и драгунах в годы Смоленской войны (указ 9 мая 1638 г.).

Далее, поступавший в услужение к господину холопом в старом понимании не становился. Хотя новое состояние и называлось ка­бальным холопством, от холопства в чистом виде оно существенно отличалось. Кабальные холопы (кабальные люди) служили за долги или проценты. Ряды кабальных холопов пополнялись из вольных «гулящих» людей возрастом не менее 15 лет и из злостно уклоняв­шихся от службы детей боярских (со временем охолопливание этой категории жителей было запрещено). Нельзя было кабалить кресть­ян. Вольный мог сразу оформить на себя служилую кабалу, а мог некоторое время — до трех месяцев — послужить бескабально, а затем хозяин оформлял кабалу. Кабальному холопу выплачивалось жалованье — 3 руб.

Хотя Соборное уложение 1949 г. закрепило и другие виды хо­лопства (полное, старинное, докладное, добровольное, «куплен­ные люди» и др.), сколько-нибудь интенсивно развивалось лишь кабальное, которое, как мы видим, все больше сближалось с кре­стьянством. Все изложенное свидетельствует, что и крестьянство, так же как и феодалы, консолидируется, превращается в монолит­ный класс.