Alex_Fergyuson_Moya_avtobiografia

последнее чемпионство, и трогательное письмо от президента, Флорентино Переса. Другой подарок был от амстердамского «Аякса» и еще один от Эдвина ван дер Сара. Лин, мой секретарь, не покладая рук работала с потоком корреспонденции.

Домашний матч против «Суонси» в предыдущие выходные был моим последним матчем на «Олд Траффорд». Я не знал, чего ожидать за почетным коридором. Перед этим мы провели целую неделю, рассказывая семье, друзьям, игрокам и тренерскому составу о том, что я собираюсь начать новую фазу своей жизни.

Данное решение зародилось зимой 2012 года. В преддверии Рождества я осознал эту мысль кристально ясно: «Я завершаю карьеру».

–Почему ты так решил? – спросила Кэти.

–В прошлом сезоне мы упустили титул в последнем матче – просто не выдержу такого еще раз, – ответил я ей. – Думаю, если мы сможем выиграть чемпионат в этом году и дойдем до финала Лиги Чемпионов или Кубка Англии, это станет великолепным завершением карьеры.

Кэти потеряла Бриджет в октябре и старалась справиться с утратой. Позднее она согласилась с моим решением. Кэти считала, что если я займусь еще чем-то в этой жизни, то долго буду молод и полон сил.

По контракту я должен был оповестить клуб до 31 марта в случае, если захочу уйти после сезона в отставку. Так совпало, что в один уик-энд февраля мне позвонил Дэвид Гилл и попросил встретиться у меня дома. «В воскресенье?»

–Ставлю на то, что он хочет уйти с должности исполнительного директора клуба, – сказал я.

–Или сообщить о твоем увольнении, – ответила Кэти.

Дэвид рассказал, что собирается оставить свою работу в конце нынешнего сезона. «Вот черт, Дэвид». А потом поведал ему о своем желании завершить карьеру.

Через некоторое время он снова позвонил мне и сказал ждать вестей от Глейзеров. В скором времени в трубке телефона я услышал голос Джоэла Глейзера15 и уверил его в том, что мое решение не имеет ничего общего с желанием Дэвида Гилла и что принял его еще в рождественские праздники. Объяснил причины своего ухода, рассказал о том, как смерть Бриджет изменила нашу жизнь. О том, что Кэти чувствовала себя одинокой. Джоэл понял меня. Мы условились встретиться в Нью-Йорке, где он пытался уговорить меня остаться. Я сказал ему, что ценю его усилия, и поблагодарил за поддержку. Он же выразил благодарность за мою работу в клубе.

После того, как я дал понять, что мое решение невозможно изменить, мы перевели разговор к теме моего преемника на посту главного тренера "Юнайтед". Выбор был единогласным - Дэвид Мойес.

15 Джоэл Глейзер/Joel Glazer (род. 1968 г.) – американский бизнесмен и совладелец спортивных команд, член семьи Глейзеров, владеющей «Манчестер Юнайтед».

11

Вскоре Дэвид приехал ко мне домой для того, чтобы обговорить возможность его перехода в «Юнайтед». Глейзерам было важно, чтобы вопрос о моем преемнике решился сразу после официального объявления о завершении моей карьеры. Они хотели, чтобы новый тренер занял свое место как можно быстрее.

Все шотландцы обладают сильным духом. Они покидают свой дом лишь по одной причине – для того, чтобы добиться успеха. Кельты не убегают от прошлого: они уезжают для того, чтобы стать лучше. Это можно увидеть везде, особенно в Америке и Канаде. Решение оставить Родину закаляет характер шотландца и делает его еще более смелым. И это не маска: это решимость довести все до конца. Этот шотландский дух, о котором многие говорят, есть и во мне

Шотландцы за пределами своей родины никогда не теряют чувства юмора. Дэвид Мойес – из таких ребят. Правда, на работе шотландцы очень серьезно относятся к поставленным задачам, и это их самое лучшее качество. Люди часто говорили мне: «Мы никогда не видели вас улыбающимся во время игры». Мой ответ всегда был следующим: «Я здесь не для того, чтобы улыбаться. Я здесь для того, чтобы побеждать в каждом матче».

У Дэвида есть похожие черты. Я это говорю, потому что хорошо знаю его семью. Его отец, Дэвид Мойес-старший, был тренером «Драмчапэла»16, за который я выступал в раннем возрасте. В семье Мойеса все всегда заботятся друг о друге, но не скажу, что это и есть причина рекомендации Дэвида на такой высокий пост. Я ушел из «Драмчапэла» в 1957 году, когда Дэвид-старший был еще совсем юным, так что не стоит усматривать здесь никакой прямой связи.

Глейзерам он сразу понравился. Они были очарованы им. Первое, что было отмечено, так это то, что Дэвид всегда говорил прямо, без обиняков. Это большое достоинство – быть честным с самим собой. И, говоря правду, я никак не собираюсь влиять на Дэвида. Почему я должен испытывать желание принимать участие в тренировочном процессе, после 27 лет работы главным тренером клуба? Настало время оставить эту жизнь позади. Дэвид без проблем сможет продолжать наши традиции. Он «видит» таланты, поэтому его «Эвертон» показывал отличную игру в прошлом сезоне, когда клуб смог подписать высококлассных игроков.

Я говорил себе, что не должен жалеть об уходе. Этого уже не отменить. В семнадцать лет можно просто плыть по течению, и душой и телом. С возрастом этого недостаточно, поэтому я старался занять себя с момента ухода в отставку, работая над проектами в Америке. Нет никаких шансов, что я буду бездельничать – мой шотландский дух требует новых испытаний.

Самым трудным в уходе было рассказать о своем решении персоналу клуба. Я особенно запомнил момент, когда упомянул об изменениях в моей

16 Драмчапэл/Drumchapel – любительский клуб из Шотландии

12

жизни, о смерти сестры Кэти и услышал сочувствующие вздохи. Это сильно задело меня, и я почувствовал уколы сентиментальности.

Слухи о моей отставке начали циркулировать за день до официального заявления. На тот момент я не сказал об этом даже своему брату Мартину. Это было сложно сделать во многом из-за угрозы падения акций «Юнайтед» на Нью-Йоркской фондовой бирже, а частичная утечка информации уже несколько скомпрометировала меня в глазах тех людей, на которых я мог положиться.

Ранним утром в среду, 8 мая, весь тренерский состав был в комнате для анализа видео, клубные работники – в столовой, а игроки в раздевалке. Когда я шел туда, на официальном сайте уже был размещен анонс. Ни у кого не было мобильных телефонов. Я не хотел, чтобы кто-нибудь прочитал новости до того, как сообщу об этом каждому в тренировочном комплексе. Но со всеми этими слухами, они, разумеется, предполагали, что скоро произойдет что-то очень важное.

Я сказал игрокам:

–Надеюсь, что не огорчу никого, потому что многие из вас думают, что я останусь.

Это было озвучено потому, что в свое время мы говорили, например, Робину ван Перси и Синдзи Кагаве, что я не завершу карьеру в ближайшее время, но что поделать – такой была абсолютная правда на тот момент.

–Все меняется. Смерть сестры моей жены стала одной из самых драматичных перемен. Также, я хотел бы уйти победителем. И я ухожу победителем, – продолжил я.

На лицах некоторых читался шок.

–Прокатитесь сегодня на скачки и насладитесь ими. Увидимся в

четверг.

Раньше я уже давал игрокам выходной в среду для того, чтобы они съездили в Честер. И каждый болельщик знал об этом. Это было частью стратегии – мне не хотелось, чтобы люди думали, будто мои игроки настолько бессердечны, что решили посетить скачки в Честере в день объявления о завершении моей карьеры, – поэтому запланировал поездку еще неделю назад.

13

Потом я поднялся к тренерскому составу и поведал им о своем решении. Они все зааплодировали.

– Рады избавиться от вас, – съязвили некоторые.

Игроки команды оказались более озадачены, чем тренеры. У них сразу появилась множество вопросов, вроде: «Будет ли новый менеджер похож на предыдущего? Буду ли я здесь в следующем сезоне?». Мои помощники, вероятно, думали: «Наверное, это конец и моей работе здесь». Наступило время, когда мне нужно было прекратить объяснять причины ухода и собраться с мыслями.

Ярешил отправиться прямиком домой, потому что знал – мое заявление создаст эффект разорвавшейся бомбы в СМИ - и не хотел покидать Кэррингтон, продираясь через толпу репортеров.

Язаперся дома. Мой адвокат, Джейсон, и Лин присылали мне сообщения с того самого момента, как я официально объявил о своем уходе. СМС от моего секретаря приходили непрерывно в течение 15 минут. Около 38 газет, включая «Нью-Йорк Таймс», вывесили эту новость на первой полосе. В британской прессе вышли 10-12 страничные приложения к основным выпускам.

Новости о моем уходе были очень льстивыми. У меня бывали конфликты с печатными изданиями в прошлом, но я никогда не держал на них обиды. Я знаю, что журналисты всегда находятся под давлением: им нужно быть быстрее интернета, Фейсбука, Твиттера и других сервисов, а над ними есть еще и главный редактор, постоянно контролирующий их. Это очень сложная работа.

Новости распространяли также и различные медиа ресурсы, и все без единого намека на любые обиды, несмотря на старые конфликты. Они понимали величие моей карьеры и ценность информации, которая

14

сообщалась им на пресс-конференциях. Я даже получил подарок – торт в виде фена и бутылку прекрасного вина, – который с радостью принял.

Перед игрой с «Суонси» диджей стадиона поставил песни Синатры «Мой путь»17 и Ната Кинга Коула «Незабываемый»18. Мы выиграли этот матч в том же стиле, что и 895 других: Рио Фердинанд забил победный гол в самой концовке. Моя речь на поле после матча была очень спонтанной. У меня не было готового текста, но я не собирался выделять кого-то индивидуально, не хотел говорить о руководстве, о болельщиках или игроках: все в моей речи было о футбольном клубе «Манчестер Юнайтед».

Я призвал болельщиков поддержать нового главного тренера, Дэвида Мойеса.

17Мой путь/My way – одна из самых популярных эстрадных песен середины XX века, английский текст которой написан Полом Анкой для Фрэнка Синатры. Во многом, «знаковая» для него песня, исполненная им в последние годы жизни и выпущенная в качестве сингла за несколько недель до смерти

18Нат Кинг Коул/Nat King Cole (род. 1919 г.) – популярный американский джазовый пианист и певец. Исполненная в 1951 году, песня Незабываемый/Unforgettable написана Ирвингом Гордоном.

15

–Я хочу напомнить, что и у меня были тяжелые времена. Клуб оказал мне поддержку. Все мои помощники поддерживали меня. Игроки всегда стояли за меня горой. Так что ваша задача сейчас поддержать нового менеджера. Это очень важно.

Не упомяни я Дэвида, люди задались бы вопросом: «А точно ли Фергюсон хотел именно Мойеса?» Нужно было показать ему наше безоговорочное доверие. Клуб должен продолжать выигрывать. Это стремление, которое разделяют все люди в клубе. Сейчас я директор и, как любой из нас, хочу, чтобы клуб постоянно шел к успеху. Теперь у меня есть возможность наслаждаться просмотрами матчей подобно Бобби Чарльтону, что он и делал с того момента, как завершил карьеру. Вы, наверное, видели Бобби в минуты наших побед – его глаза сияют, а сам он радостно потирает руки. Он получает удовольствие, и я хочу того же. Хочу иметь возможность посещать европейские поединки и говорить людям: «Я горжусь этой командой, это действительно великий клуб».

В конце выступления я вытащил к микрофону Пола Скоулза. Я знал, что ему это очень не понравится, но что поделать – он тоже завершал карьеру. Также я пожелал здоровья Даррену Флетчеру, ведущему упорную борьбу с язвенным колитом, что не каждому под силу.

Через пару дней в аэропорту ко мне подошел молодой человек с конвертом и сказал:

–Собирался отправить Вам это по почте.

Там была статья из ирландской газеты, в которой рассуждали о том, почему я покинул клуб в том же стиле, что и управлял им: на своих условиях. «Типичный Фергюсон», писал автор. Мне очень понравилась эта часть. Все написано было так, как я представлял свою карьеру в «Юнайтед», и был счастлив прочитать эту статью.

После моего ухода, Дэвид пригласил в клуб своих помощников из «Эвертона» – Стива Раунда, Криса Вудса и Джимми Ламсдена19. Он также добавил к тренерскому штабу Райана Гиггза и Фила Невилла, что автоматически означало уход из клуба Рене Мёленстена, Майка Фелана и Эрика Стила. Таково было решение Дэвида. Я сказал ему, что был бы рад, если бы он работал с моими помощниками, но не собирался вмешиваться или препятствовать ему при формировании собственного тренерского штаба.

Джимми Ламсден долгое время работает с Дэвидом. Я знаю его еще со времен моего проживания в Глазго. Джимми родился в миле от меня, в соседнем от Гована районе. Он отличный парень, прекрасно разбирающийся в футболе. Конечно, жаль, что хорошие люди из моего

19 Стив Раунд/Steve Round (род. 1970 г.) и Крис Вудс/Chris Woods (род. 1959 г.) -

английские футболисты и футбольные тренеры. Первый является ассистентом Дэвида Мойеса, второй работает тренером вратарей «Юнайтед». Джимми Ламсден/James Lumsden (род. 1947 г.) – шотландский футболист. В настоящее время является тренером основного состава «Манчестер Юнайтед».

16

штаба потеряли работу, но такое случается в футболе. Тем не менее, все прошло гладко. Я выразил всем троим сожаление, что им придется покинуть клуб. Майк, который работал со мной около двадцати лет, сказал, что мне не стоит извиняться и поблагодарил за великолепное время работы со мной.

Сейчас, оборачиваясь назад, в прошлое, я помню не только наши победы, но и поражения. Я проиграл три финала Кубка Англии: «Эвертону», «Арсеналу» и «Челси». Проигрывал финалы Кубка Лиги», « и «Ливерпулю». Да, и два финала Лиги Чемпионов «Барселоне». Но в этом тоже величие «Юнайтед»: мы всегда возвращаемся. Я никогда не забываю, что не всегда одерживал верх над соперниками, и вся моя карьера

– не только парады на автобусах с кубками. Когда мы проиграли «Эвертону» в финале Кубка Англии в 1995 году, я понял: «С меня хватит. Настало время перемен». И сделал это – ввел в основной состав молодых игроков из академии, которых позже назвали «Класс-92»20. Мы не могли больше держать их в резерве. Это была особенная группа игроков.

Поражения в «Юнайтед» всегда были толчком для размышлений. Но для меня никогда не было приемлемым просто поразмыслить какое-то время и оставить все как есть. Проигрыш в финале бьет больнее, особенно, если собственная команда нанесла 23 удара по воротам, а соперники – всего два; или вы проиграли в серии пенальти. Но я говорил себе: «Думай лучше о том, что нужно с этим сделать». Я всегда стремился исправить ситуацию и вернуться на прежние позиции. Главная моя ценность в том, что в подобных ситуациях я думал, как из них выйти, а не страдал от упущенной возможности.

20 Класс-92/The Class Of ‘92 – самый успешный выпуск академии «Манчестер Юнайтед» в истории клуба. 1 декабря 2013 года в Лондоне состоится премьера документального фильма об этом поколении.

17

Иногда поражения даже приносят большие результаты. Реагировать на подобные ситуации – отличное качество. Даже в самые тяжелые времена мы показывали силу своего духа. Я помню одно великолепное высказывание: «Это просто еще один день в истории «Манчестер Юнайтед». Другими словами, возвращаться на прежние позиции – часть сущности клуба. Если вы равнодушно относитесь к своим поражениям, будьте уверены – впереди вас ждет еще большее разочарование. Часто мы теряли очки, когда наши оппоненты забивали в самых концовках, но потом выдавали серии из шести или семи подряд победных матчей. И это совсем не совпадение.

Для фанатов вошло в привычку идти на работу в понедельник, все еще думая о прошедшем в выходные матче. Один парень написал мне в январе 2010 года: «Вы бы могли вернуть мне 41 фунт, которые я заплатил за билет в воскресенье? Мне обещали захватывающее зрелище, но я его не увидел. Можете вернуть деньги?». Я решил ответить ему так: «Спишите 41 фунт с моих доходов за последние двадцать четыре года!»

Ты можешь выиграть все большие матчи, вроде встреч с «Ювентусом» или мадридским «Реалом», но все равно найдется кто-то, попросивший вернуть деньги за немного скучноватый воскресный матч. Есть ли вообще в мире другой такой клуб, от матчей которого так захватывает дух? Представься такая возможность, я бы писал в предматчевых программах предупреждение: «Если мы проигрываем 1:0 за 20 минут до конца – езжайте домой, иначе вас могут унести отсюда на носилках, и вы закончите вечер в Манчестерской королевской лечебнице».

Надеюсь, все согласятся с тем, что я скажу: на «Олд Траффорд» никто не будет обманут. Здесь никогда не бывает скучно.

18

занятость. Максимальной зарплатой в «Абердине» за все мои восемь лет работы в клубе были 200 фунтов в неделю. Распределением финансов тогда занимался мой исполнительный директор Дик Дональд. Таким образом, за практически сорок лет тренерской практики разброс зарплат моих игроков состоял от 6 фунтов в неделю до 6 миллионов в год.

Однажды я получил письмо от парня, в 1959-1960 годах работавшего в доках Гована и посещавшего местный паб. В своем послании он вспоминает, как однажды порог этого заведения пересек человек, собиравший средства для забастовки рабочих низшего звена, при этом тарахтевший словно двигатель трактора. Об этом «агитаторе» автор знал лишь то, что он играл за «Сент-Джонстон». В конце этого письма был заключен вопрос: «Не вы ли это были?»

Сначала я не смог вспомнить своих вмешательств в дела на политической арене, однако вскоре в моей памяти всплыл факт, что когдато я действительно ходил по барам наших окрестностей в поисках денег на забастовки. Если для попадания в число политиков необходимо пройти прослушивание, я бы точно завалил его. Назвать мой ор публичным выступлением – значит сильно преувеличивать: ораторскими качествами я обделен. Как сейчас помню свои идиотские попытки связать слова воедино, когда в одном из пабов меня попросили объяснить, на что же я собираю деньги. Чтобы выслушать эти речи до конца, вы должны были либо хорошенько вмазать, либо находиться в действительно хорошем расположении духа.

По молодости пивнушки являлись одной из основных зон моей деятельности. Первой бизнес-идеей стало вложение моего скромного дохода в покупку торговой лицензии – так сказать, чтобы обезопасить будущее. Первым пабом оказалось заведение на пересечении Гован-роуд и Пэйсли-роуд-уэст, где в большинстве своем обитали докеры. Пивные бары многое рассказали мне о людях, их мечтах и неудачах. Эта информация заметно облегчила мои попытки понять футбольную торговлю, в которой в то время я ничего не смыслил.

Для примера, в одном из моих пабов образовался «Клуб Уэмбли», члены которого делали денежные взносы на протяжении двух лет, чтобы отправиться на «Уэмбли», на матч сборных Англии и Шотландии. Я должен был удвоить собранную сумму, чтобы они могли уехать на четыре-пять дней. По крайней мере, в теории все выглядело именно так. Я же присоединялся к ним в день матча. Мой лучший друг, Билли, уезжал на матч в четверг и возвращался через неделю. Правда, такое незапланированное удлинение поездки вызывало недовольство в его семье.

20