Глава 6. Общие начала правоприменения в международном частном праве 191

ращение к оговорке о публичном порядке наполняет понятным содержанием эту статью: существует определенная совокупность положений права государства, суд которого рассматривает дело, которые в силу его особого значения для этого государства долж- ны применяться всегда, даже если согласно коллизионным нор- мам Конвенции избрано иностранное право.

Новые тенденции в теории и практике международного част- ного права европейских государств, связанные с «сверхимператив- ными нормами», восприняты российским Гражданским кодексом (ст. 1192), причем с учетом наиболее широкого подхода, характер- ного для швейцарского права. И хотя сама статья называется «Применение императивных норм», из смысла правил, преду- смотренных в ней, ясно, что речь идет не о всех, а об особых императивных нормах.

Так, в п. 1 ст. 1192 ГК предписывается применять императив- ные нормы российского права независимо от того, что иностран- ное право избрано на основании российских коллизионных норм. Законодатель выделяет две группы таких императивных норм: во-первых, те, в которых прямо об этом указано, и во-вторых, нормы, имеющие особое значение, в том числе для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота. В отношении второй группы сомнений никаких нет —это позитивная оговорка о публичном порядке. Но и первая группа относится к этой же категории: в особо значимых случаях законодатель считает необходимым в самой норме указать, что она должна применяться всегда. Такие нормы у нас есть, напри- мер обязательная письменная форма внешнеэкономических сде- лок (п. 2 ст. 1209 и п. 3 ст. 162 ГК РФ); ряд требований, предъ- являемых к условиям заключения брака (п. 2 ст. 156 и ст. 14 СК РФ) и др. Примеры свидетельствуют, что речь идет о нормах, имеющих особое значение для российского правопорядка, и в ча- стности для обеспечения прав и законных интересов участников гражданского оборота.

Следовательно, п. 1 ст. 1192 ГК закрепляет позитивную ого- ворку о публичном порядке, которая совместно с негативной ого- воркой должна защищать наш правопорядок и законные интере- сы. Нормы обладают свойством императивности по смыслу, при- даваемому настоящей статьей, отсюда их особое значение для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота.

В Гражданском кодексе РФ имеется значительное количество норм, предоставляющих полномочия суду по своему усмотрению решать спорные вопросы между сторонами или применять те или иные нормативные предписания. К таким нормам, например, от- носятся: ст. 166 (о праве суда применить последствия недействи- тельной сделки по своей инициативе), ст. 205 (о восстановлении

192 Часть первая. Общие положения

срока исковой давности), ст. 333 (предоставляющая право суду уменьшить неустойку, когда она явно несоразмерна убыткам), ст. 393 (о праве суда при определении размера убытков принять во внимание цены, существующие в день вынесения решения), ст. 395 (о праве суда определить день, на который принимается во внимание ставка банковского процента при взыскании про- центов годовых), ст. 404 (о праве суда уменьшить размер ответст- венности должника при вине кредитора) и др. Подобные нормы, относящие решение какого-либо вопроса на судебное усмотрение, носят диспозитивный характер. Но эта диспозитивность обращена к суду: он может воспользоваться своим правом или нет. С точки же зрения правовой регламентации частноправовых отношений международного характера эти нормы, если суд к ним обратится, носят императивный характер для сторон правоотношения и должны применяться независимо от решения коллизионного вопроса в пользу иностранного права.

Например, особое значение ст. 333 ГК РФ для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота подчеркнуто Конституционным Судом РФ. В своем опреде- лении от 10 января 2002 г. Суд указал: «Возложив решение вопроса об уменьшении размера неустойки при ее явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства на суды общей юрисдикции, законодатель исходил из конституционных прерогатив правосудия, которое по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости».

Соблюдение принципа соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства представляет собой гарантию от причине- ния серьезного ущерба интересам общества и государства, выражен- ную в создании препятствий для изыскания с российских юридиче- ских лиц и предпринимателей необоснованных и неоправданно за- вышенных договорных неустоек, имеющих карательный характер.

Часть 2 ст. 1192 ГК РФ, подобно швейцарскому закону, пре- дусматривает возможность защиты «публичного порядка» ино- странного государства: при применении избранного на основе российских коллизионных норм права «суд может принять во внимание императивные нормы права другой страны, имеющей тесную связь с отношением, если согласно праву этой страны та- кие нормы должны регулировать соответствующие отношения не- зависимо от подлежащего применению права. При этом суд дол- жен учитывать назначение и характер таких норм, а также по- следствия их, применения или неприменения». Как видим, суд «может принять во внимание» (не императивно, а диспозитивно) не любые императивные нормы права страны, с которым отно- шение тесно связано, а имеющие особый «характер», особое «на- значение» для иностранного правопорядка, в результате чего они должны применяться в этом иностранном государстве независимо