Федор Яковлевич Алексеев

1753 (54)-1824

Федор Яковлевич Алексеев, первый в русской живописи мастер городского пейзажа, родился в 1753 (1754?) в семье сторожа Академии наук. Вначале он учился в гарнизонной школе, в 1767 году по прошению отца Федора приняли в обучение в Императорскую Академию художеств учеником третьего возраста. В 1773 году Федор Яковлевич окончил Академию с малой золотой медалью и был направлен пенсионером в Венецию, где работал в мастерских театральных декораторов Д. Моретти и П. Гаспари, копировал произведения Каналетто, Ф. Гварди...  

По возвращении на родину, Федору Алексееву пришлось поступить в мастерскую декораторов Императорских театров Ф. Градицци–сына. Он с большим успехом копировал в Эрмитаже пейзажи А. Каналетто и Б. Беллотто, Г. Роббера и Ж. Берне. Копии принесли художнику славу «российского Каналетто» и долгожданную возможность перейти к писанию оригинальных пейзажей.

Среди его работ 1790-х гг. особенно известны «Вид на Дворцовую набережную от Петропавловской крепости» (1793) и «Вид города Санкт-Петербурга по Неве-реке» (1794). Алексеев создал возвышенный образ величественного, идеально-прекрасного города. Идеальное и реальное находятся здесь в полном равновесии. За эти картины Алексеев получил в 1794 году звание академика перспективной живописи. В следующем году художника направили в Новороссию и Крым писать виды мест, которые в 1787 году посетила Екатерина II, – так появились пейзажи южных городов, – Николаева, Херсона, Бахчисарая.

В 1800 году император Павел I командировал Ф. Я. Алексеева в Москву вместе с И. В. Мошковым, А. М. Кунавиным для снятия Московских видов. Художник увлекся старинной русской архитектурой. Он пробыл в Москве до 1802 года и привез оттуда ряд картин и множество акварелей с видами московских улиц, монастырей, предместий, но более всего с разнообразными видами Кремля. Образ сказочного, святого русского града поразил современников, поражает и теперь. В 1802 году живописцу присвоили звание профессора перспективного пейзажного класса, советника Академии художеств. После того, как он стал в 1803 году членом совета Академии, до 1824 года Алексеев руководил классами перспективной живописи. Он продолжал писать строгий и стройный Петербург: «Вид Английской набережной со стороны Васильевского острова», «Вид на Адмиралтейство и Дворцовую набережную от Первого кадетского корпуса», «Вид Казанского собора в Петербурге», «Вид на Стрелку Васильевского острова от Петропавловской крепости». Мастер создал удивительный образ Северной Венеции.

Постепенно публика забыла стареющего художника. Он окончил свои дни в бедности, в Петербурге, 11 ноября 1824 года, оставив большое семейство без средств. Академия художеств вынуждена была выдать деньги на его похороны и денежное пособие вдове и малым детям.

Федор Рокотов

1735 Или 1736-1808

Выдающимся русским живописцем второй половины XVIII столетия был Фёдор Степанович Рокотов, сын крепостного, окончивший Академию художеств.

Рокотов прославился в основном небольшими по формату, так называемыми камерными, или кабинетными, портретами, персонажи которых приближены к зрителю. Они словно беседуют с каждым, кто на них смотрит. Таков портрет литера тора Василия Ивановича Майкова (конец 60х гг.), человека ироничного и замкнутого, скрывающего эти качества под маской жизнелюба.

Портрет поэта В.Майкова, автора поэмы «Елисей», является одним из самых реалистических в творчестве Рокотова. Художник сосредоточивает все свое внимание на внутренней характеристике образа. Холеные щеки и мясистые губы портретируемого говорят о чувственности сибарита-помещика, а в слегка презрительной улыбке можно уловить надменность и даже легкий намек на жестокость. Но в поблескивающих из-под прищуренных век глазах искрится недюжинный ум, не боящийся веселой насмешки. Правдиво и глубоко отражая индивидуальный облик поэта Майкова, Рокотов создает здесь и типический образ дворянина-вольнодумца екатерининского времени.

Портрет этот свидетельствует о том, что Рокотов в полной мере овладел живописной техникой: свободной кистью он мастерски лепит объем лица и изображает различные материалы. Рокотову теперь достаточно несколько уверенных мазков, чтобы передать мерцание золотых позументов, прозрачность паутины шелкового кружева и т. д. Краски становятся тоньше, деликатнее и изысканнее; в основном Рокотов ограничивается здесь сопоставлением разжиженного болотно-зеленого цвета в кафтане с красным, также легким, цветом воротника. Красный и зеленый – это самая «мажорная» пара дополнительных цветов, контраст которых смягчается у Рокотова их мерцанием. Художник разрабатывает здесь богатейшие оттенки, отчего они получают сияющую глубину. В передаче чувственных впечатлений Рокотов поднимается здесь на вершины живописного стиля. Но если раньше легкий артистический мазок служил для целей декоративных, то теперь, у Рокотова, он получает совершенно другой – реалистический смысл: он выражает трепетность жизни.

Портрет Майкова по объективности и полноте характеристики служит завершением поисков первого периода.

«Портрет неизвестной в розовом платье» (70е гг.) поражает богатством неуловимых оттенков розового цвета — от полупрозрачных до ярких и насыщенных. Образ юной девушки полон обаяния и жизни. Её тёмные глаза пристально и доброжелательно смотрят на зрителя.

Но, пожалуй, самое известное произведение Рокотова — портрет Александры Петровны Струйской (1772 г.). На бледном молодом лице выделяются глаза: её взор такой же искренний, как у ребёнка. Но в то же время душа этой женщины остаётся загадочной и таинственной.