э н

т о м III

От автора

Эта — пока последняя — часть моей работы была раньше на­ печатана в берлинском однотомном издании Гржебина, 1922 г., которое в Россию попало в очень малом числе экземпляров;

еепервая половина («Кризисы форм») еще немного раньше,

в1921 г., появилась в провинциальном издании Самарского Пролеткульта в «Очерках организационной науки».

Нынешнее издание, кроме небольших исправлений, вклю­ чает две дополнительные статьи. Первая, «Учение об анало­ гиях», была сначала помещена в «Вестнике Социалистической академии», № 2, 1923 г. Она представляет изложение и кри­ тику самой крупной из известных мне попыток научной мысли Запада создать нечто соответствующее тектологии,— работы сербо-французского ученого Мишеля Петровича. Вторая статья — очередной отклик на критику «Тектологии».

Москва.

22 января 1928 г.

Глава VIII. КРИЗИСЫ ФОРМ

§ 1. Общие понятия о кризисах

Греческое слово «кризис» означает «решение». Ближайшим об­ разом оно первоначально применялось к судебной тяжбе двух сторон, а затем к процессу обсуждения вообще; далее — к борь­ бе мотивов в человеческой психике; наконец, ко всякому состя­ занию сил противоположных или конкурирующих. При этом под кризисом постоянно подразумевается завершение или пере­ лом в ходе некоторого процесса, имеющего характер борьбы: до

208

«кризиса» борьба идет, положение является неопределенным, колеблющимся; момент кризиса есть конец этой неопределен­

ности и колебания — победа одной стороны или примирение обеих: начинается нечто новое, организационно иное, чем прежде. Если суд вынес решение, тяжбы больше нет, остается исполнение приговора; если неприятель побежден или если обе стороны решили, что дольше воевать бесплодно,— войне нет места, ее сменяют переговоры о мире.

В дальнейшем понятие кризиса еще расширилось и стало применяться ко всякому резкому переходу, ко всем переменам, воспринимаемым людьми как нарушение непрерывности. Так, принято говорить о «кризисе болезни», когда наблюдаемые симптомы резко меняются, о «кризисах развития организма» как половая зрелость или климакс (утрата способности к дето­ рождению у женщин), когда в жизни организма выступают новые или прекращаются прежние функции. Общественные науки обозначают тем же словом не только моменты перево­ ротов или глубоких реформ, но также вообще цериоды острых социальных болезней: кризисы перепроизводства, дороговизны, обострения классовой борьбы и т. п. В науках о неорганической природе под это понятие подводятся такие перемены в строении тел, как плавление, замерзание, кипение; «критическая» (от слова «кризис», а не от слова «критика»), например, температу­ ра кипения есть та, при которой жидкость неизбежно, независи­ мо от других условий обращается в газ. В физике и химии есть целый ряд подобных «критических величин», т. е. величин, с которыми связана неустранимость кризиса.

Тектология должна установить свое, организационное, с научной точностью обобщающее понятие «кризисов». Оно было нами уже слегка намечено 5; теперь мы ближе исследуем его.

С внешней стороны определение кризиса просто и очевидно: это — смена организационной формы комплекса. Как ни мало оно само по себе дает, но из него вытекает одна важная характе­ ристика понятия «кризиса»: его относительность. Как мы уста­ навливаем свое понятие об «организационной форме» комплек са? В разных случаях различно, шире или уже, сообразно поставленной нами задаче; и вместе с тем будет меняться наше применение термина «кризис».

Примером нам послуясит жизнь организма. Допустим, что она нас интересует только с самой общей биологической точки зрения — как борьба со средой за существование, за непрерыв­ ное сохранение этого комплекса; а оно, как мы знаем, сводится к подвижному равновесию со средой, к процессам ассимиля­ ции — дезассимиляции. Тогда жизнь организма представится как один целостный ряд, заключающий в своих пределах, разу-1

1 Богданов А. А. Тектология. Кн. 1. С. 176.

209

меется, много количественных колебаний подвижного равнове­ сия, то в сторону большей ассимиляции, то в обратную сторо­ ну, — и связанный всего с двумя кризисами; зарождение и смерть, две границы ряда, начало и прекращение жизненного процесса. Но если в организации живого тела нам приходится принимать в расчет и главнейшие из его частных функций, яв­ ляющихся средствами сохранения жизни, такие, как дыхание, пищеварение, двигательные реакции, размножение, то понятие об организационной форме здесь будет гораздо сложнее, и мы найдем еще целый ряд кризисов: рождение, когда вместе со сре­ дой радикально меняются характер и значение двигательных реакций, начинается легочное дыхание и желудочно-кишечное пищеварение; затем наступление половой зрелости, когда воз­ никает способность размножения; половая смерть, когда эта способность исчезает. Если же мы берем организационную фор­ му в более детальном смысле, исследуя разные конкретные проявления тех же функций, то число жизненных кризисов окажется очень большим; например, кризисами должны быть признаны все переходы от бодрствования ко сну и от сна к бодр­ ствованию — моменты перерыва и восстановления массы пси- хически-двигательных связей нервного механизма, периоди­ ческие и непериодические смены в состоянии полового аппара­ та; переходы отдельных мышц, желез от пассивности к деятель­ ности и обратно и т. д. При еще более детальном рассмотрении организационной формы для нас в каждом из таких изменений обнаружится опять-таки целый ряд моментов, имеющих харак­ тер кризисов: превращений физиологических, физических, химических. Словом, в зависимости от того, в каких рамках наше исследование включает основные или более частные черты строения тектологического целого, одни и те же явления будут нами рассматриваться то как обычные фазы, не меняющие ор­ ганизационной формы, то, напротив, как ее «кризисы». Понятие кризиса соотносительно намеченной анализом «органической форме».

Все это вытекает, как видим, уже из внешне формаль­ ного определения кризисов, которое, в сущности, еще не идет дальше рамок обыденного, донаучного познания. Но для тектологии как науки недостаточно простого указания на то, что кризис есть смена организационной формы: требуется найти общее, принципиальное объяснение такой смены, найти ее об­ щие условия, определить ее место и значение в ряду тектологических процессов. Как подойти к решению этих вопросов? Ближе всего и проще всего — со стороны математики 1.1

1 Напомню, что математику мы рассматриваем как часть тектологии, развившуюся раньше других, а именно ту, которая имеет дело с нейтральны­ ми комплексами {см. настоящее изд. Кн. 1, гл. II).

210

В математическом анализе «величины» берутся в их возра­ стании, в их уменьшении; то и другое — процессы непрерыв­ ные, не имеющие характера кризисов. Но два их момента пред­ ставляют настоящие кризисы: это возникновение величин и их

уничтожение.

Пусть налицо положительная величина х. Это, конечно, символ какого-нибудь комплекса практически-однородных ак­ тивностей, Мы можем уничтожить эту величину, прибавив к ней прямо противоположную, т. е. —х: символ активностей, однородных с первыми, но направленных в смысле полного им противодействия. Например, если -\-х выражает движение из пункта, нами занимаемого, по прямой направо на 1 кило­ метр, то ~-х будет означать движение влево; они парализуют друг друга в полной дезингрессии; это и есть их практическое взаимоуничтожение, символом которого является «нуль», «нулевая точка». Иного абсолютного уничтожения активностей тектология допустить, конечно, не может.

Другой тип кризиса, это, как мы сказали,- возникновение величин: переход от нуля к «бесконечно малой» величине. Но что такое эта «бесконечно малая» величина?

Предположим, что астроном вычислял расстояние между центрами Земли и Солнца и сделал ошибку в 1 километр. Этой ошибки при нынешних методах на опыте уловить нельзя,

ина различные выводы, зависящие от вычисляемой величины, она не оказывает влияния; она и есть в данном случае «беско­ нечно малая». Она тем не менее вполне реальна уяк элемент тех же мировых расстояний: прибавим к ней достаточное коли­ чество подобных же бесконечно малых, и мы получим вели­ чину, уже уловимую для астронома и способную изменить его выводы; а прогресс методов измерения может в будущем

иэту «бесконечно малую» сделать «конечной», т, е. доступной для исследования, не лежащей в пределах ошибок.

Как видим, она есть разность двух величин, она полу­ чилась у нас путем вычитания величины вычисленной из действительной. А вычитание соответствует практически дезин­ грессии. Здесь из двух расстояний мы должны пройти, реально или мысленно, одно в одну сторону, скажем, от Земли до Солнца, а затем другое в противоположную сторону — от Солнца к Земле; в результате и будет разнсс־״ь. Активности перемещения соединены таким образом, чтобы они взаимно уничтожались. Если эта дезингрессия полная, то получится «нуль», никакой величины не остается; это было бы при аб­ солютно точном вычислении. Допустим, что оно таким и было; но через некоторое время действительное расстояние увеличи­

лось на 1 километр,— оно ведь на самом деле изменяется; тогда наша дезингрессия из полной становится неполной, частично нарушается, разность «возникает», величина, хотя и

211

«бесконечно малая», т. е. практически ничтожная, не учиты­ ваемая, имеется налицо. Это — второй тип математического кризиса.

Итак, оба типа связаны с понятием нуля, т. е. полной дезингрессии величин: в одном случае она образуется на месте прежней величины, в другом — нарушается.

Нам известна тектологическая роль полной дезингрессии:

разъединение, разрыв какой-либо организационной связи. На­ рушение полной дезингрессии означает, очевидно, практически

образование организационной связи.

Теперь можно вернуться к общетектологическому понятию кризисов. Оно у нас пока было выражено так: «смена орга­ низационной формы». Но что представляет эта форма? Мы знаем: совокупность связей между элементами. Следовательно, смена формы может состоять только либо в уничтожении ка­ ких-либо прежних связей, либо в возникновении новых, либо в том и другом вместе. Но это и значит, что сущность кризисов заключается в образовании или нарушении полных дезингрессий. Перед нами та же схема, которую в замаскированном виде дала нам математика.

Рассмотрим условия какого-нибудь типичного кризиса, на­ пример плавления твердых тел. Оно зависит, как известно, от температуры, а она есть выражение кинетической энергии час­ тиц тела, направленной к их разъединению, разрыву связи между ними. Поддерживают эту связь, а с ней устойчивость взаимного положения частиц другого рода активности, которые обозначаются как «сцепление». В твердом теле сцепление пере­ вешивает тепловую энергию и более чем парализует ее разъеди­ няющее действие. Нагревать тело — значит увеличивать его тепловые активности; при этом перевес сцепления над ними становится меньше; но пока оно еще налицо, не дошло до нулевой величины, тело остается твердым, его молекулы в своих колебаниях сохраняют прежнее соотносительное расположение. Если процесс идет дальше, то наступает момент, когда противо­ положные активности уравниваются, тепловая энергия дости­ гает уровня, на котором она нарушает уже сцепление; преж­ няя устойчивая связь разрывается, и частицы вместо колеба­ ний около одного среднего положения начинают двигаться по сложным орбитам. Эта их взаимная подвижность харак­ теризует переход из твердого состояния в жидкое. Момент кризиса есть момент образования полной дезингрессии 1.

! На термометрах Цельсия и Реомюра это выражается нулевой точкой. Конечно, она не есть нуль температуры, мы теперь знаем, что действитель­ ный нуль температуры, т. е. кинетической энергии взаимного движения ча­ стиц, лежит у 273 °С ниже нуля. Но это на самом деле точка нулевой разности между двумя направлениями молекулярных активностей воды. Всякая пол­ ная дезингрессия означает какую-нибудь нулевую разность подобного рода.

2X2