7. Опишите современный этап принудительного исполнения: с 1997г. По настоящее время

Очередной этап в развитии законодательства об исполнительном производстве связывается лишь со второй половиной 1990-х гг. XX в. 21 июля 1997 г. были приняты два федеральных закона № 119-ФЗ "Об исполнительном производстве" и № 118-ФЗ "О судебных приставах"[1], что позволяет говорить о начале реформирования системы принудительного исполнения с целью соответствия современным социально-экономическим реалиям.

До вступления в силу рассматриваемых федеральных законов вопросы принудительного исполнения и порядок деятельности судебных исполнителей решались в основном нормами Закона о судоустройстве РСФСР от 8 июля 1981 г.; разд. V ГПК РСФСР 1964 г.; Положения о Министерстве юстиции Российской Федерации (последнее в рассматриваемый период Положение было утверждено Указом Президента РФ от 2 августа 1999 г. № 954 "Вопросы Министерства юстиции Российской Федерации") и Инструкции об исполнительном производстве Министерства юстиции СССР, введенной в действие с 1 апреля 1986 г.

Без преувеличения можно говорить о том, что принятые в 1997 г. федеральные законы изменили устоявшееся за многие десятилетия в юридической литературе мнение о том, что исполнение судебных решений и иных юрисдикционных актов – завершающая, заключительная стадия гражданского процесса[2]. Необходимо отметить, что государство впервые после 1917 г. посчитало возможным и необходимым принять специальные законы, регулирующие правоотношения в сфере принудительного исполнения исполнительных документов, главным образом судебных актов.

Ключевым моментом в преобразованном нормативно-правовом регулировании исполнительного производства того периода стало создание самостоятельной службы судебных приставов как органа принудительного исполнения судебных актов и актов других органов. Указанная служба первоначально была организована в рамках Минюста России и возглавлялась заместителем министра юстиции РФ – главным судебным приставом РФ. В 2004 г. в результате проводившейся административной реформы она была преобразована в Федеральную службу судебных приставов (ФССП России).

Впервые в законодательстве последовательно был реализован принцип равенства защиты всех форм собственности в сфере исполнительного производства, принудительное исполнение стало рассматриваться в качестве института, обеспечивающего защиту в одинаковой степени частной, государственной и муниципальной форм собственности.

Судебный пристав-исполнитель получил более широкие возможности по исполнению своих обязанностей за счет наделения его правом осуществлять полномочия в сфере административной и уголовной юрисдикций.

Кроме того, можно утвердительно говорить о сформировавшемся механизме защиты прав участников исполнительного производства.

Учитывая наметившуюся в целом положительную тенденцию в правовом регулировании данной сферы общественных отношений с конца 1990-х гг. XX в., стоит тем не менее признать, что законодательство об исполнительном производстве, безусловно, находилось еще в стадии реформирования и за десять лет его применения обнаружился целый ряд недостатков.

С целью совершенствования нормативной базы в сфере исполнительного производства 2 октября 2007 г. был подписан, а 6 октября 2007 г. опубликован новый Федеральный закон "Об исполнительном производстве", вступивший в силу с 1 февраля 2008 г., который и действует в настоящее время.

Закон об исполнительном производстве 2007 г., как представляется, реформы в исполнительном производстве не произвел, хотя и существенно отличается от Федерального закона от 21 июля 1997 г. № 119-ФЗ. Отдельные положения действующего Закона не в полной мере согласованы с частным законодательством, а некоторые – неудачно сформулированы с точки зрения юридической техники. Сказанное позволяет предположить, что реформа отечественного законодательства об исполнительном производстве еще далека от своего завершения и принятие нового законодательного акта (желательно кодифицированного) – лишь очередной этап на ее пути.

Несмотря на все положительные изменения, происшедшие в указанной сфере, современный этап принудительного исполнения актов юрисдикционных органов может быть охарактеризован известной двойственностью и непоследовательностью в применении мер государственного принуждения. Так, по общему правилу исполнение исполнительных документов возлагается на Федеральную службу судебных приставов, выступающую в качестве органа принудительного исполнения (ст. 5 Закона об исполнительном производстве). Вместе с тем согласно ч. 2 ст. 1 названного Закона условия и порядок исполнения судебных актов по передаче гражданам и организациям денежных средств соответствующего бюджета бюджетной системы РФ устанавливаются уже бюджетным законодательством, а именно гл. 24.1 БК РФ "Исполнение судебных актов по обращению взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации".

Данная специфика в источниках правового регулирования является лишь следствием различий в существующей процедуре исполнения судебных актов. Причем последовательное установление принципа иммунитета бюджетов (ст. 239 БК РФ), более длительного – трехмесячного срока исполнения (ч. 6 ст. 242.2 БК РФ), а также отсутствие в законодательстве эффективных механизмов воздействия на Минфин России и Казначейство России в случае неисполнения ими требований исполнительных документов, – все это свидетельствует о своего рода привилегированном положении должника-государства, и применения к нему менее жесткой модели принудительного исполнения.

Представляется, что подобное положение дел нуждается в скорейшем переосмыслении, и не в последнюю очередь это должно предопределяться конституционным принципом равенства форм собственности.