Цифровые налоги международная налоговая архитектура
.docxКудряшова, Е. В. Цифровые налоги или новая архитектура международного налогообложения? //
Налоги. – 2021. – № 4. – С. 37-40.
Аннотация В попытке собрать налоги с цифровых гигантов государства приходят к одностороннему введению цифровых налогов (налогов на цифровые услуги). Автор считает, что цифровые налоги фактически являются акцизами. Цифровые налоги легко перелагаются на конечных потребителей цифровых услуг и, фактически, государства увеличивают налоговое бремя потребителей на своей территории, а не мультинациональные компании. ОЭСР предложило отказаться от национальных цифровых налогов и ввести новые правила международного налогообложения. Представляется, что предложение отменить эти налоги не будет воплощено в жизнь, поскольку государства вряд ли откажутся от простого и понятного решения, уже внедренного в последние годы. В статье рассматриваются аргументы за и против введения цифровых налогов.
Ключевые слова: цифровой налог, налог на цифровые услуги, цифровые услуги, цифровая экономика, международное налоговое право, международное налогообложение, налог на google.
Abstract Attempting to tax the revenues of digital giants governments start to introduce unilateral digital services taxes. Author considers the digital services taxes to be in fact excise duties. Digital services taxes can be easily shifted to the end users therefore the end users on the relevant territories are taxed rather than the digital multinationals. OECD recently revealed proposals to abolish the unilateral digital services taxes and implement the new international taxation rules. This suggestion of OECD is unlikely to be implemented by the governments as the unilateral taxes is a simple and clear solution already found in tax practice. The “pros and cons” about the digital services taxes are also discussed in the article.
Key words: digital tax, digital services tax, DST, digital services, digital economy, international tax law, international taxation, google tax.
Начатая в 2019 году работа над проблемами международного налогообложения в условиях цифровизации мировой экономики привела к новым результатам в июле 2021 года. Совместная рабочая группа ОЭСР/G20 в рамках проекта по противодействию размыванию налоговой базы и выводу прибыли из-под налогообложения (сокращенно, проект обычно называют «проект BEPS) выпустила заявление1 с предложениями по изменению «международной налоговой архитектуры», а именно: предлагается изменить подход к экономической привязке в концепции налоговой юрисдикции2, к понятию источника доходов, ввести глобальную ставку обложения доходов в 15 % и так далее.3 Государствам рекомендуют отказаться от специальных налогов на цифровые мультинациональные компании и внедрить новые правила международного налогообложения.
Новые предложения ОЭСР продолжают линию ужесточения налогообложения цифровой экономики с отчаянными попытками обложить доходы цифровых гигантов, хотя несколько десятилетий назад начиналось все с оптимистичных утверждений, что налоговые системы останутся неизменными, а электронную коммерцию (с нее начиналась цифровая экономика) нужно ограждать от всякой дискриминации в сравнении с традиционным бизнесом и даже стимулировать новые бизнес-модели.4
Предложение государствам отказаться от налогов на цифровые услуги (цифровых налогов - в российской терминологии), пожалуй, наиболее спорное из июльских предложений5 и на этом вопросе мы остановимся в настоящей статье.
Модель новых налогов на цифровые услуги называют GAFA (по первым буквам Google, Apple, Facebook, Amazon), поскольку она ориентирована именно на обложение налогами услуг цифровых гигантов.6 Часто устанавливается «ценз», сужающий круг плательщиков цифровых налогов до гигантов на основе глобального оборота.
Налоги на цифровые услуги были введены в Венгрии (0 и 5,3%), Франции (3%), Италии (3%), Австрии (5%), Испании (3%). В том или ином виде налоги на цифровые услуги имеются в Индии, Уругвае и Чили.7 На наднациональном уровне в ЕС с 2018 года обсуждается директива о налогообложении цифровых услуг по единой для всех стран ЕС ставке 3 %.8
В публикациях активно обсуждаются новые цифровые бизнес-модели9, но понятие «цифровые услуги» пока до конца не сформировано. Государства определяют объект налога на цифровые услуги с некоторыми отличиями, но в основном к облагаемым цифровым услугам относятся рекламные продукты и платформенные бизнес-модели с объединением множества пользователей и сбором данных о них с соответствующей аналитикой, позволяющей влиять на потребительское поведение (эффекты «больших данных»). Государства оправдывают введение цифровых налогов тем, что значительная составляющая стоимости новых цифровых продуктов создается за счет данных пользователей, находящихся10 на территории соответствующих государств. Для целей налогообложения цифровые услуги объединяются в единую категорию по критерию значительного пользовательского компонента в создании стоимости, которая в последующем превращается в прибыль цифровых гигантов.
Потребление цифровых услуг требует сложной инфраструктуры, которая обеспечивается государством, где потребляются эти услуги, в том числе, за счет налоговых поступлений от потребителей. Модель несколько упрощена, но вопрос о пользовательской инфраструктуре, применительно к налогообложению детально не изучен, хотя тут очевидна стоимостная составляющая цифровых услуг.
С накоплением практики налогообложения придется вернуться к анализу цифровых услуг на предмет объединяющего их фактора, с тем чтобы систематизировать эти услуги для целей обложения, но пока мы остановимся на этом обобщении.
Налоги на цифровые услуги считают простым решением в условиях глобальной цифровизации для государств с разным уровнем развития.11В ходе обсуждения унификации обложения цифровой экономики в Европейском Союзе среди преимуществ цифровых налогов назвали следующие: простота и низкие затраты на взимание; высокие потенциальные поступления от них;12 охват налоговой юрисдикцией объектов, которые, хотя экономически и связаны с европейской территорией, но пока находятся вне досягаемости для налогообложения; «иммунитет» от планирования и уклонения, а также стимулирование европейских государств и их партнеров к внедрению новой архитектуры международного налогообложения, предлагаемой ОЭСР13. Последний аргумент, как нам кажется, выглядит скорее рекламным заявлением, и реальных предпосылок к реализации этого пожелания пока не наблюдается.
Новые налоги на цифровые услуги напоминают логику старинных налогов: государство забирает некоторую долю со всего, что проходит через его территорию (в XXI веке – через виртуальное «пространство») или со всего, что продается его жителям на торговых площадях (тут есть некоторые параллели с цифровыми «маркет плейсами»). Вводимые отдельные налоги на конкретные цифровые услуги, по сути, это акцизы, причем в довольно архаичном виде14: налоги на отдельные товары - в XXI веке на отдельные услуги. Исследователи фазовых кризисов социальных систем полагают, что одной из стадий развития кризисов является «всплытие реликтов» - в обществе вновь явно проявляются признаки и отношения, ранее эволюционно вытесненные.15 При переходе к новому технологическому укладу16, мы наблюдаем кризис, охвативший и налоговые системы, и тут же обнаруживаем простые и незатейливые «реликтовые» налоги.
Как и акцизы, налоги на цифровые услуги легко перелагаются в цепочке экономических отношений производства и потребления,17 и тому уже есть наглядные доказательства. Цифровые гиганты после введения налогов на цифровые услуги оповестили своих клиентов из стран18, вводящих налоги, о повышении цен на размещение рекламы, исследования рынков, аналитику и прочие цифровые продукты на соответствующую сумму19. Сумма налога через ценообразование будет переложена дальше на конечного потребителя товаров и услуг, причем уже совсем не цифровых. Поэтому, вводя налоги на цифровые услуги, фактически государство получает их не с цифровых гигантов, а с конечных потребителей в этой же стране.
Акцизы имеют вполне установленный и стабильно проявляющийся инфляционный эффект. Собственно, стоит властям даже пообещать ввести акциз, как цена товаров и услуг сразу повышается. Опасения о росте цен непосредственно в связи с введением налога на цифровые услуги уже высказываются в публикациях.20 Собирая цифровые налоги с иностранных цифровых компаний государство провоцирует потенциальный рост цен на соответствующие услуги.
Пока не все государства ввели налоги на цифровые услуги. Взвешиваются разные аргументы «за» и «против» с учетом экономической ситуации и положения конкретной страны. С развитием мировой цифровой экономики сложились разные интересы у стран «технологического центра» и стран «технологической периферии».21 Чаще всего государства технологической периферии стремятся оградить свои рынки, в том числе, с помощью налоговых механизмов. Для государства, где развиваются крупные технологические компании, налоги на цифровые услуги не настолько выгодны, как для тех, где цифровые технологии в основном потребляются. Заметим здесь, что в США – стране «технологического центра» - выступают против распространения по миру национальных цифровых налогов.22
Россия одновременно является рынком потребителей цифровых услуг и поставщиком цифровых услуг. В то же время, Россия ставит перед собой задачу стать технологическим центром и это прослеживалось еще в Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года (утв. распоряжением Правительства Российской Федерации от 17 ноября 2008 года).23 Стратегия научно-технического развития Российской Федерации (в ред. 15.03.2021)24 подтвердила намерение развивать цифровые компании.
Пока российские цифровые компании не входят в десятку ведущих, однако, некоторые из них уже относятся к конкурентоспособным на международном рынке: Яндекс, ВКонтакте, Wildberries. Российские IT-компании стали значимыми игроками на евразийском пространстве, и в связи с этим важен контекстный фактор.25
Отметим еще одну особенность российского рынка цифровых услуг. В мире только три страны: Россия, Китай и Северная Корея, где Гугл не является ведущей цифровой компанией.26
Оценивая сценарии развития налогообложения цифровых гигантов, специалисты Центра Стратегических Разработок РФ, сочли, что введение налога на цифровые услуги выгодно для России, и основным аргументом здесь названа защита фискальных интересов России, которые понимаются в основном как наполнение бюджета. Готовый функционирующий цифровой налог, по мнению экспертов ЦСР, страхует «риск» недостижения соглашения о новых правилах международного налогообложения, а также является «дополнительным аргументом для повышения значимости позиции России в повестке ОЭСР»27 Эффекты переложения и перераспределения налогового бремени, инфляционные эффекты, а также долгосрочные последствия цифрового налога в контексте стратегических целей России в исследовании ЦСР не рассматриваются.
В Основных направлениях бюджетной, налоговой и тарифной политики на 2020 год и плановый период 2021 и 2022 года28 появилось предложение ввести «цифровой налог» - налог на цифровые услуги29. Пока этот налог не введен, но он уже включен во второй пакет мер поддержки IT-отрасли30.
Конечно, вряд ли можно считать введение цифрового налога и постановку цели по присоединению России к технологическом центру взаимоисключающими действиями. Однако, возникают вопросы, насколько можно ожидать, что источником цифрового налога будут доходы (прибыль) иностранных цифровых гигантов, и насколько введение цифрового налога может считаться мерой поддержки IT-отрасли. Ожидаемый рост цен, о котором мы упоминали выше, однозначно входит в противоречие со стратегическими целями России по развитию цифровой экономики.
Итак, можно предположить, что налоги на цифровые услуги (цифровые налоги) продолжат распространение по миру и от них не откажутся. К новым предложениям ОЭСР нужно, как нам кажется, отнестись критически, поскольку они учитывают далеко не все интересы и положение государств в мировой цифровой экономике.
Вводя цифровые налоги, необходимо учитывать не только текущее наполнение бюджета, но и эффекты перераспределения сумм налогов в экономике, инфляционные эффекты и так далее. Логично также принимать во внимание долгосрочные стратегические цели, поставленные ранее перед страной.
Список литературы
Avi-Yonah R.S. The Obama International tax plan: a major step forward//Tax Notes. 2009. No. 6. P. 735-738.
Avi-Yonah R.S. What’s Everyone’s Problem with DSTs?//Tax Notes. 2020. Vol.100. 7 Dec.2020.
Polezharova L.V., Krasnobaeva A.M. E-Commerce Taxation in Russia: Problems and Approaches //Journal of Tax Reform. 2020. 6(2) P. 104-123
Statement on two-pillar solution to address the tax challenges arising from the digitalization of the economy. OECD/G20 Base Erosion and Profit Shifting Project. 2021. https://www.oecd.org/tax/beps/statement-on-a-two-pillar-solution-to-address-the-tax-challenges-arising-from-the-digitalisation-of-the-economy-july-2021.pdf (Доступ 2 июля 2021 года).
Safro A.S. Digital Services Taxes May Be Difficult to Remove //Forbes. 2021. 22, march.https://www.forbes.com/sites/taxnotes/2021/03/22/digital-services-taxes-may-be-difficult-to-remove/ (Доступ 10 июля 2021)
Szczepanski M. (2020) Digital taxation. State of play and way forward. European Parliament. https://www.europarl.europa.eu/RegData/etudes/BRIE/2020/649340/EPRS_BRI(2020)649340_EN.pdf (Доступ 20 октября 2020);
Willis B. Will “America First” Tax Policies Leave America Alone? //Forbes. 2021. 15, May. https://www.forbes.com/sites/taxnotes/2021/03/15/will-america-first-tax-policies-leave-america-alone/ (Доступ 10 июля 2021).
Давыдов К.В. Дискреция и ошибки законодателя//Журнал административного судопроизводства. 2017. № 2. С. 57-65.
Казачков В.А., Казачкова З.М. Цифровая экономика и налоги: проблемы, решения, перспективы // Налоги. 2020. N 5. С. 3 - 6.
Королева Л.П. Налогообложение цифровых услуг: вопросы теории, зарубежной практики и отечественных предпосылок //Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз.2019. Т.12. № 3 С. 91-106.
Краснобаева А.М. Правила цифрового налога: о налогообложении выручки от оказания цифровых услуг // Финансы. 2021. N 3. С. 59 - 63.
Кудряшова Е.В. Акцизы: немного теории //Налоги (журнал). 2014. № 6. С. 20-24;
Кудряшова Е.В. Правовые аспекты переложения косвенных налогов //Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2005. № 2. С. 180-192.
Кудряшова Е.В. Сущность акциза//Налоговед. 2019. №8. С. 70-76;
Кудряшова Е.В. Юрисдикция (суверенитет) государств и налоговый иммунитет в области косвенного налогообложения//Финансовое право. 2005. № 10. С. 35-43.
Мингазов С. Группа из 130 стран мира согласилась с идеей США о едином минимальном налоге для бизнеса//Forbes. 2 июля 2021. https://www.forbes.ru/newsroom/finansy-i-investicii/433807-gruppa-iz-130-stran-mira-soglasilas-s-ideey-ssha-o-15-naloga-na (Доступ 10 июля 2021).
Мирзаев Р.М. Влияние четвертой промышленной революции на осуществление фискальных полномочий//Финансовое право. 2020. № 2. С. 42-46.
Переслегин С.Б. Глобальные мир: предельно неустойчивое развитие //Нева. № 5. 2009 С. 160-185.
Поветкина Н.А., Токарев С.И. Гармонизация налоговых ставок в таможенном союзе и едином экономическом пространстве: тенденции развития и проблемы //Налоги. 2013. № 6. С. 44-48.
Синицин А., Айрапетян Л., Суркова А., Цифровой налог в России: перспективы введения. Отчет о НИР Центра стратегических разработок РФ. М. 2020. https://www.csr.ru/upload/iblock/5ef/5ef5a7831553dc062605b281a53e4350.pdf (Доступ 10 июля 2021).
Тютина Ю.В. Правовые аспекты совершенствования налогообложения и налогового администрирования в условиях проводимой в Российской Федерации административной реформы//Юридический мир. 2008. 3. № 7. С. 40-46.
Шохин С.О., Кудряшова Е.В., Шашкова А.В. Налогообложение цифровой экономики. Конец оптимизма//Международные процессы. 2021.№ 2.
Шашкова А.В. Переход от доиндустриального к индустриальному обществу: смена модели налоговой политики //Финансовое право. 2020 № 5. С. 39-42.
1 Statement on two-pillar solution to address the tax challenges arising from the digitalization of the economy. OECD/G20 Base Erosion and Profit Shifting Project. 2021. https://www.oecd.org/tax/beps/statement-on-a-two-pillar-solution-to-address-the-tax-challenges-arising-from-the-digitalisation-of-the-economy-july-2021.pdf (Доступ 2 июля 2021 года)
2 О ранее действовавших подходах см. Кудряшова Е.В. Юрисдикция (суверенитет) государств и налоговый иммунитет в области косвенного налогообложения//Финансовое право. 2005. № 10. С. 35-43; Хаванова И.А. Налоговая юрисдикция: грани возможного и отсроченные риски //Журнал российского права. 2017. № 12. С. 81-91.
3 Мингазов С. Группа из 130 стран мира согласилась с идеей США о едином минимальном налоге для бизнеса//Forbes. 2 июля 2021. https://www.forbes.ru/newsroom/finansy-i-investicii/433807-gruppa-iz-130-stran-mira-soglasilas-s-ideey-ssha-o-15-naloga-na (доступ 10 июля 2021)
4 См. подробнее Шохин С.О., Кудряшова Е.В., Шашкова А.В. Налогообложение цифровой экономики. Конец оптимизма//Международные процессы. 2021. № 2.
5 Safro A.S. Digital Services Taxes May Be Difficult To Remove//Forbes. https://www.forbes.com/sites/taxnotes/2021/03/22/digital-services-taxes-may-be-difficult-to-remove/ (Доступ 10 июля 2021)
6 Королева Л.П. Налогообложение цифровых услуг: вопросы теории, зарубежной практики и отечественных предпосылок //Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз.2019. Т.12. № 3 С. 91-106
7 Милоголов Н.С., Пономарева К.А. Налогообложение бизнес-моделей с высоким уровнем цифровизации: поиск консенсуса на международном и национальном уровнях //Налоги (журнал) 2020. № 4 С. 40-44; Corporate Taxation in the Global Economy. IMF Policy paper, 2019. URL: https://www.imf.org/en/Publications/Policy-Papers/Issues/2019/03/08/Corporate-Taxation-in-the-Global-Economy-46650.
8 Szczepanski M. (2020) Digital taxation. State of play and way forward. European Parliament. https://www.europarl.europa.eu/RegData/etudes/BRIE/2020/649340/EPRS_BRI(2020)649340_EN.pdf (Дата обращения: 20.10.2020);
9 Казачков В.А., Казачкова З.М. Цифровая экономика и налоги: проблемы, решения, перспективы // Налоги. 2020. N 5. С. 3 - 6
10 Установить связь пользователей с конкретной территорией в виртуальной среде можно только условно. Собственно, и при переложении налога цифровые гиганты с известной долей условности определяют привязку субъектов к определенной территории. Условности здесь множатся и наслаиваются.
11 Polezharova L.V., Krasnobaeva A.M. E-Commerce Taxation in Russia: Problems and Approaches //Journal of Tax Reform. 2020. 6(2) P. 104-123
12 Сколько реально приносят такие налоги пока не ясно.
13 Pistone P., Pinto Nigueira F.J., Turina A., Digital Services Tax: Assessing the Policy Reasons for its Introduction in the European Union//International Tax Studies. 2021. No. 4. P. 2-16
14 Кудряшова Е.В. Акцизы: немного теории //Налоги (журнал). 2014. № 6. С. 20-24; Кудряшова Е.В. Сущность акциза//Налоговед. 2019. №8. С. 70-76;
15 Переслегин С.Б. Глобальные мир: предельно неустойчивое развитие //Нева. № 5. 2009 С. 160-185;
16 Мирзаев Р.М. Влияние четвертой промышленной революции на осуществление фискальных полномочий//Финансовое право. 2020. № 2. С. 42-46; Шашкова А.В. Переход от доиндустриального к индустриальному обществу: смена модели налоговой политики //Финансовое право. 2020 № 5. С. 39-42; Тютина Ю.В. Правовые аспекты совершенствования налогообложения и налогового администрирования в условиях проводимой в Российской Федерации административной реформы//Юридический мир. 2008. 3. № 7. С. 40-46;
17 Кудряшова Е.В. Правовые аспекты переложения косвенных налогов //Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2005. № 2. С. 180-192;
18 Выше мы уже указывали на условность определения принадлежности к какой-нибудь стране.
19 Google raises prices by 2% compared to the government’s tax increase: 3100 million taxes that reach the Spanish consumer https://www.tellerreport.com/business/2021-03-03-%0A---google-raises-prices-by-2%25-compared-to-the-government-s-tax-increase--3-100-million-taxes-that-reach-the-spanish-consumer%0A--.H1x8z2-pGd.html (Доступ 10 июля 2021);
20 Краснобаева А.М. Правила цифрового налога: о налогообложении выручки от оказания цифровых услуг // Финансы. 2021. N 3. С. 59 – 63; Давыдов К.В. Дискреция и ошибки законодателя//Журнал административного судопроизводства. 2017. № 2. С. 57-65;
21 Шохин С.О., Кудряшова Е.В., Шашкова А.В. Налогообложение цифровой экономики. Конец оптимизма//Международные процессы. 2021. № 2.
22 См подробнее о развитии идей в США: Avi-Yonah R.S. The Obama International tax plan: a major step forward//Tax Notes. 2009. No. 6. P. 735-738; Avi-Yonah R.S. What’s Everyone’s Problem with DSTs?//Tax Notes. 2020. Vol.100. 7 Dec.2020 ; Willis B. Will “America First” Tax Policies Leave America Alone?//Forbes. 2021. 15, May. https://www.forbes.com/sites/taxnotes/2021/03/15/will-america-first-tax-policies-leave-america-alone/ (Доступ 10 июля 2021)
23 СПС «КонсультантПлюс»
24 СПС «КонсультантПлюс»
25 Агеева О. Аналитики оценили преимущества для России от налога на Google и Facebook https://www.rbc.ru/economics/13/03/2020/5e6a26569a7947101d1bd128 (Доступ 10 июля 2021 года); Поветкина Н.А., Токарев С.И. Гармонизация налоговых ставок в таможенном союзе и едином экономическом пространстве: тенденции развития и проблемы //Налоги. 2013. № 6. С. 44-48;
26 Rapoza K. Russia Tries Rebranding Itself As a Digital Economy //Forbes. June 11, 2018. https://www.forbes.com/sites/kenrapoza/2018/06/11/russia-tries-rebranding-itself-as-a-digital-economy/
27 Синицин А., Айрапетян Л., Суркова А., Цифровой налог в России: перспективы введения. Отчет о НИР Центра стратегических разработок РФ. М. 2020;
28 СПС «КонсультантПлюс»
29 Напомним, что в России действует механизм взимания НДС с цифровых компаний, который также назвали «налогом на Google».
30 Исакова Т., Истомина М., Кодачигов В. В правительстве обсуждают новый «Налог на google»// Ведомости. 4 марта 2021 г. https://www.vedomosti.ru/technology/articles/2021/03/03/860136-pravitelstve-obsuzhdayut (Доступ 15 июля 2021)