!Экзамен зачет 25-26 год / matskevich_im_aminov_ii_antonian_ea_i_dr_kriminologiia

осужденных к смертной казни были и вице-мэры, и мэры крупных городов, и судьи,

и прокуроры, и руководители крупнейших государственных корпораций, и главы всемирно известных фирм. Здесь, правда, следует отметить, что китайское уголовное законодательство позволяет как немедленно приводить в исполнение смертный приговор, так и его отсрочивать. Если осужденный раскаялся, активно сотрудничал со следствием и примерно вел себя во время отсрочки приговора, смертная казнь может быть заменена пожизненным лишением свободы.

Практика милосердия и снисхождения в качестве средства предупреждения преступлений в Китае не ограничивается только рамками уголовного права. Так, на протяжении ряда лет в стране действует решение Центральной Комиссии КПК,

предусматривающее фактическое освобождение от уголовной ответственности чиновников, которые по собственной инициативе, добровольно признались в получении взятки и вернули государству незаконно полученные деньги. Ежегодно этой возможностью пользуются более 30 тыс. должностных лиц, не устоявших перед соблазном получить взятку. Трудно предположить, что в такой обстановке уровень рецидива будет сколько-нибудь значимым.

Столь ощутимых, как в КНР, положительных результатов в борьбе с коррупцией удалось достичь и в США. Эта страна входит в 20 наиболее свободных от коррупции стран в мире. Во многом столь положительные результаты для страны, являющейся ведущей экономической державой мира, связаны с наличием добротной правовой базы борьбы с коррупцией и надлежащей системой контроля за исполнением соответствующего законодательства. В США стало обычаем, что должностное лицо любого ранга имеет право получать вознаграждение за свою работу только от правительства. Законом жизни является требование налоговых органов к должностным лицам представлять декларацию о доходах и имуществе всей своей семьи, включая жену и иных лиц, находящихся на иждивении.

Фактором, сдерживающим дачу и получение взятки, является строгость уголовного наказания за эти деяния. Так, в соответствии со ст. 201 титула 18 Свода законов США предусмотрено наказание за подкуп должностного лица в виде штрафа, сумма

131

которого исчисляется тройным размером взятки, или лишения свободы на срок до 15

лет. Суд может совместить эти наказания. Тем самым практически устраняется вопрос о возможности откупиться за дачу взятки. Бывшим работникам государственных органов под угрозой уголовного наказания запрещаются в течение одного-двух лет любые деловые контакты по прежнему месту работы.

И еще одно немаловажное ограничение в отношении должностных лиц. Последние,

как это следует из содержания ст. 208 гл. 11 титула 18 Свода законов США, не вправе решать дела в отношении своих родственников и сослуживцев. Весьма жестко и своевременно решен в США вопрос о сговоре по поводу устройства на федеральную государственную службу. Любые сделки на этот счет считаются уголовно наказуемыми. Кроме того, помимо уголовного наказания за нарушение установленного порядка устройства на федеральную государственную службу Генеральный атторней США вправе подать гражданский иск с требованием взыскать с виновного в нарушении коррупционного законодательства лица штраф в размере 50

тыс. долларов.

Положительные результаты в борьбе с коррупцией в США в немалой степени объясняются тем обстоятельством, что здесь фактически нет правового и фактического иммунитета, который позволял бы должностным лицам любого ранга,

включая Президента США, оставаться вне закона, избегать ответственности в случае совершения ими преступлений.

Коррупция в США в немалой степени зависит от внешних факторов. Именно поэтому в США впервые в мире в 1977 г. был принят закон о запрете подкупа иностранных должностных лиц в ходе коммерческой деятельности.

Коррупционные преступления относятся к категории трудно раскрываемых. Именно поэтому особую роль в борьбе с этим явлением приобретают вопросы обеспечения надлежащей защиты свидетелей, готовых на соответствующих условиях дать показания, уличающие коррупционеров. Меры по защите свидетелей регламентированы Федеральной программой защиты свидетелей (Federal Witness Security Program) и Программой помощи свидетелям в случае крайней необходимости

132

(Emergency Witness Assistance Program). В соответствии с этими правовыми документами основным центром по борьбе с коррупцией в США является Министерство юстиции, возглавляемое Генеральным атторнеем, которому подчиняется, в частности, такая мощная организация, как ФБР (Federal Burean of investigation). Атторнейская служба наделена широкими полномочиями в борьбе с коррупцией.

В структуре Министерства юстиции кроме ФБР действуют и другие подразделения по противодействию коррупции: а) отделение по обеспечению честности публичной власти; б) отделение по мошенничеству; в) отделение по организованной преступности, рэкету. Практически во всех структурах исполнительной власти США функционируют генеральные инспекторы. Это своеобразная служба внутреннего контроля извне, имеющая высокую степень независимости и обладающая правом беспрепятственного ознакомления со всеми материалами ведомства, в котором они по существу являются надзирающими органами. Следует отметить, что участие граждан в борьбе с коррупцией в США достаточно хорошо материально стимулируется, а сами добровольные информаторы налоговых и иных контролирующих органов защищаются от разного рода угроз. Так, например,

налоговые службы имеют право выплачивать своим добровольным осведомителям до

30% от суммы налогов, которые укрывались налогоплательщиками и вернулись в бюджет с их помощью. Подобная система стимулирования государством привлечения граждан поддерживается и организуется сотнями правозащитных и иных общественных объединений, включая американские профсоюзы, обеспечивая тем самым устранение последствий упущений в работе силовых структур по борьбе с преступностью в разных ее проявлениях.

Анализ конкретного содержания названных выше 19 групп причин и условий,

обусловливающих неблагоприятные количественные и качественные характеристики современной российской коррупционной преступности, и основных направлений противодействия коррупции показывает, что доведение коррупции хотя бы до предельно разумных размеров нередко лежит за пределами реальных возможностей

133

большинства органов государственной власти и управления, которые, казалось бы,

компетентны и должны решать эти проблемы самостоятельно, без постоянных напоминаний и указаний извне. Но реалии таковы, что до практического воплощения в жизнь блестящих по своему замыслу идей великого Шарля Монтескьё и его последователей по вопросу о разделении властей нам еще далеко. Вместе с тем терпимость общества и его законопослушных граждан в отношении коррупции,

особенно таких ее проявлений, как взяточничество, находится на пределе. Требуется незамедлительное принятие, быть может, даже нестандартных, жестких по сегодняшним стандартам, креативных форм реагирования на эти массовые, ставшие повседневными, обычными негативные явления и процессы. Такое реагирование, во всяком случае хотя бы на первоначальном этапе, должно исходить в первую очередь от субъектов политической воли. Для других управленческих структур, граждан и организаций с учетом запущенности болезни эта задача вряд ли выполнима.

При всей кажущейся простоте и ясности самого термина «политическая воля» тут больше вопросов, чем ответов. В философской и психологической литературе, в

политологии на это обстоятельство неоднократно обращали внимание Ю. Ю.

Вейнгольд, А. В. Водолагин, В. А. Иванников, Д. А. Керимов, О. А. Крыжановская,

В. И. Мурашов, Ф. Ницше, В. А. Ойгензихт, С. Л. Рубинштейн, Т. Рибо, П. В.

Симонов, М. М. Филиппов, А. Шопенгауэр, Е. П. Щербаков. Что касается криминологической науки и практики по этой проблеме, то здесь вообще белое безмолвие. Термин «политическая воля» иногда употребляется такими криминологами, как А. И. Гуров, А. И. Алексеев, В. С. Овчинский, Э. Ф. Побегайло,

хотя без какой-либо расшифровки этого понятия, на уровне аксиомы, что вряд ли правильно и продуктивно.

Чтобы неоднократно не наступить на одни и те же грабли, не преувеличивать (с целью перенесения бремени ответственности на другие структуры), как и не преуменьшать роль политической воли в решении задач борьбы с преступностью на современном этапе развития российского общества, необходимо прежде всего с криминологических позиций: а) определить понятие политической воли, выявить

134

основные ее составляющие; б) взвесить преимущества и недостатки выработанных практикой форм и средств ее выражения и реализации; в) оценить место политической воли в общем государственном механизме противодействия преступности. Достижения криминологической науки в этой части минимальны. Но в подобных слабостях есть свои плюсы и преимущества для будущих исследований и разработок, дающие им полный простор и свободу действий.

С учетом целей и задач криминологической науки и практики борьбы с преступностью политическую волю можно расценивать как совокупность внутренних свойств и состояний политического субъекта, выражающую его способность к последовательной реализации поставленных целей и задач в сфере политической власти. Вполне приемлемо для криминологии наличие в определении понятия «политическая воля» и других элементов социологического, философского,

психологического и правового характера, позволяющих считать, что политическая воля как важнейшая составляющая социальной воли есть воля политической группы или ее лидера, возведенная в систему нормативно-ценностных установок,

побуждающих и направляющих политические действия референтных им групп, и

поддержанная социальными институтами, обладающими возможностями мотивации,

контроля и социальных санкций.

Носителями (субъектами) политической воли могут быть: а) политический лидер; б)

политическая элита; в) политическая контрэлита; г) группы политического влияния;

д) государство в лице его хозяйственно-управленческих структур; е)

трансгосударственные политические субъекты. При столь обширном круге субъектов политической воли следует иметь в виду то обстоятельство, что в истории политико-

правовой мысли политическую волю, как правило, принято связывать главным образом с персонифицированными субъектами власти. Применительно к ситуации сегодняшнего дня в России, ее Конституции и других законодательных актов такими субъектами власти являются: а) Президент РФ (гл. 4 Конституции РФ); б)

Председатель Правительства РФ (гл. 6 Конституции РФ); в) видные политические и государственные деятели государства, обладающие реальной политической властью

135

(Председатель Совета Федерации, Председатель Государственной Думы,

Председатель Конституционного Суда РФ, Председатель Верховного Суда РФ,

Генеральный прокурор РФ; Председатель Счетной палаты; Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации).

Среди носителей политической воли в настоящее время особую значимость в плане оптимизации и интенсификации процессов борьбы с преступностью и особенно с коррупцией в Российской Федерации представляет такой субъект политической воли,

как политический лидер. Таковым в соответствии с Конституцией РФ является Президент РФ. Практически все полномочия Президента, закрепленные в Конституции РФ (ст. 83—90), имеют отношение к проблемам борьбы с преступностью, позволяют ему выражать и реализовывать свою политическую волю в этой части.

Здесь прежде всего следует обратить внимание на такие полномочия Президента РФ,

как: 1) назначение с согласия Государственной Думы Председателя Правительства РФ; 2) право председательствовать на заседаниях Правительства РФ; 3) право принятия решения об отставке Правительства РФ; 4) представление Государственной Думе кандидатуры для назначения на должность Председателя Центрального банка РФ и возможности постановки вопроса об освобождении его от занимаемой должности; 5) право назначать на должности и освобождать от должности по предложению Председателя Правительства РФ заместителей Председателя Правительства РФ, федеральных министров.

Особо следует отметить, что в соответствии с предоставленными ему Конституцией полномочиями Президент непосредственно руководит деятельностью ряда федеральных органов исполнительной власти, от которых непосредственно зависит состояние законности и правопорядка в стране. Это, в частности, МВД, МЧС, ФСБ,

МИД, Министерство обороны, Министерство юстиции России. Реализуя полномочия, связанные с его участием в формировании и деятельности федеральных органов государственной власти, Президент выражает свою политическую волю посредством следующих действий: представляет Совету Федерации кандидатуры для

136

назначения на должность судей Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ;

Генерального прокурора РФ; назначает судей других федеральных судов; формирует и возглавляет Совет Безопасности РФ (ст. 83 Конституции РФ).

Институциональный механизм, с помощью которого Президент РФ формирует,

выражает и реализует свою политическую волю в части вопросов, касающихся борьбы с коррупцией, довольно обширный. Это, в частности, следующие государственные органы.

1.Государственный Совет РФ.

2.Совет Безопасности РФ.

3.Администрация Президента РФ.

4.Совещательные и консультативные органы при Президенте РФ.

В числе названных структур представляется важным выделить Государственный Совет РФ. На заседаниях Государственного Совета регулярно обсуждаются особо важные государственные проблемы, рассматриваются проекты указов Президента,

имеющих общегосударственное значение. Председатель Государственного Совета — Президент РФ, а члены Государственного Совета — высшие должностные лица субъектов Федерации. В особых случаях Президент РФ инициирует проведение расширенных заседаний Государственного Совета, на которые приглашаются руководители всех ветвей власти, депутаты Государственной Думы, члены Совета Федерации, представители ведущих общественных организаций и объединений,

журналисты. Пример тому — расширенное заседание Государственного Совета,

состоявшееся в г. Москве 8 февраля 2008 г., где Президент РФ определил перспективы развития страны до 2020 г., наметил пути борьбы с забюрократившимися представителями государственного аппарата. Кроме того, в

качестве самостоятельного был выделен вопрос о противодействии коррупции,

которая была обозначена в качестве главного национального бедствия современной России. Несомненно, выражение политической воли политического лидера в подобного рода организационных рамках имеет наибольшие шансы на успех.

137

Одной из эффективных, предметно направленных, конкретно адресованных форм выражения политической воли главой государства являются его выступления на ежегодных расширенных заседаниях коллегий силовых министерств и ведомств. В

этих выступлениях глава государства, как правило, оценивает работу ведомства,

определяет главные направления его деятельности на ближайшую перспективу. Одно из них — борьба с коррупцией посредством неукоснительного соблюдения законов самими государственными служащими.

Поводов и оснований для выражения политической воли ее носителями в нашей стране предостаточно. Это, как показывает практика, может касаться как общих стратегических задач борьбы с преступностью, так и более конкретных групп вопросов, подчас включая необходимость оценки политическим лидером деятельности правоохранительных органов по конкретным делам, получившим широкое общественное звучание. И здесь на фоне отнюдь не единичных фактов беззакония и произвола использование силы воздействия политической воли объективно носит выборочный характер.

Организация и направления научных исследований

и разработок проблем коррупции

Нынешняя система организации научных исследований и разработок в области борьбы с коррупцией не имеет принципиальных отличий по сравнению с прошлым периодом. Вместе с тем практически все количественные и качественные характеристики сегодняшней коррупции, ее носители, причины и условия,

порождающие коррупцию, меры противодействия стали принципиально иными и отличаются от тех, которые были 10—15 лет назад. В такой ситуации рассчитывать на достойный вклад современной криминологической науки в борьбу с коррупцией без соответствующих корректировок не представляется возможным. Тем более если предстоит борьба не только с бытовой коррупцией, но и с коррупцией элит.

138

Где и кто в настоящее время занимается научными исследованиями проблем коррупции? Как и в советский период, работа эта проводится в основном в ведомственных научно-исследовательских институтах и научных центрах, в

некоторых высших учебных заведениях, а также самостоятельно отдельными учеными или группами ученых. В состоянии ли они ответить на новые реалии коррупции, провести монографическое изучение личности современного коррупционера, максимально конкретизировать причины коррупции и предложить предметный перечень мер по ее предупреждению? Опыт показывает, что ответ на этот вопрос, как правило, отрицательный. Что нужно сделать в плане совершенствования организации научных исследований коррупции?

Очевидно, социальный заказ на подобного рода исследования должен исходить преимущественно от субъектов политической воли и организаций, обеспечивающих их функционирование (Администрация Президента РФ, комитеты и комиссии Государственной Думы и Совета Федерации, руководящие структуры политических партий и объединений, отдельные надзорные и контролирующие органы). При такой постановке вопроса, требующей, конечно, более высоких качественных характеристик исполнителей научных исследований, возможно рассчитывать на реальный успех в научном обеспечении борьбы с коррупцией. Так можно, в

частности, решить проблему надлежащего информационного, финансового,

правового, управленческого обеспечения проводимых исследований и внедрения их результатов в практику.

При этом внедрение в практику результатов теоретических разработок по борьбе с коррупцией требует самостоятельного анализа и изучения. Однако очевидно, что без соответствующих прямых указаний руководителей государственных властных структур подобное практическое внедрение совершенно утопично. Более того, даже при надлежащей проработке этого вопроса надо быть готовым к тому, что опыт практического внедрения теоретических подходов к борьбе с коррупцией может быть с низким эффектом, а вероятно, и вовсе с отрицательным. Важно иметь точные оценки такого положения дел, поскольку первое внедрение антикоррупционных мер

139

может просто саботироваться представителями низового уровня органов государственной власти и управления. Чем ниже уровень социального заказа на такие научные разработки, тем сильнее практический саботаж и естественное сопротивление тех должностных лиц, против которых должны действовать дополнительные ограничительные меры. Не имеет принципиального значения, с чем связаны эти дополнительные ограничительные меры. Даже самые, как может показаться, безобидные из них будут активно саботироваться.

Более низкий уровень социального заказа на криминологические исследования коррупции, подобный сегодняшнему, также возможен, но рассчитывать в этом случае на стратегический прорыв в борьбе с коррупцией не приходится.

Направления и структура научных исследований и разработок проблем коррупции определяются по традиционной схеме, характерной для других видов преступлений

(преступления против жизни и здоровья, имущественные преступления,

преступления по неосторожности и т.д.). Вполне допустим такой методический подход, когда в структуру программы исследования входит изучение: 1)

особенностей состояния, структуры, динамики преступности; 2) личности преступника; 3) причин и условий, способствующих совершению преступлений; 4)

мер противодействия преступности. Однако более правильно в современных условиях расширить этот базовый набор за счет научных разработок таких составляющих элементов, как: а) социальные последствия коррупции; б) ее объективный прогноз на национальном и международном уровне; в)

территориальные различия количественных и качественных характеристик коррупции; г) коррупция в отдельных сферах хозяйственной и управленческой деятельности; д) «положительный» эффект коррупции; е) монографическое изучение личности коррупционера; ж) сравнительный криминологический анализ коррупции в зарубежных странах (с высоким и низким уровнем не только коррупционной преступности, но и общей преступности); з) эффективность уголовно-правовых запретов и иных ограничений в борьбе с коррупцией.

140