Сколько лет на земле я живу — Столько лет

Я родство ощущаю с Кавказом!

Если б так,

Как вошел в мою жизнь Кавказ,

В кровь, пр праву сестры или брата, Кровь вошла бы по капле

Всех наций и рас —

Как была б на земле я богата!

Люди,

Люди,

Вы — мира владыки,

Вы — хозяева крыльев великих!

В вашем взлете бы в небе бездонном

Над любимой земной громадой

Мне бы — перышком стать достойным!..

Счастья большего мне не надо!

Перевод с калмыцкого Д. Долинского.

♦ ♦ ♦ МИХАИЛ хонинов

Моей партии

Родная партия,

нет в мире званья выше, Чем коммунист,

что Ленину сродни.

Я из степей калмыцких ночью вышел

На пятилеток первые огни.

Страна упрямо лезла из разрухи, Кругом прорех — хоть с горя волком вой! Как трехлинейку, взяв лопату в руки,

Рванулся я в индустриальный бой. Рыл котлованы, глину грыз и скалы. Где надлежало фабрикам стоять. «Друзья, .

а он — вполне достойный малый, Его бы можно в партию принять,— Сказал наш бригадир, подпольщик старый,— Да жаль —годков немного, не добрал, Хотя...

В шесть лет он пас отары,

В двенадцать — кулакам бока ломал. Считай, что он в два раза старше будет, Веселый калмычонок из степи»...

Голосовали —

и какие люди!—

Чтоб я в пятнадцать в партию вступил, Подпольщики,

что «Искрою» в окопах Солдат будили в первой мировой, Которые к твердыне Перекопа Пробилися с неистовым Окой... И с той поры

всегда на перекличке

Я гордо — коммунист — произносил.

С передовым отрядом нашим в смычке Я строил, строил, не жалея сил!

В Калмыкии прокладывал дороги, Колодцы рыл, и нефть искал н газ.

В степи я город выстроил высокий, Такой, что глянешь, радуется глаз.

И вдруг война!

Отчизна дышит боем. «Пришла беда!

Беда!»—

Трубил горнист.

Не потому, что стать хотел героем, Я сразу в бой пошел —

как'коммунист.

Как коммунист — я одержал победу, Вернул стране дыхание весны. Я бил врагов, как били наши деды, У переправ реки Березины!..

Сейчас опять иду тропою чистой, Растет страна, я вместе с ней расту...

Я — коммунист и буду коммунистом

В любом сраженье, на любом посту!

72

Его Величество

въезжает в печь неспешно. Давай, давай, хозяйка, хлопочи!

И чугуны —

чего ж нм делать, грешным?!— Прижались к стенкам огненным печи. Дорогу аржаному караваю!

О жар березовый, о трон великий — под!

Сел богатырь

и, силы набирая, Кафтан себе хрустящий

споро шьет.

Кафтан — на славу!—

Корка золотится. Лопата нежно к хлебу подплыла И — в мир!..

Туда, где белизной дымится

Максиму Танку.

«И эта земная забота— Мой хлеб насущный».

М. Танк, Веселый круг

просторного стола. Приказывайте,

мы служить готовы,— Мы ради Вас ведь ублажали рожь. И улыбнулся, золотоголовый: «Берите нож,

пусть правит пиром нож!»

И вот

ликуют

и Земля

и Небо!— Себя хлеб,

щедро людям подарил...

Я славлю хлеб,

я знаю цену хлеба: Без хлеба не растут богатыри!

• Алиму Кешокову.

Из священной чаши Цаган-Нура Враг воды напиться захотел. Но был точен у бойцов прицел, Их удар неистов был, как буря! С той поры — холодной и суровой — Много было сделано добра... Приезжай, боец правофланговый, О тебе поет моя домбра!

ВОПРЕКИ ВРЕМЕНИ

Я знал тебя еще тогда, Когда войны дожди шумели: Прошли года:

' Но и года

Тебя состарить не сумели.

Века проскачут нам вдбгонь.

Посвящается

С. Г. Сидоренко-Солдатенко.

Событья путая и даты...

Заржет

сражений прошлых конь

И скажет всадник бородатый: «Не постарели мы в бою!» Мой друг, тебя я узнаю.

ГОЛУБОЙ кизяк

В восторге бабуся, ее я никак

Унять не могу —

кричит:

«Дярке-дярке,

голубой кизяк, Как жарко горит он в печи!..» Нагнулась —

в кастрюльке клокочет вода,

Фырчит, как рассерженный бес. Не видела бабка моя никогда Воочью таких вот чудес, Чтоб синяя птица, в короне огня, Шаманила под котелком... Припомнила, старая.

как. семеня. Бродила она босиком

73