19.2.2. Типология суицидального поведения

К суицидальному поведению обычно относят завершенные самоубийства и суи­цидальные попытки, что является принципиально различными родами действий.

При завершенном суицидеагрессия направлена против собственного «Я». При по­кушении она направлена в основном вовне, как бы взывая к необходимости чело­веческих отношений

Различают:

• истинный суицид;

• аффективный суицид;

• демонстративно-шантажное суицидальное поведение.

Истинный суицид— это осознанные действия, целью которых является самоубий­ство. Суициду предшествует активная подготовка (в ряде случаев предсмертная записка). Выбирается ночное или вечернее время, место, где никто не сможет по­мешать. Все попытки суицида совершаются без свидетелей. Способы «жесткие»: самоповешение, использование огнестрельного оружия. Если встречаются самопорезы, то, в отличие от наносимых при шантажном суициде, они отличаются зна­чительной глубиной.

В случае неудавшейся попытки истинного суицида вероятность повторной попытки довольно высока, причем наиболее вероятна она в последующие 1-2 месяца.

Аффективный суицидсвязан с необычайно сильным аффектом, возникающим в ре­зультате внезапного острого психотравмирующего события или в результате ак­кумуляции хронических психотравм. Для него характерны чрезвычайная сила проявления и «сужение сознания».

В одном варианте развития событий он сопровождается стремительным нараста­нием эмоционального напряжения, состоящего из гнева, обиды, оскорбленного достоинства. Суицидальные действия при этом реализуются реактивно, по типу «короткого замыкания».

В другом случае психогенная ситуация обусловлена постоянно повторяющимися мелкими душевными ранами («микротравмами»). Такие суициды, как правило, неожиданны для окружающих. Для суицидента же очень незначительная травма может стать последней каплей.

При аффективном суициде идея самоубийства появляется в сознании внезапно и приобретает непреодолимую побудительную силу. Этот вид суицида часто со­вершается в присутствии посторонних. Несмотря на внешнее сходство с демон­стративно-шантажным поведением, в этом случае не предпринимается никаких действий, чтобы обезопасить попытку. Объекты, находящиеся в поле зрения суиц­идента, нередко приобретают значение средств самоубийства. Очень опасна в этот момент доступность огнестрельного оружия.

Демонстративно-шантажное суицидальное поведениек суициду относится с из­вестной долей условности, потому что в этом случае наблюдается всего лишь со­знательная манипуляция опасными для жизни действиями.

Реализация суицидальных замыслов происходит как бы в условной форме, при этом высоко оценивается собственная жизнь и сохраняется страх смерти. Цель — психологическое давление на окружающих, для изменения конфликтной ситуа­ции в благоприятную для себя сторону (разжалобить, вызвать сочувствие, избавиться от грозящих неприятностей) Суицидент понимает, что его действия не должны привести к смерти и предпринимает для этого все меры предосторожнос­ти. Попытки суицида предпринимаются прилюдно.

Первичный эго-стресс переходит во вторичный, который выражается в кризисе самоопределения.

Разрешение стресса, как уже было сказано, происходит в виде социально приемле­мых и социально негативных вариантов.

Под социально приемлемыми вариантами понимаются психические и психосома­тические расстройства, при которых клиническая картина ранних психопатологи­ческих последствий различается существенно при антропонатурогенных, техноген­ных, социогенных катастрофах, и это связано с непосредственным представлением о роли в них человека.

В структуре ранней динамики психопатологических последствий ЧС выделяют следующие феномены:

• феномен эго-стресса;

• болезненные переживания вины, стыда, отвращения как аффекты действия патогенной эго-защиты;

• эпизодические переживания ужаса, парализующий страх под воздействием фактора устрашения;

• возникновение и развитие «вины выжившего», «корпоративной вины» и ожи­дания наказания за происшедшее;

• ситуационные фобии и формирование фобического синдрома с элементами нарциссизма и регрессии.

В развитии психопатологических последствий чрезвычайных ситуаций установ­лен неуклонный процесс психосоматической инвалидизации, прогрессирующей утраты здоровья, снижение длительности и качества жизни всех участников чрез­вычайной ситуации, развитие алкогольной и наркотической зависимостей, само­убийства.

В структуре отдаленных собственно психопатологических последствий ЧС су­щественное место занимает следующее:

• расстройства аффекта (субдепрессии) с оттенками ангедонии (невозможности радоваться) и адинамии, астеническими, апатическими масками, чувством внеш­ней измененности;

• постепенная хронификация психосоматических расстройств и формирование клиники тяжелых психосоматозов — гипертонической и язвенной болезней;

• неуклонный рост социальной дезадаптации и десоциализации, явления обособ­ления и отчуждения, аутизма и редукции энергетического потенциала;

• нарастающее явление утраты профессионализма и интеллектуальной работоспособности в связи с развитием психоорганических расстройств;

• быстрое развитие клиники злокачественного алкоголизма с явлениями безудержного пьянства, эпилептоидного благодушия;

• неуклонное нарастание клиники антисоциальной психопатии с явлениями возбудимости, аффективной напряженности, криминальной безудержности. Клиническая картина ближайших и отдаленных психопатологических последствий ЧС показывает полиморфизм психических и психосоматических расстройств, изменчивость и усложнение симптоматики, неуклонный рост социальной дезадаптации, психопатологических расстройств, инвалидизации, преждевременную смертность.

Таким образом, ядром процессуальной динамики личности участника ЧС являет­ся невротическая (патологическая) эволюция.

Как самостоятельные типы последствий пребывания в ЧС выступают:

• алиенация— отчуждение, разрыв связей с общечеловеческой реальностью, аутистическая деформация личности;

• психосоматическая эволюциянетипичная для возраста, то есть развитие сома­тических заболеваний, при нормальных условиях возникающих в гораздо бо­лее старшем возрасте;

• токсиманическая эволюция, то есть развитие у участника ЧС зависимости от различных психоактивных веществ (ПАВ);

• эпилептоидная деформация, которая выражается в формировании дисфоричес-кого (мрачно-тоскливого) настроения, озлобленности, потенциальной готов­ности к немотивированным разрушительным вспышкам агрессии;

• психосоматическая эволюция, которая выражается в процессе преобразования острых психосоматических реакций в чрезвычайную стадию органного невроза и в развернутые психосоматозы (в том числе ускоренное старение) на фоне специфической глубинно-психологической деформации личности участников чрезвычайной ситуации.

Можно говорить о трех стадиях процесса психосоматизации:

• психосоматическая (соматоформная) реакция;

• органный невроз;

• манифестный психосоматоз.

Острые психосоматические реакции могут на короткое время принимать форму известной болезни (бронхоспазм, нейродермиты, сердечно-сосудистые кризы). Повторяясь и хронифицируясь, соматоформные реакции могут переходить в со­ответствующие психосоматозы через стадию «органного невроза».

Этот процесс сопровождается органической дисфункцией — даже однократное нарушение физиологии органа (его функции) создает биологические условия для закрепления и повторения патологических реакций, повреждая хрупкие тканевые структуры в результате отека, воспаления, гипоксии, создавая патолого-физиоло-гический и патолого-анатомический базисы, предопределяющие направление ве­роятной психосоматизации. На фоне соматоформных реакций и органного невро­за обнаруживаются невротические изменения личности с внутренним конфликтом.

Можно предположить, что гипертоническая болезнь может развиваться как «бо­лезнь руководителя» в связи с хроническим стрессом ответственности за подчиненных. Развитие язвенной болезни связано с реакциями исполнителя в условиях хронического стресса подчиненности. Бронхиальная астма развивается как пси­хосоматический эквивалент хронической адинамической субдепрессии, символи­зируя самонаказание за невротический идеализм. Инфаркт миокарда иногда на­зывают психологическим суицидом.