Горная свобода60. (Горы влияют на менталитет, живущих в них народах):

Большая часть горных областей осталась вне пределов досягаемости феодального ре­жима, его политической и социально-экономической системы и его органов правосудия. Если их влияние и ощущалось, то только час­тично.

Исследование вендетты приводит к наблюдениям такого же поряд­ка: районы, в которых распространена вендетта (отметим, что все это горные районы), не прониклись духом Средневековья, они остались непроницаемы для его идей феодального правосудия⁶²: таковы, напри­мер, страны берберов, Корсика или Албания. Подчеркива­ется островной характер Сардинии, который по справедливости явля­ется решающим фактором ее прошлого. Не менее важно наряду с этим наличие горных территорий. В такой же — если не в большей — степе­ни, как и море, они отгораживают население от внешнего мира; до на­ших дней в Оргозоло и других местах из их недр выходят романтиче­ские и жестокие разбойники, которые не желают считаться с законами со­временного государства и с карабинерами. Эти незаурядные личности час­то привлекают внимание этнографов и кинорежиссеров. «Кто не ворует, — говорит персонаж сардинского романа, — тот не мужчина»⁶⁴. И другой: «Я сам устанавливаю для себя закон и беру, что захочу»⁶⁵.

Если в Сардинии, как и в Луниджане, как и в Калабрии, как везде, где наблюдения (если они возможны) регистрируют отсутствие при­знаков великих течений истории — если там сохраняются архаичные общественные институты (в том числе и вендетта), то причина этого очень проста: горы есть горы. Горы — это преграды. Но одновременно и убежище, страна свободных людей.

Здесь нет богатого и зажиточного духовен­ства, ненавидимого, а тем более высмеиваемого: священник здесь так же беден, как и его прихожане⁶⁷. Населенные пункты тут редки, как и представители власти, здесь нет городов в полном смысле слова; добавим, что нет и стражей порядка. Это внизу люди живут в стеснении, в удуш­ливой атмосфере, рядом с получающими доходы клириками, высоко­мерными дворянами и строгими судьями. Горы — это приют свободы, народоправства, крестьянских «республик».

«Самые скалистые местности всегда были прибежищем свободы», — говорит ученый барон де Тотт в своих «Записках»⁶⁸. « Проезжая по по­бережью Сирии, — замечает он⁶⁹, — можно видеть, что (турецкий) деспо­тизм распространяется на всю прибрежную полосу, но останавливается у подножия гор, у первой скалы, у первого ущелья, подходящего для обороны, так что курды, друзы и мутуали , хозяева Ливана и Антилива

навсегда хранят независимость». Злосчастный турецкий деспотизм! Господствуя над дорогами, переходами, городами и равнинами, что значит он в горных областях Балкан и других стран, в Греции и в Эпире, на Крите…

Каждый из горных поселков представлял собой кре­пость, небольшой очаг независимости, который при случае становился настоящим осиным гнездом⁷⁰.

Ресурсы и бюджет гор

Одно из преимуществ горной местности заключается в том, что она располагает различными ресурсами, начиная с оливковых, апельсино­вых и тутовых деревьев на нижней части склонов до настоящих лесов и пастбищ ближе к вершинам. Наличие садовых культур сочетается с вы­годами скотоводства: разведения баранов, овец и коз, а также свиней. Относительно более многочисленное, чем сегодня, скотоводство неко­гда процветало на Балканах, как и в Италии и в Северной Африке. Поэтому горы — это страна молочных изделий и сыров⁸¹ (сардинский сыр в XVI веке целыми кораблями развозили по всему западному Сре­диземноморью), свежего или прогорклого масла, вареного и жареного мяса. Что касается дома горцев, то почти всегда это жилище пастухов и скотоводов, рассчитанное скорее на животных, чем на людей⁸². Пьер Лескалопье, переезжая в 1574 году через горы Болгарии, предпочитает спать под «каким-нибудь деревом», чем в глинобитных домах крестьян, где скотина и люди ночуют «под одной крышей таким отвратительным образом, что можно пропитаться их вонью»⁸³.

Прибавим, что леса в эту эпоху были более густыми, чем сегодня⁸⁴. деревни плотников и лесоторговцев, чаще всего обслуживавших корабле­строителей из Рагузы. Что касается перелесков и зарослей кустарни­ков, то они пригодны для целей скотоводства, иногда для устройства фрук­товых садов; в них водятся дичь и пчелы⁸⁵. Другие преимущества: множество источников, богатых водой, столь драгоценной в этих южных землях, и, наконец, рудники и каменоломни. В самом деле, в горах сосре­доточены почти все запасы полезных ископаемых Средиземноморья.

Таким образом, бюджет гор не так уж скуден, как можно было бы предположить. Жизнь здесь возможна, хотя и тяжела. Каких трудов требует земледелие на горных склонах, где нельзя использовать до­машних животных! Здесь приходится обрабатывать каменистую почву вручную, удерживать землю, которая оседает и сходит вниз по склонам; в случае необходимости поднимать ее снизу до самой вершины и скла­дывать для нее загородки из камней. Тяжкий и неустанный труд!(Греция, Болгария) Если остановиться, горы вернутся к своему "первобытному состоянию, и все придется начинать сначала. Когда в XVIII веке население Каталонии завладевает высокогорными каменистыми землями прибрежного мас­сива, колонисты с удивлением обнаруживают среди кустарника огром­ные оливковые деревья, оставшиеся жизнеспособными, и ограды из сложенных камней, — доказательство того, что их приход был возвращением⁹⁰.