9.Законодательство периода абсолютизма. Проблема кодификации законодательства

1. Законодательство периода абсолютизма. Проблема кодификации законодательства

В XVIII в., в условиях абсолютной монархии, единственным субъектом законодательной власти был царь (с 1721 г. — импера­тор). Иначе говоря, право издания законов принадлежало только верховному правителю. Особенностью законодательной деятель­ности монарха было стремление регламентировать как можно боль­ше сфер государственной и общественной жизни. В первой четвер­ти XVIII в. Петр I провел реформу многих отраслей права (госу­дарственного, гражданского, уголовного права, судопроизводства). Все это определило существенные изменения в характере, содер­жании и форме законодательных материалов.

Новым моментом в законодательной деятельности в XVIII в. явилось изменение принципов подготовки законов. Российское законодательство перестало накапливать прецеденты, законода­тель активно вмешивался в жизнь, стремясь с помощью закона преодолеть прежние порядки. Изменилась процедура подготовки и издания законов. Работа над законами была, как правило, мно­гостадийной. Для начала разработки закона была необходима за­конодательная инициатива. Она могла исходить от императора. С инициативой разработки закона к императору могли обращать­ся Сенат, Синод, коллегии и местные учреждения. Следующая стадия работы над законом — составление его проекта. Проекты разрабатывались в государственных учреждениях (Сенате, Сино­де, коллегиях или специальных комиссиях). Затем следовало об­суждение законопроекта. Предварительное обсуждение проводи­лось в коллегиях и специальных комиссиях, а окончательное — в высших государственных учреждениях (Сенате и Синоде). Следу­ющая стадия законопроекта — его санкция (утверждение) вер­ховной властью. Санкция императора была необходимым услови­ем превращения законопроекта в закон. Генеральный регламент предписывал только письменную форму утверждения закона. Од­нако преемники Петра I допускали и устную форму, которая пе­рестала использоваться в начале XIX в. при введении министерств. После утверждения закон обязательно публиковался. Публикация закона была важным условием деятельности государственных уч­реждений, в частности судебных, так как по требованию Петра I судебные дела должны были рассматриваться на основе напеча­танных и всенародно объявленных указов. После публикации за­кона начиналось его исполнение.

На каждой из указанных стадий создавались разнообразные материалы (предложения, доклады, проекты, записки, замеча­ния, мнения отдельных лиц и учреждений). Например, все наи­более важные петровские законы имели 3 — 6 редакций, а Гене­ральный регламент — 12 редакций. Эти материалы позволяют более глубоко проанализировать происхождение законов, поли­тику правительства, позиции учреждений, группировок и от­дельных лиц.

В 1711 г. был создан Правительствующий Сенат — высшее пра­вительственное учреждение, обладавшее законосовещательными функциями. Он заменил Боярскую думу. Сенат был связан с раз­работкой законопроектов, ему принадлежала важная роль в обна­родовании законов. По указу 1721 г., все новые законы должны были представляться в Сенат на апробацию, утверждаться подпи­сью его членов и публиковаться. Согласно указу 1723 г., все пись­менные и устные указы императора, передаваемые в коллегии и различные канцелярии, должны были немедленно передаваться в Сенат. Сюда приходили законы либо в окончательной редакции для опубликования и исполнения, либо для доработки, а также законопроекты, выработанные членами коллегий или частными лицами. Накопление законодательных материалов в Сенате про­должалось и после учреждения министерств в начале XIX в.

В XVIII в. современники предъявляли к текстам законов опре­деленные требования. По мнению государственного деятеля XVIII в. и историка В.Н.Татищева (1686—1750), законы должны быть доступными для понимания и исполнения.

В XVIII в., помимо Соборного уложения 1649 г., основными источниками права были манифесты, именные указы, регламен­ты, учреждения, наставления, инструкции, положения, наказы и жалованные грамоты. При этом самоназвание документа не все­гда соответствовало его содержанию и назначению: под одним названием издавались акты, устанавливавшие новые правовые нормы (нормативные акты), и акты, разъяснявшие применение уже изданных законов, их распространение на новые категории населения, новые территории и т.д.

Наиболее значительным законодательным актом XVIII в. при­нято считать манифест, который издавался монархом и был обра­щен ко всем подданным. Хотя он появился в петровское время, по формальным признакам его аналогом в древнерусском законо­дательстве была царская грамота. Манифесты издавались в связи с важнейшими политическими событиями в жизни страны:

При Петре I первые попытки кодификации предпринимались с 1700 г., когда так называемой палате об Уложении, состоявшей из членов боярской Думы и стольников, было поручено согласовать Соборное уложение с новоуказными статьями и боярскими приговорами. Палата заседала до 1703 г. Но вполне очевидно, что в период бурного законотворчества проводить кодификацию невозможно.

Основным законодательным актом и, следовательно, основным источником права в начале XVIII в. по-прежнему оставалось Соборное уложение. 15 июня 1714 г. Петр I издал именной указ «О вершении дел по Уложению, а не по новоуказным статьям». В этом указе содержится повеление судьям «всякие дела делать и вершить по Уложению; а по новоуказным пунктам и сепаратным указам отнюдь не делать, разве тех дел, о которых в Уложении ни мало не помянуто». О новоуказных пунктах говорится, что они учинены «не в перемену, но в дополнение Уложения», поэтому они «приемлются во исполнение онаго законнаго Уложения, дондеже оное Уложение для недовольных в нем решительных пунктов исправлено и в народ публиковано будет». Все же прочие указы, которые «учинены не в образец» или «противно положению», в том числе и именные, «отставить и на пример не выписывать, и вновь таких указов отнюдь не делать».

В уже упоминавшемся указе из Юстиц-коллегии «О решении дел в Московском надворном суде по Уложению и по новосостоятельным, а не по сепаратным указам, и о донесении о делах, которых судьи сами решить не могут, в Государственную Юстиц-коллегию» от 15 октября 1719 г., кроме предписания управлять по Уложению и изданным в его пополнение указам, содержится запрет руководствоваться «сепаратными указами» и «примерными делами».

Кстати, в докладе академии наук на высочайшее имя в начале 1735 г. целесообразность новой публикации Соборного уложения обосновывалась так: «…хотя в <…> Уложеньи некоторые пункты уже не употребительны, пока оное совсем остановлено и вместо того новое введено не будет, то оное есть необходимыя нужды и может здешнему народу, который так чрез долгое время от того пользу получал <…>, оставлено быть».

Функцию кодексов на протяжении XVIII–XIX вв. отчасти выполняли регламенты и уставы. Напомним, что в ключевом для становления новой системы законодательства указе от 17 апреля 1722 г. «О хранении прав гражданских…» говорится, что именно «все уставы и регламенты запечатываются». Этим же указом предусматривалось присоединение к регламентам вновь утверждаемых законодательных норм.

В дальнейшем, на протяжении всего XVIII в., предпринимались попытки – по ряду причин неудачные – провести кодификацию законодательства, т. е. создать новое Уложение.

Вновь проблема кодификации законодательства была поставлена в конце 1720?х годов. В 1730 г. была учреждена Уложенная комиссия, которая безрезультатно проработала более десяти лет. Новая Комиссия о сочинении Уложения была созвана в 1754 г. и с перерывами продолжала свое существование до середины 1760?х годов, подготовив несколько проектов, в частности проект уголовного Уложения. Наиболее известна в истории Уложенная комиссия 1767–1768 гг., созванная Екатериной II[272].

Павел I, придя к власти в 1796 г., назначил новую Кодификационную комиссию. Ее преемницей стала Кодификационная комиссия Александра I, работавшая с 1804 по 1826 г. С 1826 г. для кодификационной работы было создано второе отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии. После его упразднения в 1882 г. кодификационная работа была сосредоточена в Государственном совете.

Несмотря на безуспешность попыток кодификации, можно утверждать, что уже в период правления Петра I наблюдалось стремление уйти от прецедентного права, базировать право на систематизированном законодательстве.

В 1722г. издается «Табель о рангах», знаменовавшая собой окончательную победу принципа государственной службы и чина, полученного на службе, над принципом родовитости, господствовавшим в 16-17в.в. Теперь служба всех дворян должна была начинаться с младшего офицерского чина. В сухопутной армии, во флоте и в гражданской службе устанавливалась иерархия из 14 чинов. Шесть нижних объединялись названием обер-офицерских, четыре следующих, начиная с чина майора, назывались штаб-офицерскими и четыре высших, начиная с генерал-майора, - генеральскими. Получение обер-офицерского чина на военной и штаб-офицерского на гражданской службе давало недворянину потомственное дворянство и все сословные дворянские права и привилегии.

Важнейшим законодательным актом, определившим структуру, функции, задачи органов власти, управления и суда в губернии и уезде, принципы определения их территории и границ по одинаковой для всех численности населения, было «Учреждение для управления губерний Всероссийской империи» 1775г. В это законодательном акте определены состав, функции, штаты, чины, права и обязанности всех губернских и уездных учреждений и должностных лиц, начиная с Примером законодательного акта, вносящего существенное изменение в структуру органов власти, является «Наставление губернаторам» 1764г. Оно не только четко определяло права и обязанности губернатора, но и превращало его в полноправного «главу и хозяина всей врученной в смотрение его губернии», в особо доверенную особу императора.

Среди законодательных актов видное место занимают акты, посвященные правам и привилегиям господствующих классов. Первым в их ряду стоит «Указ о единонаследии» 1714г., оформивший превращение всех дворянских поместий в вотчины. За ни следует «Манифест о вольности дворянства» 1762г., сохранивший за дворянство все имущественные и личные привилегии, но освободивший их от обязательной службы.

Многочисленность законодательных актов нередко порождало противоречивость их друг другу. Это создавало невообразимую путаницу и открывало неограниченные возможности для волокиты, взятничества, административного и судебного произвола.