40. Отношение а.С. Пушкина к заимствованиям.

Пушкин, выступая против засорения русского языка иностранными словами и выражениями, считал, что нельзя отвергать любое заимствование.

Пушкин не избегает иноязычных слов, вводя их в художественный контекст для изображения картин быта, жизненных характеров и т.п.

После использования Пушкиным многие заимствования стали фактом литературного языка. Например, фрак, жилет и др.

Пушкин выступает против дословных переводов, не учитывающих грамматический строй и лексико-семантическую систему русской речи, против калькирования слов: «Множество слов и выражений, насильственным образом введенных в употребление, остались и укоренились в нашем языке. Например, трогательный от слова touchant (смотри справедливое о том рассуждение г. Шишкова). Хладнокровие, это слово не только перевод буквальный, но еще и ошибочный. Настоящее выражение французское есть sensfroid — хладномыслие, а не sangfroid. Danssonassietteordinaire. Assiette значит положение, от слова asseoir, но мы перевели каламбуром — «в своей тарелке»».

В сфере отвлеченных понятий признавал образцом для русского французский язык. Так, одобряя “галлицизмы понятий, галлицизмы умозрительные, потому что они уже европеизмы”, Пушкин писал Вяземскому: “Ты хорошо сделал, что заступился явно за галлицизмы. Когда-нибудь должно же вслух сказать, что русский метафизический язык находится у нас еще в диком состоянии. Дай бог ему когда-нибудь образоваться наподобие французского (ясного, точного языка прозы—т. е. языка мыслей)”.

14. Галлици́зм — слово или выражение, заимствованное или происходящее от французского языка.

Русское слово, русская фраза кажутся Пушкину семантически зыбкими, текучими, и он в скобках уточняет их значение. Например, в «Барышне-крестьянке»: «Для барышни звон колокольчика есть уже приключение, поездка в ближний город полагается эпохою в жизни, и посещение гостя оставляет долгое, иногда и вечное воспоминание. Конечно, всякому вольно смеяться над некоторыми их странностями; но шутки поверхностного наблюдателя не могут уничтожить их существенных достоинств, из коих главное: особенность характера, самобытность (individualite), без чего, по мнению Жан-Поля, не существует и человеческого величия».

41. А.С. Пушкин – основатель новой стилистической системы русского литературного языка.

Феномен А. С. Пушкина как творца литературного языка заключается в том, что он в своем художественном пространстве создал новую для литературного языка стилистическую систему, оказавшую огромное влияние на становление и развитие всех стилей русского литературного языка, а «стилистическая система Пушкина послужила базой дальнейшего развития русского национального литературного языка.

По мнению В. Г. Белинского, Пушкин из русского языка «сделал чудо»[3]. Гениальный подход Пушкина к отбору языковых средств (книжных, разговорных, просторечных, заимствованных и т. д.) для своих произведений позволил говорить о перестройке системы русской книжной речи. Книжная речь приобрела стилистическое многообразие и самобытность. В ней сформировались новые разновидности художественного стиля, новые стилистические категории русского языка — разговорная речь и просторечие.

Понять полностью историческое значение Пушкина для развития русского литературного языка нельзя без учета состояния литературного языка к 20—30-м годам XIX века, без учета литературной и общественно-политической борьбы того времени.

Значение русского литературного языка, во всем основном совпадающего с языком Пушкина, неизмеримо выросло в нашей стране в условиях расцвета социалистической культуры и строительства коммунистического общества. Неизмеримо поднялось и мировое значение русского национального литературного языка в условиях самого массового движения нашего времени — борьбы народов за мир при руководящей роли народов Советского Союза. И всякий, кому близок и дорог русский язык, с уважением и любовью произносит имя Пушкина, в котором, по образному слову Гоголя, «заключилось все богатство, сила и гибкость нашего языка» («Несколько слов о Пушкине»). В результате его деятельности русский литературный и народно-разговорный язык слились во всем существенном, составили прочное единство. Литературный язык окончательно стал наиболее влиятельной, полной и совершенной формой выражения единого языка русской нации. Широкие границы литературной речи, начертанные Пушкиным, позволили и дальше новым поколениям русских писателей, внимательно прислушиваясь к живой речи народа и улавливая новое в ее проявлениях, дополнять и оттачивать язык литературы, делая его все более выразительным и совершенным.

Отпало схематическое деление литературной речи на три стиля. Вместе с тем отпала и обязательная, заранее данная связь каждого из этих стилей с определенными жанрами литературы. Литературный язык, в связи с этим приобрел более стройный, единый, систематический характер. Ведь строгое разграничение определенных слов, выражений и отчасти грамматических форм по трем стилям было признаком известной «диалектной» дробности внутри самого литературного языка. Многие слова и выражения, а также отдельные грамматические формы, не освоенные в широком литературном употреблении, были специфической принадлежностью либо только «высокого», либо только «простого» слога. Последний, во всяком случае, представлялся консервативным защитникам этой системы чем-то вроде особого, не вполне литературного диалекта.

Видоизменение стилистической системы литературной речи не означало, конечно, устранения стилистических различий между отдельными элементами языка. Напротив, со времени Пушкина стилистические возможности литературного языка расширились. Со стороны стилистической литературная речь стала гораздо более многообразной.

Одним из важнейших условий допушкинской стилистики было требование стилистической однородности контекста. Если не считать немногих особых жанров (вроде героико-комической поэмы), в рамках одного художественного целого не могли соединяться формы языка разного стилистического характера. Такое соединение, правда, допускалось в «среднем слоге», но при этом с особой осторожностью, чтобы не соединить слов и выражений, стилистически заметно друг от друга отличающихся. После Пушкина открылись широкие и многообразные возможности для объединения в одном произведении слов и выражений разной стилистической окраски, что создало большую свободу для реалистической передачи различных ситуаций жизни и выявления отношения автора к действительности. Литературная речь, при всей характерной для нее правильности и обработанности, приобрела естественность, непринужденность разговорной речи, стала несравненно более общедоступной. Расширились и усложнились также стилистические возможности многих слов и выражений.