PKS_ot_Tyomy
.pdfобъектов коммунальной или транспортной инфраструктуры, либо необходимостью поддержания общественного порядка, обеспечения безопасности граждан (как участников публичного мероприятия, так и лиц,
которые могут находиться в месте его проведения в определенное для этого время), либо иными подобными причинами; если проведение публичного мероприятия в заявленном месте невозможно в связи с необходимостью защиты публичных интересов, орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления обязан предложить его организатору для обсуждения такой вариант проведения публичного мероприятия, который позволял бы реализовать его цели.
Федеральный закон "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" обязывает орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления в зависимости от формы публичного мероприятия и количества его участников назначить своего уполномоченного представителя в целях оказания организатору публичного мероприятия содействия в его проведении в соответствии с требованиями названного Федерального закона и обеспечить в пределах своей компетенции совместно с организатором публичного мероприятия и уполномоченным представителем органа внутренних дел общественный порядок и безопасность граждан при проведении публичного мероприятия, а также оказание им при необходимости неотложной медицинской помощи (пункты 3 - 5 части 1 статьи 12, пункт 2 части 3 статьи 14).
Выполнение этих требований - учитывая, что само по себе нахождение достаточно большого количества людей в одном месте уже несет определенные риски, - невозможно без наличия у органа публичной власти адекватного представления о предполагаемой численности участников публичного мероприятия, от чего во многом зависит согласование места (мест) проведения публичного мероприятия, в том числе маршрутов движения его участников. Таким образом, процедура предварительного уведомления органа исполнительной власти субъекта Российской
Федерации или органа местного самоуправления о проведении публичного мероприятия, в том числе о предполагаемой численности его участников, имеет целью реализацию конституционного права граждан Российской Федерации на мирное проведение собраний, митингов и демонстраций, шествий и пикетирований в условиях, обеспечивающих соблюдение надлежащего общественного порядка и безопасности, достижение баланса интересов организаторов и участников публичных мероприятий, с одной стороны, и иных лиц - с другой, а также позволяющих органам публичной власти принять адекватные меры по предупреждению и предотвращению нарушений общественного порядка и безопасности, обеспечению защиты прав и свобод как участников публичных мероприятий, так и лиц, в них не участвующих.
Устанавливая административную ответственность за нарушение правил и норм, предусмотренных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (пункт 2 части 1 статьи 1.3 КоАП Российской Федерации), федеральный законодатель в силу имеющейся у него дискреции может по-разному, в зависимости от существа охраняемых общественных отношений, конструировать составы административных правонарушений и их отдельные элементы, в частности определять такой элемент состава административного правонарушения, как объективная сторона, исходя из положений федерального закона, регламентирующего соответствующие правоотношения, которым противоправным деянием причиняется вред или создается угроза причинения вреда. В последнем случае такая конструкция состава правонарушения, по существу, предполагает привлечение к административной ответственности не за любое отступление от этих нормативных положений, а лишь за то, которое создает реальную угрозу причинения
вреда охраняемому объекту. При этом угроза может считаться реальной, если она была действительной (а не мнимой) и вред жизни и здоровью граждан, а также имуществу физических и юридических лиц не был причинен лишь по случайности или благодаря своевременно принятым мерам независимо от воли (усилий) лица, привлекаемого к административной ответственности.
Диспозиция части 2 статьи 20.2 КоАП Российской Федерации не предусматривает в качестве обязательного объективного признака состава предусмотренного ею правонарушения наступление каких-либо последствий. Вместе с тем, учитывая, что объективная сторона состава данного правонарушения конкретизируется Федеральным законом "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях", определяющим порядок организации и проведения публичных мероприятий, а также обязанности организатора публичного мероприятия, связанные с его организацией и проведением, установление противоправности деяния и ответственности за него организатора публичного мероприятия обусловливается созданием реальной угрозы причинения вреда охраняемому объекту - общественному порядку и безопасности, правам и свободам граждан, их жизни или здоровью, имуществу физических и юридических лиц.
Поскольку Федеральный закон "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" не содержит ограничений в отношении количества участников публичного мероприятия, обязанности по поддержанию общественного порядка, возложенные на организатора публичного мероприятия, включают и обеспечение такого количества его участников, которое не превышало бы заявленное в уведомлении или, по крайней мере, несмотря на имеющееся превышение, в том числе с учетом нормы предельной заполняемости территории (помещения) в месте проведения публичного мероприятия, не создавало бы реальной угрозы для общественной безопасности, жизни и здоровья граждан, а также для имущества физических и юридических лиц. Соответственно, добросовестное исполнение организатором публичного мероприятия своих обязанностей при проведении публичного мероприятия предполагает, что принятые им меры по обеспечению общественного порядка и безопасности должны быть адекватны количеству участников публичного
мероприятия и степени угрозы безопасности и правопорядку, в том числе связанной с превышением заявленного количества участников публичного мероприятия.
Таким образом, участие в публичном мероприятии большего, чем было заявлено его организатором в уведомлении, количества участников само по себе еще не является достаточным основанием для привлечения его к административной ответственности, равно как и само по себе превышение нормы предельной заполняемости территории (помещения) в месте проведения публичного мероприятия. Административная ответственность за нарушение установленного порядка проведения публичных мероприятий - если речь идет именно о проведении публичного мероприятия - может наступать только в том случае, когда превышение заявленного в уведомлении количества участников публичного мероприятия и создание тем самым реальной угрозы общественной безопасности и правопорядку было обусловлено деянием организатора этого публичного мероприятия или когда организатор публичного мероприятия, допустив превышение количества его участников, не принял меры, которые обязан был принять в соответствии с Федеральным законом "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях", направленные на ограничение доступа граждан к участию в публичном мероприятии, обеспечение общественного порядка
и безопасности, что повлекло возникновение реальной угрозы их нарушения, нарушения безопасности как участников публичного мероприятия, так и лиц, в нем не участвовавших, а также причинения ущерба имуществу физических и юридических лиц.
ПКС РФ от 24.12.2012 N 32-П
"По делу о проверке конституционности отдельных положений федеральных законов "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы"
Повод: запрос группы депутатов Государственной Думы.
Основание: обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции РФ оспариваемые в запросе законоположения.
Предмет:
1.абзацы 8, 9, 10, 11 и 16 пункта 3 статьи 18 Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации", а также пункты
17- 20 статьи 37 и подпункт "д.1" пункта 24 статьи 38 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации"
2.абзац 4 пункта 3 статьи 18 Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации"
Вывод:
1.Признать не противоречащими Конституции РФ положения абзацев 8, 9, 10, 11 и 16 пункта 3 статьи 18 Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации", а также пунктов 17 - 20 статьи 37 и подпункта "д.1" пункта 24 статьи 38 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", предусматривающие в качестве обязательного условия регистрации кандидата на должность высшего должностного лица субъекта Российской Федерации (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации) получение поддержки со стороны определенного законом субъекта Российской Федерации в пределах, установленных федеральным законодательством (от 5 до 10 процентов), числа выборных лиц местного самоуправления.
2.Признать не противоречащим Конституции РФ абзац 4 пункта 3 статьи 18 Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации", предусматривающий проведение Президентом Российской Федерации консультаций с политическими партиями и кандидатами на должность высшего должностного лица субъекта Российской Федерации (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации).
Аргументы:
1. Конституция Российской Федерации не определяет непосредственно порядок формирования органов государственной власти субъектов Российской Федерации: как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 21 декабря 2005 года N 13-П.
Тем самым в системе конституционного регулирования организации публичной власти Российской Федерации предполагается, что конкретные способы формирования органов государственной власти субъектов Российской Федерации, в том числе замещения должности высшего должностного лица субъекта Российской Федерации (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации), не обязательно должны совпадать с теми, которые применяются в отношении соответствующих (сходных с ними) федеральных органов государственной власти, и при необходимости могут на каждом конкретном этапе развития российской государственности подвергаться корректировке.
При установлении порядка выдвижения и регистрации кандидатов на должности, замещаемые путем выборов, федеральный законодатель, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, вправе предусмотреть специальные предварительные условия, несоблюдение которых позволяет исключить из избирательного процесса лиц, не имеющих достаточной поддержки избирателей; к таким условиям относится необходимость сбора не менее определенного количества подписей в поддержку кандидата на выборную должность, которое не может рассматриваться как ограничивающее избирательные права граждан и нарушающее равенство общественных объединений перед законом
Федеральный законодатель вправе - исходя из конституционных основ единства публичной власти в Российской Федерации и объективной необходимости взаимодействия с органами местного самоуправления органов государственной
власти субъекта Российской Федерации, на которые возложена ответственность за обеспечение социального, экономического и иного развития территории субъекта Российской Федерации, а значит, и каждого входящего в его состав муниципального образования - предусмотреть те или иные формы участия выборных лиц местного сообщества, учета их мнения в рамках процедуры замещения должности высшего должностного лица субъекта Российской Федерации.
Законодатель субъекта Российской Федерации обязан устанавливать число лиц, необходимое для подтверждения поддержки кандидата на должность высшего должностного лица субъекта Российской Федерации (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации), с учетом конкретных условий развития партийно-политических отношений в данном субъекте Российской Федерации. При соблюдении этого требования даже возможное подавляющее представительство в выборном органе местного самоуправления одной политической партии, создавая для пользующихся ее поддержкой лиц определенные преимущества при выдвижении на должность высшего должностного лица субъекта Российской Федерации (руководителя высшего исполнительного органа государственной
власти субъекта Российской Федерации), само по себе не обесценивает использование выборов.
При проведении выборов по единому избирательному округу - что и имеет место на выборах высшего должностного лица субъекта Российской Федерации (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации) - в случае регистрации только одного кандидата проведение выборов должно быть отложено для дополнительного выдвижения кандидатов, т.е. проведение выборов (если только речь идет не о повторном голосовании) при наличии только одного зарегистрированного кандидата не допускается.
2. Конституцией Российской Федерации такое полномочие Президента Российской Федерации прямо не предусмотрено, что, как это вытекает из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 21 декабря 2005 года N 13-П, само по себе не препятствует возложению федеральным законом на Президента Российской Федерации определенных функций в механизме наделения гражданина Российской Федерации полномочиями высшего должностного лица субъекта Российской Федерации (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации).
Проведение Президентом Российской Федерации консультаций с политическими партиями и кандидатами на должность высшего должностного лица субъекта Российской Федерации (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации) не является обязательным элементом механизма выдвижения и регистрации кандидата на соответствующую должность: ни само указанное законоположение, ни какие-либо иные нормативные положения действующего законодательства не ставят решение вопроса об участии в избирательном процессе того или иного кандидата в зависимость от результатов данной процедуры, которая в силу прямого указания закона с юридической точки зрения имеет именно консультативный характер и, следовательно, в действующем правовом регулировании не может рассматриваться как нарушающая предписания Конституции Российской Федерации, в том числе закрепленные ею принципы правового государства, демократии, разделения властей и федерализма.
ПКС от 10.10.2013 № 20-П
«По делу о проверке конституционности подпункта "а" пункта 3.2 статьи 4 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", части первой статьи 10 и части шестой статьи 86 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Г.Б. Егорова, А.Л. Казакова, И.Ю. Кравцова, А.В. Куприянова, А.С. Латыпова и В.Ю. Синькова»
Повод: жалобы граждан Г.Б. Егорова, A. Л. Казакова, И.Ю. Кравцова, А.В.Куприянова, А.С.Латыпова и B. Ю.Синькова.
Предмет: пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан" как устанавливающий в отношении граждан РФ, осужденных когда-либо к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений, запрет на реализацию права быть избранными в ОГВ и ОМСУ
пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ и ч. 6 ст. 86 УК РФ в их взаимосвязи – так как на их основании решается вопрос о возможности ограничения пассивного избирательного права в отношении граждан РФ, которые были осуждены к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений и судимость которых снята/погашена;
пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ и ч. 1 ст. 10 УК РФ в их взаимосвязи - в той мере, в какой на их основании, решается вопрос о возможности распространения на граждан РФ, осужденных к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений, судимость которых снята или погашена, нового уголовного закона, в соответствии с которым совершенные ими деяния не относятся более к тяжким или особо тяжким преступлениям.
Основание: обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции оспариваемые заявителями законоположения.
Аргумент 1: Граждане РФ имеют избирательные права, при этом право указанные права могут быть подвергнуты ограничениям при соблюдении определенных условий (не умалять, нет дискриминации, только законом, цель защиты конституционных ценностей и т.п.).
Право быть избранным неразрывно связано с правом занимать публичную должность, в т. ч осуществлять политическую власть, принимать НПА и правоприменительные акты, обязательные для других лиц. А потому в отношении пассивного избирательного права могут вводиться ограничения, ведущие к исключению определенных категорий граждан из числа лиц, имеющих право претендовать на занятие выборной публичной должности.
Так, Конституция закрепляет, что не имеют избирательных прав граждане, содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда, признанные недееспособными. Названное предписание не исключает возможность ограничения пассивного избирательного права ФЗ в отношении определенных категорий лиц, отбывших наказание в виде лишения свободы.
Правовая демократия, чтобы быть устойчивой, нуждается в эффективных правовых механизмах, способных охранять ее от злоупотреблений и криминализации. Потому федеральный законодатель вправе установить повышенные требования к репутации лиц, занимающих публичные должности, в том числе использовать для этого определенные ограничения пассивного избирательного права.
Совершенное в прошлом тяжкое или особо тяжкое преступление является обстоятельством, определяющим степень доверия граждан к институтам представительной демократии. Исходя из этого ограничение пассивного избирательного права и запрет занимать выборные публичные должности для лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления, как мера, направленная на предотвращение подрыва легитимности органов публичной власти, преследует конституционно значимые цели. Данный вывод соотносится с требованиями международно-правовых актов.
МИНИВЫВОД 1: Ограничения конституционного пассивного избирательного права, ведущие к исключению определенных категорий граждан из числа лиц, имеющих право претендовать на занятие выборной публичной должности, могут устанавливаться ФЗ.
Аргумент 2: В соответствии с пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ назначенное когда-либо гражданину по приговору суда наказание в виде лишения свободы за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления влечет утрату им права быть избранным независимо от каких-либо других обстоятельств помимо категории преступления (погашена ли судимость, на какой срок было назначено наказание и т.п.)
Указанное ограничение пассивного избирательного права непосредственно не относится к мерам уголовной ответственности, оно носит конституционно-правовой характер, так как введено в качестве конституционно-правового дисквалифицирующего препятствия для занятия выборных публичных должностей, сопряженного с повышенными репутационными требованиями к носителям публичной власти.
Такое ограничение применяется как следующее факту осуждения за совершение предусмотренного уголовным законом деяния определенной категории, и является общеправовым последствием судимости.
Законодательством предусмотрены случаи пожизненного запрета на занятие определенных должностей в случае совершения ими указанных преступлений (судей и т.п.). Что касается ограничения пассивного избирательного права в связи с осуждением к лишению свободы за совершение тяжких или особо тяжких преступлений, то его оценка должна осуществляться с учетом необходимости защиты публичного интереса.
пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ не позволяет проследить между совершенным преступлением и дальнейшим запретом на занятие любой выборной публичной должности иную связь, кроме предположения о том, что лицо, когда-либо осужденное к лишению свободы, недостойно осуществлять публичные властные и управленческие функции.
Между тем нелимитированное по времени ограничение ФЗ пассивного избирательного права не может быть оправдано одним фактом судимости.
МИНИВЫВОД 2: Установление бессрочного запрета пассивного избирательного допустимо только в случае назначения уголовного наказания в виде пожизненного лишения свободы. Бессрочное же лишение гражданина права быть избранным, если к пожизненному лишению свободы он не приговорен, влечет отмену пассивного избирательного права и недопустимо.
Аргумент 2.1: Соразмерность ограничений пассивного избирательного права должна обеспечиваться также посредством индивидуализации назначаемого судом наказания, соответствующего характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
Дифференциация и индивидуализация ограничений могут быть обеспечены за счет законодательной детализации нормативных ограничений, сочетаемой с назначением судом в приговоре наказания не ниже определенного предела, что уже в силу самого закона, без специального указания на такое ограничение в приговоре, будет равнозначно лишению осужденного данного права.
Такое регулирование в отношении ограничения пассивного избирательного права, обусловленное совершением тяжкого или особо тяжкого преступления, - по смыслу Конституции предполагает, что сроки такого ограничения должны устанавливаться ФЗ с учетом положений уголовного закона, определяющего преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия.
ст. 15 УК РФ определяются категории преступлений в зависимости от характера и степени общественной опасности деяния, причем в качестве критерия отграничения категорий названы только максимальные сроки наказания в виде лишения свободы и не указаны минимальные сроки. Соответственно, вполне вероятна ситуация, при которой за тяжкое или даже особо тяжкое преступление может быть назначено наказание менее строгое, чем за преступление средней тяжести. Возможно также и назначение наказания условно.
В отличие от уголовного наказания меру в виде ограничения пассивного избирательного права, предусмотренную пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ, суд не назначает. Тем не менее такое ограничение является "автоматическим" последствием приговора, а потому и его соразмерность должна обеспечиваться дифференциацией в зависимости не только от категории преступления.
Между тем пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ не допускает возможности ограничения права быть избранным тем или иным сроком с учетом назначенного наказания: одно и то же строгое ограничение применяется на основании отнесения преступления к категории тяжких/особо тяжких – независимо, например, от вида по объекту, даже если суд посчитает содеянное заслуживающим менее строгого наказания, чем максимально допустимое при совершении преступления средней тяжести. Не учитывается и, какое именно наказание назначено - реальное лишение свободы/условное осуждение, на какой срок гражданин лишен свободы.
МИНИВЫВОД 2.1: недифференцированное ограничение пассивного избирательного права недопустимо.
Аргумент 3: ст. 86 УК РФ устанавливается понятие и характеристика судимости. Как указал Конституционный Суд судимость, в первую очередь, это уголовно-правовой институт, который имеет значение для целей реализации уголовной ответственности.
Вто же время в российском законодательстве предусмотрены также правовые последствия судимости, не преследующие цель реализации уголовной ответственности, в том числе связаны с запретом на занятие определенных должностей либо на занятие определенными видами деятельности.
Втаких случаях возможные ограничения прав, не будучи уголовным наказанием, тем не менее являются общеправовым последствием судимости, а потому сроки, на которые они вводятся, по общему правилу, также должны соответствовать
срокам судимости. Вместе с тем в порядке исключения, если это необходимо в целях защиты конституционных ценностей, вопрос о сроках может быть решен иным образом.
МИНИВЫВОД 3: Конституционно-правовой смысл пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ и ч. 6 ст. 86 УК РФ в их взаимосвязи — сроки вводимых ФЗ ограничений пассивного избирательного права как общеправового последствия судимости должны устанавливаться соответственно дифференциации сроков судимости. Более продолжительные сроки только в исключительных случаях.
Аргумент 4: ч. 1 ст. 10 УК РФ закреплено положение об обратной силе уголовного закона. В судебной практике указанная норма понимается так, что обратная сила нового закона, улучшающего положение лица, совершившего преступление, распространяется лишь на незавершенные уголовные правоотношения, субъектами которых являются лица, отбывающие наказание/отбывшие, но имеющие неснятую или непогашенную судимость, что само по себе не может рассматриваться как нарушающее Конституцию.
Предоставление такой возможности без ограничения всем лицам может привести к нарушению принципа правовой определенности. Каждый из участников правоотношений должен иметь возможность быть уверенным в неизменности официально признанного правового статуса - как своего, так и других лиц (в том числе осужденных за преступления, направленные против него).
Соразмерность указанного достигается уголовно-правовые последствия осуждения в отношении указанных лиц, судимость которых снята или погашена себя уже исчерпали.
Таким образом, положения ч. 1 ст. 10 УК РФ как определяющие порядок применения нового уголовного закона в рамках именно уголовных правоотношений как таковые не нарушают Конституции.
В то же время ч. 1 ст. 10 УК РФ применяется только в пределах уголовно-правовых последствий осуждения и не может распространяться на случаи общеправовых последствий, в т. ч. пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ. Поэтому новым уголовным законом деяния не признаются тяжкими или особо тяжкими преступлениями, действие ограничения пассивного избирательного права в отношении этих граждан подлежит прекращению.
Между тем правоприменительная практика придает указанным положениям обратный смысл, рассматривая их как не допускающие распространение действия нового уголовного закона, на граждан, в отношении которых применяется ограничение пассивного избирательного права, что является прямым нарушением Конституции РФ. Это приводит к тому, что граждане, которые имели судимость в прошлом и пересмотр приговора в отношении которых на основании статьи 10 УК РФ уже невозможен, оказываются в худшем положении по сравнению с теми, у кого судимость еще не снята или не погашена.
МИНИВЫВОД 4: положения пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ и ч. 1 ст. 10 УК РФ в их взаимосвязи как служащие основанием для отказа в восстановлении пассивного избирательного права гражданам, которые были осуждены к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений и судимость которых снята или погашена, в случае принятия нового уголовного закона, в соответствии с которым совершенные ими деяния более не признаются тяжкими или особо тяжкими преступлениям, - нарушают Конституцию.
ВЫВОДЫ: 1. пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ СООТВЕТСТВУЕТ Конституции в той мере, в какой установленное им ограничение пассивного избирательного права, не являющееся уголовным наказанием, может применяться в механизме общеправовых последствий осуждения без специального указания в приговоре в качестве установленного на определенный срок конституционно-правового дисквалифицирующего препятствия для занятия такими лицами выборных публичных должностей после отбытия ими наказания;
пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ НЕ СООТВЕТСТВУЕТ в той мере, в какой им установлено бессрочное и недифференцированное ограничение пассивного избирательного права в отношении граждан, осужденных к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений.
2. положения пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ и ч. 6 ст. 86 УК РФ в их взаимосвязи не противоречащими Конституции, поскольку - по конституционно-правовому смыслу - предполагается, что сроки вводимых федеральным законом ограничений пассивного избирательного права, по общему правилу, должны устанавливаться соответственно
дифференциации сроков судимости, предусмотренных УК РФ. Более продолжительные сроки могут устанавливаться только в исключительных случаях.
3. Признать положения пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ и ч. 1 ст. 10 УК РФ в их взаимосвязи - в той мере, в какой они в правоприменительной практике, служат основанием для отказа в восстановлении пассивного избирательного права гражданам, которые были осуждены к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений и судимость которых снята или погашена, в случае принятия нового уголовного закона, в соответствии с которым
совершенные ими деяния более не признаются тяжкими или особо тяжкими преступлениями, - не соответствующими Конституции.
4.Федеральному законодателю надлежит внести надлежащие изменения в пп. "а" п. 32 ст. 4 ФЗ, а также установить процессуальные гарантии, обеспечивающие возможность восстановления пассивного избирательного права граждан, судимость которых снята или погашена, в случае принятия нового уголовного закона, в соответствии с которым совершенное ими деяние более не признается тяжким или особо тяжким преступлением.
5.Правоприменительные решения, вынесенные в отношении заявителей, в той мере, в какой оспариваемые законоположения признаны не соответствующими Конституции, должны быть пересмотрены в установленном порядке. Поскольку в рамках завершенного избирательного процесса восстановление пассивного избирательного права заявителей невозможно, они вправе воспользоваться компенсаторными механизмами.
ПКС РФ от 06.12.2013 N 27-П
"По делу о проверке конституционности положений статьи 11 и пунктов 3 и 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом президиума Ленинградского окружного военного суда"
Повод: запрос президиума Ленинградского окружного военного суда.
Основание: явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции Российской Федерации оспариваемые в запросе законоположения статьи 11 и пунктов 3 и 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса РФ.
Предмет: проверке конституционности положений статьи 11 и пунктов 3 и 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса РФ.
Статья 11 ГПК РФ:
«1. Суд обязан разрешать гражданские дела на основании Конституции Российской Федерации, международных договоров Российской Федерации, федеральных конституционных законов, федеральных законов, нормативных правовых актов Президента Российской Федерации, нормативных правовых актов Правительства Российской Федерации, нормативных правовых актов федеральных органов государственной власти, конституций (уставов), законов, иных нормативных правовых актов органов государственной власти субъектов Российской Федерации, нормативных правовых актов органов местного самоуправления. Суд разрешает гражданские дела, исходя из обычаев делового оборота в случаях, предусмотренных нормативными правовыми актами.»
Пункты 3 и 4 части четвертой статьи 392 ГПК РФ:
«4. К новым обстоятельствам относятся:
3)признание Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации закона, примененного в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации;
4)установление Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека;»
Выводы:
Признать пункт 4 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации во взаимосвязи с частями первой и четвертой его статьи 11 не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования эти законоположения не препятствуют суду общей юрисдикции начать по заявлению гражданина, жалоба которого в Конституционный Суд Российской Федерации на нарушение его конституционных прав и свобод ранее была признана не отвечающей критерию допустимости, производство по пересмотру по новым обстоятельствам вступившего в законную силу судебного постановления в связи с установлением Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод в
отношении данного гражданина при рассмотрении судом общей юрисдикции соответствующего гражданского дела.
В случае, если суд общей юрисдикции придет к выводу о невозможности исполнения постановления Европейского Суда по правам человека без признания не соответствующими Конституции Российской Федерации законоположений, относительно которых ранее Конституционный Суд Российской Федерации констатировал отсутствие нарушения ими конституционных прав заявителя в конкретном деле, он правомочен приостановить производство и обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности этих законоположений.
Своими словами: если КС РФ и ЕСПЧ приняли разные решения по одному и тому же делу, то гражданин имеет право обратиться в суд общей юрисдикции, чтобы вновь рассмотреть дело. Тогда суд должен подать запрос в КС РФ с целью растолкования этих законоположений (являются они конституционными или нет).
Аргументы:
1) Судебная защита, право на которую относится к основным неотчуждаемым правам и свободам человека, и которая одновременно выступает гарантией всех других прав и свобод, не может быть признана действенной, если вынесенный в
целях восстановления нарушенных прав судебный акт своевременно не исполняется. ЕСПЧ так же является органом судебной защиты, так как РФ ратифицировала Конвенцию о защите прав человека и основных свобод. Таким образом, лицо, в отношении которого Европейским Судом по правам человека было установлено нарушение Конвенции о защите прав человека и основных свобод, во всяком случае должно иметь возможность обратиться в суд с заявлением о пересмотре судебного акта и быть уверенным, что его заявление будет рассмотрено.
2)Только Конституционный суд может официально признавать законоположения не соответствующими Конституции РФ. Однако правомочие поставить вопрос о конституционности соответствующих норм перед Конституционным Судом Российской Федерации принадлежит судам общей юрисдикции. Таким образом, выявление неконституционных законоположений может являться только совокупным результатом взаимодействия судов различных видов юрисдикции, в связи с этим ничего не препятствует суду остановить производство и обратиться в КС РФ с целью проверки конституционности рассматриваемых законоположений.
3)КС РФ, отклоняя жалобу гражданина и принимая в связи с этим определение, дает оценку права гражданина на обращение в КС РФ в связи с конкретным делом, но не дает оценку конституционности оспариваемых им законоположений.
4)Тот факт, что КС РФ принял определение в связи с отсутствием нарушения конституционных прав заявителя оспаривавшимися им законоположениями, не исключает возможности подачи запроса с целью проверки конституционности тех же законоположений другими управомоченными субъектами, включая и судебные органы.
5)Сделанный ЕСПЧ вывод о нарушении прав заявителя положениями российского законодательства, примененными в его конкретном деле, может свидетельствовать о неопределенности в вопросе о соответствии этих законоположений Конституции Российской Федерации, что в свою очередь может являться основанием для возбуждения конституционного судопроизводства.