6 курс / Судебная медицина / Актуальные_вопросы_судебно_медицинской_экспертизы_трупа_В_Клевно

Колупаева А.С.,Чувина Н.А., Стрелова О.Ю., Горбачева Т.В.

ИЗОЛИРОВАНИЕ ПРОИЗВОДНЫХ БАРБИТУРОВОЙ КИСЛОТЫ ИЗ КРОВИ МЕТОДОМ ФЕРМЕНТАТИВНОГО ГИДРОЛИЗА

Санкт–Петербург

При диагностике отравлений наиболее информативной жидкостью является кровь, так как она позволяет судить о наличии и количественном содержании токсического вещества в организме в данный момент времени. Однако в области аналитической токсикологии эту биожидкостъ используют редко. Актуальным является вопрос стандартизации существующих методов изолирования токсических веществ из крови и выбора метода, который будет обеспечивать наибольшую степень изолирования и давать статистически достоверные результаты. Целью работы явилась валидация существующих методов изолирования производных барбитуровой кислоты из крови, а также разработка нового, более эффективного метода с использованием ферментативного гидролиза.

В судебно–медицинской практике смертельные отравления лекарственными веществами занимают 3–5 места среди всех отравлений. Одно из первых мест по числу смертельных отравлений занимают производные барбитуровой кислоты, а также их сочетания с другими препаратами. Наиболее часто встречаются отравления фенобарбиталом. При приёме внутрь производные барбитуровой кислоты полностью, но относительно медленно всасываются. Пик концентрации в крови наблюдается через 1—2 ч после приема. Около 50 % связывается белками плазмы.

Задача состояла в создании модели отравления на образце крови, по описанной в литературе методике, последующее изолирование рядом методов, наиболее часто применяемых в практике химико-токсикологического и судебно– химического анализа, статистическая обработка и сравнительная оценка полученных результатов.

Для моделирования поведения фенобарбитала в крови был использован метод, описанный в литературе Чегером: 2,5 мл крови настаивали в течение 1 ч при температуре 37°С с 2,5 мл раствора с концентрацией 1 мг/мл фенобарбитала в фосфатном буфере с рН = 7,4. Изолирование осуществлялось следующими методами: прямой экстракцией хлороформом, экстракцией хлороформом после осаждения белков 50% раствором ТХУ или 10% раствором натрия вольфрамата в среде 25% раствора серной кислоты после гемолиза крови. Количественная оценка выполнялась методом высокоэффективной жидкостной хроматографией на хроматографе типа «Аквилон–АЦП–133». Вычисление результатов измерений проводили с использованием хроматографической программы по градуировочной зависимости по площади хроматографического пика анализируемого вещества.

Статистическую обработку результатов вели по методике ГФ ХI. Выход фенобарбитала при изолировании его из биологической жидкости методом прямой экстракции хлороформом составил 29,4 ± 7,1%, после гемолиза крови –

20,4 ± 4,2%, осаждения 50% ТХУ – 22,9 ± 6,9%, натрия вольфраматом – 27,3 ± 13,2%. В продолжение работы, выполненной на кафедре фармацевтической химии по изучению возможности применения ферментативного гидролиза для изолирования веществ, мы использовали методику ферментативного гидролиза на производных барбитуровой кислоты. Для подбора оптимальных условий сначала был применен гидролиз комплекса фенобарбитал – альбумин. Степень связывания фенобарбитала альбумином составляет 68,4 ± 8,77% (свободная фракция – 31,6%). Под действием пепсина – 38,6 ± 6,4%, трипсина – 55,7 ± 5,6%, химотрипсина – 52,7 ± 10%. В дальнейшем планируется опробовать этот метод на крови.

Зайцева М.А., Аверкин А.В., Дынкина И.З., Леонов В.В., Рубин А.А., Хуснутдинов А.Р.

ЗАДАЧИ И МЕСТО МЕДИКО-КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ В ЭКСПЕРТИЗЕ ТРУПА

Ленинградская область

Медико-криминалистические (МК) исследования прочно вошли в практику судебной медицины не только как необходимый метод исследования в случаях насильственной смерти. Давая одно из первых определений предмета криминалистики, И.Н.Якимов в 1925 году писал, что «криминалистика имеет своим предметом изучение наиболее целесообразных способов и приёмов применения методов естественных, медицинских и технических наук к расследованию преступлений…» (цитировано по И.Ф.Крылову). Не удивительно поэтому, что судебные медики стояли у истоков становления этой науки, принимая участие в организации и работе научно-технических кабинетов (вначале), лабораторий при отделах милиции, научно-технических отделов, а затем и Институтов судебной экспертизы (Н.С.Бокариус, В.Ф.Черваков и др.). Вместе с изменением названий криминалистических учреждений в юридической науке и практике, менялось и название судебно-медицинских медикокриминалистических отделений, именовавшихся ранее физико-техническими, подобно научнотехническим отделам милиции. Если исходить из определения криминалистики как науки «о закономерностях возникновения, собирания, исследования, оценки и использования доказательств…» (Р.С.Белкин, 1970), то вполне понятно, почему некоторые судебные медики вообще называют судебную медицину медицинской криминалистикой, а судебно-медицинских экспертов врачами-криминалистами (Э.Кноблох, 1959; Ю.С.Сапожников).

Для того чтобы проведённое судебно-медицинскими экспертами исследование было принято судом в качестве доказательства по делу, оно должно быть полным, всесторонним с использованием всех современных достижений науки, а для МК экспертиз - и техники.

МК исследования, как правило объемные, требуют длительных временных затрат, использования различной аппаратуры, тщательного анализа полученных данных, который позволил бы объяснить закономерности возникновения тех или иных признаков в каждом отдельном случае. Только тогда они могут быть приняты судебно-медицинским экспертом-танатологом и положены им в основу выводов о механизме нанесения повреждений. На приводимых ниже примерах из практики мы хотели бы продемонстрировать значимость и роль медико-криминалистического исследования в экспертизе трупа.

Пример 1. МК исследование проводилось в связи с огнестрельной травмой грудной клетки для определения дистанции выстрела и вида снаряда, направления раневого канала в теле. На исследование представлены 2 препарата кожи с входной и выходной огнестрельными ранами, фрагмент ребра. Выводы

эксперта МК отделения: входное огнестрельное отверстие располагалось на груди, выходное на спине; повреждения сформированы компактным снарядом калибра 9мм (наиболее вероятно): повреждение причинено выстрелом с неблизкой дистанции: более конкретный ответ на вопрос о дистанции выстрела требует исследования предметов одежды. После дополнительного исследования одежды эксперт пришёл к заключению, что пуля может быть калибра 7.62-7,65 мм. При осмотре места происшествия в стене дома, на крыльце которого стоял потерпевший в момент причинения ему повреждения, была найдена пуля 7,62 мм калибра патрона к автомату Калашникова. Её положение не соответствовало направлению раневого канала в теле, следовательно, предполагаемому месту нахождения стрелявшего и направлению выстрела. Объяснение этим фактам было найдено при повторном осмотре места происшествия в ходе судебного заседания с реконструкцией событий по показаниям обвиняемого и проверкой их на месте. С помощью лазерного луча эксперт–криминалист совместил входное и выходное огнестрельные отверстия на имитаторе тела погибшего с местом, откуда производился выстрел по показаниям обвиняемого. При этом траектория полёта пули вышла за пределы веранды и находилась на 50-55 см ниже повреждения в стене. Объяснить это явление удалось благодаря расчету скорости полёта пули в момент формирования повреждения стенки веранды после прохождения тела погибшего.

Для расчета скорости использована «Березанская» формула, описывающая глубину проникновения снаряда вглубь преграды:

q

L=λKп d2V sinα ;

где:

L - глубина проникновения снаряда;

λ - коэффициент формы головной части; К - коэффициент проникновения, характеризующий свойства среды; q - масса снаряда (г);

d - диаметр снаряда (мм); V - скорость (м/сек);

α - угол встречи.

Формула, модифицированная для расчета глубины проникновения оболочечных пуль в древесину хвойных пород дерева, имеет вид:

L=310× -1qV15, d2

Масса пули патрона 7,62х39 со стальным сердечником – 8 г, диаметр ведущей части пули - 7,82 мм, длина пули - 26,5 мм, глубина проникновения головной части в древесину - 29,5 мм:

Таким образом, скорость полёта пули после выхода её из тела потерпевшего была всего 82,66 м/сек. Теперь стало понятно, почему входная рана имела нетипичные морфологические признаки. Фактическая скорость пули после выхода из тела погибшего дала основание для вывода о том, что выстрел был произведен патроном, имеющим необратимые физико-химические изменения ударного состава и порохового заряда, неспособные придать пуле номинальную начальную скорость 715 м/сек. Пуля, обладая низкой скоростью, изменила направление движения при взаимодействии с верхним краем 10-го ребра. Этим объясняется отклонение вверх конечного отрезка внешней траектории движения пули от траектории предполагаемой и кажущееся несовпадение её отрезков.

Пример 2. Смерть от огнестрельного ранения головы. Выстрел в упор. Благодаря наличию специализированного фотооборудования, совмещенного с микроскопом, получены детальные фотоснимки зоны повреждения, детальные снимки пороховых зерен. Заключение МК исследования снабжено информативными фототаблицами. Использованная аппаратура:

1.Микроскоп (биологический) Leica DM1000 (увеличение 100, 200, 400х). Он позволяет проводить исследование в проходящем и поляризованном свете. Микроскоп оснащен камерой Leica DFC290, подключенной к компьютеру, что позволяет отслеживать в режиме реального времени изображение не только с помощью окуляров, но и на мониторе. При этом может быть выполнен «захват экрана2 с получением снимка исследуемого объекта с высоким разрешением. Таким образом был выполнен снимок порохового зерна. На фотографии полностью отображены его морфологические особенности, позволяющие идентифицировать его как бездымный отечественный порох сферического зернения (СФ-05), применяемый в спортивно-охотничьих патронах кольцевого воспламенения калибра 5,6 мм, патронах к строительно-монтажным пистолетам.

2.Фотокамера FujiFilm IS Pro с объективом AF Micro-Nikkor 60 mm f/2.8D

со светофильтром B+W IR 093 с полосой пропускания свыше 800 нм (88% 900 нм) обладает способностью к фиксации инфракрасного диапазона спектра, полностью отсекая видимый свет благодаря светофильтру B + W IR 093. При этом изображение выводится на дисплей с диагональю 2,5 дюйма, расположенный на задней поверхности камеры. Интересующий участок может быть найден с применением данного дисплея, после чего изучается его изображение на мониторе компьютера.

3.Микроскоп сравнения криминалистический (МСК-3), увеличение 7,5; 15; 24; 37,5; 75-х, оснащенный цифровой фотокамерой "Pentax K100D", позволяет проводить не только идентификационные трасологические исследования, но и диагностические медико-криминалистические исследования для установления механизма образования повреждений, характера и т.п. При этом в любой момент

исследования может быть выполнено фотографирование с получением снимка с высоким разрешением. На нём, так же как на сделанной микрофотографии, чётко видно распределение пороховых зёрен.

Поскольку нет возможности оснастить все районные отделения такой аппаратурой, подобные исследования должны проводиться в медикокриминалистических отделениях.

Пример 3. Для исследования представлена трахея и верхняя часть гортани с предварительным судебно-медицинским диагнозом «Закрытая тупая травма головы и туловища. Удавление? Тупая травма шеи?»

При исследовании установлены следующие повреждения: разрыв сочленения правого большого рога подъязычной кости с телом (с кровоизлиянием в капсулу сустава); неполный перелом левой пластины щитовидного хряща в нижней части передней трети; неполный перелом правой пластины щитовидного хряща в нижней части передней трети; перелом дуги перстневидного хряща слева, практически в зоне соединения его с пластиной; перелом дуги перстневидного хряща незначительно левее срединной линии; трещина пластины перстневидного хряща левее срединной линии по внутренней поверхности; трещина пластины перстневидного хряща правее срединной линии по внутренней поверхности.

Множественность переломов, их локализация, разрывы связок и кровоизлияния в них, в особенности переломы перстневидного хряща позволили эксперту придти к заключению, что они образовались от воздействия (воздействий) тупого предмета (предметов) с направлением травмирующей силы спереди назад и снизу вверх. Местом приложения силы была проекция дуги перстневидного хряща с последующим смещением травмирующего воздействия вверх, что привело к образованию надрывов перстнещитовидных полусуставов, надрывов волокон перстнещитовидной связки и неполных переломов пластин щитовидного хряща, а также к ротационному смещению подъязычной кости с последующим разрывом сочленения между ее телом и правым большим рогом. При удавлении петлей повреждения перстневидного хряща с одновременными разрывами перстнещитовидной связки и щитоподъязычной мембраны встречаются очень редко. Повреждения при удавлении петлей или при повешении затрагивают в большей степени большие рога подъязычной кости и верхние рога щитовидного хряща, или (и) угол щитовидного хряща при наличии зоны сжатия на внутренней поверхности. В данном же случае повторная травматизация привела к перелому пластин щитовидного хряща и вторичному перелому большого рога подъязычной кости ввиду натяжения щитоподъязычной мембраны.

Пример 4. Расчленялся живой человек, смерть которого наступила в стационаре через 13 ч.30 мин. после нанесения ему повреждений. При исследовании на коже трупа были установлены 153 раны. Большая часть их них хирургически обработана и ушита (с целью предупреждения кровотечения). Они располагались на волосистой части головы, лице, шее, туловище, верхних и нижних конечностях. Повреждения на конечностях были типичными для

отчленения их и, следовательно, образовались от неоднократных возвратнопоступательных движений пилы. Для идентификации пилы в повреждениях на костях конечностей использовались концы насечек. Было установлено, что применялась пила с простым разводом. Охарактеризовать зубцы, их величину и форму по повреждениям на конечностях было невозможно. Это возможность представилась по повреждениях на коже головы и черепе. Повреждения здесь были множественными, нередко накладывались одно на другое, возникали при различных механизмах следообразования: при ударах небольшой силы, сильных ударах с полным погружением зубцов и частично полотна, от скольжения пилы (первичного и “вторичного” - после нанесения ударов).

Повреждения от ударов с небольшой силой были в виде небольших колотых ран, расположенных в виде двух параллельных линий, расстояние между которыми позволило определить шаг. Такие же повреждения в виде поверхностных насечек имелись и на костях черепа. В этих случаях удар был более сильным и на коже, соответственно ему имелась одна извитая рана, в отдельных участках которой были видны следы изолированных зубцов. Нередко удары наносились в одну и ту же область, что привело к образованию оскольчатых переломов костей и вдавления их в полость черепа. Определить механизм образования в данном случае удалось по наличию насечек от зубцов пилы на осколках и в окружности вдавленного перелома.

До нанесения ударов пилой и попытки расчленения в теменную область пострадавшего был нанесен удар лезвием топора. Вруб сохранился только на небольших участках дефекта кости, образовавшегося от последующих ударов пилой. По мелким следам зубцов на плоских костях были установлены треугольная форма их, размеры, вид и степень развода, шаг. Углубления в плоских костях имели форму треугольной пирамиды, соответствующую форме зубца.

Позднее следователем были представлены два металлических треугольной формы зубца, изъятых хирургами из повреждений при обработке ран. Они полностью соответствовали по форме и размерам выводам, сделанным нами по повреждениям на коже и костях. Кроме того, зубцы были асимметричными с заточенным одним ребром. Как нам представляется, интерес данной экспертизы заключается в том, что повреждения пилой наносились живому человеку, были множественными и многообразными, пила использовалась не только для расчленения, но и как орудие нанесения повреждений.

Толмачев И.А., Чистова М.А, Мингалимов Р.Р.

ВОЗМОЖНОСТИ ПРИМЕНЕНИЯ РАЗЛИЧНЫХ СЛЕДОВОСПРИНИМАЮЩИХ МАТЕРИАЛОВ ПРИ КОНТАКТНО-ДИФФУЗИОННОМ МЕТОДЕ

Санкт-Петербург

При исследовании огнестрельных повреждений биологических и небиологических объектов одним из этапов исследования является обнаружение и фиксация повреждающих факторов выстрела. Выявление и установление особенностей топографии отложения металлов выстрела на пораженном объекте является одной из задач при решении экспертных вопросов огнестрельной травмы.

Одним из важнейших и обязательных методов обнаружения и фиксации металлов выстрела является контактно-диффузионный метод (в литературе также встречаются другие названия – метод оттисков, цветных отпечатков, контактная хроматография). Контактно-диффузионный метод прост и доступен в повседневной практике судебных экспертов. Данный метод широко применяется в минералогии и металлургии. Метод изначально был предложен в виде электрографии (И.С.Балагин, 1958; Г.С.Юрин, 1959), основанной на электролизе. Позднее электрография была упрощена А.С.Гуреевым (1961) и в настоящее время может быть рекомендована для исследования толстых рыхлых материалов одежды. С тех пор контактно-диффузионный метод существенно не изменился.

Вконтактно-диффузионном методе основным носителем информации является желатиновый слой отфиксированной фотобумаги, в который и переходят металлы с поверхности объекта под действием растворителей. В настоящее время, в связи с развитием современных технологий и материалов, производство фотобумаги с желатиновым слоем уменьшилось. Для определения возможности перехода металлов на иные носители информации при контактнодиффузионном методе было проведено настоящее исследование.

Вкачестве носителя использовали следующие материалы: фотобумага для

фотопринтера (производитель – компания SONY), суперколандрированная бумага (производитель – компания XEROX, плотностью 200 г/м2), химическая фильтровальная бумага и белая бязь. Исследование проводили по стандартной методике определения основного металла выстрела – меди. В качестве объекта использовали мишени из белой бязи с повреждениями, причиненными из штатного оружия – пистолета Макарова, штатными патронами с расстояния 5,0 см.

Врезультате исследования на фотобумаге для фотопринтера какого-либо окрашивания не получено. На остальных материалах было получено характерное для меди окрашивание. При этом были установлены некоторые особенности. Максимальное окрашивание определяли на химической фильтровальной бумаге, однако окрашивание было расплывчатым, что может быть объяснено распространением реактивов и металлов в стороны от места непосредственного

контакта. Кроме того, при намокании бумаги происходило ее разволокнение, и бумага теряла свои прочностные характеристики, что требовало большой аккуратности. На суперколандрированной бумаге и белой бязи окрашивание было достаточно интенсивным. При этом наилучшее отображение топографии отложения металла выстрела было выявлено на суперколандрированной бумаге.

Таким образом, проведенное исследование позволяет сделать вывод о том, что применение современной фотобумаги для фотопринтера не является целесообразным. Наиболее успешным можно считать использование для контактно-диффузионного метода применение уплотненной бумаги, а также тканых материалов (например, бязи).

Сашко С.Ю, Исаков В.Д., Лебедева Т.В.

СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКАЯ ДИАГНОСТИКА ПОВРЕЖДЕНИЙ, ПРИЧИНЕННЫХ НОГОЙ, ОБУТОЙ В ПЛОТНУЮ ОБУВЬ С РЕЗИНОВОЙ ПОДОШВОЙ

НА ОДЕЖДЕ И КОЖНЫХ ПОКРОВАХ ЧЕЛОВЕКА

Санкт-Петербург

Повреждения, причиняемые тупыми предметами, являются наиболее распространенным видом механической травмы и занимают значительное место в судебно-медицинской практике. Повреждения этими предметами составляют 45-80% смертельной и 70-87% несмертельной травмы (Исаков В.Д. и др., 1997). Примерно в половине случаев повреждения тупыми предметами наносятся орудиями естественной защиты – руками или ногами, в том числе обутыми в плотную обувь на резиновой подошве (Белых А.Н., 1991, Попов В.Л. и др., 1999). Следует отметить, что в настоящее время в судебно-медицинской практике достаточно часто встречаются случаи смертельной травмы, связанные с повреждениями от ударов носковой частью обуви по телу пострадавшего. А.Н.Белых (1989, 1991, 1993) указывает, что удары стопой обутой ноги могут привести к разнообразным по объему и характеру повреждениям: от поверхностных ссадин и кровоподтеков до переломов костей черепа, верхних и нижних конечностей, ребер, а также разрывов внутренних органов.

В связи со сложностью диагностики этих повреждений судебные медики при проведении подобных экспертиз испытывают определенные трудности и не могут достоверно установить характер и особенности травмирующей поверхности предмета. Новые диагностические возможности открываются при определении химического состава следообразующей поверхности предмета травмы (Мальцев А.Е. и др., 2000). В литературе имеются отдельные работы, посвященные этой проблеме (Волкова Н., 1968, Пурдеев Ю.С., 1973, Молин Ю.А., 1982, Воронцов В.С., 1984, Праводелова А.О., 1999,2000, Белых А.Н., 1993,

Бабаханян Р.В., 1998). При этом многие вопросы судебно-медицинской идентификации следов-наложений и следов-повреждений на одежде и теле потерпевших, причиненные различными моделями обуви на резиновой подошве, до настоящего времени остаются малоизученными. Как это установлено проведенными ранее исследованиями (Сашко С.Ю., 2001), одним из важнейших доказательств факта причинения повреждений предметом с резиновой следообразующей поверхностью может служить установление материала травмирующей поверхности указанных предметов в области следов-наложений на коже и одежде пострадавших. Доказано, что при исследовании следовналожений от ударов носковой частью сапога военного фасона и ботинка типа «Темп» на небиологических объектах (ткани одежды) с помощью рентгенофлуоресцентной спектрометрии статистически достоверно повышенное содержание железа и цинка отмечается в 100%-80% случаев, а никеля и кальция до 70% случаев. Указанные химические элементы являются основными