Том 2. 1999–... 2022

Масхадов уже давно не располагал сильными отрядами, громкие успехи подполья давно принадлежали другим людям. Но его главной задачей была не война. Именно фигура Масхадова позволяла под­ держивать противоестественную на первый взгляд смычку ислам­ ских фундаменталистов и западных интеллектуалов. «Легитимный»

и«прозападный», Масхадов был просто незаменим при работе

собщественным мнением Европы и СШ А.

Кконцу 2004 года позиции боевиков на Западе поколебались. Беслан сильно ударил по их мировой репутации. Дежурная брань по адресу Москвы, неспособной обеспечить безопасность и найти бескровное решение там, где бескровного решения не было, не могла ничего сде­ лать с очевидным фактом: люди,объявленные повстанцами и дове­ дёнными до отчаяния борцами за свободу, захватили школу, зверски пытали и убивали детей на глазах у всего мира. Несмотря на совершен­ ную некритичность западного сообщества в отношении Масхадова, его образ становился чуть ли не карикатурным. Человек, команду­ ющий террористами, назначающий террористов на ответственные посты, награждающий террористов; человек, которого террористы объявляли своим главнокомандующим и отсылали к нему на пере­ говоры, изображался рыцарем на белом коне. Этот образ выглядел странно по любым меркам.

2|й] К тому же изменился внеш неполитический контекст. Позиция России легко поддавалась критике в 90-е годы, но теперь СШ А, Британия и ряд других стран вели соб­ ственную войну в Ираке, а в Афганистане увязла ещё

более разношёрстная коалиция, в том числе основные страны ста­ рой Европы. При этом «Аль-Каида» имела своих представителей в Чечне. Даже среди террористов, взорвавшихся в Нью-Йорке 11 сентября 2001, нашлись люди, до того собиравшиеся на джихад в Ичкерию1. Эта связь не носила определяющего характера (арабы и вообще некавказцы никогда не возглавляли подполье), но образ чистого от всякой скверны повстанческого движения удавался бое­ викам всё хуже — особенно после громких терактов.

Нельзя сказать, что любовь между западными партнёрами и чеченцами канула в Лету, но в новых условиях, когда главной темой стала война

http://www.ntv.ru/novosti/5358/

с мировым терроризмом (по крайней мере на уровне риторики), Масхадов автоматически превращался в живой реликт. Сам он этого ещё не понимал и с хорошей миной пытался вести плохую игру. В роли голубя мира тогда

выступил член парламента Швейцарии и докладчик по чеченской теме в ПАСЕ Андреас Гросс1. Он развил кипучую деятельность, пытаясь собирать круглые столы по чеченской проблеме, — видимо, Масхадов расслабился и стал менее осторожным. Басаев потом сетовал, что Масхадов стал спустя рукава относиться к конспира­ ции, часто говорил по мобильному телефону, причём звонил и писал СМС прямо из своего укрытия. Поимка ичкерийского президента стала вопросом времени.

8 марта 2005 года бункер Масхадова, где он скрывался с группой других боевиков, обнаружили в частном доме в селе Толстой-Юрт. По адресу выехала группа бойцов «Альфы» и «Вымпела». Масхадову и его людям предложили сдаться. Вход в укрытие подорвали, но доби­ вать противника не потребовалось — боевики сдались. Из бун­ кера извлекли нескольких живых и одного мёртвого — Масхадова. Он имел два ранения. Одно — сравнительно лёгкое, в области груд­ ной клетки. Другое — ставшее причиной гибели — пулевое в висок.

Для чеченского лидера захват в плен был хуже смерти. Он успел слишком много совершить, чтобы иметь хотя бы теоретические шансы выйти на свободу. К тому же пленённого Масхадова наверняка использовали бы самыми разнообразными способами — и для добычи информации, и в качестве зримого подтверждения успеха опера­ ции на Кавказе, и для манипуляции остающимися в подполье бое­ виками. Масхадов всё это понимал и заранее попросил своего пле­ мянника и телохранителя Висхана Хаджимуратова застрелить его

вслучае окружения.

Винтервью Хаджимуратов сообщил:

«Дядя всегда мне говорил, чтобы я застрелил его, если он будет ранен и его попытаются взять в плен. Он говорил, что если попадёт

Тайна уничтожения Масхадова.

http://politkovskaya.novayagazeta.ru/pub/2005/200 5-07 9.shtml

в плен, то над ним будут издеваться, как

над Саддамом Хусейном»1.

Звучали самые разные версии произошедшего в схроне, но самой правдоподобной выглядит та, по которой именно любящий племян­ ник дострелил дядюшку. Сам Хаджимуратов впоследствии менял пока­ зания, но пуля была выпущена из его пистолета, так что практически нет сомнений, что точку в биографии Масхадова поставил именно он. Масхадов играл огромную роль в этой войне с самого начала. Весной 2005-го путь одного из ключевых персонажей чеченского конфликта завершился закономерно и предсказуемо — смертью.

Даже теперь, после Беслана, пресса и общественность заговорили о моральных качествах покойного и его важ­ ности для мирного процесса. Одним из первых отличилось польское министерство иностранных дел, объявив слу­

чившееся «не просто преступлением, но и политической глу­

постью и большой ошибкой»2.«Умеренность» Масхадова активно подчёркивалась СМИ. Однако все наблюдатели, начиная от скорбя­ щих фанатов (провозглашавших погибшего «чеченским де Голлем») и заканчивая торжествующими официальными изданиями (например, обычно застёгнутый на все пуговицы «Эксперт» вышел с хулиганским заголовком «Навсегда готов»), соглашались, что больше фигур такого масштаба у боевиков нет и не будет. Головорезов и религиозных фана­ тиков в стане террористов имелось хоть отбавляй, но лидеров, пре­ тендующих на умеренность, известных публике и хотя бы для вида признаваемых боевиками, — больше не оставалось. Интересно, что Кремль напоследок обвинили в неизбежной радикализации «сопро­ тивления» — как будто после Беслана оно могло радикализироваться ещё сильнее. И в России, и за рубежом нашлось достаточно наблю­ дателей, уверяющих публику, что Масхадов сдерживал одиозных террористов.Тезис «Масхадов сдерживал радикалов» превратился в мантру, причём повторяющие её эксперты не давали себе труда объяснить, как именно и кого конкретно он сдерживал. В итоге раз­ говоры о грядущем обострении обстановки в Чечне так и остались разговорами. Никакого всплеска террора и даже обычных военных столкновений не случилось. Это обстоятельство отлично показывает

http://роlit.ru/news/2005/10/28/uncle/

https://regnum.ru/news/418904.html

действительный уровень влияния Масхадова на активность подпо­ лья: его смерть не вызвала вообще никаких изменений тенденции к постепенному сокращению потерь в Чечне. На прозападной вер­ сии чеченской независимости был поставлен жирный крест.

ВО Й Н А ДЖ АМ ЛАТОВ

История кавказского подполья с середины 2000-х — это история войны за веру, освобождённой от демократиче­ ской и правозащитной риторики. Характерна смена лозун­ гов Басаева. В 2005-м он заявил: «Для меня это прежде

всего борьба за независимость. Если я не свободный чело­

век, я не могу жить в своей вере. Мне надо быть свобод­ ным. Свобода первична. Вот что я думаю. Шариат следует

за ней»1.Но спустя всего полгода он объявляет, что атака на Нальчик

есть «исполнение обязанности вести джихад <...>. Стратегия

расширения джихада была принята нами на большом маджлисе в 2002 году и успешно претворяется в жизнь»1.Сомнительно, чтобы Басаев в самом деле был религиозным фанатиком: он никогда не обнаруживал реальной приверженности вере. Скорее, лидер бое­ виков старался объединить борцов за религиозные идеалы и умень­ шающихся в числе сторонников борьбы за независимость.

Между тем в середине 2000-х террористическое подполье сильно изменилось. Чечню и вообще Кавказ постепенно покинули практи­ чески все иностранные моджахеды. Кто-то погиб, кто-то просто уехал. Кавказское подполье отказалось от националистических лозунгов в пользу религиозных, но это стало уже не слишком нужным миро­ вому джихадистскому движению.

Кроме того, подполье менялось изнутри. Командиры первого поколения и даже рядовые боевики в большинстве были убиты, сидели в тюрьмах, перешли на службу Кадырову либо бежали за рубеж. Радикально измени­ лась и география конфликта. Первая война почти целиком велась на терри­ тории Чечни. Начальный период второй кампании шёл не только в Чечне. Теперь же российский антитеррор постепенно связывался не столько

https://www.novayagazetа .ru/articles/2006/04/24/29401-rossiyskie-

spetssluzhby-dvizhutsya-v-nevernom-napravlenii

сЧечнёй, сколько с Ингушетией и Дагестаном, в меньшей степени —

сКабардино-Балкарией. Ещё в 2006 году абсолютное большинство потерь силовых структур приходилось на Чечню, в 2007-м Чечня давала более половины потерь на Северном Кавказе. Но уже в 2008 году Чечня оказа­ лась вторым фронтом рядом с маленькой Ингушетией, а в 2009-м резко выросли потери в Дагестане, который стал самой неспокойной респу­ бликой. Доля же Чечни в кровопролитии стабилизировалась на уровне 20-30% от потерь армии и МВД на Кавказе.

Слияние подполья в республиках Кавказа с чеченским не было одномоментным. Базой для новой группировки становились общины салафитов, но нельзя сказать, что каждое сообщество с ходу бросалось в объятия Басаева

и его команды. С другой стороны, джамааты1могли сосуществовать на одной территории и объединяться в «большие» джамааты уровнем выше. Джамаатами управляли амиры — неформальные религиозные лидеры. Так, в джамаат Кабардино-Балкарской республики входило на разных этапах от 14 до 40 малых джамаатов, из которых 7 действо­ вали в Нальчике, причём лишь меньшая часть численности «большого» джамаата относилась к активным боевикам2.

Первые группы радикалов, созданные ещё в 90-х, были слабо воору­ жены и зачастую насчитывали буквально по нескольку человек. Однако наиболее свирепо настроенные ездили воевать в Чечню, приобретали там навыки и контакты. Некоторые из них успели отучиться за гра­ ницей. Например, Анзор Астемиров, лидер Кабардино-Балкарского джамаата, учился на факультете шариата в Исламском университете

вЭр-Рияде (до конца не доучился). Другие начинали на первой войне

вЧечне или примкнули к боевикам в межвоенный период — к при­ меру, Али Тазиев, один из создателей подполья в Ингушетии, при­ мкнул к террористам в 1998 году.

Тем не менее сущ ественную роль в войне некоторые из нече­ ченских джамаатов начали играть уже с конца 90-х. Так, именно Карачаево-Черкесский джамаат стал ключевым в террористической

Неформальное сообщество верующих, но в данном контексте также подполь­ ная боевая группировка.

Подробная история Кабардино-Балкарского джамаата в работе Александра Жукова «Кабардино-Балкария: на пути к катастрофе»: https://www.kavkaz-uzel.eu/articles/142989/#l_l

кампании 1999 года, когда взрывали дома в Москве и Волгодонске. Первоначально он был основан при участии Хаттаба выпускниками его «пионерлагерей» у Сержень-Юрта. В 1999 году карачаевские салафиты подрывали дома, а затем развернули террористическое движение на юге России.

В 2000-2001 годах джамаат успел организовать ещё несколько взры­ вов — в Пятигорске, Невинномысске, Минеральных Водах и Ессентуках. Из всех джамаатов за пределами Чечни этот стартовал раньше и громче всех, но был быстрее всех разгромлен. Главную роль сыграла добросо­ вестность четверых гаишников, которые в один прекрасный момент, сразу после очередного теракта, остановили на трассе у Черкесска машину для проверки документов и оказались достаточно дотош­ ными, чтобы обнаружить спрятанную взрывчатку. Водителя машины (он был один) тут же задержали. Им оказался Арасул Хубиев, которого некогда готовили в «пионерлагере Хаттаба». Отведя задержанного в сторону, гаишники вызвали взрывотехников. К сожалению, взрыво­ техники погибли, пытаясь разобраться с бомбой: автомобиль взор­ вался. Водителя позже забрали у гаишников сотрудники спецслужб. К этому моменту милиционеры уже успели пересчитать террористу рёбра и узнать у него кое-какие подробности.

Через Хубиева удалось выйти на других бандитов и к маю 2001 года усадить на скамью подсудимых 16 человек1. Некоторых перехватили при попытке бежать в Грузию. Тем не менее полностью уничтожить джамаат не удалось,

и карачаевцы поучаствовали в террористической кампании 2004 года, подрывами смертников в феврале и августе в московском метро. Разгромить джамаат удалось примерно к 2007 году.

В подполье массово приходили молодые люди, никогда не знавшие не то что Дудаева, но даже Гелаева или Хаттаба. По сравнению с нача­ лом 2000-х годов средний возраст боевиков сильно упал.

Религиозная повестка сочеталась с социальной и даже экономической. Салафитское учение воспринималось не только как представления о сверхъестественном, но как конкретная общественно-политичес­ кая программа устройства жизни. Основным источником пополне­ ния подпольных рядов стали люди, находящиеся на обочине жизни.

https://stavropolye.tv/news/147436

Коррупция в республиках Кавказа приняла грандиозные масштабы даже в сравнении с неблагополучной ситуацией в России в целом, а легальной хорошо оплачиваемой работы оказалось крайне мало - опять же, даже на общем фоне небогатой страны. Характерна реплика одного из дагестанцев:

«В хороший вуз можно поступить за 7-10 тыс. $. Для нас это запредельная сумма. В России, где, говорят, ещё можно поступить за зна­ ния, тоже шансов никаких. Какие знания, если в наших школах преподают выпускники наших же вузов? Старшая дочь учится в 9-м классе: я недавно попросил её назвать хими­ ческую формулу воды — она не знает. <...> Уехать на заработки в Россию и унижаться там перед каждым полуграмотным сержантом?

Ядля этого не так воспитан. Но я-то ладно,

яи в грязном контейнере постою, а что при­ кажете делать с детьми?»[40]

Для неотёсанных и чаще всего бедных парней террор казался прямой дорогой к славе, деньгам и исправлению мира. Некоторые разочаровывались, но спуститься с гор незадачливый боевик обычно не мог: внизу его ждали следствие и суд с перспективой провести лучшие годы за решёткой, а то и пуля от бывших това­ рищей. Такие быстро погибали, но на их место находились новые кандидаты — очередные идеалисты с сельской школой за плечами и без жизненных перспектив. Население к этой публике относи­ лось без восторга. Но «лесные братья», с одной стороны, происхо­ дили из того же общества, по-прежнему оставаясь чьими-то сыно­ вьями и братьями, а с другой, могли и убить за слишком близкое общение с правоохранителями.

Наконец, сильно изменилась тактика террористов. При активном участии Басаева сложилась новая структура отрядов, которая дала кавказскому подполью его последний импульс. Боевики перешли к герилье группами всего из 3 -5 человек, а их основной мишенью перестали быть армейские отряды. Теперь борьба велась в основном с помощью подрывов и убийств конкретных силовиков, чиновников

и представителей традиционного духовенства. Такая война приводила к меньшему числу жертв со всех сторон, но сильно била по управляемости республик Кавказа. Классический террор сохранялся, но отступал на второй

план. Поначалу террористы пытались активно действовать в круп­ ных городах, но вскоре, когда подполье возглавлял уже Доку Умаров, центр приложения усилий сместился в глухие горные районы1.

Дагестанский полицейский Мурад Залекприев рассказывал о типич­ ной акции боевиков:

«Я смотрел телевизор — и вдруг шквал огня.

Открыл беспорядочно огонь по нападавшим. Вся комната была в гильзах. Старшая дочь легла на сына и закрыла его собой; она даже

не плакала. Я отстреливался минут двад­ цать. Когда приехала подмога — мои кол­ леги, боевики скрылись.

После этого случая у обеих моих дочерей изменилась психика на почве испуга и нервного стресса, у стар­ шей при обследовании обнаружи­

лись симптомы сердечной недостаточности.

Годовалый сын от испуга поздно начал гово­

Изменился и способ финансирования джихада. Если в начале 2000-х боевики пользовались деятельной поддержкой из-за рубежа, то к середине нулевых энтузиазм жертвователей практически иссяк, а часть каналов снабжения русские перерезали. В такой ситуации боевики обратились к самым банальным способам добычи денег:

1 Подробнее о смене тактики боевиков и исторических параллелях:

http://politcom.ru/4 948.html

2 https://lenta.ru/articles/2018/01/23/mvddag/

вымогательство (рэкет подавался как сбор закята, мусуль­ манского налога в пользу нуждающихся), похищение людей ради выкупа, вооружённый разбой1.

Периодически террористы совершали свои акции под видом милиционеров2. Это не добавляло спокойствия жителям, попавшим в жернова конфликта. Вдобавок и настоящие милиционеры были людьми очень раз­ ными — кто-то искренно пытался охранять обществен­ ный порядок, а кто ради отчётности или просто из усер­ дия не по разуму тащил под арест первых попавшихся мужчин, объявляя их салафитами.

Война распространилась на весь Северный Кавказ. Теракты стали микроскопическими, зато происходили постоянно. Налёты, убий­ ства, подрывы следовали один за другим с удручающей частотой. Иногда бандитам доставались даже запасы оружия. Один из самых удачных налётов совершил Кабардино-Балкарский джамаат весной 2005 года. Отряд из восьми террористов вошёл в дежурную часть Госнаркоконтроля в Нальчике. Застрелив наркополицейского, бое­ вики заставили ещё троих офицеров загрузить в свою машину стрел­ ковое оружие с боеприпасами, а потом убили3.

Однако настоящей приметой времени стали адресные ликвида­ ции террористических ячеек в городах. Население настолько при­ выкло к спецоперациям, что воспринимало их в фоновом режиме. Репортажи с мест боёв иной раз производили просто фантасмаго­ рическое впечатление:

«Звучит автоматная очередь. Воет сиг­ нализация на чьей-то машине. Она умол­ кает, снова становится тихо, и слышно, как по крышам пристроек носится ветер.

<...> У соседнего дома на лавочке сидят Саша и Женя — пожилая супружеская пара.

http://www.kavkaz-uzel.eu/articles/267398/

г Хроника террористической активности в Дагестане:

http://www.kavkaz-uzel.eu/articles/73122/

https://regnum.ru/dossier/379.html

—Раньше с фашистами палками вое­ вали, а эти целый день не могут взять одну квартиру, — жалуется Саша.

—Что они там возятся? Ты с крыши залезь, кинь

какой-нибудь газ. Нет, тянут они...

—Нам страшно, — говорит Женя. — У нас сердце болит, и каждый взрыв вот сюда ложится, — она показывает на грудь.

—Ну что ты там рассказываешь? — оста­ навливает её Саша. — Первые взрывы — было страшно. А теперь все привыкли. Летит пуля? Ну и чёрт с ней! Я нагнулся, она улетела. Да они ни черта там не делают! — он вски­ дывает клюку. — Петарды детские туда забра­ сывают. Посмотрите, хоть из одного окна

дым пошёл? Хоть одно стекло лопнуло?

—Эй! Близко не подходите! — кричит он на детей, бегущих к пристройкам. — Шальная пуля попадёт!

—Аташка! - зовёт один из мальчиков. — Побежали к Маге на балкон, оттуда посмотрим!

—Не надо! — отзывается Аташка. — Боевики подумают, что снайпер, стрельнут!

<...> Через два дома от этого двора рабо­ тают кафе. Люди сидят за столиками откры­ тых веранд — едят, пьют, разговаривают. Иногда в их разговоры вмешиваются отзвуки пулемётов»1.

В2006 году в ходе такой мини-операции был убит один из последних арабских террористов Абу Хафс. Его нашли благодаря работе с агенту­ рой и пленными. Частный дом, где находились араб и четверо его това­ рищей, блокировали, после чего отряд спецназа ФСБ пошёл в атаку. Ворота выбили из гранатомёта, затем штурмовая группа въехала во двор на бронированном автомобиле. У убитых нашли «расстрель­ ный список» с данными дагестанских милиционеров и офицеров ФСБ.

1 М. Ахмедова. Понять дракона // Русский репортёр. 26 января 2011.

https://expert.ru/russian_reporter/2011/03/ponyat-drakona/