Титаренко М.Л., Кобзев А.И., Лукьянов А.Е. - Духовная культура Китая. Том 4 - 2009-1

горкома КПК и создана «шанхайская коммуна». Он предлагал создать такую коммуну в масштабах всей страны, но Мао Цзэ-дун эту инициативу не поддержал. В Шанхае был создан «ревком».

Весной 1968 принимал активное участие в создании «ревкомов» в провинциях Цзянсу, Чжэцзян и Аньхой и выступил с «важными речами» на учредительных митингах. На IX съезде (апр. 1969) был избран чл. ЦК, на I пленуме ЦК КПК 9-го созыва введен в состав Политбюро ЦК. С янв. 1971 являлся первым секретарем Шанхайского горкома КПК. После X съезда КПК в 1973 стал чл. ПК Политбюро. В янв. 1975 на 1-й сессии ВСНП 4-го созыва выступил с докладом об изменениях в Конституции КНР и был назначен зам. премьера Госсовета КНР. С того времени занимал пост начальника Главного политуправления НОАК.

С 20 нояб. 1980 по 25 янв. 1981 Спец. судебная коллегия провела разбирательство «контрреволюционной группировки» Цзян Цин и приговорила Чжан Чунь-цяо к смерти с отсрочкой исполнения на два года и пожизненным поражением в полит, правах.

В 1983 палата по уголовным делам при Верховном народном суде КНР заменила смертный приговор Чжан Чунь-цяо (так же как и Цзян Цин) пожизненным лишением свободы. С 1998 находился на лечении в госпитале. Скончался 21 апр. 2005.

Цзян Цин, наст, имя Ли Юнь-хэ, была известна также как Ли Цин-юнь, театр, псевдоним Лань Пин, в Яньани изменила имя на Цзян Цин (Лазурная река). 14.03.1914, г. Чжучжэн пров. Шаньдун — 14.05.1991, Пекин. Род. в семье плотника. В 16 лет присоединилась к труппе бродячих актеров. В 30-х выступала в шанхайском театре, снималась в кино, ездила с концертной бригадой по стране. В 1933 вступила в КПК. Однако через 2 месяца, когда ее муж был брошен в тюрьму, бежала в Шанхай. Осенью 1934 ее арестовали, но через 3 месяца без всяких объяснений выпустили. В парт, орг-ции, где она состояла, распространилось мнение, будто она в тюрьме предала своих подруг. Вскоре под псевд. Лань Пин она начала выступать на шанхайской театр, сцене и в кино. Особенно ей удался образ Норы в спектакле по пьесе Г. Ибсена «Кукольный дом». Лань Пин стала известной провинц. актрисой. Однако в силу личных обстоятельств Цзян Цин вынуждена была пожертвовать актерской карьерой и в 1937 появилась в Яньани, где 19 нояб. 1939 вышла замуж за Мао Цзэ-дуна, став его четвертой женой.

После провозглашения КНР по состоянию здоровья Цзян Цин долгое время не принимала участия в полит, деятельности, только в 1953, приехав в Советский Союз на отдых и лечение, участвовала в качестве кит. представителя в похоронах Сталина. С 1962 вышла на полит, арену. Мао Цзэ-дун поручил ей контроль за сферой культуры. С кон. 1962 она стала выступать режиссером «образцовых революционных спектаклей».

Цзян Цин решила начать реформирование культуры с критики пьесы У Ханя (1909—1969; см. также т. 3) «Разжалование Хай Жуя» («Хай Жуй багуань»). Предложила руководителям отделов культуры и пропаганды ЦК КПК поддержать ее, но натолкнулась на сопротивление и нежелание с ней сотрудничать. Тогда она обратилась к Кан Шэну, но тот сказал, что сейчас, когда народ голодает, не время говорить о каком-то Хай Жуе. К этому вопросу они вернулись уже во 2-й пол. 1964, обратившись за поддержкой к Мао Цзэ-дуну, к-рый дал согласие на проведение кампании. В февр. 1965 Цзян Цин выехала в Шанхай для подготовки публикации критич. статьи, т.к. в Пекине, по мнению ее и Кан Шэна, из-за противодействия сделать это было невозможно. В Шанхае она встретилась с Чжан Чунь-цяо и Яо Вэнь-юанем. Публикация готовилась в течение 7 месяцев, и все это время Цзян Цин была связующим звеном между этими шанхайскими руководителями и Мао Цзэ-дуном. Статья появилась 10 нояб. 1965 в шанхайской газ. «Вэнь хуйбао» и стала сигналом к новому массовому движению, получившему вскоре название «великая пролетарская культурная революция».

Убедившись, что кампания критики драмы У Ханя сталкивается с противодействием, Цзян Цин при поддержке Линь Бяо созвала в Шанхае армейское совещание по проблемам лит-ры и искусства (2—20 февр. 1966). На нем отрицались значительные успехи в этих областях, достигнутые после 1949, выдвигались голословные обвинения в том, что за предыдущие годы представители творческих кругов постоянно «навязывали антипартийную, антисоциалистическую черную линию», был брошен призыв «решительно проводить революцию на культурном фронте», Протокол совещания трижды просматривался и редактировался Мао Цзэ-дуном и затем был доведен до сведения членов КПК.

Цзян Цин была одним из руководителей Группы по делам «культурной революции» при ЦК КПК, созданной в мае 1966. Ближайшими подручными ее стали шанхайские «леваки» Чжан Чунь-цяо и Яо Вэнь-юань. Все они вместе с Мао Цзэ-дуном и явились гл. застрельщиками «беспорядков в Поднебесной». Особенно усилилась власть Цзян Цин в февр. 1967, после того как Мао Цзэ-дун распустил Политбюро ЦК КПК и Госсовет КНР, а их функции передал ГКР. «Теперь вы, Чжоу Энь-лай, должны являться на наши заседания, т.к. ваши больше не имеют значения», — заявила она. На IX съезде КПК (апр. 1969) Цзян Цин впервые была избрана чл. ЦК, на I пленуме ЦК КПК 9-го созыва введена в состав Политбюро. После X съезда КПК (авг. 1973) вновь вошла в Политбюро ЦК. Однако Мао Цзэ-дун сознательно не хотел давать Цзян Цин и ее сторонникам излишнюю власть. Даже находясь в тяжелом физическом состоянии в 1971, после «дела Линь Бяо», Мао не терял способности контролировать баланс сил в рук-ве, поддерживая относительное равновесие между разл. соперничавшими группировками. Как утверждают историки КНР, в конце жизни Мао Цзэ-дун иногда выражал недовольство чрезмерной полит, активностью своей жены.

6 окт. 1976, менее чем через месяц после смерти Мао Цзэ-дуна, Цзян Цин была арестована. С 20 нояб. 1980 по 25 мая 1981 Спец. судебная коллегия при Верховном народном суде КНР провела судебное разбирательство по делу Цзян Цин. Ее обвинили в заговоре против партии. Своей вины она не признала, заявив, что была лишь «собакой Председателя Мао и кусала тех, кого он велел кусать». В соответствии с Уголовным кодексом КНР 25 янв. 1981 Цзян Цин была приговорена к смерти с отсрочкой исполнения приговора на два года и пожизненному поражению в полит, правах. Цзян Цин находилась за решеткой до мая 1984, затем режим содержания был изменен на домашний. В 1989 ее опять поместили в тюрьму, но вскоре вновь отправили под домашний арест. 14 мая 1991 она покончила с собой.

Яо Вэнь-юань. 1931, Чжэцзян — 23.12.2005, Пекин. Сын известного шанхайского писателя Яо Пэн-цзы, бывшего чл. Лиги левых писателей Китая (Чжунго цзои цзоцзя ляньмэн; см. т. 3). После окончания ун-та Яо Вэнь-юань

пропаганды одного из райкомов КПК Шанхая. В 1955 выступил с критич. статьей в адрес лит. критика и теоретика Ху Фэна (1910—1995; см. т. 3), озаглавленной «Проведем четкую грань между правдой и неправдой», хотя ранее подготовил кн. «О взглядах Ху Фэна на литературу и искусство», где воспевал его как «самого выдающегося теоретика». В 1957 публиковал резкие статьи с критикой «правых элементов». Его статью, направленную против писателя Яо Сюэ-иня (1910—1999; см. т. 3), напечатанную 6 февр. 1957 в «Вэнь хуйбао», заметил Мао Цзэ-дун. В тот же день в своем выступлении он упомянул эту статью как «хорошую». Вскоре Яо Вэнь-юань был направлен на конференцию по пропагандистской работе в Пекин, где вновь был отмечен Мао Цзэ-дуном. Став чл. партбюро Шанхайской литературной ассоциации, в 1958 опубликовал сб. статей «О ревизионистской волне в литературе» с «разоблачениями» писательницы Дин Лин (1904-1986), поэта Ай Цина (1910—1996; обе ст. см. т. 3), литературоведа Фэн Сюэ-фэна. Яо Вэнь-юань

обвинял их в том, что при оценке худ. произведений они якобы ставят на первое место худ. критерий, не считаясь с политическим. В канун «культурной революции» был гл. редактором шанхайской партийной газ. «Цзефан жибао». 10 нояб. 1965 в газ. «Вэнь хуйбао» появилась подписанная Яо Вэнь-юанем статья с критикой пьесы У Ханя «Разжалование Хай Жуя» («Хай Жуй багуань»). На самом деле статья готовилась спец. группой, состоявшей из 4 историков — выпускников Фуданьского ун-та, созданной при Шанхайском горкоме под рук-вом Яо Вэнь-юаня. Публикация статьи, предварительно просмотренной и одобренной Мао Цзэ-дуном, послужила сигналом к началу «культурной революции». Яо Вэнь-юань известен как «теоретик» и один из руководителей «культурной революции», много написавший в ее защиту и в оправдание ее последствий. Напр., 26 авг. 1968 в «Жэньминь жибао» была опубликована его статья «Рабочий класс должен руководить всем». В ней он сообщил о «плановом вступлении при наличии единого рук-ва большой армии промышленных рабочих в учебные заведения и все др. учреждения и орг-ции, где еще не выполнены задачи „борьбы, критики и преобразований"». В статье подчеркивалось, что «пролетарский штаб» во главе с Мао Цзэдуном и Линь Бяо является «единственным руководящим центром всей партии, всей армии и всей страны». Яо Вэнь-юань критиковал распространившуюся теорию «многих центров», объявив «недопустимым существование к.-л. больших или малых независимых вотчин, действующих в противовес пролетарскому штабу Председателя Мао». Он заявил также, что силами одних только хунвэйбинов невозможно завершить «культурную революцию», необходимо участие рабочего класса и армии. Вместе с Чжан Чунь-цяо и Ван Хунвэнем участвовал в январском (1967) «захвате власти» у Шанхайского горкома КПК. Стал зам. пред. «ревкома» Шанхая. На IX и X съездах КПК Яо Вэнь-юань избирался чл. ЦК, в авг. 1973 — чл. Политбюро ЦК КПК, назначается чл. группы пропаганды ЦК КПК. С 1971 был вторым секретарем Шанхайского горкома партии. В 1974 участвовал в кампании критики Чжоу Энь-лая. 6 окт. 1976 вместе с Чжан Чунь-цяо, Ван Хун-вэнем и Цзян Цин был арестован.

С 20 нояб. 1980 по 25 янв. 1981 Спец. судебная коллегия провела разбирательство «контрреволюционной группировки» Цзян Цин и приговорила Яо Вэнь-юаня к 20 годам лишения свободы с поражением в полит, правах на 5 лет. Был освобожден в окт. 1996. В тюрьме начать писать воспоминания, охватывающие период с 1956 по 1976 (опубликованы в закрытом порядке в 2001 с условием, что не появятся за границей). Умер 23 дек. 2005.

** Бурлацкий Ф. Мао Цзэ-дун и его наследники. М., 1979; Ли Минь. Мой отец Мао Цзэ-дун. Пекин, 2004; ПанцовА. «Лазурная река»: Взлет и падение Цзян Цин / / Россия—Китай. XXI век. 2006, авг./сент., с. 44—49; Е Юн-ле. Ван Хун-вэнь синшуай лу (Записи подъема и падения Ван Хун-вэня). Чанчунь, 1989; он же. Чжан Чунь-цяо фучэнь ши (История взлета и падения Чжан Чунь-цяо). Чанчунь, 1988; Лиши-ды шэньпань (Суд истории). Пекин, 1981; Чжу Чжан-ли. Нюйхуан мэн — Цзян Цин вайчжуань (Сон императрицы: Биография Цзян Цин). Пекин, 1988; Чжунго да бэйцзюйды жэньу (Персоналии великой трагедии Китая). Пекин, 1989; «Сы жэнь бан» пипань (Критика «банды четырех»), Пекин, 1983; Чжунгун шоуяо шилюэ хуйбянь (Сборник кратких биографий китайских коммунистических деятелей). Тайбэй, 1969; Chung Hua-Min. A Biography of Chiang Ch'ing. Hong Kong, 1967; Witke R. Comrade Chiang Ch'ing. Boston—Toronto, 1977.

придерживались иных, чем Ван Ань-ши, взглядов на модель и темпы преобразований. В противовес «новой политике», фундамент к-рой составляла монополизация гос-вом ключевых позиций в экономике, а также дальнейшее усиление гос. контроля в социальной жизни деревни и города, Сыма Гуан и его приверженцы отстаивали интересы частного сектора в сферах земельной собственности, торговли, ремесел и промыслов. После смерти Сыма Гуана его полит, платформа была отвергнута императорским двором, имя политически дискредитировано различными способами, а сочинения занесены в офиц. список запрещенных книг, и если гл. труд Сыма Гуана как историка — «Цзы чжи тун цзянь» («Всепроницающее зерцало, управлению помогающее») — избежал тогда сожжения, то обязан этим одобрительному предисловию, к-рое еще в 1067 написал собственноручно имп. Шэнь-цзун (Чжао Сюй, прав. 1068-1085).

Сыма Гуан был человеком разносторонних интересов и наклонностей. Список его книг (почти 40 названий, из них сохранились до наших дней, и то не все в полном объеме, лишь ок. 15) свидетельствует, что Сыма Гуана занимали и музыка, и астрология, и медицина и т.д. Однако главными для него как ученого были история, философия и филология; тем самым Сыма Гуан продолжил, а своим авторитетом закрепил издревле сложившуюся в Китае взаимосопряженность этих составляющих духовной культуры. Одно из конкретных подтверждений тому — прямая причастность Сыма Гуана к становлению историографич. школы «Вёсен и осеней» (чуньцю-сюэ; см. Традиционная историография в Общем разделе).

Будучи стихотворцем и прозаиком, Сыма Гуан посвятил неск. сочинений темам и проблемам поэтики. Более 10 его книг представляют собой комментарии, толкования и разъяснения канонич. текстов конфуцианства (см.

т.1); «И цзин» («Канон перемен»; см. «Чжоу и» в т. 1), «Ши цзин» («Канон стихов»; см. т. 1, 3), «И ли» («Образцовые церемонии и [правила] благопристойности»), «Сяо цзин» («Канон сыновнего благочестия»; см. т. 1), «Чжун юн» («Срединное и неизменное»; см. т. 1), «Да сюэ» («Великое учение»; см. т. 1), а также трактатов Ян Сюна (53 до н.э. — 18 н.э.; см. т. 1,3) «Тай сюань [цзин]» («[Канон] великого сокровенного») и «Фа янь» («Образцовые речи»; см. т. 3), основополагающего даос, памятника «Дао дэ цзин» («Канон дао и дэ»; см. т. 1,

3)и др. О значении этих разысканий свидетельствует, напр., тот факт, что именно Сыма Гуан своим резюмирующим комментарием к «Да сюэ» первым мотивировал статус этого — открывающего собою конф. «Сы шу» («Четверокнижие») — произведения как самостоятельного (раньше оно признавалось лишь одной из глав «Ли цзи» — «Записок о правилах благопристойности»; см.

т.1). Выдвигая свои толкования и разъяснения к памятникам др.-кит. мысли, Сыма Гуан вместе с тем излагал собств. натурфилософские, социополитические и этич. воззрения. Высоко оценивая заслуги Сыма Гуана, гл. представитель неоконфуцианства (см. т. 1) Чжу Си (1130—1200; см. также т. 1) причислял его к «шести учителям/наставникам (сяныиэн)» — самым видным мыслителям империи Сев. Сун (960-1127), заложившим в XI в. основы обновленного и преобразованного конфуцианства в его систематизированном облике.

Наибольшую известность снискал Сыма Гуан как ученый на поприще историописания. Он оставил свой след в таких, в совр. понимании, составляющих научно-исторического цикла, как источниковедение, историография (история историописания), ист. хронология, этнография, генеалогия и др.; тем или иным конкретным темам и проблемам каждой из этих дисциплин посвящена хотя бы одна книга Сыма Гуана. Главным же детищем Сыма Гуана-историка, с созданием к-рого оказалась непосредственно связанной треть его жизни, явилась хроника «Цзы чжи тун цзянь» (сокр. «Тун цзянь»), повествующая о почти 14-вековом (с 403 до н.э. по янв. 960) отрезке кит. истории. Сыма Гуан был инициатором ее создания и руководителем авторской коллегии, ядро к-рой наряду с ним составили Лю Бинь (1023-1089), Лю Шу (1032-1078) и Фань Цзу-юй (1041—1098). Непосредственно к подготовке этого хронистич.

свода они приступили летом 1066, а закончили на исходе 1084. 15 лет из этих почти 19 лет, начиная с мая 1071, пребывавший в полит, опале и потому вынужденный покинуть Восточную (главную) столицу Северосунской империи (Кайфэн) Сыма Гуан провел в Западной столице (Лояне); это был период наиболее интенсивной работы над «Тун цзянь». Фактически же подготовку «Тун цзянь» Сыма Гуан начал еще в кон. 1050-х, а венцом этой стадии явились анналы «Ли нянь ту» («Погодные таблицы») — своего рода «примерка» и предварительный остов временного содержания будущего свода, хотя, завершенные весной 1064 в качестве самостоятельного творения, они были представлены для опубликования лишь за полгода до кончины автора как 2-й раздел «Цзи гу лу» («Записки о постижении былого») — последнего среди сочинений Сыма Гуана. 3-й раздел «Цзи гу лу» — «Го чао гуань гун цин бяо да ши цзи» («Таблицы должностных лиц и сановных особ, [а также] хроника важнейших деяний при царствующей династии») тоже выдержан по большей части в форме анналов и тоже готовился первоначально в качестве самостоятельного опуса, но был завершен в 1081, т.е. в разгар работы над «Тун цзянь». Это свидетельствует о том, что параллельно с «Тун цзянь» Сыма Гуан занимался и современной ему историей. Еще одно свидетельство тому — сб. «Сушуй цзи вэнь» («Записки [уроженца] Сушуй о том, что слышал»), в к-ром обильно представлены самые разнообразные сведения о Китае при дин. Сун со времени ее воцарения до последней трети XI в. Эти сведения Сыма Гуан и его коллеги предназначали для написания в дальнейшем своего рода эпилога (хоуцзи) к «Тун цзянь» (но осуществить свое намерение им не довелось). Важной приметой прямой связи «Цзи гу лу» и «Тун цзянь» явилось также наличие в обоих трудах заслуживающих того, с т.зр. Сыма Гуана, случаев оценочных — нередко критических — суждений автора, оформленных в виде рубрики «Чэнь Гуан юэ» («Я, Гуан, скажу так»), применительно к соответствующим персонажам и событиям.

Непосредств. зачином «Тун цзянь» стало завершенное Сыма Гуаном в нач. 1066 «Тун чжи» («Всепроницающее обозрение»), где весьма подробно излагается в хронологич. последовательности история Китая с 403 по 207 до н.э. Двор удостоил это произведение похвалы и благословения на его продолжение. «Тун чжи» со временем вошло в «Тун цзянь» в качестве его завязки.

В «Тун чжи» (как затем и в «Тун цзянь»), повествуя о Шан Яне (390—338 до н.э.; см. т. 1) и предпринятых им в 359—348 до н.э. реформах в царстве Цинь, Сыма Гуан не высказал ни неприятия тогдашних нововведений, ни их упрощенной трактовки и одномерного освещения, ни негативной характеристики и оценки их инициатора. (Аналогичный вывод может быть сделан и относительно изложения и трактовки в «Тун цзянь» осуществлявшихся в империи Тан (618— 907) в 760—780-х преобразований, к-рые известны как реформы Ян Яня.)

«Задавая» жанровую принадлежность «Тун чжи», как затем и «Тун цзянь», Сыма Гуан остановил свой выбор на хронистике, т.к. был убежден в предпочтительности именно этой типологич. формы историописания и не был склонен абсолютизировать место и значение чжэн ши (династийные истории), хотя за последними прочно утвердилась уже репутация «премьера» среди всех жанров кит. ист. лит-ры, и Сыма Гуан сам их отнюдь не игнорировал. В отличие от чжэн ши с их сложной композицией (когда повествование об одних и тех же событиях либо персонажах расчленялось по двум—трем, если не четырем—пяти разделам и, стало быть, разрывалось единство изложения, затруднялось восприятие общей картины таких событий или жизнедеятельности таких персонажей), хроники позволяют проще и легче отслеживать и усваивать познавательно-историческую информацию, а значит, извлекать из нее соответствующие уроки и предостережения. Между тем гл. контрапунктом в многоаспектном кредо Сыма Гуана-историка, как это выявилось уже в «Тун чжи», еще рельефнее — в «Тун цзянь», да и в др. его сочинениях, было как раз признание за историописанием прежде и больше всего именно социально-дидактич. предназначенности: оно призвано «служить наставительным зерцалом» тем, кому уготовано обустраивать Поднебесную, должно