!Учебный год 2024 / Юридическая психология / Дормашев Ю.Б. и др. (ред.-сост.)- Общая психология. Тексты. В трёх томах -2013 / PDF / ТОМ II / Дормашев Ю.Б. и др. (ред.)-Общая психология. Тексты. Т.2, Кн.3-2013
.pdf210 |
Тема 14. Развитие личности |
От четырех до шести
<...> В течение этого периода к трем аспектам самости, которые мы ранее об судили, добавляются еще два:
Аспект 4 — расширение Я. Аспект 5 — образ Я,
Мы сказали, что чувство соперничества появляется только после трех лет. С ним приходит чувство обладания. Мяч мой, мне принадлежит трехколесный велосипед. Мой папа, мой брат, мой дом ощущаются как теплые части моего Я. Конечно, ребенок еще не может расширить себя настолько, чтобы охватить свою страну, свою церковь или свою карьеру. Относительно взрослых мы иногда говорим: «Человек — это то, что он любит» <...>. Говоря так, мы имеем в виду, что лучше узнаем личность через знание того, что входит в расширенное Я. Но
умаленького ребенка есть только зачатки такого расширения Я.
Взачаточном состоянии находится также и образ Я. Ребенок начинает узна вать, что его родители хотят, чтобы он был «хорошим» мальчиком, а также что временами он «непослушный». Через процесс взаимодействия он узнает, что именно его родители ожидают от него, и сравнивает эти ожидания со своим собственным поведением. Конечно, пока еще у него нет ни ясно развитого со знания, ни какого-либо образа себя, каким бы он хотел стать, когда вырастет. Однако он закладывает фундамент для намерений, целей, чувства моральной ответственности и самопознания. Все это позднее сыграет большую роль в его личности. В детстве способность думать о себе (какой ты есть, каким хочешь стать и каким должен стать) только зарождается.
От шести до двенадцати
Чувство идентичности, образ Я vi способности к расширению #резко возрастают с поступлением ребенка в школу. Его одноклассники откровенны и жестоки по отношению к его слабостям или особенностям (идиосинкразиям). Они крити чески относятся к нему и дразнят («четыре глаза», «жирный»). Такие прозвища обижают, но они же помогают установить идентичность и делают более острым внутреннее ощущение самости.
Ребенок вскоре узнает: то, что ожидают от него вне дома, сильно отлича ется от родительских стандартов. Племенные (ровесников) стандарты одеж ды и речи — это что-то новое. Мальчик как можно скорее должен научиться быстро переключаться с резкого и непристойного разговора сверстников на более вежливый тон его родителей и каким-то образом вместить в себя оба мира. Когда дети вступают в общество сверстников, они получают резкий урок «испытания реальностью». Они фактически учатся говорить: «Теперь я должен делать то. Теперь я должен делать это. Теперь я должен быть осторожным. Те-
Оллпорт Т Г. Развитие чувства Я |
211 |
перь я могу делать как мне нравится». Такие переключения интенсифицируют чувство Я.
Хорошо известно, что дети этого возраста становятся моралистами и закон никами. Есть правила, которым надо жестко следовать. Родительские правила важны, но правила банды совершенно обязательны. Ребенок еще не доверяет себе быть независимым моральным субъектом. Его ощущение Я комфортно, только если он адаптируется к внешним правилам, расширяет свое Я в про странстве банды и формирует образ защищенного конформиста. Ребенок горячо верит, что его семья, религия и группа сверстников правы. Он может ощущать конфликт между стандартами родителей и сверстников, но он твердо верен этим конкретным расширениям себя. В этот период важным принципом научения становится «идентификация».
Интеллектуальная жизнь ребенка все время развивается. В начале школь ных лет он испытывает пристрастие к загадкам и каламбурам, а немного поз же—к шифрам, криптограммам и иностранным словам. Его очаровывает объ ективное знание, и вопрос «почему?» всегда у него на устах. Он начинает ощу щать новую мощь, новый аспект своей самости:
Аспект 6 — Я как субъект рационального совладания.
Верно, что с первых месяцев жизни ребенок был в состоянии решать прос тые проблемы, но только теперь он действительно полностью осознает, что у него есть разумная способность, которую можно применять к ним. Раньше он думал, а теперь он думает о думанье.
Я как «субъект совладания» довольно хорошо соответствует тому, как Фрейд определяет Эго. По Фрейду, Эго — сознательная часть личности, чья обязан ность — находить решение проблем, созданных импульсами {Ид), внешней сре дой и запретами, принятыми от собственных родителей и от общества (Суперэго). Подобно всаднику на лошади, разумное Я пытается выбрать свою дорогу, чтобы избежать ловушек, поставленных этими тремя «тиранами». <...>
Мы признаем некоторую произвольность в датировании эволюции этого аспекта самости таким поздним периодом как 6—12 лет, но мы поступаем так, потому что именно в этот период дети начинают заниматься рефлексивным и формальным мышлением. Теперь они полностью знают, что Я — мыслитель, и эта функция становится для них близкой и центральной, как и все другие аспекты самости.
Подростковый возраст
Эриксон указывает, что главное свойство подросткового возраста — возоб новление поиска своей идентичности12. Вспомним, что двухлетка уже прошел предварительную стадию. Но позже он снова утратил себя, так сказать, в своей
12 См.: Erikson E.H. Identity and the life cycle // Psychological Issues. 1959. Vol. 1. № 1.
212 Тема 14. Развитие личности
верности семье и банде. В подростковом возрасте проблема снова обостряется. Центральным для этого возраста становится вопрос: «Кто я?».
Это вопрос: «Я ребенок или взрослый?». Родители бесполезны. Иногда они относятся к юноше как к ребенку; иногда они ждут, что он возьмет на себя зрелую ответственность. Родительские колебания могут быть причиной его соб ственных. Хотя юноша продолжает придерживаться многих детских установок, теперь он достаточно зрел физически и сексуально для того, чтобы играть взрос лые роли. Восемнадцатилетних уже могут признать взрослыми, но в большин стве штатов они еще не имеют права голосовать. Являются ли они зрелыми или нет? Определенные обряды, отмечающие переход от детства к взрослости, расположены между двенадцатью и тринадцатью годами: конфирмация, Бар Мицва, окончание начальной школы. Действительно ли эти обряды отмечают вхождение в зрелый возраст? Подростку может быть разрешено водить маши ну в четырнадцать, шестнадцать или восемнадцать лет, в зависимости от места проживания. Кто может сказать, где начинается зрелость? Подросток не знает, но не знает и общество.
Образ Я подростка зависит от других. Он ищет популярности и боится остракизма. Его волосы, музыкальные вкусы, даже его драндулет подчиняются стандартам его группы. Подросток редко не поддается подростковым нравам. Его образ Я и чувство идентичности недостаточно тверды, чтобы выдержать напряжение.
Юноша с задержкой физического развития несчастен среди сверстников. Молодой человек может мучиться из-за медленного роста бороды, из-за худо бы или слабых бицепсов. Его сестра может тоскливо задерживаться у рекламы бюстгальтеров. В то же время ни один подросток не любит, когда взрослые го ворят: «Мой дорогой, как ты вырос!».
Хорошо известное бунтарство подростков находится в серьезных взаимо отношениях с его поиском самоидентичности. Это его финальная попытка до биться автономии. Отвержение своих родителей (полное или частичное) может быть необходимой (хотя жестокой) стадией процесса. Эта подростковая особен ность соответствует негативизму малыша.
Поиск идентичности проявляется в тех способах, какими подросток при меряет различные маски. Сначала он развивает одну линию болтовни, потом другую, один стиль прически, затем другой (всегда в рамках дозволяемого груп пой сверстников диапазона). Он подражает одному герою, а затем другому. Еще он ищет подходящий гардероб. То, чего он реально хочет, — его взрослая лич ность — присутствует еще не полностью. Так как родители обычно с презрением относятся к этим экспериментам, юноши избегают в их присутствии общаться со сверстниками (и, главным образом, с противоположным полом) и разгова ривать по телефону, к которому они испытывают пристрастие. Подросток ищет подтверждения, что он (или она) привлекает, влияет и может играть приемлемую роль в таком серьезном деле, как брачные отношения. Даже влюбленность — ча-
Оллпорт Т Г. Развитие чувства Я |
213 |
сто средство испытания своего образа Я. Партнеры в щенячьей любви будут бес конечно разговаривать, опробовать ту и эту persona, чтобы посмотреть эффект. Они обижаются, мирятся, обсуждают это, зондируют будущее и обнимаются.
Вцелом оказывается, что они предпочитают разговоры объятиям.
Вто же время обостряется конфликт из-за сексуальных потребностей. Юноша уже выучил суровые запреты и испытывает сложности в приведении
вгармонию плотского желания и условностей. Он надеется отыскать путь к идентичности, которая позволит ему гармонизировать свои противоречивые импульсы. Хорошо известны одиночество, страдания, бури и стрессы подрост кового возраста (в западной культуре). Иногда конфликты ведут к самоубийству, чаще — к религии, и в религии юноша может найти решение, которое сделает терпимыми или, наоборот, усилит его страдания.
Сердцевина проблемы идентичности для подростка — выбор профессии
или другой жизненной цели. Он знает, что будущее должно следовать плану, и в этом отношении его чувство самости обретает измерение, полностью отсут ствовавшее в детстве. Часто юношеские цели слишком высоки. Идеализм — распространенное и милое качество. Многие подростковые идеалы так высоки, что впереди их ждет крушение. Возможно, в конце третьего десятка молодой человек обнаружит, что он менее талантлив, чем думал, что оставит меньший след в мире, а его брак менее совершенен, чем он надеялся. Снижение образа Я и стремлений до масштабов жизни — это задача для его взрослых лет.
Но важный момент состоит в том, что в подростковом возрасте отдален ные и долговременные цели добавляют новое измерение к ощущению самости. Поэтому мы будем говорить об:
Аспекте 7 — проприативное стремление.
Различные авторы утверждают, что цементом, скрепляющим жизнь, яв ляется «направленность» или «интенциональность». Чтобы быть нормальным, подростку, а особенно взрослому, требуется определенная цель, линия перспек тивы. Цели не обязательно должны быть жестко сформулированы, но обязатель но должна присутствовать центральная тема стремления13.
Этого важного аспекта #нет в более ранней жизни. Конечно, маленький ребенок «хочет» быть пожарным или летчиком, когда растет, но в это время отсутствует интегрированный эффект. Пока молодой человек не начинает пла нировать, чувство Я еще не полное. Правда, некоторые подростки плывут во взрослость без какого-либо заметного ощущения цели. Когда это так, мы можем сказать, что их личности относятся к сиюминутным и незрелым. Их чувство самости еще рудиментарно.
Уильям Джеймс однажды определил Я как «борца за цели». Здесь он ак центирует проприативный аспект (центральное стремление) самости. Однако Джеймс хорошо осознавал те дополнительные аспекты, которые мы описали.
13 См.: McDougallW. The energies ofmen. London: Methuen, 1932; В hier C. Der menschliche Lebenslauf als psychologisches Problem. Leipzig: Hirzel, 1933; rev. ed. Bonn: Hogrefe, 1959.
214 |
Тема 14. Развитие личности |
Выделив «телесное», «социальное» и «духовное» Я, он предвосхитил наш ны нешний более детальный анализ в терминах телесного чувства, самоидентич ности, самоуважения, расширения Я и проприативного стремления14.
Проприум
Нет ли способа объединить все эти аспекты самости? Все их мы ощущаем как состояния, связанные с Я. Каждое такое состояние — это по-своему интимная область личности, включенная в то, что важно для организованной эмоциональ ной жизни индивида. Вместе они составляют Я — чувствуемое и знаемое.
Поэтому объединение этих аспектов (даже если они феноменологически различны, т.е. по-разному переживаются) под одним именем кажется обо снованным. Возьмем для их обозначения термин проприум или собственное {proprium). Почему не просто Я? Есть две причины: (1) Большинство авторов, как мы видели, применяют понятие Я или Эго только по отношению к одному или двум из тех аспектов, к которым мы обращались. Мы предпочитаем более свежий и более широкий ярлычок. (2) Остается одна философская проблема, касающаяся Я (к ней мы сейчас обратимся), — вопрос о «субъекте познания». Так как этому аспекту самости также подходит название Я, мы предлагаем ис пользовать понятие проприум для обозначения Я как объекта знания и чувств. Мы непосредственно осознаем проприум, имея при этом в виду, что мы никогда прямо не осознаем субъекта познания.
Прежде чем продолжать обсуждение этого вопроса, позвольте объяснить, почему в теории личности необходимо выделить место для проприума в его раз личных аспектах. Одна причина, конечно, состоит в том, что субъективная (чув ственная) сторона личности — это то, о чем знает каждый; было бы глупо не замечать ее, как предпочитают делать некоторые психологи. Другая причина (очень важная) в том, что поведение людей сильно меняется, если они чувствуют себя лично вовлеченными в задачу — в то, что они делают. Так, установлено, что научение гораздо более эффективно, когда мы чувствуем, что оно релевантно Я, чем когда оно безлично. И многие психологические эксперименты доказывают, что не только научение, но почти любое исполнение меняется в зависимости от наличия или отсутствия собственной вовлеченности. <...>
Поэтому мы находим понятие проприум не только оправданным, но со вершенно необходимым в психологической теории.
Важно отметить, что проприум не во все моменты осознается. Верно, что мы извлекаем это понятие из полностью осознаваемых переживаний Я, но следы этих переживаний оказывают влияние, даже когда мы их не наблюдаем. В проприативном стремлении, например, нам свойственно «терять себя», потому что
14 См.: James W. Principles ofpsychology. N.Y.: Holt, Rinehart and Winston, 1890. Vol. 1. Ch. 10. <Pyc. пер.: Джемсъ В. Научныя основы психолопи. СПб.: С.-Петерб. электропечатня, 1902.>
Оллпорт Т Г. Развитие чувства Я |
215 |
мы глубоко поглощены тем, что мы делаем. Но все же верно, что вовлекающий эго интерес еще играет стабильную роль. И мы, как указывалось ранее, не все время осознаем телесное Я (возможно, вообще едва-едва его осознаем) до тех пор, пока боль или сенсорная депривация не заставит нас сделать это. Но все семь проприативных функций играют важную роль в «движении» личности, иногда осознанную, но чаще неосознаваемую.
Проблема субъекта познания
Эта загадочная проблема возникает, когда мы спрашиваем: «Кто тот Я, который знает, что у меня есть телесное Я, образ Я, чувство самоидентичности во времени и проприативные стремления?» Я знаю все это и, более того, я знаю, что я это знаю. Но кто обладает этой познавательной перспективой?
Множество философов ломали себе голову над этой проблемой. Сейчас мы не можем вникать в их споры. Довольствуемся краткой формулировкой двух противоположных взглядов.
Философ Иммануил Кант утверждал, что мы никогда не переживаем по знающее Ятем же способом, каким мы переживаем объектное Я (проприум). Познающее Я просто есть, это трансцендентное (чистое) Эго, Познающий по стигает, но сам не постигнут. Мы ловим мелькание его тени, и ничего больше.
Противоположное решение, предложенное Уильямом Джеймсом и Джоном Дьюи, состоит в том, что нет реального субъекта познания, существующего вне процесса познания. Каждый момент сознания перекрывается с предыдущим моментом, и субъект познания как-то включен в познаваемое. Только когда мы останавливаем нормальный процесс познания и начинаем рефлексировать, мы воображаем, что проблема существует. Субъект познания — это сам организм.
Здесь мы не предполагаем делать выбор между этими двумя решениями или между ними и еще другими15. Существует, например, точка зрения, что Я — это центральная инстанция внутри личности. Оно знает, оно хочет, оно стремится, оно желает. Я— это центр личной энергии. Эта так называемая психология Я принимает разнообразные формы, но общая позиция одинакова16.
Заслуга ее — сосредоточение внимания, как и у нас, на единстве и связ ности функций личности и в какой-то степени выделение их из большой сово купности простых организмических и не связанных с Эго функций.
Но с научной точки зрения здесь есть одна серьезная опасность. Признавая Я в качестве отдельного «субъекта», который знает, желает, хочет и так далее,
15Подробнее об этом см.: Allport G.W. Becoming: basic considerations for a psychology of personality. New Haven: Yale Univ. Press, 1955. P. 36—62.
16См.: Bertocci P.A. The psychological self, the ego, and personality // Psychological Review. 1945. Vol. 52. P. 91—99; MacmurrayJ. The self as agent. London: Faber & Faber, 1957; Arnold M.В., Gasson J.A. The human person: an approach to an integral theory of personality. N.Y: Ronald, 1954.
216 |
Тема 14. Развитие личности |
не рискуем ли мы создать «личность внутри личности»? Получается, что мы по стулируем «маленького человечка в грудной клетке». Если мы захотим узнать, почему Джим упорно работает, нам ничего не объяснят слова: «Потому что его Я желает этого». Если мы спросим, почему подавлен пациент в больнице, нам не поможет ответ: «Потому что у его #плохой образ себя». Сказать, что # делает то или это, хочет того или иного, желает того или этого, — значит породить серию трудных вопросов. Психологи не любят все сваливать на субъекта по имени Я.
Я считаю, что мы найдем объяснения, которые ищем, в структуре правиль но понимаемой личности, включающей, конечно, структуру проприума. Глупо приписывать наши проблемы внутреннему субъекту, который «дергает за ни точки».
Для определенных философских целей может быть оправданно рассмотре ние Я как устойчивой целостности (возможно, одаренной бессмертием). Но в психологии нам следует избегать резкого отделения Я «как субъекта» от функ ционирования проприативных систем внутри личности. <...>
Выводы и резюме
Эта глава была посвящена чувству самости, а не природе самости. Поэтому мы преимущественно обсуждали психологические, а не философские материи. Как сказал Мустакас, Я гораздо легче почувствовать, чем определить11. Окончатель ное определение мы оставляем философии.
Однако то, что человеческий разум способен рассматривать себя в каче стве объекта (подобно тому как он рассматривает объекты во внешнем мире), — психологический факт. Чувство Я присутствует тогда, когда индивидуальные состояния рассматриваются как «мои». Мы показали, что на разных стадиях жизни появляются разные аспекты самосознания18. На последовательных ста диях жизни развиваются семь аспектов проприума, но я не имею в виду, что они функционируют раздельно. В нашей повседневной жизни некоторые из этих аспектов или даже все вместе сосуществуют.
Предположим, вам предстоит трудный и решающий экзамен. Несомнен но, вы осознаете, что у вас сильно бьется сердце и вас мутит от страха (теле сное Я)\ вы осознаете важность экзамена с точки зрения вашего прошлого и будущего (самоидентичность); вы осознаете, что тут замешана ваша гордость (самоуважение); вы осознаете значение вашего успеха или неудачи для вашей семьи (расширение Я), свои надежды и стремления (образ Я), свою роль в ка-
17 |
См.: The self: explorations in personal growth / CE. Moustakas (Ed.). N.Y.: Harper, 1956. |
Ch. 1. |
Полезная диаграмма, представляющая их появление, предложена в: Sarbin T.R. Preface |
18 |
to a psychological analysis ofthe self// Psychological Review. 1952. Vol. 59. P. 11 —22. Изображаемые там стадии частично совпадают с моими, частично — нет.
Оллпорт Т Г. Развитие чувства Я |
217 |
честве решающего задачи на экзамене (рациональный субъект) и релевантность всей ситуации вашим долговременным планам (проприативное стремление). В реальной жизни проприативные состояния, как правило, сливаются. И за этими переживаемыми состояниями самости вы улавливаете косвенный отблеск себя как «субъекта самопознания».
Проблема субъекта познания возникает, когда мы спрашиваем: «Кто же познает эти функции Я?» Мы не только сознаем, что нам свойственно, но мы также осознаем, что мы осознаем это. Эта загадка привела к предположению, что существует особый Я-субъект (либо как «чисто» субъект познания, транс цендентальное Эго, либо как комбинированный субъект познания, хотения, стремления, желания). Эта последняя точка зрения, похоже, поселяет внутри личности (в груди) координирующего субъекта — маленького человечка, дер гающего нас за ниточки.
В целом, разумнее рассматривать проприативные функции (желания, стремления, хотения) как пересекающиеся со всей личностной структурой. Они ощущаются как самодостаточные, но не порожденные отдельной инстанцией внутри личности. Что касается субъекта самопознания, познающего Я (будь то просто умозаключение на высшем уровне сложности, как у Джеймса, Дьюи и других, или необходимость постулировать чистый субъект познания, непре рывное трансцендентальное Я, как считает Кант), то эту загадку мы пока не решили. <...>
4 |
Развитие личности и процессы научения. Теория |
социального научения |
А. Бандура
[Основные положения теории социального научения]*
Теоретические перспективы
На протяжении многих лет выдвигалось множество теорий, которые были при званы объяснить человеческое поведение. До недавнего времени большая часть теоретиков придерживалась того мнения, что главнейшими детерминантами поведения являются различные мотивирующие силы в виде потребностей, по буждений и импульсов, нередко действующих на подсознательном уровне. По скольку сторонники этой научной школы полагают, что основными причинами проявления определенного вида поведения являются силы, заключенные в са мом индивидууме, то именно в них они и ищут объяснение того, почему люди ведут себя так или иначе. В настоящее время такой подход пользуется широкой популярностью, однако сомнения по его поводу тоже высказываются.
Теории такого сорта не раз подвергались критике как с точки зрения кон цептуальной, так и эмпирической. Им вменялось то, что внутренние детерми нанты в них выводятся из поведения, которое они, предположительно, должны были порождать — таким образом, под маской объяснений кроются простые описания. Так, наличие враждебных импульсов выводилось из гневного по ведения человека, которое затем приписывалось воздействию глубоко укоре нившихся враждебных импульсов. Аналогично, наличие мотивов достижения выводилось из поведения, направленного на достижение; наличие мотивов за висимости — из зависимого поведения; наличие мотивов стремления к вла-
Бандура А. Теория социального научения. СПб.: Евразия, 2000. С. 11, 13—14, 17—18, 22-29, 40-49, 58-63, 136, 138-140, 165-166, 168-170, 180-187, 263, 273-274, 276-277, 279-283.
Бандура А. [Основные положения теории социального научения] |
219 |
сти — из доминирующего поведения, и т.д. Не существует ограничений числа мотивов, выводимых из тех типов поведения, которые они, предположительно, порождают. Фактически, различные теории предлагают самые разнообразные перечни мотивов: одни из них содержат универсальные, многоцелевые побуж дения, другие — различные наборы специфических побуждений.
Концептуальная структура теорий, ссылающихся на импульсы как на основные стимулы поведения, уже не раз подвергалась критике за то, что она не учитывает всей сложности человеческого реагирования. Никакими внутрен ними мотивами не объяснить многочисленные вариации поведения в тех или иных ситуациях. В тех случаях, когда изменения в поведении порождаются раз личиями во внешних условиях, постулируемые внутренние мотивы не могут быть менее сложными, чем их результат.
Здесь следует подчеркнуть, что сомнению подвергается не само существо вание мотивированного поведения, а только то, в какой степени такое поведе ние можно объяснить воздействием импульсов. <...>
Развитие бихевиоральной теории сместило фокус причинно-следственного анализа от аморфных внутренних детерминант в сторону подробного рассмо трения внешних влияний на реактивность человека. Поведение теперь широко анализируется в терминах стимулирующих условий, породивших это поведение, и подкрепляющих условий, поддерживающих его. Исследователи продемон стрировали, что образцы реакций, которые в общем случае приписывались внутренним причинам, могут быть порождены, подавлены или восстановлены под воздействием изменяющихся внешних условий. Результаты этих исследо ваний навели многих психологов на мысль о том, что детерминанты поведения кроются не в самом организме, а в возможностях внешней среды.
Идея о том, что человеческое поведение регулируется извне, несмотря на богатое документальное обоснование, была встречена без энтузиазма. Многие восприняли ее как провозглашение одностороннего процесса управления, при котором индивиду отводится роль объекта, пассивно реагирующего на причуды внешних влияний, обрушивающиеся на него со всех сторон. В популярных рас сказах о возможностях психологического контроля рисуется пугающий образ сообщества, члены которого подвергаются манипулированию по воле оккульт ных технократов. <...>
Большинство участников дискуссии о детерминантах вариаций поведения со временем приняли ту точку зрения, что поведение является результатом взаи модействия индивида и конкретной ситуации, а не следствием чего-то одного из них1. Достигнутый консенсус несколько снизил остроту дискуссии, но основ ной вопрос — каким образом эти два источника влияния взаимодействуют при формировании поведения — все еще требует прояснения.
1 См.: Bowers K.S. Situationism in Psychology: An Analysis and a Critique // Psychological Re view. 1973. Vol. 80. P. 307—336; Interactional Psychology and Personality / N.S. Endler, D. Magnusson (Eds). Washington: Hemisphere, 1975.