!Учебный год 2024 / Юридическая психология / Дормашев Ю.Б. и др. (ред.-сост.)- Общая психология. Тексты. В трёх томах -2013 / PDF / ТОМ I / Дормашев Ю.Б. и др. (ред.)-Общая психология. Тексты. Т.1, Кн.2-2013

I

Начну с первой группы обвинений. Они исходят из ложной предпосылки: ото­ ждествление деятельностного подхода с соответствующими идеями К. Маркса. В действительности К. Маркс предложил лишь один из вариантов этого под­ хода, который в нашей стране в силу конкретных исторических обстоятельств был интерпретирован как единственно существовавший. Мысли К.Маркса о деятельности, о практике могут быть поняты лишь в контексте развития немец­ кой философии начала XIX столетия, наследником которой он был. Уже Фихте15 стал развивать идею о том, что субъект определяет себя лишь через деятельность объективации, через создание такого предмета, который внешне противостоит субъекту и вместе с тем является единственно возможным способом конституирования самого субъекта. Созидание не-Я — это, по Фихте, не просто опред­ мечивание Я, не просто его удвоение, а превращение его из неопределенного

вопределенное, фактически его появление. Ибо лишь через объективацию Я

может рефлексивно отнестись к себе, что является необходимым условием его существования. Идеи Фихте были развиты Гегелем16 в его учении об Абсолют­ ном Субъекте, который существует лишь постольку, поскольку самоопределя­ ется в процессе саморазвития, что предполагает созидание предметного мира человеческой культуры через труд, язык и другие формы деятельности. Именно этого рода деятельность является необходимым условием саморефлексии Аб­ солюта и тем самым его становления. Но это же необходимое условие конституирования самосознания каждого индивида (и тем самым превращения его в субъект). Именно в русле этого рода идей К. Маркс развивает свое понимание деятельности как практики. К. Маркс подчеркивает, что в созданном им пред­ метном мире человек не просто удваивает себя, не просто ставит перед собой своеобразное зеркало, в котором он отражается, а впервые себя созидает. Имен­ но это имеет в виду К. Маркс, когда пишет о том, что практика должна быть

понята как «совпадение изменения обстоятельств и человеческой деятельности, или самоизменения...»17. Иными словами, самоизменение возможно лишь через «изменение обстоятельств», через предметную деятельность. Это идея немецкой философии, получившая новую интерпретацию, поскольку у К. Маркса речь идет не о «чистом Я» Фихте и не об Абсолюте Гегеля, а о реальном эмпириче­ ском человеке. К. Маркс подчеркнул также то важное обстоятельство (которое

впредшествующей немецкой философии было несколько в тени), что деятель-

15Фихте {Fichte) Иоганн Готлиб (1762—1814) — философ, представитель немецкого клас­ сического идеализма. — Ред.-сост.

16Гегель (Hegel) Георг Вильгельм Фридрих ( 1770—1831) — немецкий философ, представитель немецкой классической философии, создатель систематической теории диалектики на основе объективного идеализма. — Ред.-сост.

17См.: Маркс К., Энгельс Ф. Тезисы о Фейербахе // Соч. 2-е изд. Т. 42. С. 262.

ность, практика предполагает также вступление индивида в отношения с други­ ми, совместную деятельность, использование одними индивидами предметов, созданных другими.

Важнейшая общая черта деятельностных концепций, созданных Фихте, Ге­ гелем, Марксом — это идея опосредствования. Эта идея проивостоит тому по­ ниманию сознания и Я как его центра, которое было само собой разумеющимся для европейской философии и наук о человеке (включая психологию), начиная с Декарта18. Согласно этому пониманию сознание является чем-то данным и абсолютно непосредственным. В своей субъективности оно противостоит всему, что находится вне него и что в отличие от него вовсе не является очевидным. При таком понимании нелепо ставить вопрос о том, как возникает сознание и Я. Психология может лишь описывать явления сознания. Но она, как писал в конце XIX столетия один известный психолог, в принципе не может ответить на вопрос, что такое сознание и Я. Отсюда возникает целый ряд неразрешимых для такого понимания сознания и Я проблем. Как возможно познание внешнего мира и как доказать само его существование? Как возможно познание чужого сознания? Для Фихте, Гегеля и К. Маркса все эти проблемы снимаются. Ибо сознание и Я возникают и существуют лишь в результате деятельности по соз­ данию внешнего объекта. Для Фихте и Гегеля речь идет прежде всего об актах духовной деятельности, для К. Маркса это прежде всего деятельность по созда­ нию предметов культуры, в основе которой лежит труд.

Интересно заметить, что эти идеи в полной мере были востребованы фило­ софией и науками о человеке только в XX столетии, когда с разных позиций и в разных направлениях развернулась борьба за снятие декартовской абсолютной дихотомии субъективного и объективного миров.

При этом деятельностный подход в XX столетии развивался не только в марксовом варианте. Своеобразной версией этого подхода можно считать не­ мецкое неокантианство марбургской школы, основная установка которого была в растворении всякой «данности» в создавшей ее деятельности и которое было по сути дела новой версией фихтеанства (и отчасти гегельянства19). Пробле­ матика деятельности была центральной для разных версий неогегельянства. По-своему эта тематика развивалась в прагматизме в 20—30-е гг. XX в.20 Мне представляется, что философия позднего Витгенштейна21 тоже может рассма­ триваться как своеобразный и интересный вариант деятельностного подхода. У Витгенштейна речь идет о деятельности с языком, о коммуникации, кото-

18Декарт (Descartes) Рене (1596—1650) — французский философ и математик. —

Ред.-сост.

19См.: Cohen H. Kants Theorie der Erfahrung. Berlin, 1925.

20См.: Thayer H.S. Meaning and Action // A Study of American Pragmatism. N.Y., 1973.

21Витгенштейн (Wittgenstein) Людвиг (1889—1951) — австрийский философ и логик, пред­ ставитель аналитической философии. — Ред.-сост.

712 Тема 2. Становление предмета психологии

рая вплетена в реальные практические акты и сама может рассматриваться как практика. При этом исходной является деятельность коллективная, в которой снимается дихотомия субъективного и объективного, внешнего и внутреннего22. Марксовы идеи практики, деятельности существенно повлияли на такие разные философские школы, как Франкфуртская школа (наследник этой школы Хабермас23 развивает ныне идеи коммуникативного действия24), как французский экзистенциализм после Второй мировой войны (в особенности Сартр)25, как группа югославских философов «Праксис» и др. При этом под теориями, раз­ вивавшими деятельностный подход, я имею в виду только те концепции, для которых была важна проблематика культурного опосредствования, а не те, кото­ рые исследовали действия единичного субъекта как бы сами по себе. К послед­ ним можно отнести методологию операционализма26, операциональную теорию развития интеллектуальных структур Ж. Пиаже27, «технический материализм» Г. Башляра28 и многие другие.

Философию Сартра, например, можно рассматривать как своеобразный вариант деятельностного подхода. Правда, по Сартру деятельность уже предпо­ лагает существование сознания. Но это сознание абсолютно бессодержательно и равнозначно ничто. Я возникает лишь в результате коммуникации с другими и как следствие определенного поступка, который выводит сознание за его преде­ лы и ставит человека в отношение к другим и к объективной ситуации. В этом смысле человек создает сам себя через деятельность: создание проектов и их осуществление29. Позднее, когда Сартр ассимилировал ряд идей К. Маркса, он развил свои деятельностные представления, выделив различные виды практики: творческую и инертную30.

Не без основания считается, что деятельностный подход в отечественной философии и психологии возник сначала в работах С.Л. Рубинштейна, а затем

22 См.: Витгенштейн Л. Философские иследования // Витгенштейн Л. Философские работы. М., 1994. Ч. I.

23 Хабермас {Habermas) Юрген (р. 1929) — немецкий философ и социолог. — Ред.-сост.

24См.: Habermas J. The Theory of Communicative action. Boston, 1984. Vol. 1; Boston, 1987. Vol. 2.

25См.: Sartre J.P. Critique de la raison dialectique. Paris, 1960. Vol. 1. [Сартр (Sartre) Жан Поль (1905—1980) — французский писатель, философ и публицист, глава французского экзистен­ циализма. — Ред.-сост.]

26См.: Bridgman P. W. The Logic of Modern Physics. N.Y., 1954.

27См.: Пиаже Ж. Психология интеллекта// Пиаже Ж. Избранные психологические труды. М., 1969. [Пиаже (Piaget) Жан (1896—1980) — швейцарский психолог, логик и философ. —

Ред.-сост.]

28См.: Башляр Г. Новый рационализм. М., 1987; Зотов А.Ф. Концепция науки и ее раз­ витие у Г. Башляра // В поисках теории развития науки. М., 1982. [Башляр (Bachelard) Гастон (1884—1962) — французский философ и литературовед. — Ред.-сост.]

29См.: Сартр Ж.П. Бытие и ничто. М, 2000.

30См.: Sartre J.P. Critique de la raison dialectique. Paris, 1960. Vol. 1.

Л.С. Выготского и А.Н. Леонтьева (некоторые, правда, не относят Л.С. Выгот­ ского к сторонникам этого подхода). Первый абрис этого подхода на отече­ ственной почве находят в опубликованной в 1922 г. работе С.Л. Рубинштейна «Принцип творческой самодеятельности»31. Обычно при интерпретации этой работы обращают внимание на то, что ее автор еще не стал марксистом, но уже принципиально отошел от марбургской школы неокантианства, в которой он прошел философскую выучку. Однако внимательный анализ этой работы по­ казывает, что в ней С.Л. Рубинштейн занят именно развитием философских идей марбуржцев. Как раз в русле этих идей он и шел к разработке деятельностной тематики. И это не было сложно, ибо марбургское неокантианство было одной из версий деятельностного подхода. Особенно хорошо это видно на еще более ранней работе С.Л. Рубинштейна «О философской системе Г. Когена», которая была написана в 1917—1918 гг. В этой работе автор претендует только на изложение взглядов Г. Когена32 как его верный ученик. И уже в этом тек­ сте можно найти многие принципиальные идеи относительно деятельности, которые С.Л. Рубинштейн развивал в своих последующих работах. Ссылаясь на Г. Когена, С.Л. Рубинштейн пишет о том, что субъект не стоит «за» своими деяниями, не в них выражается и проявляется, а в них порождается. Субъект тождественен со своими деяниями, «...существуя не помимо и вне их, а в них,

...субъект, определяясь своими деяниями, этим самоопределяется»33. Поэто­ му, когда С.Л. Рубинштейн стал в конце 20-х и начале 30-х гг. развивать свои деятельностные представления в духе идей К. Маркса, это было не приспосо­ блением к получившей господство идеологии, а естественным развитием тех идей, которые были во многом общими для К. Маркса и других наследников немецкой философии и которые в других вариантах разрабатывались многими философами в XX столетии.

Нужно сказать, что в марксовом понимании деятельности существует один изъян, который сказался и на философских и психологических разработках деятельностной тематики в нашей стране. Дело в том, что исходной и приви­ легированной формой деятельности считается труд. Такое понимание связано с идеей о взаимоотношении производственной и иных форм деятельности, ба­ зиса и надстройки — идеей, которая не выдержала испытания временем. Се­ годня труд во все большей мере опосредуется деятельностью в сфере науки, а богатство страны все больше зависит не от деятельности в сфере материального производства, а от производства знаний. В этой же связи ясна и невозможность

31См.: Рубинштейн С.Л. Принцип творческой самодеятельности // Вопросы психологии. 1986. №4.

32Коген (Koheri) Герман (1842—1918) — немецкий философ, основоположник марбургской школы неокантианства. — Ред.-сост.

33Рубинштейн С.Л. О философской системе Г. Когена // Рубинштейн С.Л. Человек и ми М., 1997. С. 154.

716 Тема 2. Становление предмета психологии

софов: Витгенштейн, Хайдеггер и Лукач . И Витгенштейн, и марксист Лукач развивали деятельностные представления. Хайдеггер противостоял этим идеям, но он же считал, что именно Маркс наиболее глубоко понял суть современной европейской цивилизации и европейского человека: создавая мир человеческих предметов, человек творит самого себя. Однако сегодня деятельностные идеи вызывают большую критику. Эта критика идет с двух сторон. Во-первых, со стороны экологически и консервативно настроенных философов. Во-вторых, со стороны сторонников популярного ныне постмодернизма. Остановлюсь под­ робнее на этих двух видах критики.

Деятельностный подход обвиняется в пагубном антропоцентризме38. При таком понимании этот подход является следствием сциентизма39. Если мы пре­ тендуем на точное знание каких-то процессов, то это значит, что мы можем если не фактически, то в принципе контролировать их протекание, можем вмеши­ ваться в их ход и преобразовывать их в наших интересах. А это ведет, с одной стороны, к пониманию природы в качестве простого ресурса человеческой дея­ тельности, к идее безграничной ее «переделки», покорения, а с другой стороны, к установке на проектирование социальных процессов, а возможно, и самого человека, к технократической иллюзии40. Результаты такого рода подходов се­ годня хорошо известны. Наивно-технократическое представление о возможно­ стях переделки природы и господства над ней привело к переживаемому челове­ чеством экологическому кризису. Идеи искусственной переделки общественных отношений и человека имели в качестве следствия возникновение тоталитарных систем. Ведь если разумное управление социальными процессами понимается как их рациональная калькуляция, контроль и полная предсказуемость резуль­ татов воздействия, то, значит, нужен специальный бюрократический аппарат, манипулирующий людьми и подавляющий все уклонения от того, что считается «разумным». Развитие цивилизации по технократическому пути показало, го­ ворят эти критики деятельностного подхода, что всякое вмешательство в есте­ ственные процессы (не только природные, но и социальные, и человеческие) пагубно. Мы слишком плохо знаем сложные связи и зависимости этих процес­ сов. В результате самонадеянное «деятельностное» вмешательство, претензии на проектирование и конструирование всего и вся порождают такие следствия, которые ставят под угрозу само существование человека41.

37Лукач (Lukacs) Дьердь (1885—1971) —венгерский литературовед и философ. —

Ред.-сост.

38Антропоцентризм — воззрение, согласно которому человек есть центр Вселенной и ко­ нечная цель всего мироздания. — Ред.-сост.

39Сциентизм — абсолютизация роли науки в системе культуры, в духовной жизни обще­ ства. — Ред.-сост.

40Технократическая иллюзия — представление о том, что политическая власть должна при­ надлежать специалистам, управляющим обществом на базе научного знания. — Ред.-сост.

41См.: Кутырев В.А. Естественное и искусственное: борьба миров. Н. Новгород, 1994.

Нужно признаться, что некоторые варианты деятельностного подхода дают основания для подобной критики. Если понимать деятельность как создание таких предметов, которые как бы полностью подконтрольны человеку, кото­ рые в известном смысле являются его простым продолжением, тогда, действи­ тельно, этот подход становится синонимичным технократическому проекту. На мой взгляд, подобное понимание деятельности можно увидеть, например, во всеобщей организационной науке A.A. Богданова42 (хотя она не сводится к технократической иллюзии и обнаруживает сегодня большой смысл в связи с изучением сложных организованных систем43). Технократическое понимание деятельности — это современный вариант утопического сознания: природу можно переделывать, общество и человека можно проектировать.

Подобный взгляд глубоко укоренен в европейской культуре, по крайней мере, начиная с XVII в., со времени возникновения экспериментального есте­ ствознания. Даже в немецкой философии начала XIX в., весьма далекой от технократической иллюзии, смысл деятельности понимается как самостановле­ ние субъекта (Абсолютного Я или Абсолютного Духа), как вбирание субъектом, включение им в свой состав продуктов собственной объективации — а других объектов с этой точки зрения и не существует. У Маркса унаследованное от не­ мецкой философии понимание деятельности соединилось с технократической иллюзией: идеей о возможности полного контроля за природными и социаль­ ными процессами.

Но ведь возможно и иное понимание деятельности. И именно это иное понимание оказывается сегодня весьма актуальным. Это не деятельность по созданию предмета, в котором человек пытается запечатлеть и выразить самого себя, т.е. такого предмета, который как бы принадлежит субъекту. Это взаимная деятельность, взаимодействие свободно участвующих в процессе равноправных партнеров, каждый из которых считается с другим и в результате которого оба они изменяются. Именно исследование взаимодействия участников коллек­ тивной деятельности лежит, как я писал выше, в основе того нового варианта психологической теории деятельности, который разрабатывал в последние годы В.В. Давыдов. Так понятая деятельность предполагает не идеал антропоцентриз­ ма в отношениях человека и природы, а идеал коэволюции, совместной эво­ люции природы и человечества, что может быть истолковано как отношение равноправных партнеров, если угодно, собеседников в ^запрограммированном диалоге.

Но это означает, что искусственные и естественные процессы, которые не могут быть сведены друг к другу, вступают в сложные отношения. Деятель-

42Богданов Александр Александрович (1873—1928) — политический деятель, врач, фило­ соф, экономист. — Ред.-сост.

43См.: Богданов A.A. Тектология. Всеобщая организационная наука: В 2 кн. М., 1989; Садов­ ский В.Н. Системная концепция A.A. Богданова// Системные исследования. Методологические проблемы. Ежегодник. М., 1998; 1999. Ч. 1.

ность — это, конечно, искусственный процесс. Но деятельность, которая пре­ вратилась в традицию и которая стихийно воспроизводится, может рассматри­ ваться как процесс квази-естественный, в отличие от подлинно естественных (природных) процессов, с одной стороны, и той деятельности, которая созна­ тельно проектируется, с другой. Конечно, невозможно предвидеть все послед­ ствия той или иной сознательно проектируемой деятельности, ибо она всегда включается в сложную сеть естественных и квази-естественных процессов. Мысль о возможности полного контроля за результатами деятельности — не более чем иллюзия. Это особенно ясно сегодня, когда мир становится все более сложным и чреватым опасностями, о которых ранее нельзя было подозревать. Вместе с тем степень предвидения может быть разной, и если бы результаты деятельности нельзя было предсказать хотя бы в некоторой мере, то она была бы бессмысленной. Верно и другое: человек — не только природное, но и ис­ кусственное существо. Если бы искусственная составляющая, выражающаяся в деятельности, исчезла, человек перестал бы существовать. Человек не может не проектировать свое будущее, хотя реализация проектов никогда не совпадает полностью с замыслом. Вместе с тем многое из того, что мы считаем обретения­ ми европейской культуры, было когда-то ничем иным как проектом, замыслом. Таким, например, проектом была когда-то сформулированная философами идея правового государства, которую в период этого формулирования можно было бы считать чем-то совершенно утопическим44. Между тем, этот проект был в значительной степени (хотя и не абсолютно) реализован. Самое же глав­ ное состоит в том, что если раньше многие виды деятельности, лежащие в осно­ ве воспроизводства человека как специфического естественно-искусственного существа, осуществлялись квази-естественным образом, то сегодня они стали настолько сложными или же столкнулись с такими трудностями реализации, что предполагают сознательное проектирование. Впервые в истории возникла возможность искусственного вмешательства в сами природные, биологиче­ ские основы человека с помощью генной инженерии. Существуют ли границы этого вмешательства и чем они определяются? Может ли это вмешательство регулироваться сложившимися этическими, правовыми, религиозными пред­ писаниями или же последние сами нуждаются в пересмотре? Может ли человек проектировать не только собственную индивидуальную и социальную жизнь, но также и собственную биологию? Это острейшие вопросы, которые сегодня являются предметом горячих споров. Ясно, во всяком случае, что особенности современной экологической и социальной ситуации не только не ведут к от­ казу от деятельностной тематики, но напротив, делают последнюю одной из самых актуальных.

44См.: Черткова Е.Л. Специфика утопического сознания и проблема идеала// Идеал. Утопия

икритическая рефлексия. М., 1996.