!Учебный год 2024 / Цифровое право / tom-2

Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений

Digital Technologies in the System Criminal Legal Relations

ция которых возможна, но не на основе копирования бизнес-процессов, а исходя из более фундаментальных оснований, традиций и национальных интересов. В конечном итоге вопросы политического устройства нужно обсуждать не в связи с проблематикой технологизации и цифровизации уголовного процесса, они к ней прямого отношения не имеют.

Воснове уголовного процесса любого государства находят свое отражение идеи и ценности его политического, социального и культурного устройства. Смешанный характер и российского, и белорусского уголовного процесса, когда досудебное производство построено на следственных началах, где определяющую роль в познании события преступления играет представитель публичной власти, есть выражение патерналистской логики развития обоих государств.

Испокон веков наши народы жили общиной, именно она формировала их особый менталитет и поведенческие нормы, где служение общему благу, справедливости и «миру» превалировало над интересами отдельной личности. В общине человек находил свою защиту, его вечевым решениям он должен был подчиняться.

Впоследующем более близкие к нам формы государства унаследовали функцию по решению ключевых вопросов общественной жизни. История обоих наших народов свидетельствует, что именно с сильным государством связаны периоды их наибольшего развития.

Государство всегда находилось в центре общественно-политических и правовых процессов. Россия вообще долгое время де-юре имела имперское устройство. Поэтому в сильной следственной власти, как и в сильном традиционном, а не платформенном государстве мы видим закономерности нашего исторического процесса

инеобходимое условие стабильного развития в будущем.

Список литературы

1.Александров А. С., Александрова И. А. Судебный процес –источник права

исправедливости // Правовое государство: теория и практика. 2022. № 1.С. 11–29.

2.Аттали Ж. Краткая история будущего.URL: https://royallib.com/read/attali_gak/ kratkaya_istoriya_budushchego.html#0

3.Никитин Ю. А. Интернет как источник информации врасследовании уголовных дел (часть2): доказательства // КонсультантПлюс. Беларусь / ООО«ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь.Минск, 2023.

4.Савчук Т. А. Использование информационных технологий в уголовном процессе // Актуальные вопросы развития правовой информатизации в условиях формирования информационного общества: сб. науч. ст. / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь.Минск, 2017.С. 147–153.

5.Цифровизация правоприменения: поиск новых решений: монография / отв. ред. Д. А. Пашенцев. М.: Инфотропик Медиа, 2022.

131

Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений

Digital Technologies in the System Criminal Legal Relations

Д. В. Кривин,

экономист по бухгалтерскому учету и хозяйственной деятельности,

ООО «Консорциум строительных компаний»

КИБЕРПРЕСТУПНОСТЬ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ ПЕРЕМЕН: ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ ВЫЗОВЫ

Аннотация. Статья посвящена анализу составов преступлений Уголовного кодекса Российской Федерации, совершенных с использованием сети «Интернет», а также судебной практики по компьютерным преступлениям. Киберпреступность определяется как совокупность способов совершения преступлений в отношении компьютерной информации, ее составляющих и иных киберпосягательств, которые могут совершаться вотношении личности, общества игосударства. Увеличение кибер­ преступлений сказалось на росте экономических преступлений в период пандемии COVID 19, росте преступлений экстремистской направленности, обусловленном российско-украинским конфликтом и начавшейся специальной военной операцией. Делается вывод о необходимости совершенствования отдельных положений уголовного закона в части действий, посягающих на национальные интересы России и воспрепятствованию реализации отечественных национальных приоритетов.

Ключевые слова: киберпреступность, Интернет, компьютерная информация, кибертерроризм, COVID 19, административная преюдиция, информационная безопасность, национальная безопасность, национальные интересы, национальные приоритеты

CYBERCRIME IN THE WORLD OF CHANGE:

LEGISLATIVE CHALLENGES

Abstract. The article is devoted to the analysis of crimes using the Internet, provided for by the Criminal Code of the Russian Federation, as well as judicial practice on computer crimes. Cybercrime is defined as a set of ways of committing crimes against computer information, its components and other cyber-attacks that can be committed against an individual, society and the state. The increase in cybercrime affected the growth of economic crimes during the COVID 19 pandemic, the growth of extremist crimes caused by the Russian-Ukrainian conflict and the beginning of a special military operation (hereinafter referred to as SMO). The author also pays attention to the gap in the lack of formal certainty and the presence of evaluative concepts inArticle 280.4 of the Criminal Code. It is concluded that it is necessary to improve this article in terms of actions that infringe on the national interests of the Russian Federation and hinder the implementation of the national priorities.

Keywords: cybercrime, internet, computer information, cyberterrorism, COVID 19, administrative prejudice, information security, national security, national interests, national priorities

Актуальность темы обусловлена тем, что в связи с происходящей компьютеризацией и интернетизацией общества все же встречается часть людей, особенно

132

Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений

Digital Technologies in the System Criminal Legal Relations

пенсионного возраста, которые не владеют компьютерной грамотностью. В связи

сэтим у преступников не вызывает большого труда использовать их персональные данные в личных целях, что приводит к росту преступности в информационной сфере.

Киберпреступность охватывает единое информационное пространство и затрагивает не только науку информационного права, но также уголовного права и криминологии. Киберпреступность всегда была неразрывно связана с развитием электронно-вычислительных машин, с помощью которых уже стало возможно совершать различные незаконные действия с большим количеством информации, хранящейся в файлах и системах [8. С. 133]. Вследствие этого в науке и возникают различные термины с приставкой «кибер-» (киберинциденты, кибератаки, киберустойчивость, кибербезопасность, киберпространство и т. д.), чтобы обозначить принадлежность юридического факта к виртуальному миру. Ю. М. Батурин и С. В. Полубинская рассматривают виртуальный мир втесной взаимосвязи с реаль­ ным миром, поскольку противоправные деяния в виртуальном мире порождают правовые последствия уже в мире реальном. Авторы отмечают, что в виртуальном мире действуют «нормы, установленные разработчиком, обычаи виртуального делового оборота, но применяются и правовые нормы реального мира, хотя и достаточно неопределенные ввиду множественности правовых систем» [4. С. 21]. Из этого следует, что ввиду отсутствия системы законодательства виртуальный мир является не самостоятельной правовой системой, а частью реального мира. Россия принадлежит к романо-германской правовой семье, основным источником права в которой является закон.

Преступлениям в сфере компьютерной информации посвящена глава 28 УК РФ, и все они имеют общий видовой объект–компьютерную информацию. 14.07.2022 было принято два федеральных закона: согласно Федеральному закону № 260-ФЗ включена в УК РФ статья 274.2, а Федеральный закон № 259-ФЗ дополнил Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях статьями 13.42 и 13.42.1, в которых предусмотрен штраф в зависимости от вида субъекта предпринимательской деятельности за нарушение требований к пропуску трафика через технические средства. Обязательным условием для привлечения субъекта к уголовной ответственности является наличие:

– признаков субъекта преступления – им должно быть должностное лицо, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющее управленческие, организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в коммерческой или иной организации;

– административной ответственности, что указывает на наличие такой меры, как административная преюдиция.

Статьей 274.2 УК РФ предусмотрены более суровые санкции в сравнении

садминистративным штрафом и отличаются они уже более широким разнообразием – самым строгим наказанием являются принудительные работы и лишение свободы на срок до трех лет [1]. Судебная практика по данным уголовным делам еще только начинает формироваться, но при качественном расследовании, преду-

133

Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений

Digital Technologies in the System Criminal Legal Relations

преждении и своевременном предотвращении таких противоправных деяний будет велика вероятность сокращения их совершения.

15 декабря 2022 г. было принято Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 37 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях в сфере компьютерной информации, а также иных преступлениях, совершенных с использованием электронных или информационно-телекоммуни- кационных сетей, включая сеть «Интернет». Речь в данном постановлении прямо идет о киберпреступлениях, а использование сети «Интернет» рассматривается как способ их совершения. В частности, в пункте 2 дается определение компьютерной информации, под которой понимаются любые сведения, представленные

ввиде электрических сигналов, независимо от средств их хранения, обработки и передачи. В том же пункте идет конкретизация предмета компьютерных преступлений – к ним относятся любые электронные устройства, к признакам которых относятся:

а) способность выполнять функции по приему, обработке, хранению ипередаче информации, закодированной в форме электрических сигналов;

б) оснащенность встроенными вычислительными устройствами, средствами и технологиями для сбора и передачи информации [10]. Одним из признаков такой информации является конфиденциальность в силу неизвестности ее третьим лицам. В Уголовном кодексе Республики Азербайджан (статья 271) описан состав преступления, выражающегося в форме неправомерного доступа к компьютерной системе. В данном случае субъект, подключающийся к компьютерной системе без авторизации, нарушает неприкосновенность информации, к которой он не имеет доступа [12. С. 40]. Данная информация может в дальнейшем использоваться без согласия лица, право которого нарушается, что приводит к совершению так называемых кибермошенничеств.

Вразгар пандемии COVID 19 резко возросло количество мошенничеств всфере компьютерной информации, что в конечном счете сказалось на общей статистике выявления лиц, совершивших преступления экономической направленности (рис. 1). Темп роста составил почти 22 % в 2021 г. (53 717 человек) относительно 2020 (44 072 человек), что является самым высоким показателем за анализируемый период. Самыми распространенными случаями компьютерных преступлений

вРоссии являются сбои в работе компьютера: медленная загрузка операционной системы, замедление работы компьютера или подключенных устройств, медленные и неверные реакции компьютера на команды пользователя и т. д. И поскольку каждый случай такого киберпреступления уникален сам по себе, то на стадии их расследования преступлений часто допускаются ошибки, сводящиеся к ненадлежащей сборке доказательств, которые впоследствии могут быть признаны судом недействительными. На наш взгляд, одной из причин низкого качества предварительного расследования киберпреступлений является отсутствие качественных методических разработок, при реализации которых в полной мере использовались бы информационные технологии.

134

Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений

Digital Technologies in the System Criminal Legal Relations

Рис. 1. Статистика выявления лиц, совершивших преступления экономической направленности

Пандемия COVID 19 послужила катализатором роста киберпосягательств на организации здравоохранения, об их предметах пишут Л. Р. Клебанов

иС. В. Полубинская. Они выделяют такие устройства медицинского назначения, как носимые и не носимые устройства, соединенные с Интернетом (например, CYCORE), цифровые платформы для сбора данных опациентах (например, DART), чат-боты и «умные помощники». Под последними понимаются технологии на основе искусственного интеллекта и нейросети, дающие ответы на голосовой запрос

(Amazon’sAlexa, Google’sAssistant, Microsoft’s Cortana,Apple’s Siri) [7. С.248]. Все они представляют собой программы, созданные на основе искусственного интеллекта, искажающие данные о здоровье человека. В таких случаях велика вероятность возникновения ситуаций, когда здоровому человеку могут выдать ложную картину заболевания (ошибки первого рода) и случаев, когда отсутствуют признаки заболевания (ошибки второго рода), когда, например, на снимках отсутствуют следы онкологии или рака при наличии таковых.

Таким образом, мы можем увидеть яркий пример посягательства на такой объект уголовного права, как здоровье населения и общественная нравственность. Их родовым объектом, как и преступлений в сфере компьютерной информации, является общественная безопасность и общественный порядок–он также присущ экологическим преступлениям, терроризму, вандализму, массовым беспорядкам

ииным преступлениям, которые приобретают массовый характер и международные масштабы. В связи с этим появилось такое понятие, как «кибертерроризм», характеризующийся тем, что компьютерные преступления становятся элементами террористической деятельности.

Современный кибертерроризм широко использует достижения науки итехники, последние инновационные технологии, благодаря чему существенно возрастают его негативные последствия. А. А. Карцхия, рассматривая данное киберправонарушение, выделяет так называемый кибервойн, под которым понимает «использование ложной, фейковой информации, обработка сознания человека и общества, целью

135

Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений

Digital Technologies in the System Criminal Legal Relations

которого может быть конкретное лицо (государственный или общественный деятель, популярный политик и др.), а также получение глобального результата (массовых беспорядков или гражданского неповиновения, формирование негативного образа публичной власти и др.) [6. С. 87]. Довольно часто посредством Всемирной сети возникают пропагандические моменты, связанные с ненавистью на национальной почве и иные негативные проявления.

Экстремистская деятельность является разновидностью преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства, к которым также относятся государственная измена, шпионаж и диверсия. Родовым объектом таких преступлений является государственная власть и это означает, что информационная составляющая становится частью национальной безопасности Российской Федерации. Использование информационно-телекоммуникационных сетей, включая сеть «Интернет», является квалифицирующим признаком преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 280, ч. 2 ст. 280.1, п. «в» ч. 2 ст. 280.4, ст. 282, п. «в» ч. 2 и ч. 4 ст. 354.1 УК РФ. При квалификации таких преступлений особое значение имеет не только форма выражения своих убеждений, но и способы, место и обстоятельства распространения информации и ее содержание. Пункт 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ закрепляет, что, если предметом преступления, совершенного с использованием сети «Интернет», является переносное (втом числе и мобильное) устройство, то местом совершения данного противоправного деяния является место совершения лицом действий, входящих в объективную сторону состава преступления. Речь идет о территориальной подсудности уголовного дела, т. е. территории, на которой субъект использовал переносное устройство для совершения киберпреступления или размещал информацию экстремистского характера.

Статья 282 УК РФ в своем названии содержит прямое указание на цель пре- ступления–возбуждение ненависти либо вражды, а также унижение достоинства человека либо социальной группы. Верховный Суд РФ в Постановлении Пленума от 20.09.2018 № 32 прямо разъясняет, случай когда деяние может быть квалифицировано по статье 282 УК РФ, а именнокогда установлено, что «лицо осознавало направленность деяния на нарушение основ конституционного строя, а также имело цель возбудить ненависть или вражду либо унизить достоинство человека или группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии либо принадлежности к какой-либо социальной группе» [11]. Таким образом, цель должна содержать в себе реальную возможность совершения действий из перечня, предусмотренного диспозицией статьи 282 УК РФ. Умысел может быть только прямым и иметь отношение к той социальной группе, на нематериальные блага которой направлено посягательство. Данный состав, равно как

исостав описанной ранее статьи 274.2 УК РФ, является формальным, бланкетным

исодержит в себе административную преюдицию.

Основная задача уголовного закона состоит в первую очередь в предупреждении и установлении справедливого наказания за преступное деяние. Но при этом современная уголовная политика не должна быть статичной, так как с учетом прогнозирования реальных иперспективных рисков иугроз национальной безопасности, включая изменение состояния, структуры и динамики преступности, необходимо качественно реагировать на происходящие изменения.

136

Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений

Digital Technologies in the System Criminal Legal Relations

Одним из таких направлений является совершенствование уголовно-право- вых норм в рамках законотворческого процесса, в частности введение в УК РФ статей 280.3 и 280.4.

Рис. 2. Статистика выявления лиц, совершивших преступления экстремистской направленности

На основании представленных данных следует отметить, что резкий рост преступлений экстремистской направленности с 2019 г. увеличил количество расследованных преступлений и непосредственно направленных в суд (рис. 2, табл. 1). С ростом числа преступлений количество нераскрытых иненаправленных дел в суд уголовных дел не изменилось, но в 2022 г. их доля составила 7 % против 18,5 % в 2019 г., что может свидетельствовать, во первых, о высокой раскрываемости преступлений экстремистской направленности иво вторых о наиболее частом варианте использовании административной преюдиции, о которой говорилось ранее.

Таблица 1

Данные о преступлениях экстремистской направленности в России за 2019–2022 гг.

В отношении статьи 280.3 УК РФ также действует административная преюдиция. Переходя к анализу диспозиции статьи 280.4 УК РФ, можно увидеть,

137

Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений

Digital Technologies in the System Criminal Legal Relations

что ее формулировка в части «деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации», является оценочной и формально не определенной, что по справедливому замечанию некоторых авторов, не отвечает конституционным требованиям ясности, определенности и недвусмысленности правовых норм [5. С. 93]. Останавливаясь на названии статьи–«Публичные призывы к осуществлению дея­ тельности, направленной против безопасности государства» – следует отметить, что в уголовном законодательстве не содержится понятия «публичность», в связи с чем его толкование представляется крайне затруднительным в плане определения признаков деяния, совершенного в данной форме. Состав диспозиции статьи 280.4 УК РФ, как и статьи 280.3, позволяет отнести их к числу преступлений террористической направленности, на что косвенно указывает отграничение перечисленных

вчасти 1 статьи 280.4 УК от квалифицированного состава терроризма части 2 статьи 205.2 УК РФ. Использование сети «Интернет» (п. «в» ч. 2 ст. 280.4 УК РФ) делает состав преступления квалифицированным, придавая ему более широкий масштаб. Использование сети «Интернет» является одним из способов совершения преступления в публичной форме, так как результат деяния становится хорошо видным и известным большинству простых людей.

Вдиспозиции анализируемой статьи не конкретизирована форма совершения такой деятельности, не указан также перечень деяний, который будет считаться посягательством на безопасность РФ, что на наш взгляд, требует законодательной доработки. Следует дополнить диспозицию части 1 статьи 280.4 УК РФ, «иными действиями, посягающими на национальные интересы иреализацию национальных приоритетов Российской Федерации»–объективно значимыми потребностями личности, общества игосударства вобеспечении их защищенности иустойчивого развития.

Перечень национальных интересов и приоритетов РФ обозначен в пунктах 25 и 26 Указа Президента РФ от 02.07.2021 № 400 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» [2]. Одним из таких приоритетов как раз является информационная безопасность, выделенная в Указе Президента Российской Федерации от 05.12.2016 № 646 «Об утверждении Доктрины информационной безопасности Российской Федерации» [3]. Пункт 8 закрепляет национальные интересы РФ в информационной сфере, к которым относятся: обеспечение получения и использования информации гражданами России, неприкосновенности частной жизни при использовании информационных технологий, обеспечение функционирования критической информационной инфраструктуры, развитие информационных технологий и укрепление суверенитета РФ в информационном пространстве. Любые посягательства на данные национальные интересы и воспрепятствование их реализации должны регулироваться статьей 280.4 УК РФ.

По мере развития технологий и производства на отечественный и международный рынки выходит новое компьютерное оборудование и другие формы элект­ ронно-вычислительной техники, обладающие более широкими возможностями,

врезультате чего появляются новые виды киберпреступности. Для дальнейшего расследования подобных дел невозможно обойтись без привлечения грамотного специалиста в сфере информационных технологий, с которым необходимо работать сотрудникам правоохранительных органов.

138

Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений

Digital Technologies in the System Criminal Legal Relations

Тем не менее распространенность данных деяний требует уже от правоохранительных органов хотя бы базового уровня компьютерной грамотности с целью более точного понимания сути дела иулучшения качества работы. Роль специалиста

врасследовании киберпреступлений на сегодняшний день очень сильно преувеличена, потому как он не является полноценным участником расследования, он лишь помогает провести его качественно и точно. Таким образом, мы можем видеть

вданном случае наличие в роли следователя лишь наблюдательской позиции, хотя должно быть понимание нюансов работы сотдельными следственными действиями. Это является одним из главных законодательных вызовов сегодняшнего времени, поэтому необходимо тщательно подойти кразработке порядка действий следователя к расследованию киберпреступлений.

Широкая распространенность киберпреступлений, сопряженная со значительной турбулентностью современного мира, делает уголовное законодательство более гибким и в то же самое время поднимает вопросы, требующие законодательной доработки. К основным таким направлениям относится формальная неопределенность преступных деяний, определенных статьей280.4 УК РФ, диспозиция которой содержит оценочный характер и не несет в себе содержательной части, фактически регулируя общественные отношения в аспекте государственной безопасности

врамках указанной статьи по остаточному принципу.

Использование технических средств стало относительно новым способом, выраженным в форме размещения призыва к осуществлению конкретных действий или деятельности, направленной на подрыв безопасности государства. Проблема также заключается и в том, что судебная практика по таким делам, как, впрочем, и по иным составам киберпреступлений еще не успела до конца сформироваться. Поэтому как законодателю, так исотрудникам правоохранительных органов ииным правоприменителям уголовного закона очень важно обратить внимание на данные факторы, поскольку киберпреступления на сегодняшний день являются одной из самых актуальных уголовно-правовых категорий и включают общественно опасные посягательства с использованием сети «Интернет», совершаемые в отношении личности, общества и государства.

Список литературы

1.Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // СПС «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699

2.Указ Президента Российской Федерации от 02.07.2021 № 400 «ОСтратегии национальной безопасности Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_389271

3.Указ Президента Российской Федерации от 05.12.2016 № 646 «Об утверждении Доктрины информационной безопасности Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_208191

4.Батурин Ю. М., Полубинская С. В. Что делает виртуальные преступления реальными // Труды Института государства и права Российской академии наук. 2018. Т. 13, № 2. С. 9–35.

5.Ермолович Я. Н. Научно-практический комментарий кФедеральному закону «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-

139

Цифровые технологии в системе уголовно-правовых отношений

Digital Technologies in the System Criminal Legal Relations

процессуальный кодекс Российской Федерации» от 14 июля 2022 года № 260-ФЗ

//Право в Вооруженных Силах. 2022. № 11. С. 89–102.

6.Карцхия А. А. Правовые аспекты современной киберпреступности // Правовая информатика. 2023. № 1. С. 83–92.

7.Клебанов Л. Р., Полубинская С. В. Цифровое здравоохранение, пандемия COVID 19 и проблемы кибербезопасности // Вестник Томского государственного университета. 2021. № 468. С. 243–252.

8.Кривин Д. В. Киберпреступность в системе преступлений особенной части уголовного права и ее особенности в современном обществе // материалы III Международной научно-практической конференции, приуроченной ко Дню Конституции РФ. Воронеж, 2019. С. 132–141.

9.Решение Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2014 по делу № АКПИ14–1292С // СПС «КонсультантПлюс». URL: https://www.consultant.ru/ cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=ARB&n=414233&ysclid=lm933gkpws258766306 #E 5RaApTxWCCeGbKM

10.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.12.2022 № 37 «Онекоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях в сфере компьютерной информации, а также иных преступлениях, совершенных с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей, включая сеть «Интернет» // СПС «КонсультантПлюс». URL: https://www.consultant.ru/ document/cons_doc_LAW_434573/?ysclid=lm935fe2gn709237747

11.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20.09.2018 № 32 «Овнесении изменений в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2011 года № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности». URL.: https://vsrf.ru/documents/own/27 145/?ysclid=lm937rsibo201032077

12.Musayev E. Features and characteristics of information crimes in Azerbaijan criminal law // German International Journal of Modern Science. 2023. № 56. С. 40–43.

М. Е. Кубрикова, кандидат юридических наук, судья, Заднепровский районный суд города Смоленска

АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ЦИФРОВИЗАЦИИ ПРИ РАССМОТРЕНИИ УГОЛОВНОГО ДЕЛА В СУДЕ

Аннотация. Всвязи срасширяющейся информатизацией уголовного судопроизводства правоприменительная практика сталкивается с несовершенством правового регулирования. Цель настоящего исследования – проанализировать особенности разрешения вопроса о самоотводе судьи при автоматизированном распределении уголовных дел, аудиопротоколирования судебного заседания и публикации судебных актов на интернет-сайтах судов. В результате исследования сформулированы практические рекомендации и предложения по дальнейшему совершенствованию

140