3. Место скандинавского права на правовой карте мира

Скандинавская правовая семья объединяет национальные пра­вовые системы Дании, Швеции, Норвегии, Финляндии, Исландии (некоторые авторы к этой группе относят правовые системы го­сударств Балтии — Эстония, Латвия, Литва). Скандинавскую правовую семью называют еще «северной» и «североевропей­ской», что связанно с географическим расположением скандинав­ских государств.

Вопрос о природе и месте скандинавского права на правовой карте мира является дискуссионным. В современной компарати­вистике существуют различные мнения о связях скандинавского права с основными правовыми семьями современности. Мнение одних ученых сводится к тому, что скандинавское право является самостоятельной правовой семьей, поскольку имеют место их общие исторические, политические, экономические и культурные основы формирования и развития, отличные от других правовых систем (К. Цвайгерт, X. Кётц). Применительно к данной точке зрения скандинавская правовая семья является самостоятельной правовой семьей, находящейся между системами общего и ро- мано-германского права (К. Осакве).

Некоторыми компаративистами скандинавская правовая семья вообще не выделяется в качестве самостоятельной, и включает правовые системы этих государств в романо-германскую право­вую семью (Р. Давид). Другие же считают, что скандинавская правовая семья является смешанным типом права, поскольку она имеет общие черты в формировании и развитии, схожие с другими правовыми семьями, в частности с романо-германской правовой семьей и с правовой семьей общего права (О.Ф. Скакун).

Как справедливо отмечает О.Ф. Скакун, скандинавскую право­вую семью можно охарактеризовать как смешанный (конвергент­ный) тип правовой системы, под которой понимается совокупность национальных правовых систем, имеющих общие закономерности развития и сходные признаки, сложившиеся как на основе местных источников права, так и широкого заимствования элементов право­вых систем романо-германского, а также англо-американского типа. В качестве признаков скандинавского права как смешанного (кон­вергентного) типа правовой системы она выделяет доминирование нормативно-правового акта как формального источника права; ис­пользование судебного прецедента наравне с нормативно-правовым актом; признание деления права на частное и публичное; отвод норме права (образец поведения) основную роль в регулировании общественных отношений; проведение кодификации законодатель­ства; соблюдение иерархии нормативно-правовых актов и суще­ствование паритета процессуального и материального права¹.

В начале рассмотрим соотношение скандинавского права и романо-германского права. В скандинавских государствах воз­никла интересная комбинация средневековых воззрений и институ­тов, с одной стороны, и национальных традиций — с другой, кото­рая стала возможной в значительной степени потому, что, напри­мер, в Швеции до конца XVI в., в отличие от большинства госу­дарств средневековой Европы, почти не было юристов с уни­верситетским образованием, чье мышление обуславливалось рим­скими правовыми образами и чье влияние постепенно возрастало².

Влияние римского права на формирование и развитие пра­вовых систем скандинавских государств менее значительно, чем на процесс формирования романо-германской правовой семьи. Основная причина в том, что территория скандинавских'госу­дарств никогда не входила в Римскую империю.

Римское право оказало значительное влияние на характер и сущность скандинавского права через романо-германское право и носит опосредованный характер. Некоторые положения рим­ского права, в частности деление права на публичное и частное, а также роль закона в качестве основного источника права, были восприняты скандинавским правом через романо-германское право. Это влияние усилилось в XVII в., когда в этих государствах сло­жились свои национальные системы права.

Национально-правовые системы скандинавских государств ни­когда не знали кодексов французского и германского образца. Кодификация в скандинавских государствах, как уже отмечалось, носила комплексный характер.

Что касается соотношения скандинавского и общего права, то

необходимо подчеркнуть, что историческое развитие скандинав­ских государств происходило независимо от общего права. Однако, роль судебной практики в правовых системах этих государств значительнее, чем в государствах романо-германского права.

Так, в правовой системе Дании отдельные институты граждан­ско-правовых отношений регулируются нормами прецедентного права. Законодательство этих государств допускает решение многих вопросов по судейскому усмотрению. Однако, это не яв­ляется основанием относить скандинавскую правовую семью к семье общего права.

По мнению А.Х. Саидова, скандинавское и общее право объе­диняет прагматический подход к праву, правовым понятиям и конструкциям. Растущее воздействие американского права про­является также в заимствовании в последнее время отдельных юридических конструкций, понятий, например, в сфере деликтной ответственности, страховании и т.д.¹

Итак, скандинавская правовая семья, заимствуя многие право­вые положения у других правовых семей, занимает самостоятель­ное место на правовой карте мира.

Важное место среди источников скандинавского права принад­лежит делегированному законодательству. Удельный вес нор­мативных актов, принятых в рамках делегированного законода­тельства, превышает количество законов, принятых законода­тельными органами этих государств.

Следующим источником скандинавского права является су­дебная практика. Ее роль в качестве источника права в сканди­навских государствах, как уже отмечалось, более заметна, чем в странах романо-германского права, хотя и различна в разных странах Скандинавии. В таких государствах, как Дания и Норве­гия при регулировании некоторых вопросов ее роль является не вспомогательной, а основной. В частности, отдельные институты гражданско-правовых отношений, как уже отмечалось, регулиру­ются только нормами прецедентного права. Однако, «применение судебных прецедентов в Дании не регулируется столь жесткими и строгими правилами, как это предусмотрено, скажем английс­ким правом»¹.

Особое место судебной практики в качестве источника сканди­навского права объясняется тем обстоятельством, что законы позволяют судьям при разрешении отдельных вопросов действо­вать более свободно по судейскому усмотрению, что расширяет возможности судебных органов при применении и толковании норм права. Также судьи обязаны руководствоваться решениями, принятыми по аналогичным делам вышестоящих судебных орга­нов. Однако, необходимо отметить, что судебные решения носят конкретный характер, что затрудняет их использование в даль­нейшем.

Согласно норвежскому законодательству, решения Верховно­го суда и иногда других судебных инстанций, принятые по конк­ретному делу, имеют силу «убеждающего прецедента», которыми необходимо руководствоваться в ходе судебного разбирательства судебным органам.

Роль судебной практики как источника права в правовой сис­теме Швеции менее заметна, чем в Дании и Норвегии. Несмотря на отсутствие в законодательстве данного государства норм,

признающих судебные решения в качестве источника права, они иногда выступают в качестве такового (прежде всего, это реше­ния верховных судебных органов).

Обычай в качестве источника скандинавского права играет вспомогательную роль и, в основном, затрагивает области торго­вого и морского права. Он часто служит дополнением к действу­ющему конституционному законодательству. Иногда ссылка на обычай в качестве источника права содержится в тексте соответ­ствующих договоров. Необходимо отметить, что имеются некото­рые исключения, в частности, на автономной территории Грен­ландии в сфере гражданско-правовых отношений кроме датских законов действуют местные обычаи. Это распространяется и на уголовно-правовые отношения. Более того, до принятия Данией в 1954 г. Уголовного кодекса в Гренландии отсутствовали писаные уголовные нормы, и в данной сфере действовали только обычаи.

Доктрина, как и в романо-германском праве, считается вспо­могательным источником скандинавского права. При вынесении судебных решений, а также обсуждении проектов нормативно­правовых актов, доктрина позволяет выявить истинные намере­ния законодателя.

Правовые принципы для разрешения конкретных дел, при применении аналогии права, а также при толковании права так­же могут выступать в качестве источника скандинавского права.

Международно-правовые акты признаются источником скан­динавского права. Однако, общепризнанные принципы междуна­родного права, заключаемые договоры, пакты, к которым эти государства присоединились, должны быть имплементированы в текущее законодательство. '

Институт имплементации международно-правовых норм в на­циональные правовые системы служит созданию государством необходимых правовых условий для реализации взятых на себя международных обязательств. Суверенным является решение государства о том, каким образом будет выполнено взятое обяза­тельство, какая процедура будет избрана для реализации между- народно-правовых норм в национальном законодательстве.

Например, когда правительство вносит в Риксдаг на ратифи­кацию международный договор или пакт, к которому Швеция

присоединяется, то одновременно с ним вносится в Парламент проект закона, содержащий нормы о рецепции положений дого­вора либо пакта в национальное законодательство¹.