36 Демография.

Становление и развитие демографии как самостоятельной общественной науки тесно связано с именем видного французского математика А. Гийяра (1799— 1876), впервые употребившего термин «демография» в своем труде «Элементы человеческой статистики, или Сравнительная демография» (1855). А. Гийяр определил демографию как науку, изучающую «естественную и социальную историю человеческого рода, физическое, гражданское, интеллектуальное состояние человеческих популяций и описывающую их с помощью чисел» 2 [Guillard A. Elements de statistique humaine ou demographie comparee. P., 1855].

В этом определении демографии отчетливо прослеживается влияние биологических постулатов теории народонаселения Т. Р. Мальтуса. Биологический детерминизм Мальтуса в объяснении демографических процессов оказал значительное влияние на развитие буржуазной демографии. Почти на всем протяжении XIX в. мальтузианские взгляды оказывали превалирующее влияние на развитие буржуазных теорий воспроизводства населения. Сторонники «органического» направления (М. Т. Садлер, Т. Даблдей, Г. Спенсер), даже критикуя отдельные положения «закона народонаселения» Мальтуса, оставались в плену мальтузианской догмы о биологической природе рождаемости. Изменения в темпах естественного прироста населения трактовались ими как следствие биологической эволюции человеческого организма, его естественной приспособляемости к изменяющимся условиям внешней среды, что и приводит к снижению плодовитости.

Английский экономист М. Т. Садлер (1780—1835) был пионером критики мальтузианства подобного рода. Он противопоставил мальтузианскому закону свой «естественный закон народонаселения», который заключается в постепенном снижении уровня плодовитости человеческой расы по мере возрастания плотности расселения людских масс. Там, где еще имеются значительные резервы неосвоенных территорий, население, по мнению Садлера, растет быстро; там же, где плотность населения высока, оно увеличивается медленнее. Важнейшим фактором, ускоряющим рост населения в сравнительно малозаселенных странах, Садлер считал степень разделения труда. Он писал, что плодовитость человеческой расы обратно пропорциональна плотности населения в пределах данной территории, и приходил к выводу, что увеличение плотности населения в итоге снизит темпы его естественного прироста.

С несколько других позиций «естественный закон народонаселения» формулирует Т. Даблдей (1790—1870). Подобно Мальтусу, он считал, что увеличение численности населения находится в зависимости от размеров сельскохозяйственного производства и потребления продовольствия на душу населения, но отмечал одновременно, что вопреки этому положению темпы естественного прироста населения с увеличением среднедушевого потребления сельскохозяйственных продуктов уменьшаются. Под влиянием теории эволюции живых организмов Ч. Дарвина Т. Даблдей полагал, что человечество, так же как и все живые организмы и растительный мир, проходит несколько стадий в своем развитии 3 [Doubleday T. The True Law of Population Shewn to be Connected with Food of the People. The 2d Ed. L., 1847. P. 5—7].

Аналогичные взгляды высказывал Г. Спенсер (1820— 1903). В труде «Система синтетической философии» он утверждал, что по мере роста благосостояния, увеличения возможностей пропитания у людей, как и у других живых организмов, происходят такие изменения в биологическом механизме воспроизводства, которые снижают их потенциальную способность к деторождению 4 [Spencer H. The Principle of Biology. Vol. 2. N. Y., 1867—1868. p. 485—486].

Уже в середине XIX в. некоторые представители буржуазной науки высказывали неудовлетворенность мальтузианской, чисто биологической схемой воспроизводства населения. Уже тогда стало очевидным, что в большинстве государств Западной Европы, а также в Северной Америке воспроизводство населения претерпевает качественные изменения, причем замедление демографического роста не может быть объяснено кризисом средств к существованию. Причины снижения смертности были ясны. Проблема заключалась в том, как объяснить повсеместное снижение рождаемости, которое вопреки Мальтусу началось не в бедных, а в привилегированных социальных группах. Представители различных теоретических направлений буржуазной экономической и социологической мысли пытались предложить схемы, увязывающие снижение рождаемости с капиталистической трансформацией общества. Эти концепции объединяла идея сознательного ограничения рождаемости, которая является реакцией людей на социально-экономические условия и реализуется через расширение практики контрацепции.

Один из видных представителей французской демографической мысли второй половины XIX в., Арсен Дюмон (1849—1902), предположил, что возрастающая социальная дифференциация различных структур населения, присущая капиталистическому обществу, и является главной причиной снижения рождаемости и замедления прироста населения 5 [Dumont A. La Morale basee sur la demographie. P., 1901. P. 33]. Этот тезис находит наиболее последовательное и четкое проявление в так называемом законе социальной капиллярности роста народонаселения. Знаменательно, что сходные мысли по проблеме народонаселения высказывались известным представителем буржуазной экономической мысли Дж. С. Миллем.

На первый взгляд кажется, что концепция сознательного ограничения рождаемости прямо противостоит мальтузианству. На деле же она является не более чем попыткой примирить с действительностью мальтузианский тезис об «инстинктивном стремлении к размножению». Обе концепции исходят из предположения, что людям инстинктивно присуще стремление к многочисленному потомству, но внешние условия заставляют их умерить свои инстинкты.

Метафизичность и внутренняя противоречивость концепции сознательного ограничения рождаемости предопределила возможность ее толкования в двух направлениях. Одно направление настаивало на прямой связи между уровнем жизни (доходами) и рождаемостью: рост доходов якобы снимает социально-экономические ограничения врожденного стремления к многодетности. Другое направление утверждало прямо противоположное: рост доходов приводит к росту потребностей, конкурирующих с потребностью в детях, и снижению рождаемости. Но оба направления рассматривали потребность в детях как статичную, раз и навсегда данную величину, не подверженную историческим изменениям.

Вместе с тем нельзя не признать, что сформулированное в XIX в. предположение о существовании биологических законов, управляющих воспроизводством населения, неверное в целом, на определенном этапе оказалось весьма полезным для разработки математического и статистического аппарата, в особенности математических моделей воспроизводства населения.

В 1879 г. в России подобным же экспериментальным образом задачу научной организации труда на железнодорожном транспорте успешно решил инженер И. И. Рихтер.

Концепция «правового государства» наиболее полно и систематизированно была разработана во второй половине XIX в. немецким ученым, идеологом буржуазного либерализма Л. Штейном 8 [См.: Штейн Л. Учение об управлении и право управления с сравнением литературы и законодательства Англии, Франции и Германии. СПб., 1874.]. Он первым ввел термин «учение об управлении» вместо «науки о полиции», а в работах его последователей стали разрабатываться основные категории управленческой науки: «управление», «предмет науки управления», «теория управления», «искусство управления», «функции управления», «методы управления» и др.

К разработке учения об управлении Л. Штейн подходил с позиций более общей науки — науки о государстве, которая, по его мнению, изучает человеческие отношения, возникающие в государстве, в том числе отношения, порождаемые государственным устройством и управлением. Штейн призывал к исследованию проблем управления. Он писал: «Кто тщательно займется управлением, тот скоро поймет, что нет ни одной науки, которая равнялась бы этой по своему богатству и значению» 9[Там же. С. 21]. Он считал, что разрабатываемое им учение должно стать для общественных деятелей и чиновников основным практическим руководством. Штейн утверждал, что постоянное диалектическое противоречие между единством государственной воли, как всякой воли, и изменяющимся фактическим бытием государства порождает конкретную, фактическую исполнительную деятельность государства. Сущность и понятие управления состоят в том, что благодаря ему воля государства — закон — реализуется в объективно существующих отношениях действительной жизни государства посредством силы и деятельности последнего, т. е. посредством исполнения. Как законодательство есть желающее, так управление есть действующее государство 10 [См. там же. С. 6].

По Штейну, предметом учения об управлении в узком смысле слова является «внутреннее управление государства», и ему посвящена большая часть трактата. Внутреннее управление «представляет собой совокупность тех сторон государственной деятельности, которые доставляют отдельному человеку условия для его индивидуального развития, недостижимые его собственной энергией и усилиями» 11[Там же]. Объекты внутреннего управления — жизнь личности (физическая и духовная), общественная жизнь личности и ее хозяйственная жизнь, которые взаимосвязаны и взаимообусловлены. Частью учения Штейна о внутреннем управлении является «учение о хозяйственной жизни личности», или «учение об управлении народным хозяйством», которое посвящено вопросам обеспечения государством условий для создания материальных благ личности.

В трактате Л. Штейна с позиции функционально-структурного анализа решаются проблемы формирования органов управления народным хозяйством, их кадрового обеспечения специалистами по управлению.

Отметим, что идеи и учение об управлении Л. Штейна в конце XIX в. признавались многими буржуазными учеными-государствоведами и социологами. В то же время известна обстоятельная критическая оценка Л. Штейна-философа К. Марксом и Ф. Энгельсом в их работе «Немецкая идеология» в связи с его влиянием на формирование теории немецкого «истинного» социализма.

В целом управленческая мысль в XIX в. вплоть до 80-х годов характеризуется прежде всего наметившимся выделением новой предметной области исследований по так называемому внутреннему управлению государственным хозяйством, более глубокими разработками отдельных теоретических проблем и их использованием для совершенствования организации управления государственного хозяйства, а также первыми экспериментальными работами в области научной организации труда на предприятиях и транспорте.

справедливое распределение доходов, которые ранее присваивались транснациональными корпорациями. Концепция «зависимого капитализма» получила в 60—80-е гг. широкое распространение и оказала определенное влияние на формирование мировоззрения некоторых государственных деятелей и политиков Латинской Америки.

Концепция третьего пути в арабских странах оформилась в 50—60-е гг. XX в. в теорию «особого пути к социализму».

К этому моменту в арабском мире завершился процесс национального освобождения. На волне освободительного движения развивается леворадикальная революционная тенденция, в ряде арабских стран было объявлено о намерении строить социалистическое общество (Египет, Ирак, Алжир, Судан, Южный Йемен)2. Социалистическая идея в этих странах была замешена на арабском и местном национализме. Так появились различные варианты «арабского социализма» (в Алжире — алжирский социализм, в Тунисе — дустумовский социализм, в Сирии и Ираке — баасистский социализм, в Египте — насеризм). Экономисты этих стран (такие, как Самир Амин (Египет), Сальман Хасан (Ирак), Башир ад-Даук (Сирия) и др.) пытались дать теоретическое обоснование осуществляющихся там социалистических преобразований. Круг вопросов в их исследованиях определялся конкретными мероприятиями, такими, как национализация иностранной собственности и собственности местной буржуазии, проводимые или готовящиеся аграрные реформы, первые шаги индустриализации, попытки реализовать на практике официальную установку «арабского социализма». Теория «особого пути к социализму» вошла в программу правящей баасист-ской партии Ирака — партии арабского социалистического возрождения. Основой экономической концепции «особого пути к социализму» являлась своеобразная трактовка собственности как достояния всей арабской нации, поскольку провозглашалось, что природные ресурсы и средства производства принадлежат народу. Частная собственность, государственная и кооперативная собственность трактовались как разновидности социалистической на базе идеи «социального равноправия для всех».

Фактически в концепции «арабского социализма» сам социализм связывается с национализацией ряда отраслей хозяйства и переходом средств производства под контроль государства, а также с некоторыми мероприятиями по кооперированию крестьянства. И хотя эта концепция носила в целом декларативный характер и выглядела как «программный лозунг», уже в ней выдвигалась идея арабского единства. При Лиге арабских государств (ЛАГ) для ускорен ного решения проблем межарабского экономического сотрудничества в конце 50*х гг. в Каире был создан Институт арабских исследований, в котором работали экономисты из многих арабских стран. Приоритетным в решении проблем межарабских экономических отношений было признано направление во главе с палестинским экономистом ад-Даджани. Это направление доказывало возможность арабского единства через обеспечение свободы перемещения товаров, людей и капиталов между арабскими странами по типу ЕЭС. Эти идеи пользовались признанием до середины 70-х гг.

Из анализа таблицы можно сделать вывод, что функционирование классического капиталистического предприятия в своей основе ограничивается спросом, а деятельность социалистического – ресурсами. Отсюда, по Корнаи, получается, чтоу классического капиталистического предприятия нет проблем с производством продукции, его главная задача – сбыт, а классическое социалистическое предприятие сталкивается с проблемой производства в условиях дефицита ресурсов, но не имеет проблем со сбытом. Как мы уже говорили, Корнаи исходит из того, что вследствие невозможности плановой экономики объективно отражать потребности предприятий в факторах производства они постоянно сталкиваются с нехваткой ресурсов (в том числе и трудовых). Существует несколько форм приспособления производителя к условиям дефицита. Первая из них – это снижение производства до уровня «узкого места», то есть до того уровня, который позволяет осуществлят дефицитный ресурс. При этом формируется резерв (незадействованная в производстве часть ресурсов). Правило формирования резерва при дефиците действует и на трудовые ресурсы: “Чем чаще проявляется дефицит рабочей силы и чем он интенсивней, тем больше будет внутренний резерв, следовательно, внутризаводская безработица”70. Формирование резерва рабочей силы в условиях ресурсоограниченности будет выступать гарантом для трудящихся на предприятии в том, что их не выгонят с работы. Это может привести к падению личной заинтересованности и дисциплины на рабочих местах.

Другой формой приспособления предприятия к дефициту является изменение в структуре затрат (вынужденная замена). При нехватке одного ресурса, предприятие приобретает другой, более дорогой в том случае если заменяющий ресурс лучшего качества, или более дешевый, но более низкого качества, что более вероятно, так как на это предприятие потратит меньше средств. Следовательно, при дефиците неизбежно уменьшение качества выпускаемой продукции.

Предприятие также может изменить структуру выпускаемой продукции, то есть выпускать ту продукцию, которую позволяют изготовить имеющиеся ресурсы. Это может привести к повсеместной практике, когда производиться будет не то, что нужно, а то, что возможно в соответствии с тем, какие ресурсы имеются в наличии.

Корнаи, описывая процесс приспособления производителей и потребителей к дефициту, вводит такое понятие, как “трение” (оно, по сути, является разновидностью трансакционных издержек), которое, по его словам, возникает вследствие плохой информированности хозяйствующих субъектов о взаимных намерениях, когда сложно спрогнозировать какие решения будут ими приняты, а также вследствие запаздывания

37 Проблему затрат и издержек, связанных с экстерналиями, первым исследовал А. Пигу (1920). Он выделял частные, индивидуальные издержки и социальные издержки, затраты всего общества. А. Пигу показал, что загрязнение дает рост экстернальных издержек. Очевидно, что для любого предпринимателя важнейшей целью является минимизация своих частных затрат для увеличения прибыли. И здесь простейший путь – экономия на природоохранных затратах. Производимые в этом случае загрязнения и отходы не учитываются самим предпринимателем и соответственно затраты на их устранение не учитываются в себестоимости.

Оценка экстернальных, внешних издержек является одной из сложнейших экономических проблем. Эта проблема тесно связана с оценкой экологического воздействия.

Экстерналии, необходимость их учета с позиций всего общества, отражение экстернальных издержек в цене являются довольно хорошо разработанным в экономической теории вопросом. Однако с практической точки зрения реальный учет внешних эффектов причиняет большую «головную боль» теоретикам и практикам. Здесь сходится целый ряд проблем. Это и провалы рынка, и недооценка или вообще бесплатность природных благ и услуг, и сложность экономической оценки экологического ущерба, и многие другие факторы делают чрезвычайно сложным точный учет экстернальных издержек в конкретных экономических решениях, при разработке различного рода проектов и программ.

Большое значение для экологизации мирового сознания сыграли доклады Римского клуба. Эта международная неправительственная организация была образована в 1970г. С целью обсуждения и разработки перспектив мирового развития. Деятельность клуба заключалась в постановке проблем и «заказе» их разработки отдельным коллективам ученых в различных странах мира. Многие доклады внесли существенный вклад в теорию и методологию мирового развития.

Наиболее известным докладом Римскому клубу стала работа Д. Медоуза и его коллег «Пределы роста» (1972). Данный доклад получил мировой резонанс и стал своего рода классической работой в области концепций мирового развития. Изданная на основе доклада книга стала быть может самой цитируемой научной книгой последних двух десятилетий. Автор построил мировую модель с петлями обратных связей. Исследование шло по пяти глобальным направлениям мировой динамики: ускоряющаяся индустриализация, быстрый рост населения, нарастание голода, истощение невозобновимых ресурсов, ухудшение состояния окружающей среды. Анализ мировых тенденций проводился на основе экспоненциального, «взрывного» роста основных параметров. Различные варианты моделей мировой динамики показывали, что вследствие исчерпания природных ресурсов, роста загрязнения окружающей среды к середине 21 века на Земле должен разразиться кризис, мировая катастрофа: голод, сокращение численности населения, эпидемии и т.д. От катастрофы спасал только один вариант-«нулевой рост». В соответствии с концепцией нулевого роста человечество должно стабилизировать численность населения, прекратить промышленный рост, инвестировать и развивать только сельское хозяйство для увеличения производства продовольствия и сферу услуг, а в промышленности только возмещать износ фондов. Несмотря на ряд недостатков исследования Д. Медоуза, в частности недоучете возможностей научно-технического прогресса, прогресса знаний, эта работа была

38 -маркетинг

39

Основной труд немецкого экономиста и социолога А. Вебера “О размещении промышленности: чистая территория штандорта” был опубликован в 1909 г. Ученый поставил перед собой дачу создать общую “чистую” теорию размещения производства на основе рассмотрения изолированного предприятия. Он сделал существенный шаг вперед по сравнению с Й. Тюненом и В. Лаунхардтом, введя в теоретический анализ новые факторы размещения производства в дополнение к транспортным издержкам и ставя более общую оптимизационную задачу: минимизацию общих издержек производства, а не только транспортных.

А.Вебер создал подробную классификацию факторов размещения по их влиянию, степени общности и проявлениям. Фактором размещения он называет экономическую выгоду, “которая выявляется для хозяйственной деятельности в зависимости от места, где осуществляется эта деятельность. Эта выгода заключается в сокращении издержек по производству и сбыту определенного промышленного продукта и означает, следовательно, возможность изготовлять данный продукт в одном каком-либо месте меньшими издержками, чем в другом месте”. В результате отсеивания элементов производственных издержек, не зависящих от местоположения, А. Вебер оставляет три фактора: издержки на сырые материалы, издержки на рабочую силу и транспортные издержки. Однако первый из них — разницу в ценах на используемые материалы — можно, как считает Вебер, выразить в различиях транспортных издержек, исключив из самостоятельного анализа. Все остальные условия, включающие размещение предприятия, он рассматривает как некоторую “объединенную агломерационную силу”, или третий штандортный фактор. Таким образом, в конечном счете анализируются три фактора: транспорт, рабочая сила и агломерация.