диплом черновик / 1 глава!!!

1 глава. Информационные войны

1. Понятие «информационной войны».

Информационные войны велись со времен Чингисхана. Использовались слухи: войска Чингисхана шли вслед за рассказами об их невероятной жестокости, что в сильной степени подрывало моральный дух их противников.

Эффективно использовалась социально-психологическая составляющая информационной войны во время Великой отечественной войны как советскими войсками, так и со стороны Германии. Так, А.Гитлер в «Майн Кампф» называет ряд правил, которым должна следовать пропаганда:

- избегать абстрактных идей, аппелировать к эмоциям;

- следует постоянно повторять несколько идей, используя стереотипные фразы;

- необходимо останавливаться на одной стороне аргументации;

- выделяйте отдельного врага для отдельного поношения.

Изощренный в вопросах пропаганды Геббельс сформулировал знаменитое «правило упрощения», которое активно используется в современных рекламе и Public Relations: «Народные массы обычно гораздо примитивнее, чем мы их себе представляем. Исходя из этого, пропаганда должна всегда оставаться простой и однообразной. В этой изнуряющей гонке лишь тот способен достичь основных результатов, кто в состоянии свести все проблемы к простейшей терминологии и у кого достанет мужества постоянно повторять их в этой простейшей форме, несмотря на возражения интеллектуалов».

Мастером информационного воздействия был И.В.Сталин, предложивший создать «» как способ распространения неофициальной информации. На одном из Пленумов ЦК он выступил с речью, в которой просил освободить его от должности Генерального секретаря. К.Симонов, присутствовавший на Пленуме, вспоминает испуг Маленкова, который вел заседание. «Лицо Маленкова, его движения, его выразительно поднятые в гору руки были прямой мольбой ко всем присутствующим немедленно и решительно отказать Сталину в его просьбе и тогда, заглушая раздавшиеся уже из-за спины Сталина слова: «Нет, просим остаться» или что-то в этом духе, зал загудел словами: «Нет! Нельзя! Просим остаться! Просим взять свою просьбу обратно!»¹.

Первую чеченскую войну Россия проиграла на информационном фронте. Министр информации Чечни Мовлади Удугов, прошедший обучение в западных университетах, мастерски организовывал информационные диверсии. Среди российских войск со стороны боевиков распространялись листовки следующего содержания: «Солдаты и офицеры, у вас нет проблем на территории Чечни. Все ваши проблемы дома, где евреи и новые русские забавляются с вашими женщинами и жрут водку». В последующих чеченских кампаниях федеральные информационные ведомства были более успешными, переведя конфликт из плоскости «империи зла» в плоскость хорошо известной на Западе парадигмы С.Хантингтона, трактуя чеченский кризис как звено в глобальной линии противостояния христианской и мусульманской цивилизаций.

Во время «холодной войны» и особенно после падения «железного занавеса» против нашей страны велась массированная информационная агрессия, направленная на введение западной шкалы ценностей и закрепление в общественном сознании потребительских моделей жизни. По свидетельству А.А.Зиновьева на заседании Русского интеллектуального клуба², более 300 научно-исследовательских центров на Западе разрабатывали технологии ведения информационных диверсий против СССР, а затем России. В основу были положены психологические исследования русского национального характера, и информационное воздействие строилось с учетом таких его слабостей, как низкая способность к самоорганизации, низкопоклонство перед Западом и властями, недостаток инициативы и пр. В результате «холодная война» переросла в «теплую», а затем привела к этнической катастрофе русского народа.

В информационной войне отсутствуют видимые разрушения. Общество не приводит в действие имеющие в его распоряжении защитные механизмы и фильтры. Чувство опасности, которое в иных ситуациях действует безотказно, не срабатывает. Интенсивное информационное воздействие на страну в течении нескольких месяцев может привести к смене власти в ней, причем население даже не ощутит, что на него оказывается давление.

На западе специалистов в области информационной войны называют spin-doctor (от spin (англ.) - вертеть, раскручивать). Спин – доктор – это специалист высочайшего класса, менеджер новостей. Впервые профессионально это направление оформилось в XVI в. в парижской опере, когда была создана клака, где товаром стали аплодисменты. Официально печатались расценки на услуги клакеров. За аплодисменты при выходе актера-мужчины брали 25 лир, женщины – 15, обычные аплодисменты в ходе представления – 10, громкие и продолжительные аплодисменты – 15, еще более длительные -17, за крики «Bravo!», «Bene!», «Bis!» - 5, за демонстрацию дикого энтузиазма оплата следовала по договоренности. Современные спин-доктора имеют в своем арсенале множество средств манипуляции общественным сознанием. Достаточно во время телерепортажа показать кого-то из аудитории спящим или зевающим во время выступления политического лидера или изменить ракурс или угол съемки, чтобы сформировать соответствующее отношение к политическому лидеру. Можно организовать ожидание события еще до его наступления, исправить впечатление от уже произошедшего события или вмешаться в актуально происходящее событие с помощью комментариев. Спин-доктора раскручивают или, наоборот, тормозят события, присоединяя их к другим важным событиям, заменяя новыми ситуациями.

Теоретические основы ведения информационных войн заложил в 1948 г. американский социолог и психолог Г. Лассуэлл, создав «теорию зависимости», или, как он сам ее называл, «теорию волшебной пули». Согласно этой теории, человек беззащитен перед информационным воздействием. СМИ манипулируют человеком по своему усмотрению, и он ничего не может им противопоставить. Информационные воздействия проникают в голову человека подобно «волшебной пуле» и вызывают в мозгу необратимые разрушения. Теория зависимости оказала заметное влияние на дальнейшее развитие социально-психологических теорий информационной войны, некоторые из которых упомянуты ниже.

Канадский философ и культуролог Маршалл Маклюэн разработал «теорию средства», которая заключается в том, что новые информационные технологии (печать, радио, кино, телевидение, Интернет) приводят к сменам парадигм восприятия и понимания человеком окружающего мира. Работа, в которой он изложил свою теорию, так и называется – «Средство есть сообщение»³ Появление печати изменило пропорции в наших ощущениях в пользу зрения, что в свою очередь не могло не повлиять на мышление, сделав его линейным, последовательным, логическим. Распространение телефона, который имитирует короткую дистанцию общения, изменило практику ведения боевых действий. Например, Александр Македонский не мог позвонить персидскому царю Дарию и уладить все разногласия⁴. Голос по радио ближе к живому голосу, чем крупный план на экране к живому лицу. Телевидение возвращает человека к естественному («первобытному») состоянию, одновременно превращая мир в «глобальную деревню». Воздействовать на массовое сознание можно, изменяя, например, угол съемки, применяя длиннофокусный объектив или крупный план.

Американский психолог Джордж Келли разработал «когнитивную теорию». Люди воспринимают мир при помощи четких систем (моделей), называемых конструктами. Личность равна личностным конструктам, которые человек использует для интерпретации жизненного опыта. Личность человека Дж.Келли понимает как исследователя, который выдвигает гипотезы о реальности, с помощью которых он предвидит и контролирует события жизни. Информационное оружие воздействует на личностные конструкты и манипулирует поведением человека.

Во время Второй мировой войны немецкий психолог Курт Левин разработал «теорию привратника» (gatekeeper). Нацистское командование, испытывая трудности в снабжении армии продуктами питания, поставило перед психологами задачу переориентировать население на потребление дешевых сортов мяса (субпродуктов). «Привратником» стала домохозяйка, которая покупает продукты на рынках. В информационных войнах такими «привратниками» являются редакторы СМИ и спин-доктора, которые контролируют поток новостей и могут изменять, расширять, повторять и изымать информацию.

Близка к «теории привратника» концепция «лидеров мнений», через которых информационное оружие воздействует на массовое сознание. Изучая воздействие СМИ на аудиторию, социологи обнаружили, что своего максимума оно достигает не сразу, а спустя какое-то время (примерно 2 недели). Социологические исследования показали, что люди воспринимают информационное воздействие не непосредственно от СМИ, а через обсуждение с авторитетными для них людьми - «лидерами мнений». «Лидеры мнений» могут меняться в разных ситуациях: например, покупая автомобиль, мы интересуемся мнением опытных автомобилистов, а подыскивая зубного врача спрашиваем совета у других людей. Глеб Павловский писал: «Хор славословий в СМИ приводит к обратному эффекту. Люди никогда не пересказывают друг другу казенные формулы и лакейские гимны властям - в своем кругу люди рассказывают друг другу то, что считают важным и интересным»⁵.

Теория фрейминга (от frame (англ.) - схема). Фреймы, или устойчивые формулы коммуникативного управления – это сгустки информации, задающие направление развитию массового сознания. Фреймы позволяют быстро идентифицировать и классифицировать информацию, «упаковать» ее для эффективной передачи аудитории. Фреймы обеспечивают переход от реального пространства в информационное пространство. Например, освещение аварии поезда в журналистике будет обрастать составляющими фрейма в виде героического подвига машиниста, пассажиров, врачей. Если журналист принесет своему редактору рассказ о подобном событии без этих деталей, редактор заставит переписать ее, т.к. обязательные компоненты фрейма должны быть заполнены. Раньше в роли фреймов выступали лозунги «Сталин – это Ленин сегодня», «Партия – наш рулевой, ум, честь и совесть нашей эпохи», «Железный Феликс», «Наш Никита Сергеевич», «Дорогой Леонид Ильич», затем – слова М.С.Горбачева «Процесс пошел», В.С.Черномырдина «Хотели как лучше, а получилось как всегда», «Жизнь богаче, чем она есть», аббревиатуры ЕБН (Ельцин Борис Николаевич), БАБ (Борис Абрамович Березовский), сейчас выдвигаются новые фреймы – «Мочить в сортире», «Замучаетесь пыль глотать, бегая по судам и доказывая свою невиновность», «То, что Вы на свободе – не Ваша заслуга, а недоработка спецслужб».

Согласно теории сценария (script), люди воспринимают информационные воздействия в соответствии со сложившимися у них сценариями, самым распространенным из которых является повествовательный сценарий. Повествовательный сценарий состоит из четырех частей: зачин, завязка, повествование и развязка. Усваивается он в раннем детстве вместе со сказками: «Жили-были дед да баба, и была у них курочка-ряба (зачин). Как-то раз снесла курочка-ряба яичко, но не простое, а золотое (завязка). Дед бил – не разбил, баба била – не разбила (повествование). Бежала мышка-норушка, хвостиком задела – яичко упало и разбилось (развязка)». Эффективная реклама должна следовать такому же сценарию: девушка собирается на свидание с молодым человеком (зачин), но обнаруживает на платье пятно (завязка). Далее повествуется о новом стиральном порошке (повествование), и счастливая влюбленная отправляется на свидание в чистом платье (развязка). Привлекательность коммерческих сериалов также основывается на повествовательном сценарии: даются зачин и завязка, далее следует повествование, но развязки не дается, и зрители вынуждены смотреть все новые и новые серии.

По словам Георгия Почепцова⁶ ранее в основе информационной войны стояло сообщение, ныне же базой становится интерпретация. Именно на интерпретациях, а не на фактах, например, основывается методология работы спин-доктора, поскольку факты изменить нельзя, событие уже произошло. Спин-доктор разворачивает событие или его контекст так, чтобы уменьшить негативные последствия. Профессия спин-доктора стала базовой, например, в Великобритании.

То есть информационная цивилизация с ее избытком информации переводит наше внимание с информации на интерпретацию. Интерпретационные процессы как более сложные становятся важнее просто информационных. Ранее мы видели в мире то, о чем нам рассказывали. Теперь мы понимаем то, что нам интерпретируют. Сложный мир требует толкований.

Холодная война во многом базировалась именно на фактах, поскольку советская цензура не пускала к циркуляции некоторые факты. И их пытались запустить с помощью зарубежных радиоголосов. Тогда на глушение этих голосов тратились соответствующие ресурсы. То есть, это тоже было вариантом физической атаки на информационное пространство. Кстати, как и вообще цензура, которая физически останавливает возможное тиражирование текста.

Война в Ираке и Афганистане постепенно перешла в фазу, знакомую всем из прошлого. Это война идей. Примерами ее были религиозные и идеологические войны, которые достаточно долго держали мир в напряжении. Казалось, что холодная война завершила этот тип противостояния, но он вспыхнул снова. И это опять столкновения двух проектов. Если до этого конфликт был между «красным» и западным (либеральным) проектами, то теперь конфликт идет между западным и мусульманским проектами. Интересно, что новые исследования психологов показывают: в основе конфликтов лежит не рациональность, разум, а эмоции.

Проблемы информационной войны волнуют не только ученых, но и писателей. Например, А.Иванов в нашумевшей на заре перестройки повести «Вечный зов» пишет: «… ты увидел лишь крохотный кусочек сцены, на которой эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия о гибели самого непокорного на земле народа, об окончательном, необратимом угасании его самосознания... Конечно, для этого придется много поработать. Из литературы и искусства мы, например, постепенно вытравим ее социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением, исследованием, что ли, тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино — все будут изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности. Мы создадим вокруг них ореол славы, осыпем их наградами, они будут купаться в деньгах. За такими — кто из зависти, кто по необходимости заработать кусок хлеба — потянутся и остальные... В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточничеству, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель... Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого... Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивое предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть других народов к русскому народу,— все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом. И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже отчетливо понимать, что происходит... Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества... Вот так мы это и сделаем, любезный...!»⁷

1.2 Понятие «повестка дня» в российских СМИ.

Информационная повестка дня – это своеобразный список тем и событий, которые телеканалы считают наиболее важными и включают в число освещаемых, иначе говоря, определенное «информационное меню», картина мира, профильтрованная через СМИ, то есть составная часть медиа-реальности.

На формирование повестки дня влияет несколько факторов. Первый   – конкуренция каналов. Чтобы не проиграть в борьбе за зрителя, нужно не упустить действительно важные темы, к которым будет приковано внимание общественности. В итоге список тем у разных СМИ может почти полностью совпадать. Независимо друг от друга редакции решат включить в число освещаемых одни и те же события, руководствуясь при этом их общественной значимостью. Таким образом конкуренция приводит к единообразию освещаемых тем и создает всеобщую информационную повестку дня, состоящую из схожих информационных повесток разных телеканалов.

Вторым фактором формирования повестки дня одного или нескольких каналов является политический (или экономический) заказ. В результате влияния этого фактора на экран могут попасть несущественные с общечеловеческой точки зрения события. Распространение «заказной» журналистики, в том числе и в новостях, началось на российском телевидении еще в середине 90-х. Особенно горячая пора наступает для телевидения во время выборов. В это время в эфир выходит огромное количество «нужных» сюжетов, причем значительная часть из них официально не является рекламой (то есть не оплачивается официальными деньгами из избирательного фонда и не учитывается как рекламное время кандидата), сообщения о том или ином кандидате подают в виде новостей.

Наконец, повестку дня формируют и личные пристрастия телевизионного руководства. Они, как и указания «сверху», могут создавать редакционную политику канала, одним из ключевых компонентов которой и является формирование повестки дня.

Определяя список наиболее важных, по их мнению, новостей, СМИ не просто выдают информацию о событиях, но и во многом определяют их важность для телезрителей. Принимая решение о том, какие новости включить в программу, журналисты «устанавливают приоритетность новостей для медиа-потребителей» , то есть оценивают их значимость, исходя из своего восприятия их важности для телезрителей. Таким образом, информационная повестка дня активно влияет на формирование пласта личных повесток. Вообще, сфера повесток дня представляет собой сложную многоуровневую структуру, в которой выделяется несколько слоев – от глобальных до личных. И «информационная повестка дня» – лишь часть одного из пластов.

Информационная повестка дня, как и телевизионное содержание, вообще, может становиться средством манипулирования. Зачастую она зависит не столько от самих событий, сколько от конкуренции различных социальных групп, способных повлиять на ее формирование.

Проблема места и роли средств массовой информации интересует ведущие умы мира уже около столетия. В начале XX века, когда окончательно сложились массовые средства передачи информации, стала возможной идея массовой манипуляции аудиторией. С появлением радио и телевидения мир стал другим. Информация стала не привилегией меньшинства, а бытовым содержанием широкой публики. Таким образом, изменилась политическая коммуникация, у которой появились новые средства, а соответственно, и цели. Массовая политическая коммуникация стала транслятором всей информационной среды общества, а средства массовой информации — важнейшим политическим инструментом.

С середины XX века многие зарубежные ученые стали заниматься вопросами изучения влияния средств массовой информации на общественное мнение, тем самым доказав, что средства массовой информации могут являться хорошим манипулятором. Так, например, американские ученые М.Маккоумз и Д.Шоу впервые выявили взаимосвязь между упоминаемыми темами в СМИ и настроением общественного мнения путем математического корреляционного анализа социологических данных и контент-анализа газетных статей и телевизионных сюжетов. Именно тогда и было введено понятие «повестка дня», определенное как набор сюжетов и проблем, считающихся наиболее важными на тот или иной отрезок времени. «Установление повестки дня», т.е. внедрение данного набора в сознание аудитории, явилось основной деятельностью средств массовой информации. Подобно М.Маккоумзу и Д.Шоу, немецкая исследовательница общественного мнения Э.Ноэль-Нойман на эмпирических данных доказывала, что средства массовой информации формируют предполагаемую «повестку дня», т.е. представления индивида о том, «что обсуждают другие». Также существует ряд мнений, что установление повестки дня — хаотичный процесс, а интенсивность упоминания одной темы зависит от интенсивности упоминания другой темы.

В условиях же современной российской действительности не существует эмпирически доказанных фактов существования влияния средств массовой информации на общественное мнение. Тем не менее, в отличие от американских СМИ, где политическая ангажированность — давно пройденный этап, российские СМИ продолжают претендовать на роль манипулятора общественного мнения.

Еще во времена Советского Союза пристальный взор к общественному мнению, его постоянный учет были одной из характерных черт политики КПСС. Начиная с заветов Ленина, который говорил: «Развитие сознания масс остается, как и всегда, базой и главным содержанием всей нашей работы», советское правительство активно стремилось к тому, чтобы каждый гражданин читал газету, слушал радио и смотрел телевизор. Массовый охват средств массовой информации привел к тому, что эти средства стали, действительно, доступными каждому человеку.

Когда информация является одним из наиболее значимых факторов становления общественного сознания, российская информационная среда стала традиционным полем для проявления политической ангажированности. Тем не менее реальная политическая ситуация требует большего, нежели предубеждений по поводу регулирования общественного сознания путем «навязывания» какой-либо информации.

Интересно, что события международного характера имеют меньший отклик в общественном сознании, нежели внутренние события, учитывая тот факт, что интенсивность упоминания в СМИ значительно больше именно у первых. Определенный уровень знания имеют новости, связанные с событиями, произошедшими внутри страны. Причем стоит отметить что внутри одного кластера, на диаграмме эти события распределились тоже согласно некоторой структуре: при достаточно схожем уровне интенсивности упоминания события внутриполитического характера имеют разные показатели спонтанного знания, что говорит о их разной степени влияния на общественное мнение. Наименее значимыми из этой группы событий являются те, которые касаются локальных катастроф, с небольшим количеством пострадавших, типа «пожар в Москве», «землетрясение на Сахалине», «взрыв дома в Казани» и т.п. Такие события имеют общественный отклик на уровне 10%. Следующую по значимости группу образуются события, которые выше мы уже назвали «политические новости»: пресс-конференция Владимира Путина, выдвижение Дмитрия Медведева на пост Президента и другие события во властных структурах. Также в эту группу можно отнести более масштабные катастрофы, типа авиакатастрофы в Самаре, взрыва автобуса со студентами и т.п. Эта группа событий отличается тем, что не требует высокой интенсивности в средствах массовой информации, достигая при этом иногда 25%-ого уровня спонтанного знания. Событиями, которые имеют самое сильное влияние на общественное сознание, являются крупные политические события, связанные с какими-то серьезными переменами, например: выборы президента страны, крупные кадровые изменения (отставка премьер-министра и т.п.). Такие события могут достигать 40%-ого уровня спонтанного знания при средней интенсивности упоминания этих тем в СМИ.

Таким образом, подтверждаются выводы, сделанные на первом этапе исследования: новость — это, прежде всего, политическая новость, а точнее внутриполитическая. Общество действительно реагирует на крупные политические происшествия, в отличие от всех остальных происшествий, которые не оказывают никакого влияния на общественное сознание. Современная российская медиареальность характеризуется тем, что, не смотря на все усилия СМИ манипулировать обществом и навязывать темы для разговора, общество выбирает из всего набора постоянно навязываемых новостных тем одну, которая и остается главной темой на неделю. Но существует еще одна проблема: если эта новость окажется социальной, то есть будет касаться вопросов общественной жизни, то она действительно будет жива и обсуждаема. Если же эта тема окажется сугубо политической, то высокого уровня знания она, конечно, добьется, но так и останется царить в молчании.

1.3 Ньюсмейкинг российских СМИ

Интервьюирование журналистов, представляющих СМИ вне зависимости от лояльности к власти или другой позиции, ориентации на эксклюзив или же нацеленности на экспертное мнение, показывает, что самыми важными качествами ньюсмейкера как источника информации они считают информированность и компетентность. Корреспонденты утверждают, что основной критерий выбора собеседника определяется причастностью ньюсмейкера к сфере, интересующей корреспондента. Чтобы попасть на страницы СМИ, ньюсмейкер должен быть максимально информированным. Вторым в рейтинге значимых качеств является «доверие к источнику информации». Именно такие ньюсмейкеры становятся постоянными партнерами по коммуникации. Особое значение имеет качество «доступности источника», что объясняется потребностью в оперативном комментарии.

Большинство корреспондентов предпочитают лично общаться с ньюсмейкером, минуя всевозможные фильтры в виде пресс-секретарей и пиар-служб. Это, во-первых, обеспечивает большую оперативность информации. Как правило, у всех ежедневных газет жесткий дедлайн. Следовательно, комментарий необходимо получить до определенного времени, а не ждать согласований. Это особенно актуально для таких газет, как «Московский комсомолец» или «Новые известия», где номер подписывается в печать гораздо раньше, чем у других ежедневных изданий. Важно это и для газет, у которых существуют дневные выпуски, например для «Комсомольской правды». Кроме того, многие события становятся известны поздно вечером, когда у корреспондентов остается час, а иногда и меньше на то, чтобы дозвониться до комментатора и написать текст. Что же касается прямой связи между журналистом и ньюсмейкером, то она гарантирует объективность информации, не прошедшей через сети цензуры.

А вот такое качество, как «статусность», не имеет принципиального значения. Выяснилось, что высокая официальная должность источника информации наибольшее значение имеет для официальных СМИ, например для «Российской газеты». Но и для журналистов этого издания на первом месте находится информированность ньюсмейкера. Для других СМИ статусный источник значим, но не обязателен. Правда, во многих редакциях высокопоставленный источник выступает как элемент престижа, показателя того, насколько хорошими связями в экспертной среде обладает журналист, чтобы оперативно связаться с нужными персонами. Однако представители СМИ отмечают, что статусные источники нередко ограничиваются расплывчатыми комментариями. Меньше всего представителей СМИ интересует красочность изложения ньюсмейкером своей позиции, поскольку, по мнению журналистов, ее всегда можно компенсировать яркими цитатами.