2.32. Что собой представляет романтизм как тип культуры?

Термин «романтизм» первоначально применял­ся к литературе, главным образом романо-германских народов, а позже охватил музыку и изобрази­тельное искусство. Это позволило трактовать ро­мантизм как преимущественно художественное направление. Однако уже в XIX в. начинают гово­рить о «романтических тенденциях» в философии, «экономическом романтизме», «романтических ил­люзиях» в социализме, т.е. трактовать его как об­щекультурное движение, а не только направление или стиль, подобно классицизму, барокко и т.п.

То, что романтизм объединял многообразные явления, направления (прогрессивный и реакци­онный, «эпико-мифологический» и «лирико-иронический», национальные формы романтизма и т.д.) — затрудняют выделение в нем устойчивого инва­риантного ядра. Однако имеются фундаменталь­ные факторы целостности романтизма, нашедшие отражение в общности его существенных призна­ков. Это прежде всего — общность породившей его социокультурной ситуации, общность мировос­приятия и миросознания.

Главная социокультурная предпосылка целос­тности романтизма состоит в том, что он был дети­щем Великой Французской буржуазной революции. Подобно тому, как революция 1789 г. ознаменова­ла коренной поворот в социальной жизни, роман­тизм знаменовал собой революцию в культуре.

Однако романтизм возник не на пустом месте. Он имел предшественников в лице Руссо, кото­рый в век Разума заговорил о примате чувства, о своеобразии и неповторимости каждого человека. Его питали идеи литературно-общественного дви­жения «Бури и натиска», творчества раннего Гете и Шиллера (Вертеровская тема и тема героя-раз­бойника). В качестве важнейших источников сле­дует указать также на философию Фихте с ее аб­солютизацией творческой свободы, и Шопенгауэ­ра с идеей слепой, неразумной воли, творящей мир по своему произволу. Эти идеи были интересны и близки романтикам, так же как искания широко­го круга музыкантов, живописцев, в творчестве которых пробивались ростки нового, отличного от классицизма видения мира и задач искусства (Жироде, Гро, Бетховен).

Специфической для романтического искусст­ва является проблема двоемирия. Двоемирие — то есть сопоставление и противопоставление ре­ального и воображаемого миров — организую­щий, конструирующий принцип романтической ху­дожественно-образной модели. Причем, реальная действительность, «проза жизни» с их утилита­ризмом и бездуховностью расцениваются как не­достойная человека пустая «кажимость», проти­востоящая подлинному ценностному миру. Утвер­ждение и развертывание прекрасного идеала как реальности, осуществляемой хотя бы в мечтах — сущностная сторона романтизма.

Отвергая современную ему действительность как вместилище всех пороков, романтизм бежит от нее, совершая путешествия во времени и про­странстве. Бегство за пространственные пределы буржуазного общества выступало в трех основ­ных формах, а именно:

1) Уход в природу, которая была либо камерто­ном бурных душевных переживании, либо ино­бытием идеала свободы и чистоты (отсюда ин­терес к деревне, критика города, интерес к ду­ховности народа, выраженной в фольклоре).

2) Романтизм «заглядывает» в иные регионы, эк­зотические страны, не испорченные буржуаз­ной цивилизацией (восточная тема в творче­стве Байрона, полотнах Делакруа).

3) В случае отсутствия реального территориаль­ного адреса бегства он выдумывается из голо­вы, конструируется в воображении (фантасти­ческие миры Гофмана, Вагнера).

Второе направление бегства — уход от дей­ствительности в иное время. Не находя опоры в настоящем, романтизм разрывает естественную связь времен:

— идеализирует прошлое, особенно средневе­ковое, его нравы, патриархальный образ жизни, ремесленный уклад, рыцарский кодекс чести;

— конструирует предполагаемое будущее, сво­бодно манипулируя временным потоком.

Третье направление бегства романтика — уход в собственный внутренний мир, в сокровенные уголки своего «Я». В жизни сердца романтики видят противоположность бессердечности внешнего мирз (сказки Гофмана, Гауфа, романтический пор­трет).

Присущее культуре Нового времени призна­ние высокого ценностного ранга личности вылива­ется в романтизме в идею ее уникальности и не­повторимости. Тем самым романтизм может рас­сматриваться как продолжение нововременной традиции и перенос принципов свободной конку­ренции, личной свободы и инициативы в область морали, искусства, духовной жизни в целом. Осо­бенно высоко ценится наряду с великими, незау­рядными личностями, личность художника. Не случайно в романтизме происходит эстетизация всего мировоззрения, его преимущественно худо­жественное воплощение, контрастирующее с морализующим духом культуры Просвещения.

С эмоционально-личностной интонацией свя­зана и другая сторона романтизма — чрезвычай­ное многообразие несхожих между собой форм и вариаций. Эта черта подпитывалась также исто­рическим релятивизмом романтиков, живо инте­ресовавшихся национальными истоками не иска­женного социумом природного бытия.

Национальные формы романтизма при нали­чии общих черт, присущих этому культурно-исто­рическому типу, весьма самобытны. Так, немецкий романтизм, серьезный и мистический, систе­матически разрабатывал теорию, эстетику романтизма, одновременно рождая шедевры в музыке, литературе. Французский романтизм, порывистый и свободолюбивый, проявил себя прежде всего и жанровой живописи — исторической и бытовой, жанре портрета, а также в романистике. Свои особенности были и в развитии английского ро­мантизма. Сентиментальный и чувственный, он часто видел возвышенное в простых, обыденных вещах. Различные романтические движения в Ан­глии сближало стремление к натурализму, что придавало весьма своеобразный характер роман­тическому индивидуализму, развитие которого не приводило к обособлению «Я» художника от ре­альной жизни. Не случаен поэтому интерес анг­лийских романтиков к политике (Шелли — выда­ющийся политический оратор, Водсворт и Кольридж после либеральных увлечений юности стали консерваторами и т.д.). В английском романтизме широко использовалось фантастически-утопичес­кое, аллегорическое и символическое отображение жизни, ирония и гротеск как сочетание смешного и страшного, что Рескин считал национальной чер­той англичан.

Таким образом, внутреннее единство роман­тизма реализовывалось с учетом национальной специфики необычайно многообразно.

Далеко не случайно, что именно в романтизме появляется идея «синтеза искусства». С одной сто­роны, так решалась конкретная задача обеспече­ния максимальной живости и естественности ху­дожественного впечатления, полноты отображения жизни. С другой стороны, она служила глобаль­ной цели: искусство развивалось как совокупность различных видов, жанров, школ, подобно тому, как общество казалось совокупностью изолированных индивидов. Синтез искусств — это прообраз пре­одоления разорванности человеческого «Я» и че­ловеческого общества.