10.5. Релевантность и ментальная архитектура

На начальной степени развития Теории Релевантности Д. Уилсон и Д. Спербер в значительной степени были солидарны с Г.П. Грайсом в том, что открытая коммуникация включает выражение и распознавание интенций, опираясь на трактовку понимания как разновидности чтения мыслей или теории разума. Разум способен приписывать другим ментальные состояния, чтобы объяснять и предсказывать их поведение. Связь между чтением мыслей и коммуникацией подтверждается богатым материалом эволюционной и нейропсихологической очевидности. Дж. Фодор описывал чтение мыслей как упражнение по рефлективному рассуждению, как центральный мыслительный процесс.

Но впоследствии Спербер и Уилсон отошли от трактовки прагматической интерпретации как центрального инференционного процесса, хотя он скорее является спонтанным, интуитивным, а не сознательным, рефлективным. Сейчас в когнитивных науках наметилась тенденция отойти от фодоровского резкого разграничения между процессами модулярного ввода данных и относительно недифференцированными центральными процессами и перейти к учёту утверждающегося модулярного взгляда на разум.

В соответствии с этим Спербер и Уилсон стремятся использовать релевантно-теоретическую процедуру понимания в более продвинутом модулярном подходе к инференции, в частности к чтению мыслей. Инференционный модуль даёт преимущества в объяснении регулярностей в своём собственном частном домене. Установки стандартной психологии “вера — желание” могут быть заменены на частноцелевые инференционные процедуры (“быстрая и экономная эвристика”).

Открываются возможности для экспериментальных проверок (использование различных детекторов, исследование развития речи ребёнка как унаследованной способности и проблемы наблюдающихся у него метарепрезентаций). Возможно, в общем модуле чтения мыслей может и должен быть выделен специальный суб-модуль, обеспечивающий понимание. Он сможет автоматически вычислять гипотезу о значении говорящего на основе языковой и иной очевидности.

В целом Д. Спербер и Д. Уилсон определяют свою Теорию Релевантности как когнитивно-психологическую теорию. Интерпретация для них — это когнитивный процесс. Когнитивный и Коммуникативный Принципы Релевантности открывают возможности исследования процессов инференции и коммуникации.

У Теории Релевантности есть и противники. Дискуссии ведутся относительно максимального и оптимального уровня релевантности, трактовки тавтологических предложений и диапазона возможностей Теории Релевантности. Но тем не менее, перед лингвистом-прагматиком встаёт задача — разбираться достаточно хорошо не только в логике, но и в когнитивной психологии.

Теория речевой приспособленности к среде

Данную теорию можно представить при помощи следующей схемы:

Уровень репрезентации

↑

Уровень интеграции ↔ самостимуляции

↑

Уровень рецепции ↔ моторной кодификации

Базисным уровнем является уровень рецепции и моторной кодификации. Восприятие человеком речи тесно зависит от моторной кодификации. Например, если зажать человеку голосовые связки, то примерно через 1,5 минуты от перестаёт понимать речь. Также учёные доказали, что если слушающий не видит артикуляцию говорящего, то уровень понимая слушающего падает на 20 %. На база данного уровня вырастает уровень интеграции и самостимуляции. Последним же уровнем является уровень репрезентации, который уже и предполагает реакцию.

Осгуд внедрил новые методологические схемы анализа коммуникации в анализе речевого общения. Отсюда вытекает один из главных выводов Осгуда — речевая деятельность возникает и развивается только в человеческом общении, то есть процессы производства и восприятия речи могут быть исследованы только в общении. Это был абсолютно новый подход в психолингвистике. Таким образом, Чарльз Осгуд устанавливает новую объектную область — человеческую коммуникацию. Предметом исследования стало установление характера отношений между структурой сообщения и качествами индивида, а также проблемы кодирования и декодирования сообщения в условиях коммуникации.

К недостаткам теории Осгуда можно отнести следующее:

Осгуд не изучал интенции говорящего.

Осгуд не разграничивал значение и знание.

Он не интересовался когнитивной (познавательной) базой языковой способности.

Семантический дифференциал (англ. semantic differential) — метод построения индивидуальных или групповых семантических пространств (англ. semantic space). Координатами объекта в семантическом пространстве служат его оценки по ряду биполярных градуированных (трех-, пяти-, семибалльных) оценочных шкал (англ. rate scale), противоположные полюса которых заданы с помощью вербальных антонимов. Эти шкалы отобраны из множества пробных шкал методами факторного анализа.

Метод семантического дифференциала был введён в психологические исследования Чарльзом Осгудом (англ. Charles E. Osgood) в 1957 году[1]. Ч. Осгуд обосновывал использование трёх базисных оценочных семибальных шкал:

«оценка»: хороший 3 2 1 0 −1 −2 −3 плохой

«сила»: сильный 3 2 1 0 −1 −2 −3 слабый

«активность»: активный 3 2 1 0 −1 −2 −3 пассивный

Ь Семантическим дифференциалом (в узком смысле) называют также биполярную градуированную оценочную шкалу, используемую в методе семантического дифференциала.

Для построения семантического пространства группе испытуемых предлагается оценить некое множество объектов (понятий) по набору биполярных градуированных шкал. При построении таких оценок, по мнению Ч. Осгуда и последующих исследователей, существенную роль играет явление синестезии.

Синестезия — это основа метафорических переносов и оценок, позволяющая, например, оценивать голос как мягкий или жёсткий (то есть по биполярной шкале «мягкий-жёсткий»). Феномен синестезии, состоит в возникновении ощущения одной модальности под воздействием раздражителя другой модальности.

Оценки понятий по исходным шкалам, как правило, коррелируют друг с другом. С помощью факторного анализа удается выделить главные, базисные шкалы. Оценки по остальным шкалам являются функциями от базисных оценок с точностью до сравнительно небольшой случайной ошибки.

Размеры групп испытуемых могут быть чрезвычайно различны: от одного человека (индивидуальное семантическое пространство) до репрезентативных выборок, представляющих большие социальные группы или целые нации. Число объектов и пробных шкал возможно в диапазоне от нескольких десятков до сотен.

В качестве полюсов для определения биполярных шкал возможно использование не только прилагательных. Например, в исследовании В. Ф. Петренко[2] были использованы графические абстрактные изображения. Ранее графическими изображениями для обозначения полюсов шкал воспользовался Леон Джемс. Варианты таких полярных изображений: черный круг — белый круг; стрелка, направленная вверх, — стрелка, направленная вниз, и т. п.

Кроме того, в исследованиях часто используются монополярные шкалы, с помощью которых объекты оцениваются по выраженности одного свойства; применение факторного анализа для поиска базисных свойств не требует биполярности. Униполярные шкалы с использованием прилагательных в англоязычной литературе часто называют шкалами Стапеля или шкалами Ликерта по имени исследователей, впервые описавших применение такого типа шкал. В русскоязычной психологической литературе за всеми оценочными шкалами вообще с числом пунктов шкалы больше трёх закрепилось наименование «семантический дифференциал».

Также различными могут быть и методы обработки: от классического факторного анализа и метода главных компонент до многочисленных нелинейных обобщений.

Базисные шкалы Ч. Осгуда далеко не всегда являются главными факторами, и размерность семантических пространств также не всегда равна 3. Так, в качестве основных координат в индивидуальном семантическом пространстве встречаются такие наборы, как

приятный — неприятный, опасный — безопасный (размерность 2);

появляются также 6-7 мерные индивидуальные семантические пространства[3].

В. Ф. Петренко были выделены следующие факторы: «оценка», «сила», «активность» (Осгудовский базис) и, кроме того, «упорядоченность», «сложность», и ещё один особенный фактор, названный «комфортность».

Независимо от Ч Осгуда, сходная методика была разработана в рамках психотерапевтической практики Джорджем А. Келли[4] и его последователями.

Метод семантического дифференциала позволяет ставить и решать следующие типовые вопросы:

различие в оценке одного понятия разными испытуемыми (или разными группами испытуемых в среднем по группе);

различие в оценке двух (или более) понятий одним и тем же испытуемым (или группой);

различие в оценке одного и того же понятия одним и тем же испытуемым (или группой) в разное время (то есть измерять изменения значений, которые возникают под воздействием средств массовой коммуникации, из-за изменения социальных или культурных контекстов, в результате обучения и т. д.).

Построение семантических пространств и анализ положения объектов в семантических пространствах — важный инструмент во многих практических приложениях:

Для анализа восприятия рекламы и для её проектирования[5][6];

Для сравнительного анализа различных групп — от групп потребителей в маркетинге[7] до гендерных стереотипов[8];

Для исследования экономического поведения[9];

Для изучения важнейших процессов социальной самоидентификации[10] и для решения многих других задач социологии[11]

в политических технологиях

Термин «конгруэнтность», введенный Ч. Осгудом и П. Танненбаумом, является синонимом термина «баланс» Хайдера или «консонанс» Фестингера. Пожалуй, наиболее точным русским переводом слова было бы «совпадение», но сложилась традиция употреблять термин без перевода. Впервые концепция конгруэнтности была изложена в 1955 г., причем создана и разработана она была независимо от Хайдера и Фестингера. Главное отличие теории Осгуда и Танненбаума от других теорий соответствия заключается в том, что делается попытка предсказать изменение отношения (или аттитюда), которое произойдет у личности под влиянием стремления установить соответствие внутри ее когнитивной структуры, не к одному, а одновременно к двум объектам, если речь идет о триаде. Чаще всего областью практического применения теории является область массовых коммуникаций, поэтому все примеры приводятся обычно из этой сферы. Даны, как всегда в таких примерах: Р- реципиент, К- коммуникатор, О- информация о каком-либо объекте, предоставляемая коммуникатором реципиенту. Если реципиент позитивно оценивает коммуникатора, который вдруг дает позитивную оценку какому-то явлению, которое сам реципиент оценивает негативно, то в когнитивной структуре этого реципиента возникает ситуация неконгруэнтности; два рода оценок - моя собственная и позитивно мною воспринимаемого'коммуникатора - не совпадают.Согласно Осгуду и Танненбауму, в отличие, например, от Хайдера, выход из этой ситуации - одновременное изменение отношения реципиента и к коммуникатору, и к объекту. По терминологии Осгуда и Танненбаума, хайдеровским «позитивным отношениям» здесь соответствуют «ассоциативные утверждения», а «негативным отношениям» - «диссоциативные утверждения». Эти термины вводятся потому, что методика, которая применяется Осгудом для установления направления изменения отношения, связана именно с измерением этих двух типов утверждений. Это хорошо известная методика семантического дифференциала, примененная Осгудом (1942 г.) при изучении синестезии, социальных стереотипов (1946 г.) и проверенная позднее в эксперименте Танненбаумом применительно к теории конгруэнтности [Osgood, Tannenbaum, 1955].

Создавая методику семантического дифференциала, Осгуд работал в специфической области психологии - в области исследования значений или, более точно, в его терминологии, в области «прагматических значений» [см. Петренко, 1997]. Любопытно отметить, что, хотя проблематика, которая интересовала Осгуда уже в то время, была довольно традиционной проблематикой когаитивизма, сам подход его во многих случаях несет явную печать бихевиоризма. Разрабатываемая Осгудом техника измерения значений прямо связывается самим автором с теориями научения, в частности само значение понимается как важнейшая переменная поведения [Osgood et al., 1968, p. 32]. Вместе с тем сам же автор апеллирует и к «менталистской» точке зрения на значение, а в дальнейшем приходит к построению теории, прочно вписывающейся в чисто когнитивистскую традицию. Этот факт является еще одной иллюстрацией размывания границ между теоретическими подходами, которое происходит в реальной исследовательской практике.

Осгуд опирался на тот факт повседневной жизни, что человек постоянно сталкивается с такой ситуацией, что стимул как некоторый знак и стимул как некоторый объект никогда не совпадают. Поэтому перед человеком всегда встает проблема, при каких условиях стимул-знак вызывает те же самые реакции, что и стимул-объект. Осгуд предположил, что реакции на знак «предположительно зависят от предшествующего ассоциирования знака с означаемым» [op.cit, р. 56-58]. Было важно разработать методику, которая была бы пригодна для выявления отношения испытуемого к объекту на основании его отношения к знаку. Методика семантического дифференциала обеспечивала количественное и качественное индексирование значений при помощи особых шкал. Было высказано предположение, что если индивид воспринимает знак «опасность», у него возникают такие же формы эмоциональных реакций, как и реакции, вызываемые объектом, представляющим опасность.

Методика предназначалась для исследования субъективного значения понятий. Испытуемому предъявляются в виде биполярных прилагательных-антонимов наборы альтернативных вербальных ответов, которые представляют собой концы континуума, разделенного на семь ступеней. Далее употребление методики известно: испытуемый отмечает позицию на шкале, которая наиболее полно соответствует направлению и интенсивности его суждений. При этом важно заметить, что методика позволяет фиксировать и направление, и интенсивность отношения. При помощи факторного анализа из 12 пар прилагательных были выделены три группы факторов: оценки (хороший-плохой), активности (активный-пассивный), силы (сильный-слабый). Легко видеть, что семантический дифференциал имеет дело не с денотативными значениями, а с коннотациями, или, как говорит Осгуд, «с эмотивными», «метафорическими» значениями [op.cit., p. 26]. Так, например, слово «молоток» может быть коннотативно интерпретировано как «твердый», «тяжелый», «холодный» гораздо скорее, чем при помощи определения из словаря - «инструмент для забивания гвоздей». По существу здесь исследуется именно не семантика, а эмоциональная окраска значений, хотя метод, как ни парадоксально, называется «семантическим дифференциалом».

Хорошо известно, что методика семантического дифференциала удобна в том смысле, что помогает прямым замером измерить отношение испытуемого к социальным объектам. В отличие от традиционных методик шкалирования здесь от испытуемого не требуется выразить свое отношение к объекту через согласие или несогласие с предлагаемыми суждениями. Он производит эту оценку сам, при помощи биполярных определений. В практике американских исследований семантический дифференциал применялся многократно, например, в экспериментах при оценке политических ораторов и др. Важнейшим условием корректного применения методики является правильный подбор биполярных оценочных пар, для чего Осгудом разработана специальная теория «семантического пространства значений» (которое и образуется набором семантических шкал, состоящих из пар прилагательных).

Не вдаваясь сейчас в подробности содержания этой теории, отметим лишь, что она включает в себя следующие основные идеи:а) возможность определить место каждого значения в некотором семантическом пространстве: собственно, «семантическая дифференциация» и есть последовательное сведение понятия к точке в многомерном семантическом пространстве; б) возможность вычисления расстояний между значениями (различие в значении двух понятий и есть функция различий их соответствующих положений в одном и том же пространстве); в) возможность зафиксировать сдвиг значений слов при вхождении их в словосочетания. Именно эти принципы теории позволяют использовать методику семантического дифференциала в контексте теории конгруэнтности [Osgood, Tannenbaum, 1955].

Обосновывая возможность перехода от идеи семантического пространства к измерению отношений, Осгуд писал: «Точка в пространстве, служащая нам операциональным определением значения, имеет два основных свойства - направление от начальной точки и расстояние от начальной точки. Мы можем рассматривать эти свойства как качество и интенсивность значения соответственно» [Osgood et al., 1968, p. 4]. И хотя, по мнению автора, принцип конгруэнтности не зависит непосредственно от семантического дифференциала как вида измерительного инструмента, последний все же может быть применен и при исследовании конгруэнтности, поскольку «до той степени, до которой семантический дифференциал служит мерой познавательных событий, он является «естественным» средством проверки принципа» [op.cit., p. 31].